Свечка мягко горела, изредка подрагивая, тревожимая легким ветерком из окна. Барон занимался ненавистным делом - писал письмо. Чертовы недосыпы сказывались когда как.. Сегодня он был немного невнимательным и очень раздражительным. Чертово письмо не поддавалось. То клякса, то буква не та.
Барон глубоко вдохнул, задержал дыхание и скомкал чертову бумагу, которая стоила за лист, как обед в хорошей ресторации, бросая в камин. Он отвлекся на то, как выкручивает лист в пламени, как скомканная бумага расправляется и сворачивается уже потемневшим пеплом. Потом пепел раскрывался, почерневшие чернила начинали складываться в другие буквы, выползая из камина, превращаясь в змей. А магистр смотрел, как завороженный, как черные змеи оплетают его ноги и лезут дальше..
Потом он очнулся. Придремал в кресле.
"Черт, нужно заняться делами, а не рисовать буковки.. Скоро и ночью кошмары начнут сниться."
Барон поднялся из кресла, застегнул халат, провел пальцами по уголкам глаз и тряхнул головой, выгоняя малодушные мыслишки завалиться спать прямо здесь, в кресле. Сонливость ненадолго отступила.

-Лукреция,- барон вошел без стука. Это была его излюбленная манера. И право входить без стука. Обусловлено оно было тем, что магистр ордена, отвечающего за безопасность королевской семьи, порой требовалось входить без стука.
Он достал из кофра, который нес на плече, плоскую полоску бумаги, свернутую в конвертик. На месте стыка красовался алый сургуч. Еще свежий, не успевший выцвести и побуреть. Относительно свежий, если быть точнее.
-В этом письме говорится о том, что ты помогала королеве в ее переписке,- говорил он сухо. Барону очень не нравилось, когда его пытались крутануть вокруг пальца или детородного органа. Так или иначе, вокруг чего его бы ни пытались вертануть, Хоул это никогда не приветствовал. И если Лукреции что-то было известно об этих письмах и она ничего не сказала.. Еще больше барон не любил тех, кто не оправдывал его доверия, которое и без того очень трудно заслуживалось.- Когда было первое письмо? Где спрятаны остальные?
На этом письме красовалась печать Ардернов.

Отредактировано Howl Gwideon (2015-04-17 14:42:50)

Барон провел по лицу ладонью, зажмурившись, потом вновь вернул взгляд карих с полопавшимися на белке капиллярами глаз камер-фрейлине. Он выслушал ее, осознавая каждое слово, однако это стоило немалых усилий. Обычно на допросах дознаватели меняются и изматывают многочасовыми повторениями вопросов в разных вариациях или дублировании вопросов, требуя отвечать односложно и быстро. В этот раз дознаватель сам был вымотан, как гладиатор, выставленный против медведя и одержавший верх. То есть в крайней степени. Барон понимал, что в таком состоянии может допустить ошибку или оплошность, однако времени оставалось все меньше, а вопросы, на которые удавалось найти ответы, только порождали новый ком вопросов. Множество вопросов и так мало ответов. Доходило до того, что магистр засыпал в седле.
-Отвечай быстро и коротко,- спокойно произнес он. Устраивать тут излюбленные некоторыми дознавателями представления он не собирался. Никакой сломанной мебели, никаких разбитых лиц, ни пыток или угроз. В достаточной мере взрослая девушка должна была знать, к чему может привести ложь. В том, что у него хватит терпения и ума, чтобы очистить зерна от плевел, сомневаться можно было, однако с не очень уж большой вероятностью.- Имя?- он дождался ответа и принялся задавать вопросы. Быстро, коротко, как выпады змеи.- Фамилия? Год рождения. Имя отца. Имя матери. Количество родных сестер. Что ты делала у Хоука? Сегодняшнее число.
Барон сыпал вопросами, не давая времени на раздумья и передышку. Вопрос - ответ. Вопрос - ответ. И так минут пятнадцать, за которые Хоул несколько раз уточнял имя Лукреции, возраст, место нахождения, сколько ей заплатили и какого черта она делала в замке Хоука.
-У тебя есть пять минут, чтобы кратко изложить детали своего отсутствия. Максимально правдиво. В противном случае,- он пожал плечами и оставил на ответственность Лукреции додумывание, что там может быть в этом случае. Воображение всегда рисует картину страшнее, чем на самом деле. Барону не очень нравилось допрашивать девушку, однако на кону стояли куда более важные жизни, чем магистра, Лукреции и кого бы то ни было, кроме короля. Жизнь королевы, ее фрейлин, всех, кто был за королеву в кулуарных играх.. И жизнь короля тоже могла стать небезопасной, если хрупкая фигурка Мод Уорчестер окажется сломанной меж пальцев соломинкой. Барон не был садистом, но при определенных условиях мог быть весьма изощрен в превращении чужой жизни в ад.

Лукреция не лгала. Но у магистра сложилось стойкое впечатление, что она что-то недоговаривает. Причем недоговаривает осознанно, стараясь утаить. Скрыть часть истины. Винить ее за это не стоило, как и ужесточать меры допроса. Угрожать дочери графа или пытать юную фрейлину он не собирался. Точнее, наносить физические повреждения. Что так долго могла делать фрейлина у графа в гостях? Помогать допрашивать других фрейлин? Выздоравливать?
-Ты утверждаешь, что граф Хоук применил пытки?- случай, в общем-то, не выходящий из разряда обыденных. Ну в самом деле, лес рубят - щепки летят. Тут только конченный идиот пытался бы обвинить верного пса короны в превышении должностных полномочий. Не превышал он. Да и если бы превысил, обвинений в письмах хватило бы и на полноценную казнь. Без особых разбирательств. Другое дело - королева. Стоило лишь подивиться мягкости молодого графа.- Что именно за болезнь, при которой понадобился столь длительный уход и присмотр лекаря? Лукреция,- Хоул вздохнул и потер глаза.- Я чувствую, что ты что-то скрываешь. Король не докладывает мне обо всем, что узнает. И я не в праве требовать от него подобного. Но я в праве поступать так, как посчитаю нужным с заговорщиками и теми, кого я за них приму. Это не угроза.
Барон тряхнул головой и расстегнул одну пуговицу на плаще. Стоимость серебряной пуговицы даже просто весом металла составляла заработок средней руки ремесленника за пару месяцев. Всегда, когда не выспишься, тело бросает то в жар, то в холод.  Недосып был хронический. Систематический.
-Пока я не докопаюсь до правды, я не отстану. Даже если правда окажется немного не той, которую я ожидал услышать. В то время, как я бы мог заняться другими, более полезными делами. Даже если мне придется переступать через себя. Помнишь, при нашем знакомстве я говорил, что я жестокий человек. Это так. И если мне для достижения поставленной цели придется пожертвовать собой или кем-либо еще - я сделаю это без сожалений и промедления. Инструментальная жестокость, не более. Для исполнителей. И поверь мне, я могу казаться не очень далеким и излишне щепетильным человеком.. Но знай, что слухи о моей мстительности не очень-то преувеличены. Выбор за тобой - помочь мне сэкономить время или расплачиваться потом за его трату.
Гвидеон тяжело посмотрел на девушку и устало вздохнул. Будь его воля, он бы сейчас лучше участвовал в какой-нибудь войне, чем расследовал это запутанное почти безнадежное дело. Впрочем, зацепки были. Оставалось только привести разум в порядок, чтобы ими воспользоваться. А на это времени у Хоула не было.

-Вот в чем дело..- хмуро произнес он. Некоторые темные места открывались так, словно сдергиваешь одеяло в надежде найти под ним привлекательную женщину, а находишь мужика. С Хоулом такого не случалось, к счастью, однако такое было бы неприятно. Очень и очень. Разумеется, неприятно было узнать о произошедшем. С другой стороны, подозрения не оправдывались. И это вселяло надежду в сердце.- Сожалею твоей утрате,- произнес он все так же хмуро. Это была не та правда, на которую он рассчитывал. Он ожидал чего угодно - ползаний на коленях, стоического молчания, обвинений магистра во всех грехах, земных и не очень, в малодушии, признаний, наконец-то. Но никак не таких вот известий.- Я надеюсь, что королева невиновна. Я надеюсь, что все это лишь недоразумение и умелое интриганство, что письма подложные. Но пока доказательств тому нет, кроме моих и чьих бы то ни было подозрений, факт остается фактом. У Мод Уорчестер нашли любовные письма к мятежнику Ардерну. Это факт. Почерк ее, печати на сургучах.. Все совпадает.
Барон вздохнул и подошел к окну, поворачиваясь спиной к Лукреции.
-Фаворитка короля пропала. Просто уехала и исчезла. Это настораживает, однако может быть поводом лишь для подозрений. Не более.
Он снова развернулся, устало глядя на девушку.
-Ты можешь не верить мне, но единственная цель, с которой я здесь - защита королевской семьи. До тех пор, пока я жив и пока меня не освободили от данной однажды клятвы - моя жизнь будет положена на защиту Их Величеств и Их Высочеств.
Магистр повел плечами назад, отчего несколько позвонков хрустнуло. Чем еще мог отплатить сын кузнеца, необычайно возвышенный самим королем? Самое малое, что мог отдать барон - свое время и силы. Все ресурсы, которыми он мог пожертвовать и перенаправить без ослабления внешней безопасности, он перенаправлял на поиски зацепок в этом чертовом деле. Еще не хватало, чтобы дети короля Дариона и королевы Мод остались без матери и были отвергнуты отцом только из-за того, что тугоумные следователи не смогли свести хрен к носу. Покушение на Мод как-то слишком уж вовремя произошло, чтобы думать, будто это просто совпадение. Еще одно дело, на расследование которого были кинуты немалые ресурсы. Тут хотя бы все было не столь безнадежно. У Гвидеона уже были некоторые соображения на сей счет.
-Дарион будет проводить справедливый показательный суд. И если королеву оправдают.. Мне бы этого хотелось.. Черт..- барон покачнулся, но тут же новь поймал равновесие.- Чертовы Ардерны.
Хотелось закрыть глаза и уснуть. Вот прямо так - стоя. И будь, что будет.

- Хоул, ты не хуже меня понимаешь, что почерк можно подделать, а печать - украсть. Мод ненавидела Ардена, это было всем известно. Да и потом - зачем вот так глупо самой себя подставлять? Тебе уже это не кажется подозрительным? И эти письма...
-Я понимаю. И Дарион это понимает. Наш король не обижен разумом. Но если это подделка, то никто не может определить, что это действительно так. И стиль написания, и почерк совпадают,- пожал плечами барон. Да, не верилось, что королева вот так способна была предать своего короля, но если судить строго, предатель ведь на то и предатель, чтобы быть.. Внезапным. Ни по какому из шпионов не скажешь, будто он шпион. Никакой предатель не кричит, что он предатель. Ведь тогда не подставят спину. Хоул знал, на что способны матери, чтобы защитить своих детей. Частенько эти поступки не укладывались вообще ни в какие рамки логики и здравого рассудка. Поэтому только из-за своей работы и должности он допускал, что возможность предательства королевой есть. В это не верилось, этого не хотелось, но возможность как таковая была. Ведь если посреди зимы идет дождь, а не снег, нельзя ведь говорить, будто это просто показалось и быть этого не может.
-Если королева виновна, она ответит за это. Вместе со своими детьми. Если нет - она будет оправдана. Не думаю, что король решил просто избавиться от своей жены. Иначе к чему этот фарс? Ты видела его лицо, когда крестили детей?
Гвидеон огляделся вокруг. Нужно было либо умыться, либо глотнуть чего-нибудь, чтобы не уснуть или придать мыслям хоть какую-то ясность. Хоть что-нибудь.. Ни за что взгляд не зацепился.
-Лукреция, пока суд не состоялся и обвинения не подтвердились, королева остается королевой. Я делаю все, что могу, однако, возможно, одна поездка прольет свет на происходящее. И пододвинет расследование в какую-либо сторону. Во всяком случае, я рассчитываю на это. И вот еще что.. Пообещай мне, что как только тебе что-нибудь станет ясно о местоположении Ванессы Нэш, ты мне об этом сообщишь. Вот уж с кем стоит поговорить.. И если увидишь Хоука вперед меня, скажи ему, что я хочу поговорить с ним с глазу на глаз.
Магистр еще раз провел по лицу ладонью и широко зевнул, не прикрывая рта ладонью или кулаком и показывая здоровые чуть желтоватые зубы.
-Есть у тебя что-нибудь, чтоб спать не так сильно хотелось? Мне бы пару часов еще продержаться..

-Ты видела, как король фехтует?- вдруг спросил Хоул. С королем, разумеется, сходиться на ристалище ему приходилось. И Хоул мог сказать с определенной уверенностью, что с таким противником ему хотелось бы сойтись только для того, чтобы не умереть от старости. Во всяком случае, в поединке. Дарион для короля был искусен в обращении с мечом и крепок телом ровно настолько, чтобы быть опаснейшим противником в дуэли. Смертельно опасным.- Как думаешь, что бы стало с нападавшими, если бы жертва достала меч? Вдвоем мы бы разложили ублюдков, как Господь наш - черепаху. Короля убить сложнее, чем королеву, а смуты это внесет едва ли больше. Я не хочу сказать, что король просто сидит на троне.. Но ты ведь умная девочка и знаешь, к кому король прислушивается чаще. Прислушивался.
Хоул принял драже, закинув их в рот все сразу и принялся жевать. Дрянь, конечно, редкая, однако, хотелось верить, что это действительно возымеет эффект. Обещанный эффект, что немаловажно.
-У короля нет недостатков,- усмехнулся он.- Все недостатки в головах и взглядах его подданных.
Так и было. Король всегда прав. Во всяком случае, прилюдно. Указ короля - закон. Слово короля - истина. И если нет возможности обсудить наедине с королем его слово или приказ, ничего не остается сделать, кроме как исполнить приказ со всей прилежностью и тщанием.
-Что до Ардернов... Сколько у тебя родных с фамилией Грациани? А теперь подумай, сколько Ардернов еще не убито.
Хоул не чувствовал какого-то эффекта от зерен, все так же норовя заснуть или зевнуть. Вот взять хотя бы это креслице.. Сесть в него, снять халат, накрыться им и уснуть, сладко посапывая и громко храпя. Отогнав от себя позорные мысли о сне, с которым Хоул встречался в последнее время все реже, он вновь тряхнул головой и попытался сконцентрироваться на разговоре.

Хоул подавил очередной зевок и устало уставился на фрейлину. Она хочет уложить его спать? Похоже, король и его верноподданные создали коалицию, цель которой заставить барона поспать. Это было одновременно смешно и невесело. Действительно, спать в последнее время приходилось все меньше, но таково правило войны - офицеры и командиры спят меньше солдат, хотя и солдаты не особо-то высыпаются. Три часа в сутки - вполне достаточно для того, чтобы мысли перестали путаться, а сонливость нападала лишь исподтишка, когда ты присаживаешься или просто останавливаешься. Дерьмово, конечно, ощущать себя вечно пытающимся не заснуть на середине разговора, однако.. Кто принимает на свои плечи ответственность, тот вынужден ее оправдывать. Оправдывать доверие.
-С месяц назад,- не очень уверенно ответил магистр.- В день крестин принца с принцессой.
О да, кто мог подумать, что столь замечательный и светлый день будет омрачен этими письмами. Даже король утверждал, что весь этот суд будет представлением ради очистки совести и попытки поймать заговорщиков за руку. Пусть вскрывают козыри раньше времени. Пусть совершают ошибки. За это время нужно было поймать много говнюков. Поймать, пленить, допросить, отрезать яйца.. Впрочем, насчет последнего пункта все же лучше обращаться к Хоуку. Тот был садистом, в отличие от просто жестокого Гвидеона. Хоул бывал жесток, когда требовалось, однако наслаждения и удовлетворения от этого не получал. Как не получает удовлетворения человек, убивающий слепня, собирающегося попортить шкуру лошади или коровы, намереваясь отложить туда личинки. Брайену, похоже, давить слепней нравилось до безобразия.
-Я в порядке, еще рано отдыхать,- Хоул глянул в окно, но тут же отвел взгляд. Если начинать думать о том, как ты не выспался, то вскоре ты будешь ощущать себя развалиной и думать не о том, как лучше сделать дело, а как быстрее найти подходящую лавку или ковер, на котором можно развалиться и захрапеть. А храпеть пока не было времени. Он тряхнул головой и с сомнением посмотрел на зерна в шоколаде. Вкус их ему очень не нравился. Поэтому он взял еще и принялся жевать горькие зернышки, пытаясь найти в них хоть что-то приятное. Приятным в них оказалось то, что они были полностью неприятны. А значит, отвлекали ото сна. Хоул даже не стал пытаться их запивать. Равно как и присаживаться не стал. Стоя было меньше шансов открыть глаза спустя часов пять.
-Самое смешное, но кому, кроме Ардернов пытаться вывести с игральной доски королеву? Нет, разумеется, есть еще десятка два горячих кандидатур, но Изольда со своими обещаниями..- он усмехнулся.- Она бы еще королю предложила поучаствовать в мятеже..

Хоул покивал. Он сам знал, что иногда надо дать себе выспаться в волю, целых часов пять.. О, это было бы здорово. Просто невероятно хорошо, однако на это не было времени. Некоторые твердили, будто лучше на день опоздать и за пять минут долететь, но тут не то что час, тут минута могла решить так много, что барон аж рычал, когда его будили на пару минут попозже, чем он приказывал это сделать. Впрочем, своевольный в достаточной мере Саймон периодически проворачивал подобный фортель. Забота была милой, но неуместной.
-Потом высплюсь, сейчас на это нет времени.. А зерна... Зерна я сам достану, если понадобятся и если возымеют эффект.
Барон снова потер глаза заслезившиеся глаза и достал платок, чтобы их протереть. С уголков покрасневших глаз частенько скатывались слезы. Он вздохнул снова и поджал губы.
"Проговорился.."
-Не королеве, хотя, судя по письмам, подлинность которых еще не опровергнута, она принимала в заговоре непосредственное участие, к слову, а большинству аристократов, насколько я понимаю ситуацию. Тех, кто мог бы перевернуть ситуацию, тех, с помощью кого можно было бы быстро и точечно нанести удары. Хотя правила игры таковы, что королевская семья при любом перевороте неприкосновенны до вынесения приговора при удачном для мятежников раскладе. И это еще один пункт, показывающий, насколько подло они действуют. Такое ощущение, что Изольда из всех возможных вариантов выбирает наиболее подлый. По мне, так такая королева на троне не стоила бы и ломанного гроша. Все обещания и посулы остаются пустыми словами, когда смотришь на образ действий и мыслей со стороны. Впрочем, не хочу больше о ней разговаривать, а то опять кого-нибудь повесить захочется.
Гвидеон потер нос и шмыгнул. Очень многие из его жестов никак не отдавали аристократизмом. С другой стороны, чего еще ожидать от сына кузнеца, не пойми за что возвышенного королем? До сих пор магистр замечал не очень дружелюбные и откровенно презрительные взгляды от потомственных аристократов. Мол, выскочка, помойщик, навозник.. Какого еще отношения мог заслуживать выбившийся из низов, пусть далеко не из самых, но все же простолюдин? К счастью для этих аристократов, они боялись говорить это ему в лицо. Инстинкт самосохранения, что ни говори, бывал полезен.
-Кому выгоден мятеж? Тем, кто считает себя обиженным этой властью. Тем, кому король не дал вкусную конфетку, а Изольда пообещала ее дать.. Так или иначе, вероятно, даже мне был бы выгоден переворот, если бы я хотел вынести что-то из него и был менее принципиальным и старомодным. Ладно, хватит об этом. У тебя есть возможность поспать и рекомендую тебе ей воспользоваться, пока она есть,- Хоул заложил руки за спину и поморщился от горького послевкусия кофе. У него было несколько больше свободного времени, чем он рассчитывал. Значит, можно будет сделать чуточку больше.

-Разумеется.
Ответ был коротким, а последовавший зевок более чем красноречив. И дело было отнюдь не в том, что ему было скучно. Его мозг судорожно цеплялся за каждую возможность остаться на плаву, не провалиться в тревожную полудрему, после которой сердце колотится в груди по пробуждении, как будто носил на себе жеребца и мчал с ним на плечах галопом. Пешком, разумеется. После такой дремы было дерьмовое послевкусие. Настолько дерьмовое, что даже кофейное казалось меньшим злом. Спать хотелось так же, однако на лбу Хоула проступила испарина, а руки начали мелко дрожать. Захотелось активных действий. Хоть что-нибудь..
Он не очень ловко повел плечом и столкнул со столика какой-то кувшин. По хорошему, тут бы и штец вазе, однако Хоул среагировал с быстротой и ловкостью тигра, чуть наклонившись и поймав вазу на середине полета и поставив ту обратно. Он взглянул на свои руки и на мгновение выражение его взгляда стало удивленным, но потом он взял себя в руки, возвращая лицу и взгляду обычное выражение - безразличное и холодное.
-Дело за малым - выяснить, кто именно это сделал и вывести его на чистую воду, не давая обвести себя вокруг пальца. Прости, мне нужно шевелиться, иначе я усну,- Хоул принялся мерить шагами помещение, позвякивая шпорами на сапогах и поскрипывая ремнями под меч. Нехитрый способ не нырнуть в сонливую реальность немного помог, однако не очень-то сильно. Мысли все больше захватывало желание поскорее добраться до какой-нибудь горизонтальной поверхности, рухнуть туда прямо в одежде, не теряя драгоценных секунд сна, и выключиться. И это было плохо. Очень плохо. И чем больше Гвидеон пытался не концентрироваться на этом желании, тем больше эта мысль завладевала его разумом и вытесняла все остальные. Осмысленные мысли позорно бежали под натиском непреодолимого желания смежить веки и забыться. Почему нет? - вопрошал организм,- дай нам чертов сон!
Хоул зажмурился, шагнул вперед к креслу, и завалился на него, уже не ощущая, что сейчас лежит в не очень удачном положении, что утром у него будет болеть поясница, что.. Много чего. Утро настанет утром, вполне ясно и доходчиво объяснил непослушной дурной голове остальной организм в комплекте с ногами, которым эта самая дурная голова покоя не давала.