- Я её ненавижу! - Просто, но с гневом сообщила Адриана своему отцу за закрытыми дверьми. Тот не выпускал дочь из покоев, да бы та, в своём небольшом безумии не наломала двор. Поэтому все ещё довольно опасные слова слышал лишь отец, который порядком уже устал от подобного, но тактично молчал, пытаясь урезонить беременную принцессу.
- У нас нет никаких доказательств, ты будешь предельно мила с ней и её семьёй, - он повторял это снова и снова, как молитву, в надежде, что до его вечно спокойной дочери, которая сейчас напоминала рассерженную тигрицу, дойдёт смысл его слов.
- Она спала с моим мужем! - Уже громче, чем первая фраза. Достаточное преступление, по мнению самой принцессы, вполне заслуживает смерти. Но это было лишь её мнение. Отец же рассмеялся, глядя на дочь с изумлением.
- Он будущий король. Ненавидеть его за это, это что ненавидеть солнце за то, что иногда оно прячется за облаками, - конечно, принцы и короли всегда заводят фавориток, а уж от Чарльза верности и вовсе ждать глупо: до свадьбы половина двора побывала в его спальне, на что она надеялась? на любовь? Верность? Глупости. Разве что...
- Я люблю его, - вот так просто признаться отцу в собственной слабости. Он взял себе фаворитку, опозорил её перед двором и растоптал её чувства. Неужели за это хотя бы его любовница не может быть наказана? Тем более. если это правда и именно благодаря ей мертва Анна Босак. Отец устало вздохнул: он не понимал симпатий дочери, но понимал, что она пережила. Какая-то искра человеческого сочувствия в нём была, но он не направил её к 16-ти летней принцессе, а направил в пустоту.
- Это не важно. Он выбрал её сам. И ты будешь ей улыбаться, когда она склонится перед тобой в реверансе...
-... а потом я её уничтожу.

Прошли годы. Адриана родила здорового мальчика, которого назвали Эдуардом. Юный наследник рос быстро и радовал мать и отца. Адриана всё же своего добилась: с помощью Королевы Изабеллы, она смогла отозвать любовницу своего мужа от двора, а после делала всё, что бы Чарльз больше не смотрел в сторону других девушек. Она смогла его простить, пусть это было и сложно, но любила она его больше, чем ненавидела и само осознание, что он принц и ему положено как-то смягчало сердце.
Она стала королевой, именно королевой, советником и опорой короля, а не дамой в богато платье, что сидит в своих покоях, вышивая. Пусть она всё ещё и казалась юной и неразумной, муж знал ей цену, этого было достаточно. Она пережила смерть отца со свойственным е спокойствием, но не забыла, как он умер и кому мстить. Но сейчас ещё было не время, нужно было взять бразды управления в свои руки, вернее, в руки мужа, помогая ему во всём. Даже сидя на таких вот аудиенциях, где люди обращаются к королю, а она остаётся безглсой поддержкой ему, не более. Просто рядом, готовая поддержать и помочь.
Очередной спор двух, не поделивших козу людей, наскучил Адриане ещё в самом начале, но она внимательно слушала, подражая своему мужу. Тот задавал вопросы, выносил мудрые и обоснованные решения, с которыми не всегда были согласны люди, но всегда покорно их принимали.
Следующим человеком был уже не мясник, не служанка, не скотовод, а хрупкая девушка чуть старше её. Красивое личико, тёмные распущенные волосы, скромный наряд. Она казалась младше самой королевы, волосы которой были убраны, а платье было куда богаче, как и подобает её статусу. Но Адриана знала, что эта дама старше её на пару лет.
И эта дама должна была умереть уже очень давно. Зря Королева-мать отослала её от двора, найдя неплохого мужа вдалеке от столицы и от Чарльза. Видимо, она снова решила появиться под королевские очи, с надеждой... на что? Снова пригнуть в кровать её мужа? Адриана против воли сжала кулаки, выпрямляя спину ещё больше. У неё есть сын, наследник, муж принадлежит её одной, и этот порядок не испортить даже этой даме, что так покорно склоняется в реверансе, обращаясь лишь к её мужу. Адриана пыталась не выдать своих эмоций, казаться такой же спокойной, но всё же повернулась к её мужу, который уже наклонился чуть вперёд, внимательно рассматривая фигурку вошедшей.
- Да, что заставило Вас покинуть Вашего супруга и Ваш дом, - добавила Адриана, с улыбкой, которая не обещала ничего хорошего, как бы показывая, что она всё ещё здесь, всё видит и всё знает.
И не простит.

Чарльз пребывал в некой растерянности от происходящего. Он смутно помнил, как Королева-мать объявила ему, что Анна-Мария Шор покинет двор, и спорить с этим бесполезно. Он и не стал, не в том положении тогда был. Его жена была беременна, и он чувствовал, как она страдает, но ничего поделать с собой не мог. Когда она выходила за него, то знала, что он не будет всю жизнь ей верным мужем, но он обещал любить ее и уважать так, как не будет любить и уважать ни одну другую, это ли не утешение для женщины? А когда он взял на руки своего сына, то забыл обо всем, и следующие дни проводил в покоях юной принцессы, держа на руках сына, только изредка позволяя кормилице заниматься непосредственно уходом за ребенком и кормлением. В первые дни и недели жизни сына, Чарльз был озабочен его безопасностью, усилил охрану принцессы и наследника. Но жизнь постепенно начинала идти своим чередом, и вскоре, он позабыл даже историю с фрейлиной, когда снова оказался в объятиях своей жены. Беременность пошла ей на пользу, хотя возможно, адюльтер принца был тому виной.
Рыцарь снова наклонился к уху Короля, подсказывая, что тот недавно призвал некоторых знатных особ на службу ко двору, среди них был и муж леди Шор. Чарльз едва заметно поморщился, ведь не упомнишь, действительно, всех, кого награждаешь титулами, землей и призываешь ан службу. Теперь понятно, почему Анна-Мария посчитала уместным приехать и просить Короля и Королеву позволения вернуться ко двору, более того – в штат фрейлин Адрианы. Если бы Чарльз не соблюдал придворный этикет, то поднялся бы с трона и спустился бы к ней, потому что ему, как мужчине, было просто интересно. Фрейлина была ему добрым другом, как ему казалось, когда они были совсем юными, и в какой-то степени обладали большей свободой, чем сейчас, оба из них. Сейчас она была замужем, и Король не знал, успела ли она подарить наследников своему мужу или нет.
Она обратилась к Адриане, конечно же. Ведь именно королева могла принять решение о том, чтобы взять или не взять девушку в штат своих фрейлин. И пока Королева не растоптала Анну, Чарльз решил вмешаться.
- Леди Шор, мы призвали вашего мужа на службу, и вы прибыли вместе с ним, я полагаю? 
Неужели они разделят мужа и жену, ведь по всей видимости Анну отправили действительно далеко, и раз уж она здесь, то вряд ли могла оставить малолетних детей на попечение родственникам. Он посмотрел на юную королеву и поймав ее взгляд просто кивнул, не понимая, какую боль может этим нанести ей.
Внезапно произошло событие, которое по всем меркам можно отнести к «из ряда вон». Тишину разорвал детский боевой клич, и в тронный зал вбежал ребенок, забавно переставляя ножки. После того, как наследный принц научился ходить, бегать он научился еще быстрее. За ним буквально не поспевала его тучная кормилица, и вся эта картина вызывала только лишь умиление, и двор не понимал, как на это реагировать, пока сам король не стал смеяться. И он все-таки поднялся с трона, нарушая ход аудиенций, чтобы спуститься и подхватить сына на руки, Эдварда, который без сомнения, бежал к вечно занятому отцу.
- Ваше величество, … моя королева.
Кормилица запыхавшись склонилась в нелепом реверансе.
- Папа!
Выкрикнул ребенок, оказавшись на руках у короля.
- Будущий Король Хельма, видимо, ни в чем не знает отказа. Есть в кого.
Король повернулся к жене, улыбаясь. Близко стояла и Анна-Мария, которая все еще ожидала ответа на свою просьбу. Ребенок внес явную сумятицу, а Чарльзу, как и любому отцу, это только доставляло удовольствие. Разбираться, почему ребенок оказался в тронном зале, с кормилицей будет Королева.

Анна, поняв, что ничего не вышло с Адрианой, решила подобраться к Елизавете. Это было ещё хуже: фрейлин принцессы королева не контролировала, более того, была довольно далеко от них, что давало возможность Чарльзу, навещая сестру, встречаться и с Анной. Этого она допустить не могла. Конечно, поговорив с Элизой, она, несомненно, сможет убедить принцессу в том, что бы та отказалась от кандидатуры леди Шор, но на это нужно было время. Была бы здесь королева Изабелла... Женщина почти сожалела об её уезде: та бы быстро поставила эту девицу на её место. Максимально далеко от короля.
Но нет, слова Изольды были услышаны не королём, а Анной и та, с проворством лисы, ухватилась за это. Чарльз, чувствуя настроение супруги, пытался успокоить её поцелуем, но этого было мало. Она помнит всё, помнит, как он отвернулся от неё, когда она носила под сердцем его сына, помнит, как сидела почти в одиночестве в покоях, вздрагивая от каждого шороха, как рыдала на плече брата, как почти не ела и не спала, боясь за свою жизнь и за жизнь ещё нерождённого сына. Тогда её муж, её любовь был в кровати как раз с этой женщиной, что сейчас снова хотела быть рядом, иметь доступ к ней, к королю и к их сыну. Она помнит всё, просто не сможет забыть. А Анна? Она забыла? Или наслаждается воспоминаниями об унижении и страхе принцессы, о её скорби тогда? Чарльз не понимает и не поймёт, даже тогда она получила лишь недоумение на свои укоры. Он действительно не понимал, почему она недовольна, почему хочет отослать её со двора, её поняла лишь королева, и то, это была женская солидарность. Она жила так же, от фаворитки до фаворитки. Такова судьба королев.
Но Адриана не желала мириться. Раньше, когда ехала в замок для бракосочетания, она была готова к фавориткам, любовницам и прочим дамам вокруг её мужа, для ней это было нечто обыденное. Но сейчас, видя эти взгляды, она испытала ревность. Жгучую, что затмевала рассудок. Она была почти готова убить её прямо здесь, на месте, лишь бы она перестала на неё так смотреть. Убрать от двора навсегда, закопать, забыть даже её имя, что бы Чарльз его забыл и никогда не вспоминал.
Она впервые хотела кого-то настолько сильно уничтожить.
- Моя дорогая Изольда, - громко ответила королеве своей фрейлине, -я совсем не готова Вас отпустить прямо сейчас, вы обещали пробыть со мной ещё несколько месяцев. Не лишайте меня своего общества, - она улыбалась, хотя уже осознавала, что проиграла: Чарльз дал леди Шор согласие. Он сам хотел видеть её среди фрейлин жены. И не только видеть...
- Что ж, если Его Величество, настаивает, то я не смею перечить моему мужу, - она голодно посмотрела на свою новоявленную фрейлину, - полагаю, Вы помните, в чём должны мне поклясться, - она уже была в её штате, но тогда он забыла просто принцессой. Теперь она королева, и её король должен принадлежать лишь ей, душой, он принадлежит короне и государству, но телом лишь ей.
Она покорно вернулась к трону, расправив юбки. Улыбнулась мужу, но несколько скованно: сейчас его ласка казалась какой-то извиняющейся, как раскаяние за грехи, которые вскоре свершатся. Она не могла это принять, слишком гордая для того, что бы молча сносить подобное, но слишком дальновидная, что бы как-то помешать. Она не могла следить за Анной, а если  могла, то доказательство измены ничего, кроме боли, ей не даст. Сейчас, слушая её клятву, Адриана боролась с желанием покинуть зал, написать брату или придти к Элизе, рассказав обо всём ей, но принцесса не сможет её понять, поэтому женщина продолжала сидеть на троне, сжимая руку мужа, и смотреть, как его любовница клянётся ей в верности.
- Итак, Леди Шор, я рада снова видеть Вас в штате. Помните, что служите королеве, а я забочусь о репутации своих фрейлин. Я не буду милосердно закрывать глаза на Ваше поведение, если подобное окажется неподабащим для замужней дамы, - она предупредила. Это последнее предупреждение. Дальше она будет бить внезапно, мстя за каждую секунду удовольствия, которую подарит этой девчонке король.

Анна, эта проклятая девчонка, которая как кость в горле уже не первый год. Будь воля Адрианы, она бы её уже убила, но, увы, могла лишь улыбнуться, жестом разрешая занять место среди её девушек, тем самым убирая с глаз Чарльза. Остаток аудиенции, королева пару раз ловила мужа на том, что он бросал взгляды на новоявленную фрейлину, но он по прежнему держал жену за руку и самостоятельно вывел из зала, когда всё завершилось, что-то шепча на ушко. Анна, как и все фрейлины, шла позади, но королева не обращала на него внимания, полностью занятая королём. Тот отвёл её в свои покои, вернув королеву девушкам через несколько часов растрёпанной, но счастливой. Собственно, дамы уже привыкли к подобному, не переглядывались и не улыбались так, будто догадались, чем именно занималась супружеская чета за закрытыми дверьми: они и так всё понимали. А вот для бедняжки Анны, которая привлекла короля в тот момент, когда Адриана носила под сердцем его сына, и не была способна на подобные глупости, это, наверное, было неким откровением. И, как надеялась королева, не самым приятным.
Чарльз не изменял своей королеве, Анна была исключением, которое необходимо убрать с глаз как можно скорее.  Не то, что бы Адриана сомневалась в себе или в муже, но не считала нужным рисковать без особой надобности: возможно, она забеременела вновь, значит, сова не сможет делить с супругом постель. Теперь, наученная опытом первой беременности, она подыщет среди своих девушек даму, способную удовлетворить короля и не желающую ничего взамен, желательно, не блещущую умом, что бы та не была помехой после. Главное, что бы не Анна, слишком уж умна была бывшая любовница, и эти несколько месяцев бездействия королевы могла провести с пользой. Её  нужно убрать. Или хотя бы указать своё место, продемонстрировать власть, силу, изначально объяснить этой настырной девчонке, что всё её ожидания тещны. Хочет служить при дворе? Пожалуйста, она своего добилась, но на этом её победы завершены.
- Леди Шор, я помню, что у Вас получаются очень искусные причёски, - она улыбнулась, протягивая новоявленной фрейлине гребень, а сама села за столик, показывая, что голова к тому, что бы Анна-Мария причесала её, заново заплетая сложную причёску, к которой не имел никакого уважения король. Остальные дамы ушли к окну, кто взялся за шитьё, кто-то тихо переговаривался. Возможно, они прислушивались к разговору королевы и фрейлины, но виду не подавали. Адриану это не волновало, она не собиралась обсуждать ничего такого, чего бы не знал весь двор.
- А то король так пылок... впрочем, Вы, пожалуй, уже и не помните этого, раз вы отправились за своим супругом так далеко от дома. Я рада, что Вы любите своего мужа так же, как я люблю своего. А тот, должно быть, отвечает Вам взаимностью, как Его Величество отвечает мне, - Адриана выпрямилась, улыбаясь своему отражению, которое должна видеть Анна-Мария. Они обе играли свои роли: она благосклонной и всепрощающей королевы, Анна - верной и преданной жены. Но обе так же знали цену друг другу, знали мотивы поступков и слов противницы. Но продолжали играть, вести светскую беседу с двойным дном.

Поначалу гребень неумело касался волос: королева пару раз поморщилась от грубоватых прикосновений, но ничего не сказала. После встречи с королём, к ней вернулось хорошее настроение, а если Анна-Мария делала подобное исключительно из мелкой мстительности, то тем более внимания обращать не стоит. Хотя, вряд ли она была способна на подобную мелочь: сейчас она должна делать всё, что бы понравится Адриане, дабы та не отправила её домой. Будь она сама в подобное роли опальной фрейлины. Ретель бы убила пару месяцев на успокоение королевской жены, притупления её бдительности. Посвятила бы ей пару спектаклей показной любви к мужу, не обращала бы внимания на короля (что бы разогреть и его интерес тоже). Если Анна была так умна, как думала о ней королева, она поступила бы так же. Только вот сама женщина не собиралась, подобно выдуманной королеве, доверять своей даме ни сейчас, ни через месяц, ни через год. Даже если та любит своего мужа так, как говорит сейчас, что вряд ли: он был старше её, жил в глуши и прекрасно знал, кем была его жёнушка. Анна могла его очаровать, всё же девушка была красива, но вряд ли смогла полюбить. А если и полюбила, то всё равно вряд ли устоит перед королём, если тот того захочет. А тот вполне мог захотеть: мужу своему Адриана не доверяла. Обжёгшись на молоке раз, она сейчас строила всех своих фрейлин так, что доступа к королю они почти не имели. На изменах Чарльза она больше не ловила, но кто знает. Впрочем, ни разу он не слышал от неё ничего дурного на эту тему: даже Анну-Марию они не обсуждали: все разговоры тогда ещё принцесса доверила действующей королеве.
Но эта девчонка не собиралась покорно ждать своего часа, наступая прямо сейчас, реагируя на провокацию королевы. Ретель, уже прикрывшая глаза, резко из распахнула, наблюдая за фрейлиной, как та, так же водя гребнем по волосам королевы, явно что-то вспоминала. "Ты будешь улыбаться ей!" Что ж, королева точно знала, кто её враг, это давало ей некое преимущество. Анна новый человек при дворе, она не знает о том, какие отношения царят у королевской четы. Ей понадобится время привыкнуть, то самое время, которое королева потратит на укрепление своих позиция, её муж стал старше, его уже не приманить к себе глубоким декольте или невинным взглядом. Анна могла этого ещё не осознать, действуя по старой схеме. Это будет её ошибкой.
И всё же, смотреть на это королева не желала, вставлять палки в колёса она будет, иначе она не королева. Это Изабелла сносила измены мужа, да и пыталась объяснить Адриане, что это нормально. Возможно, с возрастом королева поймёт, как нелепо выглядит, пряча мужа за своей юбкой, но сейчас она просто не могла этого понять, не желала делить его с кем-либо. Просто боялась за своё положение. Один раз её уже пытались убить, только потому что её муж пригрел в своей постели другую девушку. Повторно она подобного не допустит.
- Что Вы, я понимаю, - Адриана смотрела, как Анна-Мария наклоняется за гребнем, слегка повернув голову, - раз Вы друг моего мужа, то непременно станете и мне доброй подругой, леди Шор, я по Вам безумно скучала, настолько, что не желаю сейчас отпускать от себя. Изольда, роль которой Вы займёте, была одним из моих дегустаторов, - Адриана взяла себя в руки, снова надевая маску наивной королевы, но, мило улыбаясь, спокойно угрожала этой самой фрейлине, - Вы должны помнить тот ужасный инцидент, который случился во время моей беременности. Теперь одна из моих фрейлин непременно пробует мою пищу и вино при мне. Я бы очень хотела, что бы это были Вы, и если я умру, то ты тоже сдохнешь! Это было честью, но и опасностью. Адриана знала на что идёт: если её семья попробует снова отравить королеву, Анна погибнет сама, что делает подобное преступление семьи Шор попросту бессмысленным. Если яд подсыплет сама Анна, то именно её осудят за смерть королевы, которую она поклялась защищать.
если Адриане суждено умереть, то Анну она заберёт с собой.