Леди Йелоншира медленно шла по тропинке из серого камня, ведущей к небольшой часовне, вдыхая ароматы, который приносил теплый августовский ветер и наслаждаясь тем, как он нежно трепал ее волосы и щекотал щеки. Хотелось, чтобы эти мгновения длились вечно. Здесь, по дороге к часовне и в самой ней Роуз всегда чувствовала себя...спокойно. Наверное, сказывалось то, что большую часть своей жизни она провела в монастыре. Или, быть может, то, что эта часовня чем-то была похожа на Роуз. Во всяком случае, самой девушке так казалось.
Она тихонько вошла внутрь, с удивлением услышав чей-то шепот. Почему с удивлением? Да потому что посетители в этом здании были не так уж часто. По рыжим кудрям она тут же узнала, кому помешала. Лукрецию Грациани сложно было не заметить, забыть или с кем-либо перепутать. Порой Роуз переживала, как бы ее яркую и привлекательную кузину не обидели. Конечно, она прекрасно могла постоять за себя, и все же...
Роуз сделала медленный шаг назад, и тут же случайно зацепила рукой кандил. Благо, упасть он не успел, но вот леди Грациани отвлек.
- Лукреция, - поправив кандил, леди Хайгарден сделала шаг по направлению к будущей герцогине. Теперь тихо уйти и не нарушать уединения кузины не получится. Рози потупила взгляд, приблизившись к сестре и виновато улыбнувшись- Да...Прости, я не хотела мешать тебе! Но, если ты действительно не против, я останусь.
Она медленно опустилась на колени рядом с Лукрецией, закрыв глаза и чувствуя, как волна умиротворения накрывает ее с головой.
- Отец-создатель, мать-защитница,
Верой и правдой служу, душу отдам,
Оградите, прошу, бережно молю,
Да молвите слово свое, - слова сами лились из её уст, тихо, нежно, слегка припеваючи. Эта молитва была с ней каждый день. Вместе с именами родителей, Джозефа Хайгардена и Лилианы Престон, брата, тети и дяди,взявших её под свое крыло. Она искося посмотрела на кузину. Девушка была бледнее обычного. Казалось, её что-то беспокоит. Но Роуз не была из тех людей, кто лезет в душу без спроса. Она была из тех, кто готов просто быть рядом и всегда подставить свое плечо. И все-таки что-то заставило её произнести.
- Знаешь, если ты просила помощи...Иногда она приходит, но совершенно не так, как ты ожидаешь. Хоть это и звучит глупо, но Отец и Мать никогда не дают ясных и четких ответов. Они всегда говорят немного с загадкой.

Роуз слегла улыбнулась. Порой она удивлялась, как же многие люди не видят того, что находится у них под носом.
- Но, разве если твои близкие будут в безопасности, ты сама не будешь от этого счастлива? Это ведь самое большое счастья, знать, что все, кого ты любишь, живы и здоровы. И тоже счастливы, - прошептала девушка, но следующая фраза кузины заставила её более серьезно подойти к проблеме. В конце концов, не каждый день она слышала от Лукреции, чтобы та боялась. Наверное, это было что-то из их семейных черт - обе девушки редко говорили в открытую о своих страхах. Роуз делала это, потому что считала, что, если сказать о своих страхах, они станут более реальными. Но, глядя на Лукрецию, она вообще сомневалась, что такая сильная и уверенная особа может испытывать страх. Однако, на то и нужны друзья, чтобы развеять вместе любые трудности.
Она слушала Лукрецию, обдумывая каждое сказанное ей слово, наблюдая за лицом сестры, её эмоциями и чувствами.
- Ты должна успокоится. Это нормально, что ты переживаешь...Но, Лукреция, сама подумай - если бы ты была недостойна герцога, Отец и Мать не поставили бы его у тебя на пути. И знаешь, ты рождена, чтобы стать герцогиней! - она накрыла своей второй рукой ладонь кузины, как бы защищая ее, и чуть повернулась к ней корпусом.- Ты только вспомни, с самого детства ты была к этому готова. Ты словно знала, что так и будет. И Отец направил тебя в замок фрейлиной, чтобы ты набралась немного знаний и стала прекрасной герцогиней.
Роуз старалась не врать близким. А все Грациани без исключения за эти годы стали ей близки. И она верила в то, что говорила. Эта рыжеволосая девушка перед ней была упорна, добра, умна и рассудительна. Она умела принимать решения и отстаивать свои убеждения. Из неё выйдет прекрасная герцогиня.
- Боги никогда не дадут задачи, с которой ты не справишься, дорогая. Тебе нужно лишь подумать, чего они хотят от тебя... Быть может, какое-то незаконченное дело. Или, примирение с кем-то. А может, наоборот, тебе нужно простить кого-то. Ведь обиды и тревоги - тяжелый груз. Не стоит брать его с собой в новую жизнь. Быть может, Боги хотят, чтобы ты оставила что-то в прошлом и примирилась с этим? - когда ты растешь и воспитываешься в монастыре, ты видишь много людей, которые приходят просить. О милосердии. О защите. О прощении. Ты видишь мольбу и раскаяние на их лицах, и в груди все сжимается от того, что ты ничем не можешь им помочь. Разве что доброй улыбкой и легким сжатием руки, проходя мимо. Но пройти мимо родной кузины невозможно.

- Ты преувеличиваешь. Я уверена, все было не так плохо, как ты сама себе накрутила, - при упоминании о слетевших головах Роуз вздрогнула, зажмурившись. Ей не хотелось даже думать над тем, каково это, идти к эшафоту, знать, что еще пара минут и все, жизнь твоя оборвется навсегда. Она тут же перекрестилась и мысленно попросила Отца упокоить их души с миром. Потому что, кем бы они ни были и чтобы не сделали, эти люди заслужили прощения в своем последнем прибежище.
- Ты выдержишь. Закрой глаза. Закрой глаза, Лукреция, и представь свое будущее. И если ты видишь герцога рядом с собой в будущем, значит, все правильно. Это не логическое решение, это решение сердца. И ты его уже приняла, моя милая. Просто теперь твоему сердцу нужно сообщить об этом твоему сознанию, - она чувствовала, как с каждой секундой желание кузины убежать становится все сильнее и сильнее, что в любую секунду она готова подскочить и, снося все на своем пути, скрыться вдали...- Как знать, быть может, Его Светлость подарить тебе свободу. Не такую, о какой ты мечтала в детстве. Такую свободу, что тебе самой захочется...остаться. Я не знаю, как тебе объяснить, Лукреция... Просто...подумай. И, знаешь, если ты вот сейчас решишь, что не хочешь этого, я тебя поддержу. Я помогу тебе убежать. Но это должно быть взвешанное решение, а не толчок страха.
Это было совершенно не в стиле леди Йелоншира. Обычно она строго следовала правилам, слушалась старших и пресекала попытки других их нарушать. Во всяком случае, пыталась. И побег, нет, она никогда и помыслить не могла о побеге. Но в эту минуту она чувствовала, что ради счастья кузины готова пойти на многое. И что той нужна её помощь.
- Так попроси. Прощения, - Роуз кивнула на иконы вокруг них.- Мы в самом подходящем месте. Они услышат тебя. А потом мы вместе помолимся за твоего друга. И я буду молиться за него и потом. Я обещаю.
"Бедная, бедная моя девочка...Сколько же ей пришлось пережить? Сколько испытать?"
- Пока ты будешь бояться, они будут рядом... Ты должна сразиться со страхом. Сейчас. Пока еще не поздно.

Как бы то ни были, Роуз все равно не могла поверить, что все было так ужасно. Потому что она знала Лукрецию. Если та и натворила что-то ужасное, на то у нее была веская причина. А еще потому что Роуз верила в людей, особенно в дорогих ей людей. Она была готова до конца отстаивать их доброе имя даже перед ними самими. Впрочем, Лукреция пока не готова была принять её доводы.
А еще теперь в церкви были две красные молодые девы. Потому что Роуз, хоть и прочитала кучу любовных романов, и могла перечитывать о встречах двух влюбленных снова и снова, сама же так близко людей мужского пола к себе не подпускала. Максимум - поцелуй руки. Нечего и говорить, супруги друг другу гораздо ближе! Не зря же говорят - я отдаю тебе тело и душу. И если своей душой Роуз была готова делиться с каждым нуждающимся, то вот тело... Даже говорить об этом было дико неудобно, тем более в храме Отца и Матери.
Ей уже было восемнадцать. Большинство леди в её возрасте уже были замужем, ну или хотя бы помолвлены. Роуз же была из тех, кто "засиделся". Наверное, поэтому она еще никогда особо не задумывалась по поводу того, что муж и жена делят ложе. И что Лукреции с герцогом тоже придется.
- Вот видишь, - Рози испытала огромное облегчение, когда услышала отказ в своем предложении. Ибо она даже не могла себе представить, как же ей удастся помочь Лукреции, ведь столько охраны, и...это невозможно! - Ты не хочешь сбежать, хоть и говорила мне об обратном. И не надо говорить мне, что не можешь. Именно не хочешь. Не хочешь больше бегать, потому что ты не трусиха, а сильная и уверенная в себе девушка. Не хочешь предавать герцога, потому что он дорог тебе. А я слышала, что самые крепкие браки строятся на дружбе. Уж не знаю, насколько это верно.
Роуз делает два шага назад, чтобы не мешать кузине. Это все-таки личный момент. И она будет рядом, если понадобиться, но и не будет слишком близко, чтобы мешать. Она устремила взгляд наверх, откуда на нее, так же, как и со стен, глядели лики святых. "Помогите ей. Помогите ей справиться с этим и принять свою судьбу. Помогите пойти по верному пути. Заберите тревоги и печали. Успокойте душу и сердце." Она слышала тихий шепот Лукреции. Кажется, она действительно решила попробовать. Оставалось только надеяться, что рыжеволосой девушке это поможет.
"И простите её, чтобы она не сделала. Она не заслужила таких мук. Простите все, к кому она сейчас обращается. Простите её, Отец и Мать.
Шепот прекратился. Рози тихонько подошла к кузине и положила ей ладонь на плечо, слегка сжав его.
- Как ты, дорогая, - тихонько сказала она, немного боясь услышать ответ. Сама Роуз всегда могла найти успокоение и утешение в своей непоколебимой вере. Но что если это работает не для всех? Тогда девушка не знала, что же еще можно сделать...

Увидев улыбку Лукреции, и самой Роуз тут же стало легче. И пусть из глаз кузины лились слезы, то были слезы облегчения, а что может быть лучше, чем избавиться от всего груза, безжалостно давившего на плечи?
- Не меня стоит благодарить, моя дорогая. Не меня, - странное дело, но Роуз и сама с трудом сдерживала слезы. - Когда-нибудь и ты себя простишь. И чем быстрее это случится, тем быстрее ты сможешь пустить счастье в свою жизнь.
Наверное, никогда еще раньше кузины не были столь близки. Во всяком случае, именно так показалось Рози.
Но следующий вопрос Лукреции заставил всегда бледную леди Хайгарден мгновенно покраснеть, опустить глаза, стараясь не встречаться взглядом с рыжеволосой красавицей. Этот мир был полон слухов, и замок был не исключением. И чем знатнее была центровая фигура сплетни, тем более горячо она обсуждалась. Что уж говорить о слухах, которые приходили о старшей дочке графа Лореншира? Замок просто гудел, и сплетники замолкали лишь при появлении глав дома. Но ни Роуз, ни бедная маленькая Мия не были столь авторитетны. Поэтому им приходилось слышать все то, что с жаром и смаком обсуждали окружающие.
- Лукреция, это все неважно. Это лишь слухи. Грязные, лживые слухи глупых завистников, которые просто не понимают, что от порчи чужих жизней, их собственная лучше не станет! - гневно воскликнула девушка, на секунду даже саму себя испугавшись. Все-таки они были в храме Божьем...Но Отец и Мать наверняка простят её за нарушение правил. Для нее итак было большой редкостью столь яростное состояние. Только лишь когда дело касалось близких девушки, она способна была на нечто подобное.- Я не буду врать тебе, я тоже слышала ужасные вещи. Но я не верю ни единому слову! И герцог, я уверена, тоже их уже слышал. И если бы он боялся, он бы не стал делать тебе предложения. Но он не боится грязи, которая через край извергается из некоторых людей. Он верит тебе и, что самое главное, верит в тебя! А еще, чтобы испортить репутацию такого чудесного человека, как герцог Найтон, нужно нечто большее, чем распространение лжи.
Не сдержавшись, Роуз вдруг порывисто обняла кузину. Если уж леди Грациани это, быть может, было и не нужно, то леди Хайгарден необходимо было куда-то выплеснуть свои эмоции. А она всегда выбирала мирное русло.

Отредактировано Rose Higarden (2015-12-28 03:42:09)