До церемонии бракосочетания оставалось два дня. Ко двору прибывали достопочтенные гости с разных концов королевства, слуги суетились и мельтешили, чтобы всем угодить. Не все откликнулись на приглашения Генриха, некоторые аккуратно в вежливой форме отказались от поездки, ссылаясь на разного рода причины. Действительно не самое лучшее время для подобной церемонии, но благодаря этому союзу Найтоны породняться с Фосселерами, самым богатейшим семейством Гасконии. Подобного рода связи упрочнят положение регента на его шатком троне. Казалось все прослойки знати с любопытством уличных зевак наблюдают за его шагами на мировой арене, будто он маленький ребенок, который недавно ползал на четвереньках и теперь хвастается своими успехами в ходьбе. Во все глаза смотрят, следят и жаждут зрелищ, когда он наконец спотыкнется и упадет в грязь лицом.

Ему не нравились эти пристальные взгляды, перешептывания за углами и прочие прелести его нынешнего положения, но он ничего не мог изменить. Он пытался когда-то вернуть Чарльза к жизни и это ему удалось, но не надолго, хотя подобная затея оказалась роковой ошибкой. Все могло бы быть иначе, если бы брат погиб в должный ему срок, но о мертвых нельзя плохо думать и он не думал. Воином быть проще, знаешь, кого надо бить, а возиться с политическими распрями и каждый раз изворачиваться, находить выход там, где его нет и не должно находиться - надо долго и упорно учиться. Вычислять врагов в друзьях самая не благородная работа. Все-таки умереть на поле боя куда достойнее, нежели захлебнуться собственной слюной в кровати, потому что кто-то подлил яда в любимое вино. Мрачные мысли порой одолевали Генриха, все сопутствовало разрушениям его планам, но он придумывал новые. Даже встреча с Леттис Фосселер сорвалась на первоначальном этапе, но уже ближе к середине октября, леди появилась при дворе в окружении своей свиты. Неужели полоса невезений взяла долгожданный отпуск и самое время действовать незамедлительно? Казалось ничто не может сорвать свадьбу, как ни странно все шло по намеченному плану. Граф Баратэон отозвался на приглашение регента и к торжеству появился при дворе вместе с супругой. Их приняли должным образом, разместили при дворце и создали все условия для приятного времяпровождения в столице. Генрих полагал, что у него есть, что обсудить с гасконцем. Все те люди, что окружали его ежедневно владели крупицами информации о делах в южном герцогстве, куда разумнее поинтересоваться о постановке вещей из первых уст. Заодно можно проверить достоверность шпионской сети своего мастера над шептунами, все ли он договаривает и с какой точностью. Естественно, можно было полагаться на слова Леттис, но она судит с женской стороны и видит далеко не все, только безумец, будет искренне доверять женщине.
Пройдясь по церемониальной зале, Генрих убедился, что подготовка идет полным ходом и близится к своему логическому завершению. Он прямиком отправился в следующее помещение, намного меньше прежнего, где его аудиенции ожидал граф. На весь стол раскинувшись лежала карта всего королевства, которую регент с недавних пор заучил наизусть. Благо она ему не снилась по ночам.
- Добрый день, граф Бэйлоршир! Надеюсь, Вам и вашей супруге нравится проводить время в столице, - это не было вопросом, скорее утверждение, но на самом деле регент не хотел долго размусоливать тонкости вежливого тона, надеясь, на понимание Баратэона, все-таки в своем письме Генрих акцентировал внимание не только на предстоящем торжестве, но и на делах несущих, - Вы не будете против, если мы с порога перейдем к государственным вопросам? Я наслышан от герцога Кеннета Фосселера о ваших талантах советчика и ведению военных дел. Ваша слава, опережает Вас.

Генрих еле заметно кивнул, выслушивая четкую позицию графа. Ему определенно импонировала решительность, с которой Баратэон начал свой монолог и высказывал мнение о произошедшем крайне резко, но справедливо. Впечатление о нем с первой секунды создавалось ясное, как день и чувствовалась военная хватка, должная выправка, сила и мощь, которой порой так не хватало некоторым местным, изнеженным лордам. Все они извивались, словно черви на земле, предпочитали ходить вокруг да около, искусно перебирая слова, выворачивая фразы наизнанку и аккуратно намекая на суть проблемы. Подобные качества хороши в дипломатических вопросах, но для непревзойденного тактика необходима четкость и точность, ведь на кону всегда стоят жизни. В этом искусстве не требуется много красивых слов, главное уметь выражаться ясно и по делу. Генриха окружало множество советчиков, но только немногие из них могли дать дельный совет.
После того, как на его плечи легло бремя регентства, он принялся шерстить ближайшее окружение и делал соответствующие выводы. Ему требовалось прочувствовать почву под ногами, какова она на вкус? Земля есть земля, куда не иди обязательно найдешь говна. Генрих рассылал деловые письма лордам, чтобы узнать насколько они по прежнему верны своим клятвам. Он корпел днями и ночами, выслушивал разные мнения. Ему доносили слухи. С некоторыми Генрих беседовал один на один, как сейчас с графом Бэйлоршира. В ходе переписки с Кеннетом, принц примерно представлял, коего человека стоит ожидать у себя на пороге и кажется не ошибся, решив переговорить с ним с глазу на глаз. Фосселер рекомендовал своего советчика и не боится же, что уведут? Разумеется, нет. Такой тип людей явно не подкупается, ими движут великие цели и клятвы. Генрих ценил подобные качества, жаль, они встречались не у многих. Перебежчики и алчные люди попадались довольно чаще, маскируясь под личиной облика морали.
- Вы безусловно правы и я ценю Вашу верность, - признал Генрих, он внимательно следил за своим оппонентом, пристальным взглядом и всем своим видом выказывал свое полное согласие. Нарушение клятвы расценивалось только как предательство, никакие оправдания тут не в силах помочь, оправданием может стать лишь смерть, - Андрес Найтон забыл свое место и не признает факта измены короне, прикрываясь благими намерениями. Видимо ему чуждо благородство, если он тянет свой народ на дно. Лучше быть в составе мощной державы, нежели гордиться своей независимостью и познать настоящие лишения, которые его люди еще не испытывали.
Говоря это Генрих искренне верил в свои слова. По крайней мере, он собирался до последней капли своей жизни прилагать все усилия, чтобы вернуть могущество и силу государству, которое заложили предки и приумножить их достижения. Каждый край в составе Хельма должен процветать, кто мешал Андресу приложить, чуть больше усилий для воссоздания мира на территории Орллеи? Пираты - не армия, разъяренных дикарей, спустившихся с гор, чтобы отстоять свою задетую гордость и порвать всех на куски. Андрес прекрасно знал, что все силы были стянуты на войну с фйельцами и воспользовался этим моментом, чтобы ударить со спины. Разве это не чистой воды предательство? Пираты - шайка беспредельщиков, нападающих ради наживы и собственного удовольствия, любопытно посмотреть, если они начнут организованно нападать на Орллею, но вряд ли такое возможно устроить. Проблема с Фйельм казалась важнее, зияла на повестке дня, но напрягало их суровое молчание, за осень они ничего не предпринимали, после того, как убили короля Чарльза. Никаких вестей и эта неизвестность намного страшнее, чем заявления бастарда о независимости.

Отредактировано Henry Knighton (2016-01-29 00:58:10)

Эдвард определенно человек действий и конкретики, чем несомненно оказался в плюсе, в отличии от многих других господ двора. Он явно не станет сидеть сложа руки и давал это понять каждой своей фразой, четко излагая мысли. Даже его взгляд казался испытывающим, не заискивающим снисходительности, что не могло не радовать. Уверен в себе до последнего вздоха. Пожалуй, эта самая твердая уверенность могла возвышать человека в лице общественности, но уверенность никогда не стоит путать с заносчивостью и наглостью. Эдвард не лебезил и не подлизывался, чем с первых минут смог расположить и заинтересовать Генриха. Кажется в лице Гасконии регент нашел поддержку, тут главное не разочаровать людей, возлагающих на тебя надежды. Извечная ходьба по острому лезвию клинка. Однако всегда найдутся не согласные или те, кто промолчит, а в конечном итоге примкнут на сторону врага. Определенно стоит всегда взвешивать свои решения, но не медлить слишком долго.
- Достаточно того, что лорды поддержавшие Андреса, слепо верят его словам, иначе я никак не могу объяснить их веру в его силы. Полагаю, он на что-то рассчитывает, если посмел выдвинуть требование о независимости.
- Только на что? Благодаря нападкам пиратов, ему удалось провести реформы в морском деле и укрепить флот, это ли его основной козырь? Или есть что-то еще, что он способен показать?
Генрих не первый день думал над действиями Андреса и пытался понять ход мыслей предателя. В чем он планирует показать свое превосходство? Новому королевству будет нелегко удержаться на плаву, даже с сильным флотом, сами себя потопят, оказавшись на обочине мира, не у дел. Неужели родственник рассчитывает на благополучное сотрудничество? Даже Церкви не выгодно признавать независимость Орллеи, оказавшись между двух огней, проще отлучить и оставить без всякой поддержки. И куда тогда приведут амбиции Андреса? Он не заявлял об открытых военных действиях, но кажется это дело времени. Сам Генрих не желал очередных вооруженных конфликтов, земли истощены и налиты кровью, кому от этого польза? Он сам участвовал в компании длительное время и видел лица уставших воинов, жены и дети многих не дождались обратно. Если же король без короны проявит агрессию, то Хельму придется дать отпор, дабы восстановить мир и спокойствие.
- Я признаю, что война с Фйелем была бессмысленной и в свое время, я пытался переубедить Чарльза, но наш король был не приклонен. Вести новые открытые действия на этот раз против Орллеи грозят полной катастрофой и очередным потрясением для народа. Земля захлебывается от пролитой на неё крови, - Генрих помедлил, пытаясь сформировать свои мысли, как можно точнее и не вдаваться в красноречивые описания происходившего ранее, Эдвард итак знал обо всем не понаслышке, ведь именно Гаскония пострадала от военных действий. Орллея просто не представляет, что такое война, когда матери теряют своих мужей, детей. Когда разгоряченные воины, после сражений насилуют любую попавшуюся женщину на захваченной территории. Андрес когда-нибудь об этом задумывался? Или он готов пойти на все, ради своих амбиций? Регент не собирался вдаваться в краски, но он пытался дать понять, что заинтересован в своем народе, - я не намерен развязывать очередную войну, но мы должны быть готовы ко всему, нам придется дать отпор, если потребуется защищать свои территории от захватчиков.
Говоря про захватчиков, Генрих имел ввиду всех, кто готов посягнуть на территории Хельма.
- Пока у нас есть время укрепить позиции на границах с Фйелем и Орллеей, время играющее нам на руку, - на этот раз принц сделал упор на карте, обращая внимание графа на прибрежные границы с вражескими территориями, указательным пальцем. Вряд ли Андрес остановится на половине пути, - Атлантия пострадавшая от чумы, может стать нашим слабым местом. Вы относительно недавно там побывали, что скажите? Мой мастер над шептунами утверждает, что на неё в первую очередь повлияет решение Орллеи, а также она подвержена волнениям со стороны Балморы. По слухам на островной колонии как всегда не все гладко.
Генрих уперся в стол руками, нависая над картой и не теряя зрительного контакта со своим собеседником, будто пытался переглядеть его, показывая, что не собирается сдаваться и опускать руки. У него определенно хватало решимости и благоразумия не совершать необдуманных действий, которые не принесут пользы на благо государства.
- Касаемо дальнейших действий Андреса, я в неведение. Мастер над шептунами не дает никакой конкретики, пожалуй, мне стоит позаботиться о других шпионах, не входящих в его ведение.
Своими последними словами, регент намекнул, что не особо доверяет личности, отвечающей за сеть шпионов в королевстве. У него нет конкретных оснований сомневаться в правильности доложенной информации, однако её слишком мало и она поверхностна, что настораживает.

Кеннет Фосселер упоминал в своих письмах о намерении назначить Баратэона маршалом, что собственно подтвердилось официально из уст самого графа. Неплохой рост в военном деле и видимо заслуженно. По всем показателям этот человек справедливо занимал свою нишу, по крайней мере, Генрих не видел никаких оснований считать иначе. Может в будущем, граф Бэйлоршир будет удостоен большего, но время покажет и каждого расставит по своим местам на жизненном пути. Легко прогнозировать, но не всегда прогнозы сбываются. Каждый будет оценен по своему достоинству. Судьба любительница преподносить сюрпризы, иногда проще плыть по течению, чем пытаться карабкаться вверх, возвращаясь назад. А Генрих верил в судьбу и он пытался разглядеть, что она ему преподнесла сейчас, а не потом. Он привык жить настоящим, суровой реальностью и лепить что-то из расходного материала, который есть в данный момент, а не загадывать наперед и не погружаться в несбыточные мечтания. Зачем ему жар-птица в небе, когда есть воробьи в руках? Однако для реализации своих планов, ему необходимы были верные люди и достаточно мудрые советники, в которых не придется сомневаться на каждом шагу, и которые достаточно ясно изъясняются, а не говорят загадками. Хождение вокруг да около утомляло, поэтому такие люди не были в приоритете у Генриха. Ему требовались четкие, конструктивные советы, хотя непременно, для дипломатии льстецы и любители красного словца пригодятся.
- Примите мои поздравления, полагаю данная должность досталась Вам заслуженно, - небольшое отступление от серьезного разговора, чтобы вновь сосредоточиться на очевидных проблемах. Генрих нахмурился, - что же, тем лучше. Держите меня в курсе. Нас не должны застать врасплох, но... - тут регент вновь сделал паузу, сверля графа взглядом. Его ладони с силой уперлись в карту, будто он всем весом обрушился на стол - но нельзя дать расползтись слухам, что мы замышляем что-то дурное против соседей, иначе сами напросимся на агрессию.
Неизвестно, как будут действовать все недоброжелатели Хельма. От дальнейшей деятельности дикарей с севера нет никаких вестей, следующий шаг Андреса невозможно предсказать, чем он собрался щеголять? Генрих разумеется понимал, что шпионов у его мастера над шептунами могло и не иметься в Фйеле, но почему Орллея осталась без таковых? Вроде отлаженная шпионская сеть по всему королевству, а как дошло до дела, толком ничего неизвестно оказалось, кроме того, что лорды считают своим долгом освободиться от узурпаторской власти. Да, мало ли, что они там считают?! Сегодня они поддерживают бастарда, а завтра они отрекаются от своих слов. Никто ведь ничего не предпринял, действий ноль. В свое время Генрих желал услышать от своего мастера ценную информацию о дальнейших действиях того же Андреса или хотя бы какие-то предпосылки его планов, но либо он ничего не знал, либо решил умолчать, что не разумно, если желаешь верой и правдой служить правителю. У Дары был шанс проявить себя при личном общении, как сейчас у графа Баратэона, который пользовался этим достаточно успешно. Только вот сам Генрих чувствовал себя неудобно перед Эдвардом, что остался совершенно неосведомленным благодаря своим шпионам. Раньше он никогда не заботился о подобных вещах, у власти стоял Чарльз, которого видимо все устраивало. Действительно, зачем нужны шпионы, когда легче сломя голову понестись в бой и порубить всех недовольных? Самое мудрое решение истинного правителя. Только не все решается силой и мечом, если есть другие варианты уладить проблему, их нужно использовать и по возможности спасти дюжину жизней.
- Происхождение Андреса Найтона несомненно капля дегтя в бочке с медом, но по-видимому он обладает даром убеждения, если его слушают знатные лорды. Сейчас они считают, что освобождают себя от узурпаторской власти. Плюс происхождение может сыграть ему на руку в случае с простым народом, разъяренная толпа опасна. Разумеется, что может чернь с вилами и топорами против вооруженной до зубов обученной армии, но если их объединить и направить в одну сторону, неизвестно каких совместно они могут достичь успехов. Мы не должны недооценивать Андреса, - Генрих вновь сделал паузу, он застыл в одном положении, кажется в своих размышлениях. Слишком много слов, необходимо было перевести дух, как раз граф поинтересовался, не желает ли регент услышать чего-то большего, кроме выше сказанного. Пусть говорит, он обязательно это оценит, - Вас никто не сдерживает, Вы можете мне сказать все, что по Вашему я должен знать. Уверяю, в столь сложное время для королевства, любой ценный совет на вес золота.