О, Создатель милосердный, просто ли прощать того, кто тебя буквально предал, отдав в чужие руки? Взял и распорядился судьбой, как кукольник на базаре, дергая за веревочки и не спрашивая мнения. Может, занеженую лаской леди и не нужно было уговаривать, лишь росчерком пера предопределив ее дальнейшую жизнь по праву лорда и представителя рода, то когда тебе в родственники попалась ведьма, то береги конечности и голову, ты, осмелившийся поддаться амбициям и планам и не поставивший в известность сестру. О, нет, эта девушка не будет тихо плакать, а потом смиренно не пойдет под венец. Но Аристану повезло. Он отделался сравнительно дешево, заплатив лишь бессонницей, шишкой на затылке и несколькими моральными унижениями на кухне замка. Хотя неожиданная потеря сознания бароном в ту злополучную ночь и оказала на Эрвин положительный эффект, разбудив в ней кудахчущую о здоровье своих близких моргардскую женщину, тем не менее, им двоим явно нужно было улизнуть из родового гнезда. Не все же мне падать без сил при любом серьезном разговоре. К четвертому разу такой трюк вряд ли пройдет на ура.
Едва силы барона после магического всплеска вернулись к своему хозяину, спасибо эликсирам сестры и служанкам, было решено покинуть Кастерли. Как бы не кривилась от перспективы ехать верхом Эрвин, паланкин или карета для такого путешествия не подходили от слова совсем, был велик шанс, что на зимних дорогах лесного королевства транспорт просто погрязнет в сугробе или еще того хуже перевернется. Поэтому барон велел выделить сестре самую спокойную лошадь, а сам выбрал своего любимого белого коня, почти сливавшегося с выпавшим январским снегом. 
Наступил день когда они были готовы отправиться, наконец, в дорогу. Был морозный январский день и безветренная погода, казалось, сама удача сопутствует баронской семье. Закутав Эрвин в толстые меха, и, надев свой зимний плащ, Аристан ударил коня по бокам и двое всадников, наконец, двинулись на юг.
Казалось, все секреты и недомолвки остались в стенах каменного пристанища Дильвейнов, а двое родственников ехали вдаль куда-то южнее, больше полагаясь на случай, нежели придерживаясь какой-то цели. Без сопровождения (кому нужны лишние уши, они вдвоем сами в силах себя защитить) и поклажи, Аристан хотел объехать владения, посмотреть как люди готовы к зиме, быть справедливым и участливым лордом, а заодно и беззаботно провести время с сестрой в поездке, пока гражданская война не докатилась до их баронства раскатами сражений. В замке за главного остался придворный советник и сам лорд Миргард.
- Ты выглядишь великолепно, Эрвин. – учтиво сказал Аристан, едва замок скрылся за горизонтом. - Я покажу тебе любимое место, там с утеса можно рассмотреть всю долину, и говорят, если тщательно присматриваться, видно и как солнце отражается от верхушки собора в Ардоре. 
Ведьма и свет от церкви. Отличный план, братец, мда.
- Если сильно будет натирать пятую точку, я могу посадить тебя в ближайший сугроб. – было видно, что Эрвин все еще ерзает и морщится от необходимости ехать верхом. В эти моменты она была настолько смешлива, что удержаться от уколов в ее адрес было делом невозможным.
Выглядела эта парочка более чем представительно. Богатые одежды, первоклассные лошади, казалось, что могло пойти не так?

Отредактировано Aristan Dilwein (2016-05-11 16:27:40)

– Почему любимое? – переспросил Аристан и ненадолго задумался. Можно было сказать чистую правду, можно было подсластить ее тонким слоем лжи, но суть была бы одна. Потому, что далеко ото всех и вся, а в особенности замковых забот. –  Тут свободно. И как уже сказал, один из лучших видов во всей округе. Какой сокол не захочет осмотреть свои владения с высоты.
Под летящими на землю хлопьями снега лошади неторопливо вышагивали куда-то вдаль по протоптанным дорогам. Оба жителя Кастерли не спешили переходить к сути вылазки, занимая беззаботные минуты пространственными легкими речами и попросту забавляясь почти как дети. У Дильвейна даже проскочила мысль зарядить сестре снежком куда-нибудь в район головы, но суровая бородатая баронская наружность пересилила-таки ребячий задор внутри. В первом селении было тихо и малолюдно. Деревушка казалось заснула крепким зимним сном и навстречу баронской семье вышел лишь староста, и то только после того, как шустрая ребятня возвестила его громкими окриками. Старик не жаловался и был приветлив, предложив добродушно остановиться на сытный обед, а после вежливого отказа уверял, что холодную пору деревня переживет без потерь.
Селение за селением, прием за приемом. Эта теплота жителей баронства расслабляла и только чаще заставляла улыбнуться. Эрвин доставалось внимания ничуть не меньше самого лорда, деревянные побрякушки и бусы, платки и яства – тут и там крепко сложенные мужчины пытались оказать знаки внимания неожиданной гостье. Хорошо, когда тебя любит народ. Хотя так или иначе прокрадываются мысли, что вскоре большая часть из деревенских ухажёров отправится на защиту земель. Гражданские войны были не новы для Моргарда, но Кастерли всегда старалось обходить их стороной, умело распоряжаясь вверенными короной территориями и силами. В этот раз Дильвейн уже вляпался и понимал, что остаться в стороне от конфликта зародившегося на юге государства не получится.
А что сейчас? Сейчас оставалось окончательно потушить огонь другой войны, разгоревшейся не на шутку в их собственной семье, может и не такой масштабной, но уж точно важной. Все-таки семейность один из краеугольных камней, на котором стоит вся история бытия. А уж истории писать, а там более вляпываться в них двое Дильвейнов умеют прекрасно. Сейчас они мирно прогарцевали по равнине, приближаясь к лесному участку, совершенно не подозревая, что за поворотом их ждет рассказ достойный бардов.
Первой необычный шум заметила Эрвин. Разбойники были в наше время не редкостью, но встречались куда реже, чем можно было подумать. Грязные оборванцы судя по их виду и проржавевшему металлу в руках, давно не пробовали на зуб ничего вкуснее кроличьих потрохов, а поэтому мечтали забрать и лошадей и не менее богатые одежды. Пятеро. Двое зашли в лоб, другие отрезали путь к отступлению. Может еще несколько дожидались в лесу, не желая потерять добычу.
- Кошельки. Одежду. Коней. – прогнусавил самый смелый, постукивая дубинкой себе по ладони. - А еще бабу твою. Каждому по три раза. – по шакальи улыбнулся разбойник под хохот других преступников.
Как бы Аристану не хотелось выбить оставшиеся гнилые зубы разбойника прицельным ударом кулака, он сохранил спокойствие. За грязными смутьянами было количественное преимущество, да и мужчины были не хлипкого десятка. Но главная забота для лорда Кастерли была совсем в другом, а именно, чтобы Эрвин при всем соблазне легкого решения не применяла свою силу. Аристан не дрогнул и, положив руку на меч-бастард, не спешил выполнять "требования".
- Даю вам, скажем десять счетов, чтобы убраться восвояси. Иначе, как полагается разбойникам, вы будете вздернуты на вот том суку за то, что посмели угрожать своему лорду. А ты, с дубиной. – гладкое лезвие уже указывало промеж глаз говорившему до этого разбойнику. Аристан сощурился, прицеливаясь - Сперва лишишься достоинства. Скажем, я отрежу его по куску. Да, три раза будет достаточно. Если вы, конечно выживете в схватке. Но я человек справедливый и не менее милосердный, так что пошли вон.
Преступники казались оторопели на мгновение, не решаясь сделать и шага. Дильвейн устало выдохнул и начал считать. Не дожидаясь последней цифры, рассерженный перспективой оскопления обладатель дубины нанес удар пытаясь достать колено всадника. Зря. Выученным еще в юношестве приемом, барон Кастерли лезвием меча отвел деревяшку от своего тела. Лес огласил призывный звон стали. Дальше началась заварушка. Понимая, что лошади не облачены в броню и практически не защищены, нужно было действовать аккуратно.

Отредактировано Aristan Dilwein (2016-08-24 19:00:55)

События развивались быстро, словно кто-то сверху намерено ускорил темп течения времени. Глупые и голодные до наживы разбойники опрометчиво бросились в бой с ржавым металлом наперевес. Лошадь было жалко. Ценный белый скакун в великолепном облачении стоил немалых денег, и на жаркое с подливой пойти никак не должен был. Отведя первый удар от своего тела с характерным скрежетом, Дильвейн предпочел схватиться с нападавшими на земле, нежели в седле, чтобы сберечь дорогое во всех смыслах животное. Поэтому едва выдалась пауза, когда оторопевший разбойник вынужден был отдышаться, барон выскочил с коня. Плевать, что по всей логике военного сражения конница стоила десяти пеших воинов. Аристан и так знал, что превосходит мужланов и в гордой выправке, и в умении обращения с мечом. Благо верная сталь его еще никогда не подводила.
Сперва к нему направилось четверо разбойников, двигаясь в парах они намеревались окружить рыцаря и воспользоваться численным преимуществом. Закрепив бастард в руке в оборонительной позиции и прикрывая тыл массивным деревом, Дильвейн не давал приблизиться ни одному из них. Однако вскоре и Эрвин проявила свой яростный нрав и дала отпор последнему нападавшему и без помощи магии. На помощь к отхлестанному сородичу поспешил другой мужчина, решив, что с бароном справиться могут и трое. Разбойники разделились окончательно, потеряв хоть какие-то проблески тактики, и стали больше напоминать однородную кашу. Но чем глупее была эта братия, тем сложнее было Аристану подстроиться под их разномастные удары, сыпавшие по всем выдающимся частям его тела. Да, в замке его учили сражаться по-другому. Пару ударов рыцарь все-таки с чертыханиями пропустил, но не наточенное месяцами железо едва царапало его одеяния. У служанок будет много работы, когда они с сестрой вернутся наконец в родной замок, плащ уже получил пару новеньких дырок. Выждав момент, когда разбойники перестали ожесточенно рубить его блок, теряя итак немногочисленные силы, Дильвейн наконец пошел в атаку.
-Лучше бы вы согласились на мое предложение, пока был шанс. – могуче размахнув бастардом, Аристан пригвоздил одного из нападавших прямо к земле, отрезав тому незащищенную часть скальпа, проломив череп и оторвав ухо. Мужчина взревел с нечеловеческим воем, а затем затих, захлебнувшись кровью едва краткий адреналиновый миг беспамятства схлынул. Осталось двое. Тот борзый предводитель и его мелкая шавка, явно трусоватая и не ожидавшая, что их жертва покажет клыки. Не на того напали. Подумал Аристан и с полуулыбкой отрезал кисть державшую меч до белой кости трусоватому прихвостню. Из раны на белые хлопья снега заструилась алая кровь. Послышалась ругань. Барон намерено не лишал ни одного из оставшихся нападавших жизни, ибо твердо решил исполнить свои слова до конца.
- Твои выжившие братья будут вздернуты согласно закону. Ты понесешь куда большую кару, крыса.
От пламенной речи и карающего последнего удара его отвлек женский силуэт, падающий к разбойнику в лапы.
-Эрвин! – со всем отчаяньем в голосе вскрикнул брат, намереваясь кинуться на помощь попавшей в плен из-за непогоды сестре. Плевать на предводителя, он свое еще получит. Но у крысы были свои планы на бой, и не дав барону ступить и шага по направлению к ведьме, тот выкинул дубину и достал со спины двуручный топор. Собрав последние силы крыса чирканул лезвием прямиком рядом с лицом достопочтенного Дильвейна. Тут уже ярость охватила Аристана, желваками играя на его шее, и увлекая в сладкие путы кровавой мести. При всем желании оберегать Эрвин от любой напасти, рыцарь внутреннее понимал, что девушка, выжившая не один десяток лет в лесной чаще, сможет позаботиться о себе даже нырнув в объятия разбойника. Пора было привыкать, что эта девушка и Вина теперь одно лицо в грациозной оболочке.
Словно берсеркер Аристан взвыл, пропуская еще один удар и отклоняясь корпусом от летевшего топора. Напросился. Оттолкнувшись от ледяной земли, Дильвейн в полете воткнул острие своего меча предводителю в глаз. Белая жидкость вперемешку с кровавым месивом потекла по хилым разбойничьим латам. Но, раз лорд обещал, лорд выполнит все в точности. Но, сначала, сестра.
Оглядев ошалелым взглядом Эрвин, Аристан молча кивнул. Сестра была в порядке, если не считать грязного наряда, усеянного чьими-то органами. И все без малейшей капли магии. Все-таки она талантливая леди, и фарш накрутила и цела осталась. Рядом с ней валялись лишь два трупа. У Аристана же, помимо уже начавших разлагаться тел, под ногами выли двое, один с кровавым месивом вместо руки и крыса-предводитель.
-А теперь, дружище, приступим – ни секунды не колеблясь и не стесняясь присутствия сестры, Дильвейн рубанул в область паха соперника. Раз. Два. Три. Закончил пытку он не сразу, смотря как предводитель, едва живой корчится на грязном снегу. Полагался благородный прямой удар в сердце, но Аристан был очень зол. Не злите Аристана. Прихватив с седла коня увесистый моток, Дильвейн, находящийся словно в белом шуме своего гнева, обмотал петлей на шее поверженного и оскопленного противника узел и перекинув через сук, повесил того трепыхаться на ветру.
- Твоя очередь. – проскрипел свозь зубы лорд, возвращаясь к единственному выжившему разбойнику. – Ми-млорд, молю. Не надо. залебезил тот, прижимая ошметки руки к груди, едва грозный силуэт с веревкой приблизился. – Это все Конрад виноват, милсударь. Пощадите. Я не буду грабить. Я свинопасом стану, да.
Как же Аристан терпеть не мог человеческую трусость. Была бы его воля, он бы отрубил голову этому лжецу и оставил его останки гнить на пике. В такие минуты в его сознании всегда просыпался отец, который был категоричен к своим врагам. Но сегодня на лесной дороге он был не один и поэтому оставил выбор за своей спутницей.
- Вы оскорбили честь моей сестры, а поэтому пусть твою судьбу решает она. Но не слишком радуйся, видеть ты должен отменно и уже заметил, что стало с твоими сородичами благодаря умелой руке леди Дильвейн.
Теперь еще одна человеческая судьба в руках Эрвин. Вот так быстро от потенциальной невесты и обиженной на брата сестры, Вина превратилась в кровавого палача на лесной дороге.

Как барону, Дильвейну довольно часто приходилось решать судьбы людей, зачастую приговор был обвинительным, ибо Аристан славился тяжелой рукой, но случалось проявлять и милосердие. Те редкие моменты, когда в глазах человека можно было увидеть искреннее раскаяние, подкупали лорда. Безусые мальчишки, что по юности своей слепо шли по преступной дороге не заслуживали смерти, хорошую взбучку – определенно, да, но лишать подданного жизни за первую ошибку или банальную глупость Аристан не спешил. Да, барон Кастерли был жесток, но и одновременно справедлив и не стал бы чинить самосуд без разбора.
Но разбойники - это совсем другой случай. Можно было не сомневаться, что пощади их жизни раз, искатели легкой наживы тут же воспримут этот акт милосердие как знак от самого Отца Создателя и продолжат грабить, считая отныне, что находятся под божественной защитой. Закон есть закон. Вору отрубают руку, разбойника вешают на суку. Не нужно ждать суда, чтобы знать приговор; и милосердие тут будет излишним. Не ждал проявления пощады рыцарь и от своей сестры, но никак не ожидал, что Эрвин сама станет палачом, вынеся за считанные секунды вердикт. Она даже не колебалась, доставая кинжал, и, казалось, обыденным движением руки выпустила жизнь из скулящего тела разбойника.
- Вердикт вынесен. Смерть.
Пыл жара и гнева покинул лорда также быстро, как и наполнил до этого его сердце.  Они оба молчали, смотря на окропившийся алой жидкостью лесной снег. Дильвейн по привычке про себя произносил слова молитвы,  переворачивая грузные тела. Отец Создатель, забери их души и дай покой живущим. Беру на себя исполнение воли твоей и сужу от твоего имени, не обрекай создание твое на грешное преступление, прости и сохрани меня и сестру мою. Да, знала бы Эрвин, что ее брат до сих пор придерживается петерианства, несмотря на их ведьминские тренировки трансдукции и полное неприятие сестрой официальной веры. Хотя ей было за что ненавидеть церковь, но и Аристана убедить полностью отказаться от молитв и обрядов она не смогла. 
Следовало бы похоронить разбойников, пока лесные волки и дикие собаки не обглодали человеческие кости, но оставаться на тракте до поздней ночи не хотелось, они итак потеряли много времени из-за неожиданной засады. Поэтому Аристан лишь свалил тела рядом с висельным деревом, припорошив снегом. А ведь прогулка обещала быть спокойной и размеренной.
Эрвин заботили его раны. Так, пустяки на самом деле: пару ссадин, порез и порванный плащ, бывало и хуже, но по какой-то причине Дильвейн на этот раз не спорил. Не хотелось. Он лишь кивнул, позволив сестре проявить заботу и отвести его в поселение. К счастью лошади не пострадали в схватке, а поэтому добрались они быстро. Через тайные тропы и минуя скопление людей, потрепанные нападением родственники добрались до небольшого неприметного дома. Привязав животных, Аристан огляделся. Поселение было знакомо ему по картам, но вживую он здесь был впервые, даже несмотря на постоянные охотничьи вылазки. Дильвейн не задавал вопросов и был привычно немногословен, покуда дверь не открылась, явив его взору обитель Вины.
- Так вот где ты была все эти годы? Да, практически у меня под носом. – барон Кастерли покачал головой. Если бы не его отчаяние и неверие в то, что сестра с матерью давно отправились в мир иной, он бы приказал прочесать все окраины в поисках хоть каких-либо знаков. Но в те годы, когда Вина пряталась ото всех в дремучем лесу, горячий и легкомысленный юноша то занимался любовными похождениями, то посвящал все свое время охоте и турнирам. Да, потом ему пришлось поумнеть и взять на себя ответственность за баронство. Но сейчас, смотря на Эрвин, склонившуюся над очередной свечой, он понял насколько был везуч, что даже несмотря на его упрямство, эгоизм и неверие, ведьма ухитрилась живой и целой вернуться в родной дом. Дильвейн невольно улыбнулся.
Сестра по-хозяйски зажгла огонь и удалилась в соседнюю комнату, что дало время барону рассмотреть обитель Эрвин. Дом был обычный и не выдавал «призвание» своей владелицы. А ведь и не скажешь, что тут Вина скрывалась несколько лет, да и еще дала жизнь своему сыну. Знатную аферу они провернули, желая дать мальчику свою фамилию. К счастью все прошло более чем успешно.
-У тебя хорошее укрытие, сестра. Я ожидал тут увидеть склянки с кровью младенцев, корешки и пыточные инструменты. Непорядок. Ты же все-таки ведьма. – прокричал Дильвейн, чтобы Вина его услышала. Он перевел взгляд на рубаху и вздохнул. Нельзя было точно сказать его ли кровь запеклась под ледяным ветром или же паскудного разбойника. Скупого огня камина и свечей хватало, чтобы они с сестрой не промерзли, а поэтому Аристан с легкостью снял одежду, продемонстрировав тело с редкими шрамами и новым порезом. Органы не были повреждены, это рыцарь мог сказать сразу, но отслоившийся кусок кожи болтался лоскутом, открывая красное человеческое мясо.
Вернулась Эрвин с вином, он с благодарностью принял кубок и опустошил его одним движением. В груди стало еще теплее. Пока пойло разливалось по его внутренностям, давая мышцам и сознанию отдохнуть от неожиданных событий, он присмотрелся к ведьме.
- Ты то в порядке, сестренка? На тебе не видно ран, но все же…мне-то санатор ни к чему.

Хотя слова ведьмы об отсутствии у нее серьезных ран убеждали слабо, ведь она побывала в прямом смысле в лапах рабойника, но Дильвейн все же не стал спорить, видя, что Эрвин весьма умело управляется с компрессом и может без усилий передвигаться по дому. Тем более врачеватель из барона был так себе. На мелкие порезы лорд привык не обращать внимания, за время многочисленных турниров они вместе с синяками возникали практически на ровном месте, а вот с серьезными ранами справлялись уже лекари, которых в подчинении у Аристана было несколько. Сейчас в лесах, вдалеке от баронского замка, приходилось полагаться на опыт сестры, вопросы о котором каждый раз заставляли его сердце замирать в груди, а разум вновь и вновь обращаться с обвинениями в несправедливой судьбе. Ковен. Все та же ведьминская община, что грозилась целостности Моргарда и одновременно укрывала сестру, пряча ее под своей защитой. Невозможно было точно определить, через бурю ненависти и благодарности одновременно, как именно Аристан относится к ковену. Он раз за разом откладывал разговор, предпочитая не знать о темной стороне жизни Эрвин, чтобы не подвергать их вдвоем еще большей опасности. Но чем дальше река времени несла сестру и брата вперед, тем более запутанным и сложным стали бы эти речи. Нельзя было медлить, но и смелости расспрашивать о роле Вины в ковене Аристану пока не хватало. Чтож, тогда не сегодня, но роковой час однажды придет.
Сейчас сестра полностью сосредоточилась на его ране, которая казалась барону более чем пустяковой. Его никогда не пугала кровь, а тем более своя. Пускай, молодой лорд Кастерли участвовал в немногих жестоких сражениях, но и свой меч окропил вражьей кровью не раз, вытягивая железом и сталью чужие внутренности на свет Божий. Видит, Отец-Создатель, еще Аристану предстоит не раз лишать жизнь и терпеть потери и ранения.
Кап.Кап. Сочилась алая жидкость, сползая по плечу и падая сгустками на пол. Прижечь? Что же, шрамы даже застарелые ухитрялись на молодом и горячем теле рассасываться, оставляя лишь малые рубцы. Тем более проржавевшее орудие, едва задевшее мышцу лорда, отрезало незначительный кусок кожи.
- Никакого санатора. Мне хватит и одной ведьмы в этом доме и нового шрама. - категорически заключил Дильвейн. Прибегать к амулетам и помощи магичек он отказывался с поистине ослиным упорством. - Я потерплю. Прижигай
Как только раскаленный предмет коснулся кожи, стараниями Эрвин, на всю ее обитель запахло жженым мясом. Аристан внутреннее взвыл, но сильнее сомкнув зубы, что аж челюсть задражала от напряжения, не позволил себе издать ни одного страдальческого звука в присутствии сестры. Хватало того, что он издерганный магией, однажды упал при ней в обморок. Непозволительная для лорда и мужчины слабость. В любой ситуации нужно оставаться сильным, покуда Дильвейн носил титул рыцаря, он обязан был служить Кодексу и проявлять мужество в любой ситуации. Едва пульсация от пузырящейся кожи прекратилась, лорд Кастерли кривой ухмылкой дал понять, что с ним все могло быть и хуже, и пригубил еще один кубок вина, чтобы заглушить горечь в горле и напряжение в висках.
– Ты сбегала сюда с тех пор как поселилась в Кастерли? – выдохнул барон, размеренно дыша. - Сбегала от меня?
Он подошел к окну и поглядел вдаль, обдумывая, что сестра пустила его в еще одну сокровенную тайну и открыла место своего обитания, доверившись. А ведь он до сих пор не сказал, что едва не женился и до сих не может залечить сердце от вынужденного расставания с леди, что была все эти годы одновременно близко географически и далеко ментально. Может, Аристан не придавал так много значению несостоявшемуся браку, а может упорно пытался замалчивать, чтобы реальность подстроилась под его навязанные мысли и помогла выбросить из головы Демельзу Мирцелл. Его размышления и диалог с сестрой прервали подходящие к дому фигуры.
- Кажется, у нас гости, Эрвин. Ты кого-то ждала? – нахмурился барон, ища взглядом верное оружие.