HELM. THE CRIMSON DAWN |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » HELM. THE CRIMSON DAWN » ХРАНИЛИЩЕ СВИТКОВ (1420-1445 гг); » На пересечении миров [x]
| Крестоносцы и купцы, |
|
Юлия Аттия & Неферт
Анд, 29 января 1442
Роскошная Балмора патрициев и яркая, солнечная Балмора нищих, изысканная Гаскония и опасный, жгучий Тиль - все это перемешалось в Анде, южном сердце прекрасной Атлантии.
Ритуальная зарисовка о подготовке свадьбы в городе, где пересекаются самые различные миры.
Дождь прекратился несколько часов назад; мостовая блестела от воды, от луж, в которых положено отражаться звездам. На самом деле же небо было затянуто черными тяжелыми тучами. Солнце село час назад; Неферт стояла у окна, наблюдая, как оно окрашивает небосклон в алый, как оттеняет вишневым облака.
Сегодня, как и в предыдущие несколько дней в ее доме было бесчисленно гостей, многие хотели выразить свое почтение будущей леди Анд и сделать все, чтоб она в последующем не забывала своих лучших друзей. Приходили, разумеется, больше торговцы, лавочники. Одним словом - люди ее круга. О том, чтобы аристократия Анда переступила порог дома какой-то госпожи Эсколанте не могло быть и речи. Женщина не была ни огорчена, ни удивлена. Она и не ожидала, что дворянство так легко примет брак самого Адониса Данаоса с куртизанкой. Лишь надеялась, что спустя какое-то время они перестанут смотреть на нее презрительно. Возможно, зря.
Она отослала детей спать намного раньше. Завтра им всем предстоит сложный, насыщенный день. Придется встать пораньше, чтобы все успеть. Для невесты эта ночь должна была стать бессонной.
Неферт отошла от окна. Она вынула из прически медные гребни, аккуратно положила их на столик, рядом с гребнем и баночками со всевозможными кремами, флакончиками с маслами - древние балморийские храмовые рецепты и атлантийские вековые тайны. Госпожа Эсколанте была уже давно не юной девочкой, чтобы позволить себе быть красивой без ухода за лицом и телом. Одна капля розового масла в горячую воду в серебряном кувшине. Неферт плеснула ароматизированной воды на губку, провела от запястья до локтя, до плеча, коснулась шеи. Она никогда не любила розы, считая их аромат слишком настойчивым, но атлантийская невеста должна пахнуть розами. В этот вечер балморийка чувствовала себя в большей степени жительницей полуострова, чем когда-либо.
Неожиданный стук прервал ее уединение, резким звуком ворвавшись в священную тишину.
- Госпожа, к вам пришли, - известила, заглядывая, служанка. Гость? В такое время? В следующий же миг женщина одернула себя. Не смотря на темноту еще совсем не поздно, правда, атлантийцы предпочитают визиты в утреннее время. Накинув поверх шелкового домашнего серого хитона тяжелую, вышитую алыми нитями, шаль, Неферт поспешила встречать гостя.
Атлантийцы предпочитают утренние визиты. Но та, что стояла сейчас перед хозяйкой, была балморийкой.
- Госпожа Юлия, как я рада вас видеть, - улыбнулась женщина, беря руки гостьи в свои ладони и едва заметно сжимая их, приветствуя. Она не притворялась и говорила искренне. Пусть госпожа Аттия и не была ее всамделишною близкою подругой, но стояла выше всех, кто приходил ранее. Она была дочерью Балморы, а Неферт всегда нуждалась в людях одной с ней родины. Особенно сейчас, когда ей предстояло стать порядочной атлантийской женой.
- По-правде, я думала, что все визиты на сегодня окончены, - призналась она, ведя Юлию к креслу, - но вам я рада в любое время. Признаться, вся эта подготовка ужасно выматывает и порой так хочется встретиться с хорошим другом и просто поговорить.
Служанка принесла поднос с вином и фруктами, поставила его на стол и, дождавшись знака хозяйки, исчезла за дверью. Неферт самолично налила вишневое сладкое вино в кубки, протянула один гостье.
[AVA]http://sf.uploads.ru/8Z2hR.gif[/AVA]
[SGN]--[/SGN]
Серебристый лик Луны вторил бы красоте невесты, но Юлии сегодня не посчастливилось увидеть небесное светило в небе, затянутом дождевыми тучами, но путь жена торгового представителя держала именно в дом Неферт Эсколанте . Тепло сменилось долгими холодными дождями, вгонявшими даже пестрый сочный многоголосый Анд в уныние зимы и следу по городским улицам на носилках, покачивавшихся в такт шагов крепко сложенных носильщиков, патрицианка размышляла о том каково это было выйти за лорда Адониса.
О том, что сей благородный муж предложил свою руку, титул и, возможно, сердце женщине не голубой крови, стало известно не так давно, но даже по прошествии времени город будоражила эта новость. Аристократы и торговцы, гости с севера и юга, все гадали чем продиктовано было столь странное с их точки зрения решение. Впрочем, зная госпожу Неферт с иной стороны и понимая ее , будучи женщиной, Юлия, впрочем, тоже не совсем понимала отчего же выбор пал на нее. Стать любовницей, официальной или нет, Эсколанте всегда смогла бы, но вот брать ее в жены, с ее туманным происхождением и неоднозначной репутацией, вызывавшей шепот как в кругах сераля, так и в кабачках у порта - это было поистине странное и неожиданное решение. Аттия припомнила, как дула в негодовании свои густ подведенные губы одна знатная дама на приеме у ее мужа несколько дней назад. Поминая на кусочками айвы в рябиновом варенье все известные сплетни , гулявшие по Анду об ЭТОЙ женщине, она как-то не забыла припомнить и грехи господина Данаоса в виде других женщин, но число любовников и связей хозяйки торгового дома интересовало ее куда больше, что в итоге завершилось ярким и эмоциональным заверением, что лорд еще пожелеет о своем выборе, когда родовая знать не поклониться новой леди Анда.
Но.. Юлии хорошо ыбло известно, что кушать хотелось всем, а казематы тюремной башни привечали не таких упрямых, она с вежливой улыбкой выслушала все это, понимая, как низко согнется спина этой самой дамы, когда перед ней и ее семье замаячат перспективы сановного гнева. И тут уже станет не до сантиментов и ущемленной гордости. Но вот сама Неферт..Чем было продиктовано это решение, учитывая все риски? Неужели любовь или тонкий расчет - и дружеское желание поддержать идеально совпало с природным любопытством.
- А я думала, что Вы погружены в дела весь день и потому не решилась Вас тревожить. Но вот развеять и отвлечь Вас вечером, когда все дела улягутся, а гости разойдутся - это да, - и принимая кубок, женщина опустилась на подушки кресла. Скромно, насколько это было возможно при ее достатке и происхождении, одетая, Юлия, впрочем, заметно выделялась на фоне всех этих восточных безделушек, окружавших женщин, как и сама хозяйка дома. Особенно чужеродно выглядел амулет с профилем Лорон, приколотый к складкам на плече и тускло поблескивавший в свете многочисленных ламп и свечей.
- Нервничаете? - вкрадчиво переспросила Юлия и улыбнулась Неферт, - завтра большой день для всех. Для Вас, для нас и для Анда. Мой муж даже говорит, что это достойно не одного, а двух писем в Сенат Балморы, но мне кажется, что он преувеличивает. Хотя, кто их знаете, этих политиков, - и серые глаза вопросительно сверкнули на молодую невесту.
- Завтра Вы станете править Андом, моя дорогая. Как ощущения? Готовы повелевать этим хитрым маленьким яковинкам?
- Кто же не нервничает перед свадьбой?, - смущенно улыбнулась Неферт, расправля ладонью смявшуюся ткань розового хитона. Если закрыть глаза на все атлантийское, чем наполнен дом - узоры на стенах, мебель, запахи, блюда, то можно представить, что две балморийки коротают вечер в Лоте. Беседа на туумовском этому способствовала.
Внезапно захотелось оказаться там, по ту сторону пролива. Сидеть в доме, в котором на стенах нарисованы события минувших дней, сражения богов и дивные народные предания, слушать арфу и изнывать от жары, которая не уходит даже зимой, разве что по ночам сменяется диким холодом. "Все этого могло быть" - если бы не восстание на Балморе, которое превратило прекрасный остров в обитель Мууба. Страшно это, страшно. Пусть в душе Неферт и поддерживала восставших против рабства.
Чувствовала ли госпожа Эсколанте себя неуверенно? Конечно. Нет, она по-прежнему не понимала невест, которые перед свадьбой плачут или желают сбежать в монастырь. В конце-концов, это всего лишь смена социального статуса, а что придется делить постель с чужим мужчиной.. ну, в отличии от юных яковинок, она не видела в этом ничего ужасного. И все таки тревожно. Это словно новый жизненный виток, вот только он пришел не громом, а мерной тихой поступью. Завтра все переменится.
Неферт хотелось напиться, желательно до потери всех чувств, но она понимала, что это - самая глупая затея, которая только могла прийти ей в голову. В прошлый раз, еще на Тиле, когда она так напилась, то как раз вышла замуж. Какое то было странное время!
- Говорят, когда балморийка влюбляется, она теряет голову. Видимо это действительно так, раз я согласилась на эту безумную затею, - рассмеялась женщина, - это правда, я действительно не ожидала такого поворота. Верхом моих мечтаний было стать его любовницей, но и в этом я сомневалась; лорд Анд, как мне всегда казалось, был тем, кто никогда не расценивал меня как женщину. Возможно, именно это меня в нем и привлекло? Не знаю. Но когда он предложил мне стать его женой... я не раздумывала ни минуты, - она пожала плечами, отставляя на столик бокал с вином, и отправляя в рот апельсиновую дольку. Неферт почти не лукавила. Все так и было, она практически не сомневалась. До сих пор. - Я очень рада, что вы пришли, госпожа. Мне хотя бы есть с кем поговорить; невысказанное гнетет, а поделиться с этими хитрыми маленькими яковинками я никак не могу. Они только зальются краской.
Впрочем, те и не стремились к знакомству с невестой лорда Данаоса, будто бы надеясь, что брак сорвется. Еще вчера они не знали о ее существовании, теперь же переходили на другую сторону дороги и делали вид, что не замечают женщину. Крайне бездарно. А дочь Балморы, патрицианка не погнушалась прийти. Воистину, мир полон чудес!
Быть может, это знак? Знак от ее богов, их богов? Неферт была готова провести вечер в одиноких молитвах, но приход Юлии - такой невыносимо родной - был словно луч света. Если балморийке суждено сегодня умереть, чтобы завтра родилась атлантийка, то пусть этот похорон будет самым пышным, достойным верной дочери Ионеты, пусть горят огни.
- За эти дни я узнала просто множество подробностей о том, как должна проводится истинная атлантийская свадьба; этого все ждут и я не хочу заставлять Адониса... лорда Данаоса краснеть за меня и жалеть о своем решении в первый же день. И все же... Не так-то просто отказаться от своих корней, от своих обрядов, - "особенно, когда ты даже более балморийка, чем хочешь казаться". Нет, ни Адонис, ни кто либо другой не заставлял ее отказаться от веры, Анд был достаточно терпелив, но госпожа Эсколанте и сама понимала, что жене лорда ни к чему акцентировать внимание на своей чужой религии. Татуировка из вязи иероглифов на плече, сделанная еще в далеком детстве, словно горела огнем. Hebitee Ionet Mer-Phor, та, что щедро одарена Ионетой. До сих Дождливая была благосклонна к своей дочери и Неферт страстно желала, чтоб богиня не оставляла ее и в дальнейшем.
- Могу я попросить вас о помощи, госпожа? Женщина встала за коробочкой с краской и тонкой кистью. - Я никак не могу сама написать на руках священные тексты наших богов. Конечно, под платьем их все равно не будет видно, но мне будет спокойнее.
- Может быть это просто любовь, моя дорогая? - тяжелые серьги с эмалью качнулись в такт словам Юлии и она с легким озорством в глазах отправила в рот засахаренные фрукты, щедро расставленные на столе вместе с другими яствами. Неферт Эсколанте могла посоперничать с многими тамошними красавицами не только за титул самой красивой женщины Анда, но и была одной из умнейших, так что Аттия не видела ни одной причины считать, что та не заслуживала законного брака. Так что..
Невесте положено было есть сладкое и пить легкое вино, чтобы жизнь ее в браке был сладкой. Еще, конечно, ей предписано было рыдать перед тем, как отец отправить ее в дом своего будущего зятя, и полагалось рыдать так, чтобы едва ли не заливать мостовую по дороге к суженому. Мол, таким образом невеста выплачет все слезы по дороге к счастью в дальнейшем ее и ее супруга ждали только счастливые дни. В последнем Аттия глубоко сомневалась, вспоминая собственные две свадьбы: во время первой все казалось девушке, точнее тогда еще девочке, в такую новинку, все было таким ярки и совершенно удивительным, что мать и старшие матроны то и дело одергивали юную патрицианку которая то и дело стремилась выглянуть из-за полога свадебных и богато украшенных носилок и рассмотреть детали шествия, и новый дом, и гостей. и толпу. Знала бы она тогда, что это не первая ее свадьба, то наверняка вела бы себя поскромнее и от души поревела. Хотя, может потому Ионета и не послала Юлии личного счастья? Ох уж эта сила суеверий!
Впрочем, Юлии грех было жаловаться на своих мужей - ни они, нии она не были виноваты, что Лорон не послала им благословения в виде детей, но памятуя, как жаловались некоторые ее подруги и родственницы на вредные и гадкие привычки своих мужей, то Аттии следовало возблагодарить весь пантеон за снисходительность и Тита, и Луция к ее маленьким слабостям - и речь сейчас шла не только об интересе к торговым делам. Видит Небо, Юлия была им если не самой хорошей женой в постели, но, по крайней мере, хорошим товарищем, умевшим разделить горести, радости и интересы без навязчивости сварливой глупенькой женушки - а чего еще просить от хорошей жены, которая не могла родить? Наверное, слезы все-таки на счастье не влияли, если смотреть с е точки зрения.
Но жена торгового представителя в этот вечер была здесь не за тем, чтобы судачить о тяжелой женской доле и легкий аромат сандала, плывший по комнатам, вернул ее невесомым прикосновением к лицу. Свадьба, да., счастливая свадьба женщины из неоткуда с мужчиной, который был в Анде всем.
- Моя дорогая, - и патрицианка опустила ноги на мозаичный пол, положила руки на колени и внимательно посмотрела на Неферт, хорошенькую в облаке розовой ткани хитона, как морская наяда, своими голубыми глазами со всей теплотой, на которую она была способна.
- Во-первых, забудьте об этом. Мой опыт подсказывает мне, что только мы способным устроить наш брак таким, каким он должен быть и его условия вполне могут стать удобными для нас если мы того захотим. Забудьте на время об этих яковинских курицах, они сейчас не стоят вашего внимания. Думайте только о Вашем супруге и себе,моя дорогая, а все остальное приложиться в зависимости от того как вы начнете.И сомнения, которые, возможно, Вас гложат, выбросьте из головы,успеете еще, - добавила патрицианка и улыбнулась Неферт теплой дружеской улыбкой, полной искреннего участия.
При первом их знакомстве особа этой женщины вызвала в Юлии слегка горделивый интерес человека родовитого к диковинке из плебса, но может быть дело было в тоске по родине, или госпожа Эсколанте действительно ни в чем не уступала балморским дамам (а то и превосходила их!) по чувству собственного достоинства, сквозившим во всем, а может все дело было в схожести вкусов, но с каждой их встречей дружеское расположение между женщинами росло и в коеки веки Юлия Аттия ощутила что у нее есть подруга, с которой можно было разделить короткие минуты близости совершенно не физического характера. Та, которая не стала бы смеяться над интересами госпожи и не указала бы ей на место за прялкой или за прочим пустым занятием, которое вызывало у Аттии младшей приступы тошноты. И положа руку на сердце, уроженка Балморы не так давно неожиданно сделала для себя открытие, согревшее ее сердце - Неферт Эсколанте была ей дорога и не только любопытство привело патрицианку этим вечером в дом хозяйки торгового дома, которая вот-вот должна была возвыситься на недосягаемую высоту.
Смущенная этим новым открытием и чувством, Юлия растеряно отвела глаза, обозревая щедро накрытый стол и хвала богам, что вечерние сумерки и игра полутеней от многочисленных светильников скрыли эту перемену от глаз хозяйки дома. Январь дышал в открытые окна свежим зимним воздухом, но комната была хорошо натоплена, тонкой работы ковры устилали пол, а драпировки делали все это похожим на покои на родном острове. Не хватало только рабынь и музыкантов, но да бог с этим..
И ее просьба, наконец, заставила патрицианку снова улыбнуться. Что там она говорила.. ах, да..
- А во-вторых разрешите мне звать Вас по имени, раз этим вечером моя рука с кистью коснется Вашей кожи. Все-таки это обычно делает кто-то из родственниц, а мы все на "вы" да на "вы".. Я ведь с радостью помогу Вам, Неферт..
Когда Неферт выходила замуж в первый раз у нее не было ни свадебного паланкина, ни даже алой шали, чтоб прикрыть голову. Не было разрисованных иероглифами на счастье рук, не было ожерелья с девятью бусинами в честь всех богов. Наверное, боги смеялись с нее в тот вечер - и поделом, раз девушка была такой неразумной.
Сейчас же все будет иначе. Должно быть, убеждает она себя, стискивая в руках ларец из красного дерева; витеватые узоры уводят мысли прочь из этой комнаты, куда-то вдаль по прохладным улицам, за море. Должно быть - и будет. В конце-концов, Адонис ведь не сбежит от нее. Они взрослые люди, которые подошли к браку осознано, взвесив все. Их союз - не сиюминутная прихоть, не последствие второй бутылки хорошего тильского рома. И Неферт одергивает себя, ставит коробочку с краской на стол. Но слова Юлии вновь выбивают ее из русла, совершенно неожиданно, будто гром в эту тихую январскую ночь. Она едва не вздрагивает - как давно ей доводилось слышать что-то такое же такое же искреннее, такое родное? Мир госпожи Эсколанте был соткан из обмана и вежливого притворства, словно дивная картина, вышитая дорогими шелковыми нитками. А что с изнанки? Пустота, в которой заявление дочери Аттиев было словно луч света. От нее - не ожидала. Разве не была Юлия гордой патрицианкой, разве не должна была она сверху вниз смотреть на плебейку Неферт? Но вот она здесь, сидит в соседнем кресле, в ее глазах, похожих на море ранним утром плещется такая нежность, что ее собеседницу против воли пробивает на слезы. Женщина быстро моргает, стараясь скрыть свою слабость - разве можно ей, талантливой актрисе плакать при посторонних? Хотя невесте и положено, да. Она опускается рядом с креслом гостьи, берет ее руки в свои ладони. Такие холодные! У Юлии кисти тонкие и изящные, как она сама, не девушка - фигурка из слоновьей кости работы неизвестного мастера золотого века.
- Пусть Лорон благословит Ваши руки, Юлия, - Неферт улыбнулась гостье, впервые обратившись к ней без привычного "госпожа". Это оказалось на удивление легко. Словно ветер подхватил невесомую серебристую паутинку. Какое красивое имя - Юлия. Будто бы божественные пальцы касаются струн. Будто летний дождь.
Тихо щелкнула крышка коробки с краской.
- Знаете, а атлантийцы тоже к свадьбе разрисовывают руки - хной. Так и называется, ночь хны. Все близкие родственницы собираются в доме невесты, делятся с ней мудростью касательно жизни в браке, поют и с грустью вспоминают ее годы жизни в , на ладонях девушки рисуют узоры, которые должны защитить ее во время церемонии. Порой мне кажется, что все народы мира в действительности не настолько далеки. Или, по крайней мере, все традиции мира стекаются в Анд. Опять же, и на Балморе, и в Атлантии невеста должна быть в красном. Не знаю, какой смысл в том, чтобы подчеркивать невинность невесты, если сама невеста - об этом судачит все графство - далеко не такая, - рассмеялась Неферт. Да, алое она наденет - вышитое бисером платье лежит в ее спальне, ожидая своего часа, - но раскрашивать ладони хной балморийка не собиралась. Это не столь обязательно; у нее не было счастливых в браке родственниц, которые могли бы наставить ее на верный путь, дать совет в ночь перед браком, да она и не нуждалась в этом. Она не верила, что удачу в замужней жизни можно передать от одной женщины другой. Это дают только боги. Интересно, смеется ли Ионета, когда смотрит на свою дочь, выходящую замуж за яковита?
- Не люблю повторяться, но повторюсь, я рада, что Вы пришли. Правда, - на лице будущей леди Анд появилось какое-то не свойственное ей смущенное выражение, - Вы единственная женщина, с который я достаточно хорошо знакома, которая замужем... А я могу лишь догадываться, какие перемены несет брак. Я уже давно не верю ни в святость брака, ни в то, что это единственная возможность быть с любимым мужчиной. Знаю, есть и другие, более простые способы. Вы балморийка, Юлия; вам я могу это говорить и не бояться осуждения. Но я понимаю, что брак - это еще и другое социальное положение. Как Вы справляетесь с этим? Как Вам хватает сил не слушать замечаний по поводу не правильного поведения или времяпровождения? Вряд ли Ваши друзья, Ваша семья в восторге от того, что Вы ведете торговые дела, разве не так? Я уже передала дела надежному человеку - с завтрашнего дня я не смогу посещать порт, договариваться с нужными людьми. Замужней балморийке не пристало заниматься подобным, что уже говорить, о добропорядочной балморийке! Нет, конечно, это все правильно... Я хочу сказать, лорд Данаос стоит всех этих жертв, без сомнений! Но еще больше я бы отдала за право быть с ним, оставаясь собой, а не скучной тенью супруга. Как Вы живете с таким грузом, моя госпожа? Она осмелилась. Задала вопрос, терзающий ее долгое время единственной женщине во всем Анде способной ее понять. По крайней мере, Неферт верила, что Юлия ее поймет. Если не она - то кто?
[AVA]http://sf.uploads.ru/8Z2hR.gif[/AVA]
[SGN]--[/SGN]
- Говорят, что красные должен привлечь милость богов к невесте, подчеркнуть ее здоровье, ее в плодовитость и наверное просто выделить из толпы всех остальных гостей, чтобы они не стали чествовать кого-то иного, одетого боле роскошно, - с улыбкой весело предположила Аттия,беря из ларчика кисточку и взвешивая ее в руке, примериваясь.
Но на самом деле, что она могла рассказать о браке? Слова Неферт коснулись сокровенного места в ее душе и сердце, места, где хранились самые потаенные ее тайны и сомнения, вопросы,на которые златокудрая патрицианка не могла найти ответы долгие годы или ответы, на которые были столь болезненными или столь прозаичными, что Юлия просто тушевалась от осознания того, что ей не было дано испытать нечто подобное просто потому что.
Каким были ее собственный брак? Луций Корнелий Сквар не был блестящим женихом, достойным вздыханий под Луной. Они жили вместе для ого, чтобы обоим было удобно вести тот образ жизни, который удобен были устраивал обоих, то так, чтобы в глазах патриархального и чепорного балморского общества их пара н вызывала пересудов, которые только усилились с отьездом с острова. Он был честен с нею, когда делал предложение - Юлия же в тот момент постарался быть наиболее честной в ответ. Ему не нужны были дети: первая жена родила ему достаточно отпрысков, чтобы не волноваться о том, кому передать дела, а у патрицианки отлегло от сердца, ибо уже тогда она подозревала что ее лоно было пустым и высохшим, как дно ручья в Ко-Ареме.
Они делили ложе так редко, что в последнее время их самой сильной близостью были лишь соприкосновения руками, поцелуи руки или благословения наложением рук. Короткие обьятья, не лишенные, впрочем, особой нежности и уважения к друг другу , но лишенные страсти, плотской любви, того пронзительного ощущения близости, которое Юлия тщетно искала в объятьях рабынь. Луция такие вопросы, по-видимому, не сильно волновали: его жене было хорошо известно, что предприимчивый делец держал любовницу в небольшой домике в пригороде Анда и посещал ее пару раз в месяц. Та женщина дарила ему ласки, заботы и страсть,а следовательно супруг не волновал такими вещами Аттию. Они жили мирно, но разве в конечном счет в этом заключался брак, было ли это ее собственной версией тихого семейного счастья?
Но с алых губ Неферт срывается иной вопрос, требующий нового ответа и Юлия подняла на нее глаза, мягко улыбаясь. Так вот оно что..Значит слухи были правдивы, а у распутной девки было сердце. Как бы сейчас повеселились ее знатные товарки, лишенные привилегии стать женами или тёщами лора Анда и захлёбывавшееся своим ядом, обсуждая без стеснения прегрешении Эсколанте в бытность ее хозяйкой торгового дома.
-Скажу лишь, моя милая Неферт, что на этот вопрос я не знаю ответа, - и тонкая кисть, кончик которой поблескивал темным золотом коснулся тыльно й стороны ладони темноволосо невесты пробуя силу и нажим.
- Не знаю, известно ли тебе, но это мой второй брак. Первый же был совершенно идеальным, совершенно правильным по меркам нашей родины. Его звали Тит Туллий, он был блестящим оратором, чертовски богат и к тому же был товарищем моего старшего покойного брата, да упокой Муув его душу в мире мертвых. Наш брак был переопределён едва ли не с первого знакомства, едва сандалии этого патриция коснулись мрамора триклиния нашего дома. Он очаровал их всех, и меня в том числе и наслушавшись восторженных восклицаний матери и прочей родни, ответила в конце концов "да" на предложение. Наш брак был идеален, но идеален настолько, что с его смертью, внезапной и совершенно нелепой, я осознала ,что задыхалась в его доме. У меня нет детей, Неферт, и никогда не будет вероятно, потому мне не было на кого переложить свою любовь и учиться любить. Наше ложе не пустовало, но ты наверняка поймешь меня, если я скажу, что не осознавала ни капельки того восторга, что приписывают этому занятию. А потому, сделавшись вдовою, я неожиданно поняла насколько все это меня душило, насколько стесняло, но и насколько я была растеряна не зная что делать дальше. Я не познала того, о чем все восторженно шептались, но и не потеряла ничего того, о чем говорили открыто и не знала как избежать этого снова в неизбежном новом браке. Возможно, лишь возможно по милости моего отца и брата, тосковавших по моему мужу, ставшему им родным, ни увлеки меня моим нынешним делом и я смогла прикоснуться к совершенно иному мру, соприкоснувшись со свободой быть собой. Самой решать и находить в том удовольствие. Как и набивать шишки, - с усмешкой добавила патрицианка и слово "счастье" изящным завитком украсило запястье Неферт.
- А потом, когда на горизонте появился Луций, мы оба тогда уже были лишены уже всяких иллюзий, а если и нет, то я смогла дать ему понять, что я не питаю их на его или свой счет. И он принял его так как желал не столько меня, сколько статус, деньги и покровительство моей семьи. Пускай и без детей, без права помыкать мною, управлять как скотом или посадить на трон в атрии и показывать друзьям за монету, покрывая мою кожу золотой пудрой. Как так вышло я ума не приложу, дорогая, но наверное, все начинается в тебе и если мужчина не глуп, если пережил юношескую влюбленность, то он сможет оценить твой ум, тебя всю, особенно если ты принесла в жертву свое дело, свою независимость ради его положения. Ведь, да прости меня Лорон, не за твою же невинность он тебя берет в жены и не за имя твоей семьи, а оценив твои иные качества. Не кажется, что тебе не стоит приносить в жертву всю себя,моя дорогая? Не торопись это делать, отдай лишь крупицу, но не всю себя. Иначе он потеряет и не найдет ту женщину после свадьбы, которую полюбил и которую уважал.
Масленые светильники и свечи подрагивали в плывшем облачке благовоний и легкого аромата цветов в вазах.
Еще прежде никогда Аттия не была столь откровенна ни с кем из женщин, даже своей сестрой или тем более матерью. Слова потоком лились из ее уст, но многое она скрыла под завесой тайны, не желая шокировать неожиданного честного слушателя правдой целиком. Но едва она завершила свою историю, как последние слова слетели с языка, тонкая кисть замерла над чашечкой с краской и патрицианка неожиданно ощутила давно забытое чувство легкости на сердце. Чувство, которое так давно покинуло и ошеломляющие ощущение покоя опустилось на нее, заставляя восхищенно замереть от удивления.
Понимающая улыбка тронула губы женщины и она тихо выдохнула и вдохнула снова. Голова слегка пошла кругом и Юлия немного потерянно обернулась к собеседнице, ища отклика у нее. Действительно ли они услышали сейчас друг друга?
Неферт была старше Юлии лет на пять, а может и больше, а уж в общении с противоположным полом определенно опытнее, но сейчас она чувствовала себя девчонкой, которую наставляет перед свадьбой старшая сестра. Наверное, так и должно быть. Когда-то она мечтала о старшей сестре, но те мечты давно превратились в прах со всем, что крепкими нитями-жилами связывало женщину с Балморой. И ей не хотелось об этом думать.
Не хотелось, но мысль по-прежнему вращалась вокруг одного предмета. Искренность Юлии - такая неожиданная не могла не потрясти ее до глубины души, простые слова были словно оторваны от сердца, преподнесены ей, на самом деле, чужому человеку, в раскрытых ладонях, бери! Такими должны быть отношения между подругами? У Неферт их не было многие годы - с тех самых пор, как она выросла достаточно, чтобы привлекать внимание мужчин и пользоваться им - и она не могла с точностью сказать, не могла признаться, искренне ответить, хочет ли этого с Аттией.
Кто такая Юлия Аттия? Патрицианка, дочь Балморы, проще говоря, одна из тех женщин, с которыми госпожа Эсколанте предпочитала иметь вежливый дружелюбный нейтралитет. А еще эта женщина единственная во всем Анде пришла с искренними пожеланиями в этот вечер; женщина, посмотревшая на Неферт как на такого же человека, снедаемого своими тревогами и страхами. Женщина, которая поделилась с ней тем сокровенным, о чем неприлично говорить в обществе.
Это не может не заслуживать уважения. Это не может не иметь ответа. Тонкие полупрозрачные занавески легко трепещут на прохладном ветру, мерно горят свечи, а на улицах города такая тишина, что кажется, ее можно коснуться и она будет холодной и шершавой на ощупь. При свете дня, на глазах у Тууба балморийка никогда бы не решилась на это, но сейчас, поздно вечером... сейчас они с Юлией в этом мире совершенно одни.
- Я не строю иллюзий и точно знаю, что не бывает идеальных семей; я молю Ионету, чтобы в моей были тепло и покой, а большего... о большем я не могу просить. Я не рвусь за поклонением или страстью. Это как тихая гавань после всех штормов. Возможно, мои слова звучат с твоей точки зрения немного наивно? Я мало знаю о семейной жизни, хотя мне и казалось несколько раз, что я нашла свое место с тем или иным мужчиной. Как например с Джаадом, отцом ее сына, который умер от лихорадки. Они никогда не были женаты; он не смог сделать то, на что пошел Адонис - наплевал на общественное мнение и ввел куртизанку в семью. Но тогда его любовнице были совершенно безразличны все социальные условности, в своих - и его - глазах она была женой.
- Моя жизнь сложилась так, что я была танцовщицей, прежде чем попала в Анд - ну да это наверное, многим известно. И у меня было много мужчин, и на Тиле, и здесь, куда больше, чем положено приличной женщине. Я не сожалею или что-то в этом роде; просто так получилось. Не уверена, что вспомню их точное число и более чем уверена, что никогда не назову его лорду Данаосу. Но сегодня, думая о том алом платье, которое лежит наверху, в спальне, я понимаю, что никогда не хотела так сильно быть невинной девушкой с незапятнанным прошлым. Не хочу, чтобы однажды из-за человеческих предубеждений он пожалел о своем решении.
Совсем некстати вспомнились слова одной тильской гадалки. "Ты выйдешь замуж, детка, - не раз будешь замужем! - но так ни разу и не будешь женой". Не это ли она имела в виду? Когда произнесены обеты, но они не находят отклика в сердце? Чтобы балморийка не произносила на публике, подтверждая легенду о безумной любви графа Андширского, она ни на секунду не сомневалась, что жених не испытывает к ней соответствующих чувств. Как и она сама. Так что положение Юлии было ей понятным, более того, скоро молодая леди Анд сможет испытать его на собственном опыте. Но все тильские гадалки жулики, как и сама Неферт. Мало ли что они болтают.
У петерианцев есть такое понятие, как исповедь. Это когда ты рассказываешь, ничего не тая жрецу о своих прегрешениях; он должен либо простить их от имени богов, или назначит какое-то искупление. Они верят, что искренность может им помочь - философия несколько чуждая госпоже Эсколанте да и наверное всем детям Балморы. Но это определение отлично подходило для их с Юлией разговора. Исповедь; чудное слово.
- И порой мне кажется, что я совершенно запуталась. В петерианстве считается, будто жена должна быть тенью своего мужа, варварство, конечно, но... я привыкла именно к этому. Предугадывать желания мужчины и соответствовать им; такое существование можно было назвать удобным для нас обоих. Вот только я не представляю чего хочет мой будущий муж, я не могу понять Адониса. Только и знаю, что молиться Дождливой, чтобы она была снисходительна. Ты советуешь мне оставаться собой, но какая она - я? Не знаю. А притворяться я уже устала.
За окном дождь продолжился с удвоенной силой. И отчего-то стало неуютно, как-то прохладно. Надо бы встать и подбросить в очаг немного дров, но подниматься и идти к нему означало разорвать ту тонкую паутинку связи, которая образовалась между женщинами. Позвать служанку было бы нарушением всей святости исповеди.
Давно, очень давно Неферт не чувствовала себя настолько обнаженной.
Ей неожиданно захотелось обнять гостью. Не сочтет ли она это слишком большой наглостью, вторжением в личное пространство? Может быть было бы достаточно пожать ей руку? И все же желание было слишком сильно. Медленно убрав запястья из под кисточки, она аккуратно, чтобы не запачкать неожиданно приобретенную подругу и не смазать священные символы, обняла ее за шею. Волосы и кожа Юлии дивно пахли чем-то родным.
О Неферт Эсколанте ходило достаточно слухов, чтобы ее откровения не шокировали патрицианку. Что, впрочем, она и сама могла ей предъявить? Целомудренно подобать полы столы и отвернуться, делая вид что глубоко оскорблена такой честью, как правда, от женщины ниже себя по происхождению? Или покинуть ее дом немедленно в притворном страхе запятнать вою репутацию? Ее супруг бы только посмеялся над таким поведением жены, да и Юлия не была невинной розой, которая искала ободрения общества. Его, отчасти, патрицианка давно заработала и разбить этот хрустальный сосуд конечно было легко, но не так легко, как разбить тонкую, едва уловимую для пальцев нить доверия, которая установилась между ними.
- Полагаю, что все мы хотели бы вернуться в прошлое, моя дорогая Неферт, и переписать те, страницы, что нам тяжел читать, - заметила Юлия и покачала головой выводя на коже женщины легким росчерком кисти новое пожелание и новое благословение. По традиции, лишаясь девственности или первый раз деля ложе с супругом, новоиспеченная жена этим актом вдыхала жизнь в начерченное на коже и оно должно было сбыть в браке. Возможно ли это было считать попыткой переписать или написать новое?
- Нам бы хотелось стать лучше для себя или для кого-то и если честно, то я завидую что у Вас есть кто-то, ради кого Вы хотите изменить свое прошлое, вымарать то, что смущает Вас или не предназначено для чужих глаз. Но с другой стороны лишившись этой части себя Вы потеряет ту, каковой Вы есть сейчас, сегодня. Разве это не хуже? Возможно та новая, иная Неферт Эсколанте Вам бы совершенно не понравилась? Разве Вы так уверены что она принесла бы Вам счастье?
Она искала глазами ее глаза, пытаясь найти в них ответы на те вопросы, что сама хотела, но боялась задать. Каково это на самом деле измениться для кого-то? Пускай между ними с лордом Андшира не было страстного чувства, но разве между ними не было чего-то, что терзало эту прекрасную женщину и заставляло искать способ сделать себя лучше и достойнее его? Плевать на любовь, но самоуважение, признательность, теплая дружба, ответственность и поддержка? Готова была ли Юлия, спрашивала себя патрицианка, совершить такой же поступок, относиться к кому-то так же, чтобы так желать перемен в своем прошлом, чтобы соответствовать не сколько статусу сколько человеку, что имел его? Когда-то Аттия младшая искренне полагала, что смогла бы измениться для своего первого мужа, но время доказало, что невозможно пойти против природы, что невозможно выпестовать что-то только лишь обожания через вторые руки. Тит не был плохим мужем, но он не был и добрым другом. Один из многочисленных балморских браков, в котором супругов соединяло только супружеское ложе...
А Луций..Что ж, им выгоден был этот брак, но страсти давно улеглись для Юлии и что было делать теперь, когда сердце молчала в ответ на даже гипотетический призыв?
Но все эти размышления оборвало внезапное объятье, в которое ее собеседница заключила жену торгового представителя - полное спонтанной нежности и в поисках тепла. Прикосновение кожи и близость чужого тела, в напряженном поиске ответной близости слегка сбили женщину с толку, но через мгновение Аттия мягко обвила Неферт своими руками и прижалась к ее щеке.
- Ты найдешь себя, Неферт, - тихо прошелестела в такт дождю патрицианка, искренне переживая каждая слово.
- Ту, что есть в глубине твоего сердца и которая сможет совладать со всем, которая будет достойна его и себя. Просто нужно позволить себе отыскать этот путь, не пытаясь скрыть его под чем-то или кем-то ее.
О, как дорого бы дала белокурая патрицианка за то, чтобы кто-то напутствовал ее так же! А, впрочем, что же мешало ей быть такой, поступить следуя своему совету? Никто, кроме самой Юлии - и тех, кого она так часто играла. Всего-то, подумала со смущением женщина и невольно сжала невесту милорда Данаоса в своих объятьях, пряча румянец стыда в завитках волос собеседницы.
Вы здесь » HELM. THE CRIMSON DAWN » ХРАНИЛИЩЕ СВИТКОВ (1420-1445 гг); » На пересечении миров [x]
