Тан согласился со своей сестрой и снова вложил свою маленькую ручку в ладонь старшей сестры, которая так хотела надеяться на то, что он не станет более расспрашивать о том, что произошло на корабле между ней и Ардаваном. Все-таки есть такие вещи, что не поддаются объяснениям. И, как не странно, к ним относится и любовь, связывающая двух молодых людей, порой крепче, чем любые кровные узы. Естественно, сказав о том, что в ее сердце нашел себе место не только кто-то родной вроде отца, брата и сестры, девушка не имела в виду, что от этого стала меньше любить их всех. Но, как это обычно и бывает, маленькие детишки воспринимают все по-своему. Особенно, когда они сильно-сильно соскучились или провинились.
- Нет, мой хороший, - покачала головой Андромеда, взглянув на своего маленького брата, что смотрел своими большими карими глазами на нее. – Я уже не сержусь на тебя, но сердилась, потому что очень испугалась, что больше тебя не увижу, - вскоре добавила она, не убавляя темпа своего шага, чтобы в скором времени уже добраться до приюта, в котором оставались дела, которых попечительница приюта так и не сделала, хотя и собиралась. – Я знаю, что ты нарочно не делаешь ничего, однако на следующий раз я попрошу тебя дважды подумать, прежде чем делать что-то. И вне зависимости от того, хочешь ты идти следом за Али, или найдется еще какая-то причина. Ты должен всегда помнить о том слове, которое ты дал, иначе никто не будет воспринимать тебя всерьез, когда ты вырастешь и будешь уже большим, - продолжила поучать маленького братишку, что доверчиво слушал Андромеду все то время, которое у них отняла дорога до приюта.
И к счастью, когда они вернулись в приют, Али с Мелеке дождались ее возвращения. Однако, как оказалось, у них еще был гость. Как и обещал Зороастр, он заглянул в приют, чтобы посмотреть, как там дела у сына и дочки, которой стоило только услышать об этом, как из ее уст донесся тихий стон. Ей совершенно не хотелось посвящать отца в случившееся этим днем! Али часто ворует, это не удивит отца, а вот Тана ей еще не доводилось разыскивать по всему Анду.
- И не говори, Эсманур, - ответила Андромеда кухарке, которая с радостью и последними новостями встретила их на пороге. - Даже не знаю, хорошо или плохо то, что ты сказала ему на счет прогулки… как бы не влетело мне от отца за это, - тихо добавила она, прежде чем к ней подошли двое виновных в произошедшем. Конечно же, она даже не сомневалась в том, что Али найдет себе новое оправдание, поэтому лишь опустилась на деревянный табурет, прежде чем тяжко вздохнуть в ответ. – Али, я тебе столько раз говорила, а ты мне каждый раз обещал, что не будешь воровать и постоянно нарушаешь слово. Это не хорошо, какой бы ты высокой цели не посвятил свое воровство, - выдохнула девушка, прежде чем взяла смуглое лицо Али в свои руки. – Запомни, что это моя проблема, как прокормить вас в приюте. И я прокормлю, чего бы мне это не стоило, - заявила она. – Но, за этот проступок ты будешь наказан, Али. Ты будешь работать, бесплатно станешь помогать в городе – пекарю, адмиралу и каждому, кому я скажу, - добавила она, на что мальчишка даже просиял.
- О, я с удовольствием буду помогать адмиралу! – заявил мальчик радостно.
- Не беспокойся, начнем мы завтра с того, что ты извинишься перед пекарем и пойдешь к нему в услужение на неделю. А пока иди, помоги Эсманур вымыть всю посуду, - напутствовала девушка мальчишку, после чего сама уделила время тем делам, которые ее ожидали еще со вчерашнего дня, чтобы скорее вернуться домой, где на своих детей уже дожидался отец.
Конечно же, дома была также целая прорва дел, которыми Андромеда занялась, пока маленький озорник занялся расспросами отца относительно того, что услышал от сестры. Да и увиденное его тоже впечатлило достаточно сильно, чтобы мальчишка принялся за расспросы, в которых он и нашел причину для слез, о которых огласила Гюнеш перед самым ужином, на котором снова должен был присутствовать ученик их отца. Вот только, какой может быть ужин, когда братишка плачет и не может успокоиться?
- Гюнеш, садитесь без нас с Таном. Мы поужинаем в его комнате - надеюсь, я смогу его успокоить, - обратилась она к сестре, прежде чем собрать на серебряный поднос различных вкусностей для себя и брата, с которыми она и поднялась к нему в комнату, где Тан заливался слезами. - Ну, мой хороший, что случилось? Почему ты плачешь? - спросила девушка у брата, оставив поднос на низком столике, после чего подошла к нему, чтобы обнять и вытереть его слезы. - Пожалуйста, не плачь, братишка, - попросила она его. - Что же случилось? Кто тебя обидел? Расскажи сестре...
