Первые дни обратной дороги нисколько не напоминали путь в Хайбрэй. Если в столицу провожатые Адониса торопились так, что останавливались на ночлег лишь при крайней усталости, отряд, сопровождающий обоз, двигался неторопливо, с частыми остановками и привалами. Стоит ли удивляться, что путь, занявший некогда один день, растянулся на три? Едва начинало темнеть — а в зимние дни солнце садилось быстро, — капитан отряда велел останавливаться на ночлег возле ближайшего постоялого двора. Солдаты кидали жребий, кому доведётся ночевать под крышей, а кому сторожить обоз, и долго ещё округу сотрясали их негодующие или радостные вопли. Устанавливая подобие порядка среди своих людей, сир Джеральд обычно присоединялся к графу Андширскому за ужином. Сегодня, однако, он заглянул в таверну лишь на несколько минут: договорился с хозяином о новых лошадях, взял каравай хлеба и отправился коротать ночь возле костров своих людей. Адонис оказался предоставлен самому себе. Если, конечно, не учитывать его слуг, которых сир Криспин Маллорен выделил ему в порыве молодецкого великодушия в день отъезда. Один уже отправился наверх, отдыхать, а второй, судя по всему, собирался караулить графа до самого утра.
     Так или иначе, в таверне нынешним вечером было достаточно людно, чтобы Адонис мог забыть о присутствии назойливого надзирателя и провести вечер в приятном уединении с жареной дичью и вином. Хозяин, распознав богатого постояльца, подливал ему вино быстрее, чем граф успевал выпивать. Однако в какой-то момент перед ним оказался мальчишка-слуга, а не сам держатель таверны.
     — М’лорд просит разрешения присоединиться к вашей трапезе, м’лорд.
     Темноволосый молодой человек Адонису был не знаком, но, судя по всему, жаждал с ним побеседовать. Заинтересовавшись, граф кивнул. Через полминуты новый сотрапезник уже сидел напротив него.
     — Ваше Сиятельство, мое имя Томас. Не будем вдаваться в лишние подробности, я уверен, что вы слышали обо мне. Не столько интересного как о моем отце, но все же...
     «Томас», — Адонис честно постарался припомнить всех знакомых лордов, чьи сыновья носили это имя, но выпитое вино мешало ему, переплетая нити родственных уз в громоздкий клубок. Впрочем, молодой человек помог ему освежить память, показав, самым непринуждённым образом, герб своей семьи. Грифонов Девантри не узнать было сложно. Граф ещё в столице хотел повидаться с лордом-канцлером, да только обстоятельства не позволили. В итоге он отказался от этой идеи, признав её несвоевременность и малополезность. Не удивительно ли, что желаемое — близкое к желаемому — само отыскало его?
     — Позвольте угостить вас ужином, со всем уважением и радостью, которых вас лишили хозяева этих... мест.
     — Вы очень любезны, милорд Томас, — поняв намёк, Адонис с улыбкой поднял бокал и чуть наклонил голову, демонстрируя, что пьёт в честь виконта, — Хозяев этих мест сложно попрекнуть гостеприимством, но в щедрости им не откажешь.
     Даже если не брать в расчёт подаренную жизнь, гружёный до предела обоз был бы непревзойдённым показателем хайбрэйских щедрот.
     — Помимо прочих благ мне выделили слуг, о которых я не просил, и их расторопность… — Адонис прищёлкнул пальцами, подбирая слова, — поражает воображение. Порой мне кажется, что они способны озвучить моё местонахождение скорее, чем я сам, — он кивнул на невзрачного мальчишку, сидящего за столом возле противоположной стены, что с аппетитом уплетал до хруста зажаренного каплуна и налегал на вино с такой жадностью, будто пил в последний раз. Адонис же был почти уверен, что мальчишка пьёт такое вино впервые, — А, вот и один из них. Казалось бы, парню самое место на конюшне, но он уверен, что его незаменимые услуги могут понадобиться в любую секунду, и не отходит от меня ни на шаг.
     Сейчас мальчик не смотрел в их сторону, но, управившись со своей чаркой и вспомнив о своих обязанностях, он непременно попытается нагреть уши. О чём бы ни собирался завести разговор виконт, ему следовало знать, что сказанное им не будет конфиденциальным. В то, что Томас проделал весь этот путь ради праздной беседы за кувшином вина, Адонис не верил. Но он собирался поддерживать незатейливый разговор, пока молодой человек не соберётся с мыслями и не решит, как ему поступить с возможным свидетелем.
     — Как здоровье вашего отца и вашей милой сестры? Занятость помешала мне отдать им визиты вежливости, надеюсь, вы передадите им мои глубокие извинения.
     Несмотря на поверхностное знакомство с Эдвардом Девантри, Адонис сохранил самые положительные впечатления о его персоне. Леди Девантри он знал немного лучше, благодаря её визиту в Нотеру несколько лет назад. Но что представлял из себя старший сын и наследник лорда-канцлера, для графа было загадкой. Молва приписывала ему не самую одобряемую обществом репутацию: смутьян, бабник, повеса, мечта юных дев и причина головной боли их отцов, братьев и мужей. Однако верить молве человеку рассудительному не пристало. Адонис же, невзирая на количество выпитого, ещё мог сойти за такого человека.
     — Но под этот дивный кров, как я понимаю, вас привела явно не возможность весь вечер выслушивать россказни старого человека. Мне доподлинно известно, и эти знания, боюсь, дошли до меня не в самых лестных для вас выражениях, что вы предпочитаете компанию юных и привлекательных особ женского пола, каковых здесь… — он нарочито медленно огляделся, пытаясь определить, нет ли в зале других его спутников, — Не наблюдается.
     В конце концов, он не знал, что виконту Уортшира могло понадобиться от его скромной персоны в нескольких днях пути от столицы. Всё то немногое, что Адонису было известно о Томасе Девантри, никак не вязалось с таинственной встречей по добровольной инициативе последнего. Вне всяких сомнений, виконта к нему кто-то подослал, но кто? Уж не решил ли лорд-регент таким образом навязать ему компанию толкового юнца, не полагаясь на длинные языки своих не самых блестящих соглядатаев? К неудовольствию Генриха, Адонис готов был пить вино, не просыхая, и разговаривать, не замолкая, хоть на протяжении всего пути до Атлантии, не сказав притом ничего, что могло бы хоть отдалённо заинтересовать регента.
     Впрочем, делать скоропалительные выводы относительно целей виконта Адонис не торопился. Помимо того, чтобы говорить, он безгранично любил и слушать. Томас же, определённо, был собеседником незаурядным и весьма интересным. Даже если их встреча произошла по прихоти случая, скучными истории молодых людей такого рода поведения не бывают.