Барон спустился с корабля и готов был кричать от радости. Позеленевший в провонявшей потом и кровью рубахе, от которой все еще тянуло тильским ромом, даже после того, как Хоул, находясь на необитаемом клочке суши в море, постирал ее в морской воде. Было ощущение, что он, запах, напрочь въелся в ткань и избавиться от него получится только после сожжения рубахи. Пара матросов помогла ему спустить сундук с доспехами и прочими пожитками, которые он взял перед путешествием на Балмору, которое оказалось несколько более запоминающимся, чем он мнил сначала. Твердая земля под ногами придала уверенности. А ведь он зарекался еще в бытность свою командором ордена, когда приезжал в Атлантию в поисках беглого преступника, который оказался у Арренов, плавать на кораблях. И стечение обстоятельств заставило его нарушить данное себе обещание. Позеленение медленно отступало и рыцарь воодушевился.
-Обратно поеду по суше,- пробормотал он, сплевывая с причала в море. Тут царил гомон и суматоха - разгружались и загружались корабли. Команды сходили на сушу и, наоборот, забирались на корабль. Кто-то был пьян, кто-то матерился на нерасторопный экипаж. В общем, жизнь в порту и на пристани кипела и шла своим чередом. Барон некоторое время посидел на сундуке, после чего взял сундук в руки и, крякнув, медленно двинулся в сторону города. Сундук был тяжелым.

-Где ратуша?- спросил он у прохожего, выходя из харчевни, в которой оставил последние деньги за два дня постоя. Собственно, ратуша ему нужна была, чтобы написать местному лорду письмо и попросить об услуге. Точнее, о займе в размере нескольких десятков золотых. Ну или хотя бы десятка персеев. Это довольно сильно било по самолюбию, однако деваться было некуда. До Моргарда путь лежал неблизкий и преодолевать его пешком не было никакого желания. Прохожий махнул в направлении, не особо отвлекаясь от своих насущных дел. Собственно, его не смущал тот факт, что его окрикнул рыцарь и что этот рыцарь не выглядел особо благодушно. Гвидеон еще раз посмотрел на носки сапог, определяя их начищенность, как приемлемую. Запачканный кровью халат для парадных выходов очистить так и не удалось толком, поэтому приходилось идти в нем. И самое поганое было то, что пиратка, которая взяла в плен Хоула, отобрала его меч. И теперь он ощущал себя не только хромым, но и безруким. Отвратительное ощущение.
Гвидеон медленно шел, пробираясь сквозь толпу, в направлении ратуши, которую, как оказалось, можно было разглядеть вдалеке.

-Что значит, не пустишь, солдат?
-А то и значит, вашрыцарское. Указ у меня - не пускать в ратушу никого без приказа лорда. И не беспокоить понапрасну.
-Понапрасну, значит,- барон чувствовал, что начинает понемногу закипать. Он понимал, что даже если даст в рожу наглому сержанту, по сути, это ничего не изменит. Кроме того, что его расквартируют на пару дней в местных казематах. До разбирательства. Да и опускаться до драки, словно он базарная торговка, место которой заняла соперница, магистр не собирался.- Ну подождем,- вздохнув, произнес гроссмейстер ордена и уселся на какую-то бочку, погрузившись в раздумья, как быть дальше. В целом, он не сомневался, что местный лорд не откажет в помощи. Если ничего не поменялось кардинально, то Моргард оставался в мире с Хельмом, а значит имело смысл оказывать выручку попавшим в щекотливые ситуации лордам. С обеих сторон. Разумеется, если местный лорд не был из той породы аристократов, что смотрели на простолюдин, как на дерьмо, какую бы должность те не занимали. Хоул сидел на бочке, качая больной ногой и мерно стуча шпорой о пустую бочку, что должно было нервировать гвардейцев, стоящих неподалеку. Он оперся спиной о стену и прикрыл глаза. В последние несколько дней он только и делал, что ждал. Ждал своей участи на пиратском корабле после пленения, ждал прибытия корабля на необитаемом острове. Теперь вот ждал здесь. Даже такого человека, как Хоул вся эта ситуация доводила до кипения.

Тук. Тук. Тук. Тупая шпора стучала о пустую бочку, солдаты начинали нервничать, однако ничего не могли поделать с источником раздражающего звука. Барон задумался о том, как стоит добираться до дома. В частности, основной дилеммой было возвращаться ли открыто или путешествовать инкогнито. Мужчина склонялся ко второму варианту, однако осенние дороги были местом едва ли не более опасным, нежели летнее море. Многие торговцы катаются по городам, продавая урожай и возвращаясь в свои вотчины с деньгами, являя собой очень лакомую добычу. Разумеется, самые жадные будут возвращаться без сопровождения солдат, чтоб не платить воинам.
Тук. Тук. Тук.
Магистр слышит, как сержант бормочет что-то невнятное, догадываясь, что он желает отсохнуть ноге вместе со шпорой или провалиться в бочку. Однако к привычным звукам городской повседневности добавляется цокот копыт по мощенной камнем площади и испуганные выкрики. А после этого отчаянный крик высокого голоса, который мог бы принадлежать мальчишке, либо же девушке, но никак не зрелому мужчине. Барон распахивает глаза и стряхивает оцепенение, пытаясь увидеть, что происходит. Кататься галопом по городам разрешено было только гонцам со срочными депешами. Даже лорды не без особой необходимости не рисковали жизнями своих подданных и гостей городов.
И Хоул сильно засомневался, что девушка на лошади была гонцом. Косвенно об этом говорил и ее крик.
Мужчина успел понять, что произошло, бросив пристальный взгляд на лошадь. Как и то, почему она понесла. Тут даже не нужно было обладать опытом бывалого всадника, чтобы смекнуть, что к чему. А вот для того, чтобы уберечь девушку в седле от падения на мостовую, нужно было уметь останавливать взбесившуюся и испуганную лошадь. И по случайному стечению обстоятельств, Хоул умел. Быстро поднявшись с бочки, он рванул вперед, едва не подскользнувшись на результате стараний собаки или одного из детей, которых тоже хватало на площади, магистр кинулся наперерез, расталкивая плечом не успевших убраться с дороги. Кто-то падал, кто-то огрызался..
Гвидеон выскочил из толпы как раз тогда, когда бедная животина со своей всадницей чуть сбавила ход и вот-вот бы поравнялась с ним. Была всего лишь одна попытка, которую нужно было использовать. Магистр моргардского ордена рыцарей выскочил прямо перед лошадью, на которой болталась Адриана, и протянул руку вперед, готовый уйти от наверняка смертельного удара копыт или удара грудью. Попадать под копыта не хотелось совсем. Лошадь "засвечила", встав на дыбы и едва ли не выкидывая из седла девушку, молотя копытами перед собой. Хромой рыцарь метнулся к левому боку лошади, не собираясь проверять меткость кобылы на своем примере и протянул одну руку к поводьям, а второй пытаясь ухватить за гриву. Удалось..
Лошадь стояла и шумно дышала, магистр отпустил гриву и принялся поглаживать лошадь, успокаивая ту.
-Вам лучше выбраться из седла, госпожа, если не хотите убить свою лошадь,- обиды обидами, а хорошая ухоженная лошадь всегда была в цене. И конкретная лошадь была именно таковой. Нужно было поводить животное шагом, чтобы не испортить сердце ни в чем не повинному скакуну. Однако, прежде чем сделать это, мужчина подвел лошадь к коновязи и привязал поводья к бревну. Затем обошел лошадь и выдернул из бедра короткий дротик или болт для легкого арбалета, отчего кобыла снова начала лягаться, однако магистр не подставлялся под копыта.- С вами все в порядке, леди?- спросил он, наконец, вертя в руках небольшую стрелку. Холодный и тяжелый взгляд карих глаз лег на лицо девушки. На всякий случай он поправил толстую рыцарскую цепь на груди.

-Это не может не радовать,- кивнул он, видя, как девушка трясется. Если бы Хоул не видел убитых женщин, то недавняя всадница стала бы для него эталоном "все совсем не в порядке". Но эту мысль он озвучивать не стал, лишь усмехнулся ей. Прискакали несколько всадников. Хоул собрался было вступиться за даму, понимая, что подобное нарушение городского устава может быть рассмотрено, как преступление. Но стража прибыла отнюдь не для того, чтобы потребовать чего-либо. Он с некоторым удивлением посмотрел сначала на леди, потом на стражей. Он ослабил седло и принялся отвязывать лошадь, после чего начал водить ее кругами, поглаживая по шее.
-Лошадь бы успокоилась рано или поздно, леди,- пожал плечами барон.- Если бы она не собиралась остановиться, я бы лежал сейчас на мостовой,- он констатировал вероятность. Да, кобыла могла просто уронить его, а могла бы и протоптаться. В первом случае отделался бы парой синяков, во втором - от нескольких переломов до отправки к Богам прямым рейсом. Но это мелочи. Этого не произошло.- Прошу прощения. Хоул Гвидеон, барон Хаафингар,- он сдержанно поклонился, хотя больше было похоже на кивок.- К вашим услугам,- представился Хоул спокойно, слова отлетали от зубов давно заученной формулой, произнесенной тысячи раз. Фраза одинаково подходила и к ответу на брошенную перчатку и к представлению собственной персоны перед незнакомыми людьми.- Ваш долг, леди, вымышлен. Пусть это прозвучит высокопарно, но долг рыцаря помочь любому, кто попал в беду. В меру скромных возможностей.
Вышитый на правом плече герб можно было рассмотреть, однако девиз дома разглядеть было проблематично. Те времена, когда Хоул красовался перед дамами по своему желанию давно прошли. Лет двадцать назад он не преминул бы прихвастнуть каким-нибудь поступком или приосаниться. Сейчас же..
-Присядьте и успокойтесь, леди. Этого вполне хватит, чтобы отблагодарить меня,- он снова подвел лошадь к коновязи и накинул петлю на столб, после чего встал напротив Адрианы.- Кто-то решил напугать вас. Случайно или специально,- барон подошел и положил рядом с девушкой вынутую из крупа лошади стрелку.- Выпейте,- он достал из-за пазухи среднюю флягу и протянул девушке.- Лучшее вино, которое изготавливают в южной колонии,- тон был серьезным. Это была последняя фляга вина, привезенного с Балморы. Если бы не нападение пиратов, было бы еще несколько бочек.. Если бы. Все портило это гадкое "если бы". Гвидеон понимал, что должен бы сказать что-нибудь девушке, но, как водится, нужных слов не нашлось, а ненужные произносить смысла не имело.
-Вас, вероятно, ждет муж. В замке,- собственно, магистру ордена не пришло в голову, что спасенная им девушка - сестра местного лорда. Все логично - стража приезжает следом за ускакавшей графиней, она отсылает их, не желая присутствия посторонних ушей, если за спасение ее жизни незнакомец попросит что-то.. А мужу потом расскажет все, исходя из обстоятельств, в которых окажется. Стройная версия, которой суждено было развалиться.- Могу я вас проводить до замка?
Было бы резонно воспользоваться оказией, чтобы познакомиться с лордом. Но Хоул никуда не торопился. Так бывает, когда либо у тебя есть телега свободного времени, либо ты уже опоздал везде, где только мог.

Хоул бросил непонятный взгляд на Адриану. Нельзя было с уверенностью сказать, что он значил - удивление ли, понимание.. Магистр Ордена свое прозвище-то получил не просто так. Он умел скрывать эмоции и мысли, хотя по мнению некоторых, у него отсутствовали начисто как первые, так и вторые. Вкупе с манерами и честью. Ко всеобщему счастью, подобные разговоры не доходили до ушей Хоула из первых, так сказать, уст. От слухов о себе барон отмахивался, к остальным же прислушивался и некоторые из них проверял.
-Тогда вам придется звать меня просто Хоулом, леди Адриана,- усмехнулся он, прищурившись. Не каждая благородная женщина, пусть и юных лет, позволит звать себя по имени людям, которые ей незнакомы. Более того, многие дворяне требуют даже от довольно близких людей соблюдения этикета. Это было весьма и весьма необычно. Тем более - сестра графа.- Для меня большая честь познакомиться с вами и вашим братом, леди.
Вдалеке виднелся замок, кобыла фыркала под ухо Гвидеону, а графиня решила скоротать дорогу разговором. По иронии судьбы, выбранный ею собеседник оказался не самым хорошим оратором и одним из первых, кто по красноречивости занимает второе место после немых. Впрочем, Хоулу довольно часто приходилось делать то, что ему не нравилось. Так почему бы не сделать это ради красивой девушки, которую довелось спасти?
-Вы правы, леди, Хаафингар - это крупный торговый город на севере Моргарда. А в Орлеане я оказался..- Хоул задумался на несколько мгновений. Безмятежный путь до Балморы, потом обратный путь на торговом судне, короткий и жестокий бой с пиратами, пленение, шторм, его высаживают на острове, где потом подбирает проходивший мимо корабль.. Звучит, как история пьяного путешественника.- По странному стечению обстоятельств,- лаконично ответил он. От воспоминаний о море он едва вновь не позеленел, а внутренности сжались в тугой комок. Он хромал, под ногами была твердая земля, что успокаивало и воодушевляло.- Торговый корабль, на котором я был пассажиром, атаковали пираты. Мне сохранили жизнь и высадили на острове, потом меня подобрал проходивший мимо корабль.
Рассказчик, как и говорилось, из Хоула был не особо хороший. Этот человек отвык травить байки, хвастаться и веселиться, будучи трезвым. На плечи давил груз ответственности, под зад пинал сапог долга.
-Вы просили называть вас просто по имени. Почему? Для особы благородного происхождения это необычно.
Замок неумолимо приближался, Хоул продолжал хромать и поглядывать на Адриану. И у Хоула возникал вопрос - почему она еще не замужем? Девушка была хороша собой, явно не глупа, брат ее был графом и явно не бедствовал, значит от женихов у нее, должно быть, отбоя нет. Впрочем, сколь бы ни были скверны манеры барона, он не стал задавать этот вопрос в лоб.

Смех молодой девушки не может быть неприятен. Точнее, может, но в исключительных и отельных случаях. И этот случай был совсем не из означенной категории. Странно, но Адриана Баратеон совсем не была похожа на леди. В плане манер. Не было в ней той надменности и некоторой замкнутости, присущей всем родовитым аристократам, даже если из всего, что у них есть - это история их предков да замшелое поместье. Нравилось ли это Хоулу? Пожалуй, что да. Скорее нравилось, чем нет. Тем более, когда нет посторонних ушей. Однако он стиснул зубы и приостановился после последней ее фразы.
-Несомненно ждут. Если все россказни проповедников хотя бы наполовину правда, то моя жена и сын ждут меня там..- он кивнул неопределенно куда-то вверх.- Я вдовец. Бездетный,- барон повернул лицо в сторону леди.- Не извиняйтесь, если собирались,- добавил он, пожав плечами. Совсем не аристократический жест. Однако почти треть жизни Хоул не знал, что такое хорошее образование и манеры. И не стремился выкорчевать эту простоватость из своей натуры. Так даже лучше.- Это случилось слишком давно и не стоит вашего внимания, леди,- он как бы поставил точку на этой теме. Мужчина не любил, когда к нему в душу пытались залезть. У него было не очень уж и много приятелей. Друзей же можно было перечесть по пальцам одной руки. И лишь паре из них он открыл бы рубаху, показывая, что скрывается в уголках его души, не предназначенных для колупания кем бы то ни было.- Знаете, когда я был значительно моложе и, вероятно, лишь чуточку глупее, мне было чуть больше дюжины лет. Тогда я понятия не имел, что такое быть рыцарем, но мечтал им стать. Мечтал посвящать победы на турнирах непременно самой красивой женщине королевства, а то и всего мира. Представлял себя в блистающих в солнечных лучах доспехах с поднятым к небесам копьем, на котором гордо реет мой собственный герб. Я боялся себе признаться, что до безумия боюсь лошадей. Видимо, поэтому я стал неплохим всадником. Но мне было страшно подходить к лошади после того, как она меня лягнула. Что-то в груди тогда хрустнуло, было жутко больно, однако едва я оклемался, я решил, что никакая лошадь не будет мне указывать, куда я лезть должен, а куда - нет. Мой господин, сэр Рэддрик, был мужчиной благородным и жестким, как удар его латной перчатки в челюсть. И именно тогда я понял, что нужно делать именно то, чего боишься больше всего. Необходимо свои страхи перебарывать и управлять ими.
Барон усмехнулся и посмотрел на леди менее холодным взглядом, что было не очень частым явлением.
-Я это к тому, что вам лучше бы влезть в седло и попробовать снова довериться лошади. Она ведь не виновата, что ей сделали больно,- Гвидеон погладил по морде лошадь, которую вел под уздцы. Угостить лошадку было нечем. Собственно, Хоул и сам не преминул бы угоститься каким-нибудь яблоком. Но увы. Замок оказался гораздо ближе.- И вот еще о чем я подумал. Все же мне придется отказаться от гостеприимства вас и вашего брата. Я никого не хочу оскорбить, но мне пришло в голову, что если в мире перестанут вершиться добрые дела просто потому, что их можно вершить, а не ради награды, к чему нам такой мир, верно? Впрочем, если мы увидимся на конной прогулке завтра утром, я буду несказанно рад. Спокойного остатка дня, госпожа,- мужчина остановился и принялся ждать, когда леди исчезнет за воротами замка.

Гвидеон проводил взглядом скрывшуюся за воротами сестру графа, постоял некоторое время на месте, развернулся и, прихрамывая чуть сильнее обычного, пошел обратно. Зачем он предложил прогулку леди? Наверно, чтобы убедиться, что девушка снова оказалась в седле. Что из досадной неприятности не вытечет полноценная ненависть, основанная на страхе. Может быть поэтому. А может быть потому, что.. Почему? Барон вряд ли бы сейчас смог себе ответить на этот вопрос однозначным стройным ответом. Пошел на поводу своих сиюминутных желаний? Возможно. Что это были за желания?
Хоул пожал плечами своим мыслям. Как человеку военному, ему было свойственно понимать цель, четко ее ставить и определять. А тут.. Поступок крайне для него несвойственный. Решив не раздумывать об этом сейчас, барон шел долгий путь от ворот до дома. Странно, но путь до замка от площади показался гораздо короче.

Прохладное утро застало магистра ордена на заднем дворе харчевни. Хозяин вежливо поинтересовался, не желает ли благородный рыцарь заложить свой кинжал или продать его, на что Хоул ответил однозначным отказом. Твердым, как приказы короля Дариона, когда он на что-то решался. Тело ныло, болела голова. Те пираты крепко приложили его, но он все же сумел показать, на что способны моргардские рыцари. И тогда, будучи захваченным в плен, он не чаял остаться в живых. А теперь ходит, дышит..
Так вот, на заднем дворе он махал палкой, если уж совсем по-простому. Еще вчера он выбрался из города и отломал себе прямую ветку. Еще засветло он выбрался на задний двор и принялся выполнять привычные движения. Не хватало, конечно, кого-нибудь, кто был бы его соперником, а также не было в руке привычной тяжести стального меча, но что делать? Спустя два часа, взмокший и часто дышащий, он умылся и поел. А после пошел на конюшни.
Пришлось торговаться. Торговец лошадьми оказался ушлым малым, если подобное слово можно применить к этому борову. В итоге у Хоула во владении оказалась лошадка, смирная и выносливая, хоть и не очень резвая, седло и седельные сумки. Оставалось придумать, куда деть сундук, а точнее - доспехи из него, и барон готов был бы к долгому пешему путешествию.
И теперь, буквально через час после рассвета, магистр сидел на обочине дороги за городом и периодически посматривал на ворота в ожидании одинокой - одинокой ли? - фигуры всадника. Точнее, всадницы. Лошадь паслась неподалеку, ее он стреножил. А восседал он на седле, снятом с кобылки.