- Абимбола хотеть говорить…
Застывший напротив Гордона Эвандер скривил свою помятую морду и переступил через руку лежащего на палубе старпома. Меченный повалился вслед за Фицроем, стоило Абимболе толкнуть капитана в спину. Носок начищенного сапога замер прямо над пальцами пирата, застыл и медленно ушел в сторону.
Молчание затянулось. Солнце бессердечно добралось до головы Крысобоя, обласкав своими лучами его щеку и ослепив глаза. Запах просоленной древесины ударил в ноздри. К этому запаху примешался аромат рыбы и разлитого вчера рома.
- Ну что там? Мне уже можно начинать расстраиваться?
Кривящийся Эвандер вздохнул, дернулся к бадье с водой и снова вылил на себя воду. Его загривок прошила дрожь, которая спустилась вниз по позвоночнику. Но вряд ли это была дрожь от прохладной и постепенно нагревающейся воды.
Каркающий и хриплый голос Абимболы впервые коснулся слуха капитана в таком тоне. Голос черного великана дрогнул, Гордон спиной и той частью, которую не закрывала развалившаяся туша Двейна на ней мог ощутить колючий взгляд.
- Абимбола….
- Да не тяни акулу за хвост! Что там? – это было не похоже на Эвандера. В какой-то момент такая мысль могла закрасться в голову Гордона. Тот шагнул за Фицроя и пинком сапога отбросил Меченного на спину на палубу. Голос Эвандера исчез, потонув в легком порыве ветра. В крике проснувшегося канонира, тихом ропоте команды, приходящей себя после вчерашнего веселья и сильном, бьющем как гром, звуке удара железного ополоника по кастрюле их кока.
- Все на камбуз, черти! Дважды повторять не стану!
Барлоу тяжело выдохнул сквозь сон, солнце беспощадно светило ему в лицо и он интуитивно бормоча проклятия накрыл глаза рукой, ощущая запах соленого моря.
Гордон не мог слышать как тяжело сглотнул Эдмунд. Или мог? Но он точно слышал попытку Абимболы донести до его слуха:
- Абимбола хотеть сказать…

Перед глазами Фицроя вспыхивали картинки, прорвавшиеся через заслон тумана и похмелья. Одиннадцать часов назад.

Палуба Грешника ожила и заполнилась топотом ног и свистом. На нескольких бочках играли в кости. Звук стучащих друг о друга чарках заполнял казалось не только сам бриг, но и окружающую его местность. Мягкий рокот волн и их игривый плеск о борта корабля вносил неясную нежную симфонию в творящиеся безумие.
- Йохо-у….Йохоу…. И бутылка….
- Рома!
- Рома!
- Где сука мой ром? Ты?!
В глазах палуба плыла. Но любой опытный пират справлялся с качкой, ноги точно каменные колонны уверенно несли пьяное тело вперед, минуя препятствия в виде таких же пьяных матросов, врезаясь в них, ловя на ходу полетевшую бутылку и грозя хриплым окриком засунуть её в зад незатейливому шутнику.
- Я твою пушку в морской узел скручу, и-и-кк!
Ром бежал рекой. Тот, кто никогда не был на пиратском судне, никогда не сможет описать момент опустошение запасов трюма. Казалось, что этот одуряющий запах подобно подожженных трав рукой шамана, забивал ноздри окружающим и раскрепощал их.
- Девки! Они ведут баб! Двейн ведет баб!
Едва не перевалившийся за перила Грешника канонир Джон верещал похлеще подрезанной свиньи и слал поцелуи дамам в платьях. Второй рукой сжимая свое достоинство через штаны и призывая к себе береговых сирен утолить его жар и голод, сковавший чресла.
Пышные юбки задирались с молниеносной скоростью. Стоны и женский смех вплетались в звуки падающих тел на палубе, в крики и пляски, стрельбу из пистолетов.
Фигура Гордона Фицроя у штурвала, покачивающаяся, как береза на ветру, издала громогласное проклятие на головы тех, кто будет палить без надобности.
Пир на Грешнике не удивлял берег. Берег привык к такому шуму, ведь через несколько тихо стоящих кораблей была такая же картина. Лишь в порту шел бой за шлюх, пьяные голодные матросы желали повеселиться и ни одна таверна не пустовала.
Черная тень нависла над капитаном и Эвандером, засевших у ступенях, ведущих к штурвалу. Его лапища дернулась в сторону, хватая Меченного за воротник и притягивая к себе.
- Что за…!
Упорхнувшая морская сирена из рук Барлоу оказалась в чужих, оскалившись и зарычав, порываясь назад отнять то, что принадлежит ему, старпом не сразу сообразил что ему показывают. Подобно Абимболе он хмурился, прежде чем рассудок осознал, что находилось в руках Гордона Фицроя. Крепкая болотная настойка из редких трав для особых случаев. Перехватывая руку Крысобоя, подносившего бутылку к губам, не давая допить (двоим ублюдкам, по другому Двейн не мог их сейчас назвать!) оставшуюся половину, старпом похлопал его по щеке, вздернул на ноги и ухватил за подбородок, разглядывая его глаза.
- Не сметь…распус….ать…рки!

Сейчас.

- Капитан, капитан, там…
Бегущий юнга, а им оказался Дженри, замер в десяти шагах от лежащего на палубе Фицроя, вырывая его из воспоминаний. Сжав пальцами выбившуюся из штанов рубаху, комкая её, бросая нервный обеспокоенный взгляд на спящего Двейна, развалившегося как морская звезда на деревянных досках.
- Что там, Дженри?
Эдмунд задал вопрос прямо перед Гордоном, спасая его от нужды заговорить вслух.
Сам же Крысобой все так ещё и не узнал, что у него со спиной.

Девять часов назад.

- Двейн, я согласен! Бери мою спину!
Смеющийся Фицрой вытер рукавом рубашки свой подбородок и тут же снова отхлебнул рома. Привалившийся к его плечу Барлоу качнулся, пытаясь остановить покачивающийся мир перед собой. Рука точно живущая отдельной жизнью поползла за бутылкой и тело вынужденно было податься за ней.
Спина была крепкой. Напряженная, но тут же расслабившаяся от очередного глотка рома. Линия позвоночника каналом проскользнула вниз, извиваясь змеей перед взглядом старшего помощника Крысобоя. Руки Меченного потянулись к тому, что предложили. С жадностью, будто перед ним была женщина. Шаря по боку, сжав бедро дернувшегося, прижав с силой к полу брыкающегося капитана.
- Аби…мммбола…. Неси!

Сейчас.

- Там моряк пожаловал.
Переступив с ноги на на ногу, все также и намного чаще натыкаясь взглядом на спящего Меченного, наконец переводя взгляд и встречаясь с мутно-зелеными глазами капитана, Дженри подавился вздохом. О, как она переживала вчера и ревновала, видя своего возлюбленного героя в объятиях шлюхи, задравшей свое платье и оголившей груди перед всеми! И ведь он, лежащий и спящий сейчас, с жадностью голодного пса прикасался к ней и брал на камбузе!
- Он вас спрашивает, капитан. Говорит что вы его знаете и он…
- Кого медуза подери к нам занесло?  - Эвандер не выдерживает снова, нервы счетовода сдают все быстрее. Он трет глаза и сглатывает, рассматривает весь тот ужас, что «Этот» сделал с капитаном Фицроем.
- Он с Призрака, говорит что зовут Вергилий, белый такой весь! – краснея и опуская взгляд, Дженри срывается с места, получив четкий приказ звать матроса, лишившегося корабля и капитана, к ним.

Семь часов назад.

- Ты рисовать неровно!
Рычание Двейна сменилось звуком удара.
- Дать мне! Абимбола нарисовать лучше!
Тело под руками пиратов вздрогнуло и потянулось, попыталось убежать от двух пленителей, но потерпело поражение, снова расслабившись. Его раздевали. Его раздели, оголив до пояса и осмотрев каждый миллиметр и участок кожи.
- И что ты ему рисовать?!Не грудастая женщина! Зачем капитан женщина на спине?!
Тяжелый взгляд Меченного прошелся по лежащему под ним Крысобоем. Наклоняясь ближе и разглядывая его загривок, Барлоу согласно кивнул.
- Неси травы. Будем курить и увидим тотем капитана!

Шесть часов назад.

- Что ты видеть?
Выдыхая кольцо дыма в воздух, расслабленно откидываясь спиной на бочку, Двейн прикрыл глаза. Его тело было легким. Он не чувствовал тяжести, он парил среди воздуха. Его разум раскинулся огромным спрутом по Грешнику. Его руки стали тысячами щупалец, а глаза, десятки пар глаз выглядывали из каждой трещины, смотрели из бочек и мортир, наблюдали с мачт за прыгающими смеющимися и трахающимися муравьями-людьми.
Палуба стала горячей, её воздух накалился и пылал от аромата секса и рома. Визг женщин был радостен, крики мужчин стали хриплыми и надсадными. Разбросанные тряпки, остатки одежд валялись на сложенных тросах. Канонир заснул со спущенными штанами у кулеврины. И Двейн это все видел. Он видел огромное море за Грешником, слышал его плеск волн и испытывал волнительную дрожь от ощущения Великого Мариса, скрывающегося где-то там, в темным глубинных Водах.
В какой-то момент он вздрогнул и снова затянулся самокруткой, а исходящая дымом чаща с подожженными травами принесла новый поток дыма.
- Двейн видеть многое.
Коротко кивнув и подтянув к себе инструменты, Барлоу принялся за работу. Спящий Фицрой его не беспокоил. Куда сильнее его волновал Абимбола, лезший под руку и мешающий ему почти каждую минуту.
- Зачем ты делать так? Дай я сделать!
Рука черного великана перехватила за запястье Меченного. Взрыкивая и делая пару глотков рома, Барлоу осмотрел уже нанесенное. Приходя к выводу, что ему нравится, он промочил ромом оторванный кусок чистой ткани (рубашка вырубленного ударом пустой бутылки от рома по затылку Эдмунда оказалась как нельзя кстати) и вытер выступившую кровь со спины Крысобоя. 
- Он не ровное! Ты делать неровное?!
- Кракен тебя раздери, Абимбола, это щупальца! Они не могут быть ровные!
- Но это компас!
- А это груди тильской шлюхи!
Рявкая и отталкивая в сторону телохранителя капитана, Двейн снова сделал одну затяжку. Он видел. Он видел тотем капитана, ему привиделось море и плеск воды. И длинные икла, прошивающие плоть жертвы. Величественные глаза зверя были мудры и холодны как северное море.

Сейчас.

Абимбола стоял молча, смотря на спину Гордона Фицроя. Он прекрасно помнил, что было ночью. Со спины Крысобоя на него смотрела голова оскаленного моржа, за которой выглядывал вверху штурвал, оплетенный щупальцами кракена. Морж дрогнул, стоило спине капитана напрячься. Его пасть опасно ухмыльнулась, длинные клыки устремились вниз к пояснице, аккурат с двух сторон от позвоночника, который теперь казался пригласительной дорогой в пасть Морского Зверя.
- Абимбола хотеть сказать….
Заворочавшийся Двейн почти проснулся. Перекатившись на бок, он ударился головой о палубу и зарычал сквозь сон, кляня Эдмунда и Вигго. Повеселевший черный великан неожиданно хмыкнул. Ночью они хотели нанести на тело капитана спасительные обереги, которые будут хранить его от пуль, мортир, сабель и придадут силы. Если кому и досталось ещё, так это ничего не подозревающему Эвандеру.
- Абимбола хотеть сказать, что не так все не хорошо!

Без сомнения Двейн надругался над капитанской спиной во всех позах. Несколько раз Барлоу менял свое местоположение, с иного ракурса склоняясь над своим пьяным холстом, так что   его пах оказывался в опасной близости от кулаков Фицроя или маячил где-то напротив его лица. Один раз тот чуть не уселся на рыжую макушку верхом, положение спас Абимбола, членовредительства удалось избежать стараниями черного великана. И что-то подсказывало то было не самым худшим из того что успело случиться и чего нельзя исправить. Настораживал явно нетрезвый бубнеж Эвандера над ухом, всегда вежливый, сдержанный в поведении и крайне редко обращающийся к бранным словечкам, тем более не посылающий медузы налево и направо как какой-то последний Барлоу. Эвандер вел себя по свински и выглядел соответствующе.
- Абимо…ла. – Язык прилип к небу. В рот как будто кто-то пустил ядреную струю с благой целью затушить полыхающее в глотке пламя. Зубы склеились между собой и челюсть не сразу удалось разлепить. Посмаковав неприятный вкус и языком пройдясь по грязи на зубах заканчивая утренние процедуры, Фицрой попытался сесть. Оперевшись руками в импровизированное ложе, мужчина попытался сесть наслаждаясь дружным залпом расчетов прозвучавших в его голове, неслышным для остальных салюте. – Дьявол!
Помянув старого приятеля, пират повторил свою отчаянную попытку подняться. На этот раз он у него все получилось, не без помощи. Черный великан, поддержал его за плечо, помогая сосчитать руки и ноги. Мир перевернулся, в глазах потемнело и вот кто-то сочувствующе гладит его по плечу, бережно следя, чтобы капитан не улетел за борт следом за содержимым своего желудка.
- Я сейчас вздернусь сам, и никому не достанется награда за мою голову….. – Скороговоркой выдохнул капитан, с трудом разгибаясь. Мир казался тусклым по сравнению с тем, что открылся капитану нынче ночью. В голове бились барабаны. Нет, лучше было утопиться, не вешаться. Под водой вонь что царила на корабле была не столь явной, не столь резкой, ее там вообще не было….
- Прокл…! – Не успев закончить свою мысль, Гордон снова оказался наполовину выброшенным за борт, видя его положение канонир, не подтягивая штаны, с болтающимся до колен хреном, принес лекарство. Принес и рухнул тут же, сворачиваясь как в материнской утробе. Сфокусировав нетрезвый взгляд на лекарстве, Фицрой жадно выхватил бутылку из рук  великана, выдернул пробку зубами и ополовинил на одном дыхании, не обращая на то, что вторая половина текла по его груди. Сразу захотелось жить.
- Почему на спине Эдмунда выбито старинное смертельное проклятие каннибалов? – Проморгался, а когда не помогло, помотал головой Фицрой. Красно-черные символы с узкой спины квартирмейстера никуда не делись. Живой мертвец – так называлось страшное заклинание коренного населений Тиля и кажется Фицрой догадывался чьих это рук.
- Что у меня на спине? – В силу проклятий Эдмунд не верил, гораздо больше его заботило само наличие наколки на его прекрасном теле. Повертевшись на одном месте, он быстро сдался, лишь по одной причине. Собственно та самая причина привела и Фицроя к борту корабля. Пользуясь возможностью, Гордон еще раз окинул взглядом, редко видящую солнце спину квартирмейстера, внимательно изучил рану у него на затылке и только потом перевел взгляд на Абимболу, незаметно тыкающего пальцем в сторону мирно сопящего Двейна.
Лекарство канонира вернуло силу ногам. Сделав два уверенных шага в сторону старпома, Гордон услышал судорожный смех у себя за спиной. Обнявшись с перилами чтобы не вылететь с корабля, Эдмунд смотрел на спину Фицроя и то ли смеялся, то ли плакал.
- Капитан, вы тоже прокляты….
- Капитан! Быть защищен! – Такая несправедливость задела гордость Абимболы. Выпрямившись и выпятив грудь, он для пущего эффекта нахмурился, перед тем как кинуться защищать их общие с Двейном старания. Абимбола выглядел до неприличия трезвым, особенно на фоне остальной команды Грешника.
- У него же там рыба с длинными волосами! – Эдмунд не собирался вступать в дебаты, заранее зная, что одержит вверх в любом споре. – Жуткое зрелище!
- Это морж и кракен! – Бесцеремонно развернув замешкавшегося капитана, он принялся тыкать своим огромным пальцем ему в спину. Будто нож вторгался в нежную плоть, притом что ногти Абимбола редко запускал. – Это морж – тотем, Двейн видеть его в дым!
- А не носи капитан  усов, он был бы тюленем? – Задумчиво поинтересовался Эдмунд. Не слыша его Абимбола, продолжал чистосердечные признания. Гордон решил подождать, это была отличная возможность узнать, что случилось с его спиной, а заодно из первых уст узнать, кто приложил к этой самой спине руку. События прошлого дня и ночи напоминали бред последнего пропойцы.
- Здесь кракен, Двейн и штурвал капитана не покидать! Компас чтоб находить дорога! Двейн видеть и выводить, потом Двейн засыпать! – Набрав в грудь воздуха, становясь еще больше, Абимбола расплылся в белоснежной улыбке. – Абимбола делай и делай лучше! Здесь письмена мой народ от врагов! Здесь на удача и оберег от демон….
Капитан не знал что там с удачей, но от демона оберег уже не спас, а врагов у него было достаточно, один как раз улыбался в тени своей шляпы и думал что его никто не видит. Истыкав всю спину пальцем, перечисляя все свои заслуги, схватившись за плечо (которое почти до локтя было перевито жирными черными линиями) показав на бок (та же с история) черный великан попытался (о, ужас!) стянуть с капитана штаны чтобы показать и там, но тут Фицрой не выдержал и вырвался из стальной хватки. Предплечье на правой руке было мало отличимое от руки самого Абимболы, а судя по всему тому, что он перечислил, Крысобой мог теперь поспорить с Двейном у кого наколок больше. Стремительная мысль оглушила на секунду, вселяя смертельный ужас в сердце капитана. Руки сами потянулись к лицу, осторожно его ощупывали. Кажется оно встречалось с чем-то твердым не далее как вчера, но боли схожей с той которую он ощущал когда касались его спины, капитан не почувствовал. Волосы, усы и борода тоже были на месте, а значит Барлоу, не сделал его похожим на себя.
- Я тоже проклинать могу. Где Вигго? – Решив с помощью Навигатора проклясть обоих на недельку, посмотреть, как они мучаются, а потом проклясть на вторую, Гордон соизволил обратить внимание на нечто белое, что вот уже две минуты дышит его воздухом, на его корабле. Нахмурившись, ловя разбегающиеся мысли за пушистые хвосты, Фицрой перестал пытаться рассмотреть, что за черная линия окольцовывает его бедро, застегнул штаны и выпрямился. – Дженри, заткни дырку на затылке Эдмунда. Надеюсь не все его драгоценные мозги еще вытекли.
- О, татуировки! Неплохой оберег
Капитан буквально затылком видел как приосанились художники, впрочем что не помешало Абимболе подозрительно отнестись к странному юноше (девушке?!)
- Что ты знать о юмумбе? – Фицрой к примеру о юмумбе ничего не знал, как не знал языка племени своего телохранителя. Этих племен еще лет десять назад на Тиле было великое множество, сколько племен столько и языков, теперь их осталось от силы четыре.
я был врачевателем на "Призраке"
Присев на край бочки, Гордон обреченно осматривал последствия вчерашних поминок. Кажется они перестарались или недостаточно старались раз из всей команды Призрака к ним пожаловал один Вергилий. А если бы его вытащил из воды Одо, он бы сейчас просился на Стремительный?  Тонкий, щуплый, с пушистыми белыми волосами, он до умиления походил на хорошенькую девушку. Может его перевезти на Балмору? Капитан навскидку мог назвать пару тройку заведений, где такую душку как Вергилий с руками оторвут, а если его обрядить в шелка и атлас, нанести косметику. Улыбнувшись собственным мыслям, Гордон допил остатки рома из бутылки, а бутылку отправил в стремительный полет на соседний корабль. Оттуда послышалась звучная ругань.
Тем временем успевший вернуться в исходное положение (умирать, наверное) Эвандер, бодро вскочил и повторил свой путь, продолжая разрисовывать борта корабля.
- Ну вот! Я же говорил! Смотрите, как резво побежал
Кажется или Фицрою показался таинственный блеск в глазах Барлоу? Подобное сияние появлялось в глазах старпома, когда его враги находились на последнем издыхании. К собственному заторможенному состоянию, Гордон начинал уже привыкать. Он вновь упустил мальчишку из виду, а тот уже находился у него за спиной, рассматривая его спину. Судя по звуку, вырвавшемуся у него, дела обстояли очень и очень печально.
- Оберег защищай от злой колдоства! – Будучи уверенным в своих силах, Абимбола на всякий случай быстро встал между спиной капитана и юным врачевателем, дабы усилить воздействие оберегов никак иначе.
- Я тебя вспомнил. – Да, много времени понадобилось. – Ты новая игрушка Эдвены.
Какого-то белого крысенка Фицрой видел несколько раз на Призраке когда приходил навестить его капитана.
- Расскажи мне, что случилось с Призраком.
Вот что было действительно интересно и если Вергилий, действительно был тем за кого себя выдавал, он не мог не знать. Кроме того сейчас каждый второй матрос заявлял что он бывший матрос Призрака. Количество просителей было таким большим, что могло составить команды четырех призраков.
- Можешь исправить? – Тем временем не собираясь упускать возможность, Эдмунд подставил свою спину Вергилию. Выглядел он на удивление хорошо, бодрым, посвежевшим. - Я не знаю, что эти звери там успели написать, но если ты меня избавишь от их стараний, я буду очень тебе признателен.
И больше никаких медуз Эдмунд не упоминал.