Ни для кого не секрет, что в сказках, которые старые няньки рассказывают детям перед сном, порой водятся драконы. Компанию им составляют призраки, оборотни, ну очень злые ведьмы, питающие исключительно младенцами, и прочая нечисть, в существование которой не верит ни один взрослый здравомыслящий человек. И правильно, в общем-то, делает. Однако дети тем и отличаются от взрослых, что при упоминании слова «правильно» у них портится настроение и возникает непреодолимое желание сделать с точностью до наоборот. Ну, или на худой конец, с замиранием сердца выслушать новую сказку, искренне желая не только поверить, но и примерить её на себя. Разумеется, не роль оборотня или дракона, а роль доблестного рыцаря, который эту жуть всенепременно повергнет росчерком своего славного меча. Ну, или ударом копья. А ещё можно… впрочем, не важно, повергнет и всё.
Однако случается в нянькиных сказках особый вид нечисти, который даже отряду доблестных рыцарей с мечами и копьями не по зубам. И зовут этот вид мачехой. Во всех сказках и историях мачеха всегда предстаёт этаким злобным существом, чьё существование сводится лишь к тому, чтобы испортить жизнь своей падчерице или пасынку, а то и обоим сразу. Можно подумать, она не спит и не ест, лишь строит против несчастных детей козни, мечтая сжить их со свету не только быстрее, но и как-нибудь извращённо-мучительнее. Да уж, каких только сказок Норин и Роланд не наслушались в детстве!..
Вот только детство младших представителей графского рода Баратэонов осталось позади, как и излишняя доверчивость к историям, рассказанным на ночь. Реальная жизнь преподносила совсем другие проблемы, да и мачехи, чтобы проверить сказку на долю в ней правды, на горизонте до сих пор не предвиделось. И лишь несколько дней назад отец объявил о том, что намеревается жениться. Ну а это в свою очередь означает, что труднопобедимый монстр из детских сказок совсем скоро перешагнёт порог их дома…
Смешно. Во всяком случае, Роланд едва не расхохотался в голос, украдкой взглянув на переменившееся лицо младшей сестрёнки. Отчего-то ему вспомнились именно эти истории и их общие детские переживания, особенно сильные в первое время после смерти матери. Помнится, тогда они с Норин и впрямь не на шутку боялись, что отец женится, едва истечёт срок положенного траура, однако же страх этот, даже помноженный на скорбь утраты самого близкого им человека, уже давно истаял росой под первыми лучами солнца. По крайней мере, Роланд мог утверждать это от своего имени. Пожалуй, новость о скорой свадьбе даже обрадовала виконта: женившись, отец обзаведётся другим наследником, ну а он сам наконец-то получит свободу. Ту самую, которую с гордостью положит на алтарь веры, что путеводной звездой указывает юному Баратэону его будущее. Ну а мечеха… не чудовище же она, в самом деле! Даже Норин уже достаточно взрослая, чтобы всерьёз считать, будто загадочная леди Аррен первым делом начнёт портить ей жизнь вместо того, чтобы заниматься собственной, заодно привыкая к новому дому, ведь так?..
Впрочем, ответ на этот вопрос виконт Бэйлоршира не получил ни в тот день, ни на следующий. Как-то всё не выходило остаться с сестрой наедине, чтобы поговорить по душам. О да, даже тот факт, что ты принадлежишь к богатому и знатному роду, а значит тебе не нужно заботиться о пропитании и крыше над головой, не означает, будто можно предаваться безделью дни напролёт, пытаясь утопить сопутствующую скуку в книгах и беседах!.. Ну а на третий день случилось нечто, что и вовсе отбросило Норин на второй план, как бы сильно Роланд не любил свою сестрёнку.
Нельзя сказать, чтобы спор между отцом и сыном был первым на памяти обоих представителей рода Баратэонов. И даже религии (которой Роланд, по мнению Его Сиятельства, был одержим, как будто это вообще возможно – верить чересчур!) этот их спор коснулся не в первый раз. Вот только прежде ни один из них не пересекал установленных границ, за которых спор становится ссорой. И что именно привело графа в такой гнев? Можно подумать, он никогда прежде не слышал от сына о том, что тот намеревается посвятить свою жизнь служению богам. Или всё же не стоило об этом напоминать в одной связке с поздравлением и пожеланием как можно скорее обзавестись наследником, который займёт место виконта Бэйлоршира, от которого виконт нынешний охотно отказывается в пользу ещё не рождённого брата? Возможно, он как-то не верно подобрал слова, чтобы объяснить отцу, что не имел в виду ничего дурного… Вот только к чему думать об этом сейчас? Время размышлений осталось в прошлом. Сейчас же настал черёд действовать. Отец никогда не поймёт и не примет выбор Роланда, чтобы отпустить его, а значит придётся как-нибудь без этого обойтись. Возможно, спустя годы, когда они встретятся в следующий раз, Эдвард и Роланд Баратэоны и сумеют поговорить по душам. Возможно, отец ещё будет им гордится… Но всё это будет после. И чтобы оно наступило, это «после», пора брать судьбу в свои руки уже сейчас…
…Сказки, особенно те, которые уже знаешь, быстро наскучивают детям. И тогда они ищут спасения на страницах книг, о которых и не подозревают их старые няньки со своими драконами и мачехами. На страницах тех книг славные герои сражаются с куда более реальными опасностями вроде людских пороков, людской зависти и людского зла. Но прежде, чем дать всему этому отпор, героям порой приходится отступать в тень, а то и бежать в далёкие земли, чтобы там отыскать себе учителей и обзавестись верными друзьями. Помнится, Роланд всегда смеялся над теми историями, в которых герои решались на побег именно в тёмное время суток. Ну чем, скажите на милость, им не угодил день? По ночам нужно спать и набираться сил, а не брести в неизвестность, шатаясь от усталость и не видя дальше собственного носа! Мысль о том, что днём потенциальных беглецов стерегут вдвое, а то и втрое пуще обычного, как-то не приходила ему в голову. А, впрочем, самые действенные мысли являются к нам с опытом. В случае Роланда Баратэона подобное озарение настигло его на пороге конюшен, где ему отказались седлать коня, отговариваясь тем, что, мол, Его Сиятельство запретил.
В тот день Его Сиятельство вообще оказался щедр на запреты. Методом проб и ошибок виконт выяснил, что ему нельзя даже за ворота выйти, а по замку он теперь может передвигаться лишь в сопровождении конвоиров, приставленных отцом. Нет, со своей охраной Роланд бы справился, благо уроки воинского дела, преподаваемые самим графом, не прошли для его сына даром, но помимо них в замке ещё полно народу, который непременно сбежится на шум, и тогда ограничением свободы Его Милость точно не отделается. Вот и пришлось бежать ночью, досадливо морщась от собственных насмешек над незадачливыми героями, жертвующими сном и уютной постелью, то и дело всплывающих в памяти.
Однако совсем скоро досада сменилась раскаянием и даже чем-то, отдалённо напоминающим чувство вины перед несправедливо осмеянными беглецами. Как оказалось, сбежать ночью – ничуть не проще, чем днём, ведь замок никогда не засыпает полностью. И когда свет факелов очертил чью-то тень, что вот-вот выйдет из-за поворота прямо ему навстречу, Роланд чуть слышно вздохнул, бесшумно вынимая из ножен меч. Видит Создатель, он не желает никому зла, и приложит все усилия, чтобы не пришлось отнимать жизнь этого бедолаги, но отказаться от свободы, когда та свежим ночным воздухом наполняет лёгкие, было уже невозможно… Стремительной тенью Роланд метнулся вперёд, хватая преследователя за шею и прижимая к стене. Клинок в его руке охотно метнулся вверх, замирая в дюйме от лица неприятеля.
- Не смей кричать, иначе я… Норин?! Ты?!! Что ты тут… я же мог… – Опуская оружие и отдёргивая руку, Роланд для верности даже сделал несколько шагов назад, чтобы увеличить расстояние между собою и девушкой. Милостивые боги, он едва не убил собственную сестру! Да уж, такое даже в самых страшных сказках не часто услышишь…