Последний месяц лета был самым приятным, не изнурял жарой и не давал замерзнуть. Король стоял у распахнутого настежь окна и смотрел на город, плавно тонущий в наступающей мгле. Вечер красил столицу и придавал ей еще больший шарм. В Королевских покоях брезжил легкий свет от десятка свечей. Отвратительная атмосфера духоты затуманивала рассудок и единственное, о чем возможно было думать так это о порыве леденящего кожу ветра. Тело короля было покрыто легкой испариной и капли пота стекали по его вискам. Со стороны королевского ложа, выполненного из массива дуба, послышался легкий скрип и из-под простыней стали проглядываться некоторые из элементов женского тела. Сегодняшний вечер Дарион провез не в одиночку. Его вечер скрасила очаровательная девушка с длинными, белокурыми волосами. Она совсем недавно стала новой служанкой его леди-жены и своим ангельским личиков с пухлыми, алыми губами, заинтересовала короля. Через пару недель юная красавица стала заядлой посетительницей покоев короля. Эта девушка была неопытна и наивна, а ее взгляд всегда был полон неуверенности. Наверное именно эта ее невинность и привлекла Дариона. Он не терпел отказов, но никогда не скупился на предварительные соблазны. По своей природе он был охотником и те чувства, когда новая жертва загнана в угол и никуда не сможет убежать усиливали желание.
Совсем еще молодая девчушка, ей было не больше восемнадцати, поднялась с кровати. Кажется ее звали Камилла или Карлия. У него всегда была ужасная память на имена, особенно на женские. В жизни Дариона не наберется и десяти женщин чьи имена он никогда не забудет, но таких особ как эта в его жизни было слишком много. Только что проснувшаяся девушка, чье имя он так и не смог вспомнить, слегка привстала с постели и мурчала себе под нос что-то внеразумительное. Ее обнаженное тело постепенно освобождалось от простыней, плавно оголяя грудь. Он смотрел на нее и ничего не чувствовал. Все, что эта юная особа могла ему дать, он уже давно взял. Выбравшись из переплетений легких простыней, она словно дикое животное поползла к нему по кровати. - Его Величество желает чего-нибудь еще? Озорная улыбка и блеск в глазах говорили сами за себя. Ее аппетиты были куда больше, чем он мог представить. Нижнюю часть своего тела она опустила на постель, а верхнюю задрала невообразимо высоко. Изгибы ее тела были весьма соблазнительны, но не сейчас. Король медленно подошел к ней и погладив копну непослушных, светлых волос, плавно дотронулся до ее лица и достаточно резким движением приподнял его, заставив девушку смотреть на него. - Его Величество желает чтобы ты ушла. Дарион улыбнулся через себя, глядя в глаза девушки, ежесекундно наполнившиеся растерянностью. Она быстро соскочила с ложа и принялась в суматохе собирать свои вещи. Мужчина упал на кровать, подложив правую руку под голову и наблюдал за юной особой, это зрелище вызывало в нем улыбку и смех. - И еще, прежде чем уйти, налей мне вина. Она не смотрела ему в глаза, а лишь кивала головой. Та уверенность и раскрепощенность, с которой она обращалась к нему, испарились в один момент и вот перед ним снова стояло невинное дитя. Кубок наполнился багряным напитком. Она встала посреди комнаты как вкопанная и смотрела на него, словно ждала чего-то. Дарион не понимающе посмотрел на нее. - Ты можешь идти. Махнул рукой в сторону двери. - Ах да, не забудь выпить настойку багульника, достаточно с меня бастардов. И последнее, передай Королеве, что я загляну к ней сегодня. Снова этот испуганный взгляд в пол и покрасневшие щеки. Тяжелая дверь захлопнулась и Дарион остался в одиночестве. Тишину нарушали лишь звуки, влетающие в распахнутое окно. Он резко встал с постели и подошел к небольшому столику в углу, на нем были наставлены какие-то фрукты, немного сыра и вино. Мужчина в несколько глубоких глотков осушил чашу вина и налил в нее еще немного. Возможно, его леди-жену уже предупредили о скором визите Короля. Негоже заставлять даму ждать, особенно такую пылкую, как леди Мод. Она была совсем еще юной, чуть ли не в два раза моложе него, но в ней не было той детской наивности, она была словно соткана из страсти и похоти. Порой одного ее взгляда было достаточно, чтобы разжечь в нем желание. Ему однозначно повезло, что по мимо брака, полностью построенном на расчете и выгоде двух сторон, он смог получить такую прелестную, молодую жену. Откинув лишние мысли мужчина начал собираться. Ничего необычного в его наряде не было. Легкие бриджи и шелковая, алая накидка в пол на голове тело. Король вышел из своих покоев, когда над столицей уже взошла луна и темнота поглотила коридоры замка. Его сопровождали два королевских стражника. Проходя через небольшой розарий, разделяющий части замка Дарион сорвал одну небольшую розу, бледно-розового цвета.
Покои Короля и Королевы находились безумно далеко друг от друга, что было весьма странно. Нужно переселить ее поближе. Хотя бы в одну и ту же часть замка. Весь пусть занял не больше пятнадцати минут и вот он стоял на против ее двери. Приказав стражникам оставаться снаружи, Король постучал и не дожидаясь одобрения зашел внутрь. Покои его леди-жены были весьма не дурно обставлены. Яркий свет свечей ударил по успевшим привыкнуть к темным коридорам глазам и Дарион слегка прищурился. Переведя взгляд вглубь покоев он увидел леди Мод. Она сидела на краю кровати и внимательно рассматривала его, с легкой тенью ухмылки на лице. Ее длинные каштановые волосы плавно спадали на оголенные плечи. Ее белоснежная сорочка была настолько тонко скроена, что соблазнительные очертания ее молодой груди были видны не вооруженным взглядом. - Прошу прощения за столь поздний визит, миледи. Надеюсь вы еще не спали. Он улыбнулся и прошел вперед. В его руках виднелась небольшая розочка, которую Королева заметила сразу же. Король протянул цветок. - Эта роза для моей Розы. Обычная улыбка сменилась одной из самых ехидных и обольстительных, которые умел сотворить на своем лице Моргардский Змей.

Отредактировано Darion Myrcell (2014-07-09 22:01:04)

В одно мгновение весь мир, находящийся вне каменных стен этих покоев, исчез. Этой юной женщине каким-то невероятным образом раз за разом удавалось словно выдергивать его из повседневной жизни, заставляя забыть обо всех окружающих проблемах и наслаждаться исключительно ей и ее обществом. Вокруг стоял дурманящий аромат душистых масел, а вперемешку с духотой, царившей в это время года повсюду, голова начинала медленно раскалываться. Леди Мод медленно, словно подкрадываясь, ступала босыми ногами по холодным плитам. Каждый ее шаг был элегантен и грациозен, а просвечивающиеся очертания ее бедер заставляли Дариона стиснуть челюсть. Он не мог наброситься на нее, как на портовую шлюху. Она была леди. Его леди, не терпящая унижений. Ее взгляд, дерзко вскинутые вверх глаза, горящие томной страстью и эта ухмылка ее тонких, чувственных губ. Она то приближала его к себе, то отдаляла, не позволяя дотронуться. Боялась? Разжигала страсть? Играла в недотрогу? В голове метались тысяча мыслей, собрать воедино которые не представлялось возможным. Она приняла бледную розу и отошла к небольшой тумбе, на которой стоял кувшин вина. Дарион прошел вглубь комнаты, прожигая взглядом свою молодую жену. Внутренне убранство комнаты уже не интересовало его. Король сделал несколько шагов и присел на кресло, стоявшее неподалеку.
- Подарок? - он подался немного вперед, внимательно наблюдая за каждым действием своей жены. В его черных глазах казалось бы отражались все свечи, размещенные в покоях. Он, вдруг, почувствовал себя ребенком, которому из далеких краев привезли дорогую игрушку. Каждое ее движение было медленным и степенным, как бы заставляя Дариона возжелать ее подарок еще больше. Через мгновение в руках Королевы красовалась удивительной красоты шкатулка. Осторожно отперев заслонку, Мод протянула ее мужу. - Да это же... - Королева не дала ему закончить, сама озвучив то, что находилось внутри. Дарион быстрыми движением вынул кинжал из шкатулки, отшвырнув ту на постель Королевы за ненадобностью. Он крутил его в руках, осматривая со всех сторон, пару раз махнув им, прорезая воздух. Но это было не все, через несколько секунд любования кинжалом, его ненаглядная леди-жена преподнесла ему еще один дар. Маленькая, стеклянная бутылочка, в которой был собран отборный яд скорпиона. На фоне этих роскошных и так любимых сердце Дариона вещей, подаренная им розочка казалось совсем ничтожной. На один миг его сердце кольнуло режущее чувство. Он обязан отплатить ей не менее пышно. Покрутив в руках маленькую бутылочку и посмотрев сквозь нее, Король ухмыльнулся. - Знали ли вы, моя Королева, что пары капель из этой бутылочки хватит, чтобы извести до смерти молодого человека, а в правильном сочетании, он способен вызвать сильнейшие судороги и отказ жизненно важных органов. Некоторые алхимики полагают, что своей токсичностью его вполне можно сравнивать с ядом кобры. На лице Дариона появилась легкая улыбка, граничащая с оскалом. Лицо Королевы не требовало лишних слов, ее томная улыбка говорила сама за себя. Она наполнила два бокала отборным вином и медленно направилась к нему, между делом читая отрывок из известной баллады, строчки из которой крутились в его голове. Она подошла так близко, смотря на него сверху вниз. Получив свой кубок, Дарион сделал несколько глотков. Король почувствовал, как на середине ее дыханье немного сбилось, а голос стал тише. Мужчина, сидящий в неглубоком кресле, пододвинулся к его краю. Легкие бриджы уже не могли скрыть его желания. Держа чашу с вином в правой руке, левую он аккуратно запустил под полупрозрачную рубашку жены. Дотронувшись до ее ножки, он начал медленно водить по ней пальцами, плавно поднимаясь все выше, одновременно не отрываясь от ее глаз.
- И отвечал он ей взаимно, к богам взывая и моля, позволить жить им вместе мирно... - тихий тон голоса, плавно преходящий в полушепот ...словно полет свободы журавля. Окончив внезапно вспомнившиеся строки резко, на одном дыхании, Дарион откинул бокал с вином в сторону, резко поднялся с кресла, стиснув в объятиях жену. Желание захлестнуло его. Плевать на нож, свалившийся куда-то на пол. Плевать на подаренный яд, который остался лежать на кресле. Сейчас для него существовала только она. Мужчина прижал Мод к стене своим телом. Раздвинув ее ноги в стороны, он дал волю свои рукам, сжимая ее тело со всей не контролируемой им силой и яростно впиваясь в ее губы своими.

Жар, исходящий от двух разгоряченных тел, в сочетании с едким запахом пота и приторно-сладким ароматом душистой воды действовал словно афродизиак, усиливая все чувства до максимума. Кажется, будто ты слышишь не только биение своего сердца, но и ускоряющееся биение твой спутницы, а когда два этих звука сливаются в унисон наступает эйфория. Он был достаточно груб со своей Королевой, впиваясь длинными пальцами в ее молодое тело и оставляя легкие багрянистые полосы по всему телу. Он всегда жаден до страсти, не хочет терять ни секунды удовольствия. Его губы напряжены и единственное, что сейчас могло утолить их жажду была она. Дарион был резок и переменчив, целуя то ее тонкие губы, то опускаясь ниже, к линии ключиц и груди. Эта сорочка, которая только и делала, что мешала, задралась к верху, оголив нижнюю часть ее тела. Он сильнее прижал Мод к стене, а та, в свою очередь, оплела его торс сзади своими ногами. Ее руки освободились и через мгновение эта, успевшая надоесть сорочка, полетела вниз. Она предстала перед ним всем своим естеством, такая, какой ее впервые увидели Боги. Руки короля словно не слушались своего обладателя, ревностно сжимая округлые формы своей леди-жены и гулявшие по ее телу в рандомном порядке. Дыхание королевы становилось все тяжелее и чаще, а ее руки принялись расправляться с крепкими тесемками его бриджей. Ее мольба о помощи, захлебывающаяся в чувственных вздохах еще больше подстегнула Дариона. Он слегка отстранился от королевы, позволив ей встать на каменный пол своими ногами и яростно вырвал все хитросплетения нитей на своих бриджах. Ему не было никакого дела до одежды. Пусть ему бы пришлось порвать тысячу таких же штанцов, он сделал бы это и вернулся в объятия своей Королевы. Она встретила его новой волной желания и похоти, обвивая его лицо своими тонкими ручками и жадно впиваясь в его губы. Теперь уже не только он был главным инициатором всего действия - Уотерфолльская Роза перешла в наступление. Она была такой же жадной, как и он. Ему это нравилось. Он прильнул к ее обнаженному телу с силой, запустив левую луку под ее спину и обвивая хрупкую талию одной рукой, приподнял чуть вверх. В порыве этой страсти они передвинулись слегка вправо, поближе к небольшому столику, на котором стояла ваза с фруктами, вином и еще чем-то. Дарион взмахом правой руки смел с него все что было и на его край усадил Мод. Она, словно обезумевшая, прижималась ближе и не хотела отпускать его из своих объятий. Король резким движением запустил свободную руку между ее ног, на что женщина на мгновение откинула голову назад, скорее от неожиданности, нежели от наслаждения. Он принялся целовать ее шею, спускаясь все ниже, оставляя влажный след. Там, внизу, его леди была мокрой от желания. Несколько секунд он раздувал ее страсть и похоть еще больше, играя своими пальцами и слыша прерывистые стоны и обрывающееся дыхание. Эти звуки возбуждали его естество еще больше и сдерживаться становилось все сложнее. Когда Мод запустила руки в его волосы и изогнувшись так сильно, прикусила губу, он не стал отдалять момент истинного удовольствия еще дальше и резко прижавшись к ее телу, вошел в нее, крепко сжимая свободной рукой ее грудь и остановившись губами на ее шеи, издал постанывающий, чуть хрипловатый звук.

Дарион чувствовал, как внутри свирепствовал ураган, разрушая последние грани адекватного сознания. Страсть и похоть превращали его в дикое, необузданное животное, коим руководили лишь инстинкты. Его нельзя было отнести к мужчинам, которые прежде всего заботятся о чувствах и желаниях женщины. Во всех делах касающихся такого странного слова как "любовь" он был жутким эгоистом, думающим в первую очередь о том, как получить для себя большее удовольствия и наслаждений. Он призирал обыденность и однообразность, его всегда тянула неизвестность и желание постичь что-то новое. Многие мужчины жалуются на своих жен и спят с ними лишь для продолжения своего рода. Дарион же всецело боготворил супругу, так стойко принимающую его весьма не постоянную натуру. Она не ограничивала его свободу и никогда не пыталась привязать к себе, словно цепного пса. Мудрая женщина и истинная леди, его королева не сдерживала его натуру, но смогла забрать верность души.
Горячее тело Мод словно обжигало его пальцы, не позволяя остановить их хоть на мгновение. Словно в первый раз, он изучал ее тело с особым энтузиазмом, стараясь запомнить каждый ее изгиб и вкушать запах молодого тела. От нее всегда пахло розами. Свежими и чистыми, словно только что срезанных в оранжереи. Волосы спутывались и прилипали к взмокшему телу. Он часто дышал. В этих покоях не хватало воздуха, но ему, казалось, он и не нужен был вовсе. Единственное чего он желал - ее. Со страстным напором мужчина буквально вжимал супругу в каменную стену, служившую опорой. Она обвивала его словно змея и впиваясь в его шею губами словно одурманивала его рассудок своим ядом. Плавные движения его чресел с каждым мгновением набирали все большую силу, заставляя задыхаться и хватать легкими те остатки воздуха, что витали вокруг.
Королева прижималась к его телу сильнее, угадывая ритм и подстраиваясь под него, что доставляло еще большее удовольствие. Глухие стоны смешивались со звуками, схожими с тихим шипением. Мод откинула голову назад, подставляя тонкую шею и изящную линию ключиц для его поцелуев. Покрывая ее тело влажными поцелуями и оставляя после себя на теле королевы багровые следы Дарион поднимался выше, целуя ее скулы. Она шептала что-то, вздрагивала и издавала звуки, заводившие его еще больше. Одной рукой он крепко вцепился в ее бедра, в то время как пальцы другой сплелись с пальцами королевы. Он поднял одну из рук Мод над ее головой, оказавшись с ней лицом к лицу. Это мгновение встретившихся взглядов наполняло атмосферу вокруг еще большей интимностью. Женщина тянулась вперед, требуя его поцелуя, в то время как он не позволял дотронуться до своих губ, искривив те в легкой улыбке. Резко отстранившись от нее Дарион заметил растерянность в ее глазах, а ведь все это было частью его игры.
Резко и грубо он развернул ее, зарываясь в копне темных волос, проводя одной рукой по спине, а другой крепко сжимал ее лицо, повернутое в пол оборота к нему. Сзади его королева смотрелась ничуть не хуже. Беременность и роды словно придало ее телу еще большую женственность, округлив ягодицы и сделав контраст талии и бедер пуще прежнего привлекательными. Измучив ее истомой и задержавшись правой рукой на ее бедре, он вновь вошел в нее. Неожиданно сильный толчок и ее упругость там внутри свели дыхание, заставив задыхаться. Сердце стучало так быстро, словно всеми силами стремилось вырваться из груди. Он целовал ее левую щеку и уголки тонких губ, гортанное дыхание усиливалось, как и нарастал темп его проникновения. Ему хотелось дотянуться до самых ее далеких глубин. Хотелось узнать истинные ее желания. В мгновения особенно чувствительного наслаждения его глза словно покрывала пелена, в которой он мог различить лишь легкие очертания ее тела и прижимаясь к своей королеве плотнее он не желал терять ее. В этот момент он был всецело предан ей, как и она ему.