- Это надо же быть такой лицемерной дрянью! - Воскликнул Роланд на порядок громче, чем следовало. Пара служанок, спешивших к колодцу, тот час же обернулись к виконту и его собеседнику, а после о чём-то с удвоенной силой зашептались между собой.
Впрочем, кроме них в этой части двора никого не было. Конюх с помощниками возились в своих владениях, ещё громче, чем Роланд, обсуждая, кого следует перековать, а чей денник требует починки ввиду чрезмерной ретивости его обитателя. Дрова для кухни накололи ещё утром, а иных дел у замковых слуг поблизости не было. Даже если кто-то из них и появится, друзья заметят его издали. Хотя, ни Роланду, ни Джону – младшему сыну барона Келси, отданному на обучение в Бэйлор около десяти лет назад, и ставшему одним из ближайших друзей виконта – не было до них никакого дела. Тема разговора увлекла их настолько, что молодые люди едва не забыли про лошадей, которых рассёдлывали после верховой прогулки по окрестностям. Обычно подобное поведение свойственно девицам всех возрастов и сословий, однако же… некоторые события, а вместе с ними и люди не способствуют сдержанности и даже наоборот – противопоставляют ей, всё, что нельзя и что можно.
- Я и сам до сих пор не могу поверить, – произнёс Джон, ослабляя подпругу. - Он всегда производил впечатление человека здравомыслящего и даже расчётливого, чтобы вот так вот глупо попасться в ловушку такой… такой…
- …эгоистичной суки – называй вещи своими именами, – подытожил виконт, снимая седло и пристраивая его на каменных перилах открытого коридора, опоясывающего внутренний двор замка по периметру. Отец-Создатель да простит ему сквернословие, но как ещё назвать столь легко доступную особу, чьи поступки так возмущали молодых лордов, что даже их общая нелюбовь к сплетням, коими именовались все разговоры, хоть как-то касающиеся других людей, ничего не смогла с этим поделать. К тому же, речь шла о весьма уважаемом ими человеке, который просто не заслужил в жёны такую стерву, как та, кого он сам умудрился для себя выбрать, обманувшись кротким взглядом и милым личиком. Ну и формами, на которых клейма ставить негде.
- Что верно, то верно. А тут ещё и ребёнок, которого он почему-то считает своим. Интересно, а сама будущая мать, – последнее слово Джон даже не произнёс – выплюнул с презрением, глубину которого сложно было недооценить, - хотя бы в курсе, кому из тех, с кем она путалась только в последние месяцы, на самом деле так свезло?
- Вряд ли. В Бэйлоре осталось не так уж много мужчин, которые прошли бы мимо её постели. Даже если брать в расчёт только тех, кто треплется о её прелестях на каждом углу, можно сбиться со счёта!..
- Не так уж много? Хочешь сказать, что и ты сам…
- Заткнись! – Полушутливый удар в плечо заставил Джона отступить, со смехом подымая руки в жесте капитуляции. - Я бы никогда с ним так не поступил. К тому же, – виконт чуть понизил голос, украдкой оглядываясь на служанок, что не торопились вернуться на кухню, - рыжие – не в моём вкусе.
- Ну, это смотря какие рыжие! – Мечтательно протянул друг, за что едва не получил в другой раз. Правда теперь уже всерьёз, поскольку эта его влюблённость просто не имела права на существование. Пускай и объект её куда более достоин восхищения, чем иные особы, упомянутые ими чуть ранее.
Однако сказать об этом (далеко не в первый и, уж конечно, не в последний раз, если Роланд хоть сколько-нибудь хорошо знал друга и его манеру увлекаться) виконт не успел. По коридору, скрытому от глаз друзей чередой высоких колонн, внезапно прозвучали чьи-то шаги. Или послышалось? Да, скорее всего именно так, поскольку, заглянув за колонну, Роланд никого не заметил. Неопределённо пожав плечами, виконт вернулся к прерванному занятию, освобождая лошадь от упряжи. Следовало поторопиться, ведь ему ещё предстоял разговор с мачехой, которую младший Баратэон вызвался завтра сопровождать… кстати, а куда именно? Нет, леди Аррен не делала из этого никакой тайны, вот только пункт назначения отчего-то не пожелал задерживаться в памяти Роланда. Так бывает, если слушаешь в пол уха, думая о чём-то своём. Впрочем, не важно. Всё равно на завтра у младшего Баратэона нет никаких планов.
Простившись с другом и передав ему поводья, виконт Бэйлоршира направился к себе, дабы переодеться перед встречей с мачехой. Вряд ли утончённой атлантийке придётся по вкусу его костюм для верховой езды, за милю разивший потом, что его собственным, что лошадиным.
Но Роланду не повезло. Или, вернее будет сказать, не повезло леди Аррен, с которой виконт столкнулся в коридоре второго этажа, посреди которого она замерла этаким каменным изваянием в свою честь, глядя прямо перед собой.
- Миледи, Вам нехорошо? – Встревоженно спросил Роланд, быстрым шагом направляясь к мачехе. Лишь богам ведомо, как часто может меняться настроение и самочувствие беременной женщины. Не приведи Создатель, если с ребёнком, которого она носила под сердцем (равно как и свободу самого Роланда), что-то случится! - Что с Вами? Я могу помочь? – Ещё шаг, и женщина вздрогнула, словно только теперь заметив его. Или же не заметив, но почуяв? Смущённая улыбка скользнула по губам виконта, когда он сделал шаг назад. - Простите меня, я собирался переодеться, прежде чем обсудить с Вами завтрашнюю поездку. Кстати, не сочтёте за труд напомнить, куда именно мы едем? – К смущению прибавился лёгкий оттенок вины. Они не успели стать друзьями, но и делить им было нечего. Любовь к детям совсем не то, что любовь к женщине – Роланд уже давно не был ребёнком, чтобы отвергать эту истину, кажущуюся обманчиво простой, во имя ревности или чего бы то ни было. И если уж быть до конца откровенным, сын Эдварда Баратэона был вовсе не прочь, чтобы часть причитающейся ему графской опеки досталось этой рыжеволосой атлантийке. Уже ради одного этого с нею не следовало ссориться!..

Ответ леди Аррен обескуражил, кажется, даже её саму. Что уж говорить о Роланде, чьи брови вопросительно взлетели вверх? Впрочем, ну а чего ещё ожидать от женщин – самых непредсказуемых существ под подлунным небом? Резкие смены настроения, пространные замечания, ставящий в тупик вопросы – меньшее, к чему нужно быть всегда готовым в отношениях с прекрасным полом. Даже если отношения эти и не предполагают романтики, а значит и игры во флирт.
- Пожалуй?.. Ну, наверное, это хорошо, – себе под нос пробормотал виконт, силясь улыбнуться. Получилось не то, чтобы очень, но всё же лучше, чем ничего.
Оглянувшись по сторонам (то ли в поисках поддержки, то ли – укрытия, где можно скрыться от непредсказуемой мачехи вопреки собственным представлениям о трусости), Баратэон младший отважно сократил расстояние между ними на шаг. Сейчас от леди Аррен веяло холодом наступающей зимы, причём зимы не бэйлорширской, а самой что ни на есть северной, фйельской зимы. Может, не обнаружив подвоха в его открытом взгляде, эта женщина спрячет колючки и сменит «гнев на милость»? Ну, или что незаслуженное она там сейчас испытывает… Увы, подтвердить или опровергнуть это заранее невозможно. Только лишь опытным путём.
И, кажется, опыт удался. Хотя бы наполовину. Большую. Хоть взгляд мачехи практически не переменился (впрочем, Роланд не настолько хорошо разбирался в отражениях человеческих душ, чтобы судить об этом наверняка – только лишь с точки зрения собственной интуиции), в голосе её прорезались тёплые интонации. Будь виконт Бэйлоршира старше и опытнее, непременно вспомнил бы о зимнем солнце – обманчиво жарком не смотря на то, что снег и не думает таять под его лучами – однако, на сей раз, Роланд решил принять перемены в мачехе за чистую монету. Так было проще, наверное, чем брать леди Аррен в окружение до выяснения причин.
В Хатфилд? А что там – в Хатфилде? А, ну да… Кажется, рассеянность мачехи – штука заразная.
- Не тревожьтесь о подготовке, миледи, – бодро отрапортовал Роланд, вышагивая рядом с леди Аррен в направлении её покоев, с каждым пройденным футом отдаляясь от той доброй дюжины вопросов, которые вызывало её рассеянное поведение. - Я лично слежу за всем, и ничто не помешает нам выдвинуться в путь завтрашним утром.
Виконт не солгал. Эта поездка казалась важным шагом для них обоих. Ещё одним на пути к настоящей семье. Даже отец понимал это, согласившись выпустить свой сокровище из рук, пусть и на весьма короткое время. Ну а Роланд чувствовал свою ответственность и был категорически настроен на то, чтобы не оплошать. Миледи и впрямь может во всём на него положиться! Всё пройдёт, как по маслу…

…Но, как известно, люди предполагают, а боги располагают. С самого завтрашнего утра, обещанного леди Аррен, зарядил дождь. Не сильный, но настойчивый и весьма раздражающий своим монотонным стуком по крышам и каменной мостовой. Карету, в которой должна была путешествовать мачеха, подогнали так близко к подножию парадной лестницы, как это было возможным (ещё немного, и лошадям придётся осваивать подъём, а после спуск по ступеням), Роланд же должен был сопровождать миледи верхом в компании полудюжины отцовских гвардейцев. И как раз сейчас все они топтались рядом с осёдланными лошадьми, плотнее кутаясь в дорожные плащи от проникающей под подкладку сырости. Леди Аррен запаздывала, однако никто из них и не думал роптать, хоть ожидание уже перевалило за час.
Нервничал лишь Роланд. Однако, причиной волнений была не только лишь досада на непунктуальность мачехи – в конце концов, мало ли что могло её задержать? И, учитывая положение графини, обычные женские капризы, связанные с выбором украшений или перчаток, казались сущим пустяком в сравнении с причинами, о которых виконту не хотелось бы думать, дабы случайно не зазвать их в дом. Но всё же, предупредить она могла. Наверное. Вокруг миледи постоянно находится небольшой отряд личных горничных, неужели одну из них нельзя было снарядить послом? И, как на зло, прочие слуги обходили террасу стороной, исключая возможность отловить и отправить кого-то из них. Не самому же виконту мчаться на разведку!
Второй же стороной досады было чётко распланированное путешествие, первые карты которого уже осыпались на стол. Ещё немного, и верхушка пирамиды рухнет следом… Ну нет! Всё должно пройти идеально! И всё пройдёт.
Решившись, Роланд передал поводья одному из гвардейцев, а сам стремительно взлетел по лестнице… чтобы едва ли нос к носу столкнуться со своей пропажей.
- Миледи? – Создавалось впечатление, что графиня Бэйлоршира, словно девчонка, караулила за тяжёлыми шторами, выгадывая момент, когда у её пасынка закончится терпение, однако виконт старательно отогнал эту мысль прочь, как особо дурацкую. И даже странному выражению лиц сопровождающих её горничных значения не придал. Эти легкомысленные создания только и делают, что смеются над чем-то, что кажется забавным лишь им сами. Не проводить же расследование по каждому подобному поводу! - Вы, наконец, готовы? – Прозвучало излишне нетерпеливо, и Роланд постарался сгладить углы, насколько это было возможно. - Я имею в виду, что рад Вас видеть. Мы готовы отправлять в путь. Надеюсь, Вас больше ничего не задерживает?..
Ну, разумеется, ничего! Если они задержатся ещё немного, рискуют завязнуть на тракте, подмытом дождём. И хоть подобные путевые трудности – не забота миледи, графиня не может о них не подозревать. А значит, она сейчас же усядется в свою карету и перестанет служить источником невольных проблем, которые категорически не нужны ни самой миледи, ни тем более её пасынку, что вызывался нести ответственность за комфорт и безопасность леди Аррен.