Светало. Солнце медленно поднималось из-за зубчатой горной стены на горизонте, постепенно размывая ночную тьму. Легкий весенний ветерок гулял между разноцветными шатрами и теребил волосы одиноко стоявшего на самом краю лагеря мужчины - Тэм Уоллес молча наблюдал за восходом...
Место проведения ежегодного фэрайлтинга* было выбрано загодя. За несколько дней до начала там начали устанавливать огромный шатер, внутри него расчистили и засыпали соломой круглую площадку, вокруг которой возвели помост со скамьями для лордов, лэрдов и старейшин. В дальней части помоста, напротив входа в шатер, поместили дубовое кресло – место для короля. За несколько дней до начала вокруг шатра начали собираться люди, желавшие, чтобы тинг рассмотрел их прошения и жалобы. Они прибывали из окрестностей Фэр-Айля и близлежащих лэндов и устраивали свои костры и палатки на окраине поля под бдительным присмотром королевских хускарлов. Между ними ходили епископские писцы, которые внимательно выслушивали суть проблем новоприбывших и заносили их в свитки, дабы потом представить на рассмотрение дьякона, который бы решил, достойно ли дело вынесения его на суд тинга, или нет. Чуть ближе к центральному шатру располагались шатры лордов и лэрдов, тех, что должны были непосредственно присутствовать на собрании. Они прибыли за два-три дня до тинга, с одной стороны, чтобы никто не подумал, будто бы они спешили, а с другой, чтобы успеть продемонстрировать друг другу богатство своих одежд и удаль дружинников. Сам король приехал из столицы вчера вечером. Не говоря ни с кем и не приглашая к себе никого, он скрылся в шатре, из которого не выходил до самого рассвета. Если бы кто-то сейчас внимательно всмотрелся в лицо короля, то он понял бы, что тот не спал... У Тэма был повод - первым спором, который сегодня должен был рассмотреть тинг, был спор его собственных сыновей Айлеса и Комнола, спор, на обсуждении которого он хотел бы присутствовать меньше всего.
Тем временем из-за гор забрезжили первые лучи нового дня, ветер на какое-то мгновение усилился и свежий его порыв ударил в лицо Тэма, наполнив легкие свежим дыханием утра. Тэм кивнул, словно принимая от кого-то благословение, развернулся и уверенной поступью зашагал к центральному шатру. За ним устремилась четверка дружинников, до того момента тихо ждавших в стороне.

*****

Свободных мест на помосте не было. Два лэрда довольно яростно принялись спорить о том, кому из них положено занимать более близкое к королю место, но их быстро уняли церковные прислужники. Святые люди тихо, но доходчиво объяснили гордым детям фйельской земли, что если те не прекратят балаган, то их, несмотря на древность рода и размер дружины вышвырнут из шатра взашей. Это подействовало и вскоре в шатре воцарился порядок.
В середину круглой, похожей на арену площадки вышей епископ.
- Тишина! Во имя Отца и Матери я призываю собравшихся к тишине! – зычно объявил он, обведя собравшихся строгим взглядом. – Сегодня мы отрываем ежегодное собрание свободных мужей Фэр-Айля и окрестных земель, дабы обсудить дела животрепещущие и важны касаемо земли, жизни, пищи и наказания. Лишь достойные вопросы вынесены на суд тинга и потому я призываю собравшихся слушать старательно, говорить красноречиво и дельно, но не нарушать законов Бога и короля.
Епископ замолчал, но стоило ему это сделать, как по шатру эхом разнесся сухой деревянный стук. Некоторые обернулись – через три человека от королевского помоста сидел худой жилистый старик, одетый в длинную робу из грубой рогожи и державший в руках длинный узловатый посох из ветви омелы. Именно этот посох он приподнял и три раза с громким стуком опустил его основание на деревянный помост.
...- а также законов и традиций предков, - не повернув головы к старику все же закончил стандартную формулу епископ. – Первым говорить будет король.
Тэм дождался пока епископ уйдет из круга и займет свое место, затем встал, спустился по деревянным ступеням и сам вошел в круг.
- Здравствуйте, свободные мужи Фйеля, - обведя зал тяжелым взглядом проговорил он. – У меня не легко на сердце, потому что первым из вопросов, который нам следует обсудить, будет касаться не только нас всех, но и непосредственно меня. Я говорю о споре моих сыновей – принцев Айлеса и Комнола...
Король в ожидании замолчал – по шатру пронесся тихий шепоток, возражений не последовало.
- Принц Айлес обвиняет принца Комнола в нападении, но более того, он обвиняет его в трусости и бесчестии – нарушении правил поединка двух мужей.
В шатре послышался гул, то ли удивленный, то ли неодобрительный, но в этот раз король продолжил не прерываясь.
- Я предлагаю вызвать в этот круг обвинителя, дабы он мог принести клятвы и самостоятельно раскрыть суть своих обвинений. Тинг не будет возражать?
Тинг не возражал... Тогда Тэм кивнул ближайшему из церковных прислужников и, поднявшись на помост, вновь занял свое место. В шатер ввели Айлеса Уоллеса.

* - собрание свободных мужей Фэр-Айля и соседних лэндов, проводится ежегодно и является вспомогательным органом, играющим совещательную законодательную роль и выполняющим судебные функции.

Corvus Corax – De Mundi Statu

     Комнол считал себя уже достаточно взрослым для того, чтобы иметь грамотное представление об ошибках отца. Тэм не замечал очевидное - зреющий серьёзный конфликт, который начался не сегодня, не вчера и даже не год назад. Возможно, он и не хотел замечать, считал, что раз ссорятся сыновья, а не дочки, значит пусть себе разбираются сами. Но вот чего он ещё не учёл - Комнол с детства был агрессивным, неконтролируемым говнюком, в то время как Айлес рос в атмосфере понимания и всеобщей любви. Такие личности в принципе договориться не могут, - кто-то должен проиграть. И вот теперь, когда наружу полезли последствия, довольно таки заметные, Тэм очнулся. Очнулся только для того, чтобы пожурить сыновей и снова подарить им свой самый хмурый взгляд. Пожалуй, Комнола это больше всего и бесило - он не знал, чего теперь ожидать. Вроде и радоваться должен, что отец не снёс ему голову, но с другой стороны - Тэм мог поступить гораздо хуже. К примеру, лишить его права престолонаследия, загубить будущее. До тинга Комнол старался даже не думать об этом.

     О том, что Айлес выжил Комнол узнал сразу. Ему было худо, он переломал себе достаточно костей, чтобы пролежать в кровати до весны, но в итоге Айлес зализал свои раны. По крайней мере, Комнол его не порезал. Чуть лучше было их отцу, которого во время их охоты отравили. Комнол не дурак понимал, что возможно кто-то захочет его обвинить и в этом, но чёрт возьми, думать - не его конёк, он действует импульсивно, тем более - яд..? Бабское оружие, во Фйеле травят крайне редко.

     - Дерьмово выглядишь, приятель. Так дерьмово, что мне тебя даже жаль.., - Комнол склонился над миской с водой, чтобы умыться. Ночь перед фэрайлтингом он не спал, - сон не шёл. По воде прошла рябь, и измученное лицо принца расплылось. Натянув на себя рубаху, поверх килт с сине-голубым тартаном, юноша крепко стянул ремень и надел сапоги. Ему было слегка дурно, поэтому нога в обувь попала только с третьего раза. Переживал ли Айлес сейчас так же, как и он? Этот день войдёт в историю, когда клан Уоллесов выставил свою разобщённость на всеобщее обозрение. На мгновение, Комнол даже понял злость отца.

     В шатёр, где должен был состояться суд набилось множество зевак. Пока лорды и лэрды рассаживались по своим местам, Комнол бродил в стороне, выискивая взглядом Айлеса. Подойти к нему он не мог, даже не стал бы пробовать. Появление Сторри немного приободрило принца, тот слегка прихлопнул слугу по плечу и стал слушать епископа. Формальная часть процесса была быстрой и безынтересной для Комнола, дыхание перехватило только когда слово взял король. Впервые Комнол услышал то, в чём его обвиняют. Его почти что пробрал смех. Бесчестие..? Трусости..? Правил поединка..? Что именно Айлес успел рассказать отцу? Звучало совершенно неправдоподобно. Трус здесь был только один - его старший брат. Осталось это доказать. К мужам тинга вышел Айлес. Он повторил слова Тэма, но на этот раз Комнолу смеяться не хотелось. Внезапно он вспомнил, почему он скинул брата. В ушах зашумела кровь. Где-то из толпы поднялся гул и вылетело «лжец». Возможно, это даже кричал Свенн или Фенрир. Комнол сдержался, чтобы не присоединиться к другим.

Отредактировано Comnol Wallace (2016-11-18 15:42:05)

Вот они стоят друг напротив друга. Брат на брата, кровь на кровь. Никогда они не были похожи, никогда их не ставили на одну ступень как равных, и все же кровь должна была удерживать их. Но теперь Айлес не думал об этом, он отрекся от Комнола в тот момент, когда летел вниз с обрыва. У него больше не было брата, а та мразь, что стояла перед ним должна была ответить по полной за все. Слова обвинения звучали прямо и холодно и Айлес даже не дрогнул, когда дружки Комнола выкрикнули что-то насмешливое.
Шелудивые брехуны, которые могут только подгавкивать.
Поведение Комнола было провоцирующим, но Айлесу это было лишь на руку. Кому поверят скорее? Шуту или тому, кто говорит честно и серьезно и пытается донести до людей, что Комнол опасен и его следует замуровать в какой-нибудь пещере и оставить там сдохнуть? Или сослать туда, где никто не будет видеть его долгое время. Например, никогда.
Когда принцу дают слово, он заставляет себя сосредоточиться и не обращать внимание на происходящее вокруг. От того, какими словами будет рассказана ситуация, будет зависеть и дальнейшее отношение тинга к нему и возможность лишний раз морально наподдать тому, кто хотя бы формально считался его братом.
- Это случилось на охоте в январе. - начал свою версию событий принц Айлес.
- Между нами произошла ссора из-за добычи и мы вступили в поединок. - конечно же, это звучит так, будто двое детей повздорили и попытались решить все с помощью кулаков, но принц не видел смысла во лжи. Действительно - сцепились и пытались выбить друг из друга все дерьмо, которым оба были пропитаны.
- Мы дрались на кулаках, а затем Комнол достал нож и пытался применить ему в бою, но ему удалось только нанести ранение. - больной ублюдок захотел больше крови.
- Затем он подтолкнул меня к обрыву и толкнул к нему. Я бы мог сказать, что это произошло из желания выйграть из азарта боя, но... - Айлес смотрит в глаза Комнолу, не отрываясь и в них зажигается злость.
- Но когда я попытался выбраться - Комнол подошел и завершил то, что начал. А именно - он пытался сбросить меня с обрыва, чтобы убить. Но видит Отец-Создатель - ему это не удалось. - Думал, я не выживу, сучара? Надеялся, что таким образом победил? Хрен тебе, я жив. А ты ответишь за то, что сделал.
- На охоте с нами присутствовали наша тетушка Одила Уоллес и леди Ниэнна Мэлорей. Думаю, друзья Его Высочества будут говорит предвзято, а этим леди нечего скрывать правду. - и все равно, что леди Ниэнна была когда-то возлюбленной принца Комнола. Возможно, ее чистая душа все же поддастся не порывам, а благоразумию?

[AVA]http://1.fwcdn.pl/ph/90/55/659055/553162_1.2.jpg[/AVA][NIC]Aileas Wallace[/NIC]

Было видно, как король напрягся. Лоб его прорезало несколько глубоких морщин, на скулах играли желваки. Пока говорил Айлес, он едва заметно подался вперед и внимательно смотрел на старшего сына, словно ожидая вот-вот услышать что-то очень важное, но каждый раз, когда брови его чуть приподнимались, а в глазах появлялось нечто очень похожее на надежду, ее огонек вновь и вновь тушила тень искренней досады. Когда же слово взял Комнол, король был уже мрачен, словно грозовая туча.
Тем временем оба принца высказали свою версию произошедших событий и Епископ повернулся к королю, собираясь испросить разрешения вызвать на тинг свидетелей, но тут произошло нечто неожиданное.
- Детский лепет!
Громкий, похожий на карканье ворона или треск ломающейся сухой ветки голос заставил всех обернуться. Король нахмурился еще сильнее, но, как ни странно, в ответ на молчаливый вопрос покрасневшего от гнева Епискова вдруг лишь покачал головой. А седовласый старец с посохом из ветви омелы тем временем продолжал, как ни в чем не бывало:
- Молокососы! Вы думаете, если вы научились держать в руках железо и портить чужих девок, то вам позволено болтать всякую чушь перед благородными мужами Фйеля? На тинге решаются судьбы королевства, а не утирают молоко с губ избалованных щенков!
Не поднимаясь со скамьи он ткнул своим посохом в сторону Айлеса, при этом, другим концом чуть не заехал в глаз сидящему рядом лэрду.
- Скажи мне, Айлес Уоллес, если ты был уверен, что брат вероломно напал на тебя, почему вместо того, чтобы оправившись от ран не решить ваш спор так, как подобает двум равнородным мужам и воинам, ты пошел просить защиты и суда у тех, кто ниже тебя по крови и тем самым бросил тень на свой собственный род?
Следом посох старца указал на младшего из принцев (благоразумные лэрды предпочли отодвинуться от него подальше, так что в этот раз никто не пострадал).
- А ты, Комнол Уоллес, ответь – если брат оскорбил тебя на глазах у всех, почему ты также при всех не потребовал у него извинений, почему не вызвал его на честный поединок и силой, ловкостью и оружием не показал, кто из принцев Уллесов более достоин уважения отца и вассалов? Почему тогда ты поджал хвост, будто шелудивый пес, а теперь предпочел драться с боатом подобно вору, подальше от посторонних глаз?
Следом старик взял посох в две руки и с силой стукнув им о пол, оперся на него.
- И скажите мне оба… известно ли вам, сосункам, с каким оружием мужчине и воину приличествует охотиться на медведя и кабана?
При последних словах старца Тэм недовольно дернул головой. Ничего больше он поделать не мог – элдр Кайрнех был единственным человеком, который мог перебивать на тинге кого угодно, даже короля. И дело не в том, что когда Тэм был еще зеленым юнцом, тот уже являлся седовласым Хранителем Традиций фэрайлтинга, и даже не в том, что к его мнению в свое время прислушивался Король Мицар, а лорды и лэрды Фйеля его уважали и откровенно побаивались. Вероятнее всего причиной был тот факт, что именно Кайрнех был некогда наставником Тэма и научил его жить и управляться со своим даром, а молодой король еще хорошо помнил как тяжел его посох, когда он с размаху опускается тебе на спину. Сейчас отношения между ними, конечно, были совершенно иными, но как тогда, так и сейчас, Тэм не мог разгадать намерений и предугадать действий старика, и если раньше это его просто раздражало, то теперь откровенно беспокоило…