Самым лучшим решением было забрать младших сестер и вернуться в Андервудшир, дабы до выяснения обстоятельств выработать несколько вариантов развития событий. Если бы кто-то из его семьи - любимая сестра или тетя были объявлены отравительницами королевы, вот здесь бы началось самое интересное. Моргард наверняка предложил бы свою помощь, а графство было бы отрезано от Хельма. Кому это выгодно? Анвейн вырезал на столе ножом карту глав домов, которым смерть королевы открывает новые возможности. Первая из них - овдовевший король. Те, кто предложат ему своих дочерей - с них нужно было начать. Анвейн не предложит, потому что единственная, кто подходил по возрасту, по его мнению, была Эленья. А отдавать смышленую девушку для того, чтобы она стала украшением королевского тронного зала, и не более того, он не желал. Хотя при должном умении, она смогла бы влиять на короля, но не так, чтобы обыграть его ближайших советников, среди которых сплошные воины и политики. Взять хотя бы брата королевы-матери. С ним даже Анвейн не стал бы связываться в честном бою. Далее следовали те, кому выгодно было обвинить в отравлении королевы семью Дальмонтов. Это несомненно были члены королевской семьи Моргарда. От леса и до гор только Андервудшир стоит между ними и его неприступная крепость. Даже если Моргард захочет осадить ее, они продержатся столь долго, чтобы армия Хельма могла добраться сюда, сходить обратно и добраться еще раз. Замок был построен таким образом, что окружить его было невозможно. Высеченный в горе одной стороной он скрывался в потайных ходах, словно замок из сказки о неприступной крепости. А поддержка, которую они оказали бы, если бы Хельм признал Дальмонтов предателями, была бы как раз кстати.
Тяжелые двери отворились, и в зал прошел один из слуг Анвейна, держа в руках сокола сестры, на лапе которого висел небольшой пергамент, свернутый в трубочку. Анвейн отрезал веревку и развернул пергамент, пробегаясь по нему взглядом. Почерк сестры говорил ему о том, что она и леди Риалль были оправданы, а обвинителем стал ... королевский шут? Бровь графа поползла вверх. Чем это королева насолила шуту, бросила в него тяжелым кубком? И как, скажите на милость, можно подставить шута, и кто в это вообще поверит. Но не суть важно. А важно было то, что женщины возвращаются домой. Анвейн велел слуге, как только подоспеет час, встретить их на границе владений. Сам он должен был успокоить западные горные племена, которые убили нескольких людей Анвейна за то, что те охотились в горах. Конечно это не была земля Дальмонтов, но эта земля и не принадлежала кочующим племенам. А за кровь нужно отвечать. К тому же, злость на столицу Хельма нужно было где-то выместить.
- Сожгите здесь все.
Кочевые племена после такой битвы отправятся кочевать дальше, говорят, в алых горах их примут с распростертыми объятиями. Его слуга вытащил из укрытия молодую, совсем хрупкую девчонку, глаза которой метали не страх, а настоящий небесные молнии.
- А ее бросьте в темницу, пусть охладится.
Темницы в замке после зимних паводком были холодными и влажными, кажется местами там по щиколотку была вода. Девчонке будет полезно.
- Господин, леди Эленья, и леди Риалль прибыли в замок.
Здесь они закончили, можно было отправляться домой. Еще несколько месяцев никто не будет беспокоить графство. Анвейн всегда очень жестоко расправлялся с теми, кто по его мнению грозил границам или охотился на его людей. Ветер уносил пепел сожженной деревни все дальше, дым от пепелища будет еще долго стоять над горами. А лошади графа, выбрасывая из под копыт огромные куски земли, неслись в сторону Серебряной Горы. Анвейн спешился и толкая огромные железные двери вошел в зал. Сразу было заметно как суетились по замку слуги, это означало лишь то, что хозяйка вернулась. Дальмонт расплылся в медленной самодовольной улыбке.
- Неси вина, женщина.
Служанка тут же отправилась в кухни, а Анвейн развалился в каменном кресле, закидывая на соседний стул уставшие ноги. Двое из его помощников буквально протащили вдоль стены, в подвалы упирающуюся девчонку. Женщины кочевников были другими, более боевыми, ... если обучить их манерам, будут почти как его сестра.
- Эленья!
Громогласный голос эхом отразился от стен. Даже если она не услышит, ей доложат.

Дорога с гор долгой не была, кочующие племена подобрались уже близко к окраинам владений, а это можно было расценить, как нападение, так и случилось. Даже Хельм уже целую вечность не вел никаких ни нападенческих, ни защитных воин, и такой человек, как Анвейн просто заскучал. Ко всему прочему впереди их ждало еще больше - активные действия, а точнее сказать ответы на то, что произошло в столице. Эти спокойные царственные особы даже представить себе не могут, что значит жить на границе королевства. Тут ты не эти пресловутые границы защищаешь во имя короля, здесь ты защищаешь свою землю, желая, чтобы это самое королевство не лезло в твои дела. Но вся соль в том, что такой семье, как Дальмонты испокон веков хотелось только славы, чести и власти. Но все это, кроме последнего, они благополучно растеряли. В том числе и из-за того, что несколько раз признали бастардов законными наследниками, неужели нельзя было получить нормальную жену и нарожать кучу детей. Его отец в этом смысле постарался. Сейчас Дальмонты жили в весьма удачное время, у них было все, чтобы вернуть славу своей фамилии, своему роду. У него было пятеро сестер, свадьбы которых будут хорошими брачными союзами, а возможно и политическими. Жаль, что в наше время некоторые считают, что брачные союзы можно приравнять к политическим - нельзя. Браком мы закрепляем только лишь будущее своих детей. Именно рожденные в этих браках люди получат настоящую власть, именно они будут кровным родством и возможно новой сильной династией на карте Хельма.
- А ты хотела, чтобы я расстелил алые ковры?
Анвейн чуть сузил взгляд, но дотронулся своей, не совсем чистой после поездки, рукой до ладони сестры, чуть сжимая ее мальцы. Таким образом он дал ей понять, хоть и не произнес это, что чертовски рад ее видеть здесь, дома.
- Ты сама виновата в произошедшем, если желаешь знать мое мнение. Я в курсе того, как тебе не терпелось усидеть в седле пару минут, и о том, что последовало за этим. Мне бы высечь тебя за подобное.
На щеках заходили желваки, он приложив определенное усилие, дернул руку сестры вперед, заставляя ее встать рядом с ним у стола, почти опираясь на него.
- Как ты уже поняла, эта склянка оказалась у тебя не просто так, моя милая. И виной тому не столько наша вздорная репутация, сколько твои неосторожные поступки.
Дальмонт дал понять сестре, что его догадки в пользу отравителя достаточно очевидны. Чаще всего самое простое объяснение и является самым верным.
- Теперь расскажи мне, что сейчас происходит в столице. Ты ведь задержалась на пару дней после того как нашли виновного, не просто так.
В уме его юной сестры сомневаться не приходилось. Она была смышленой и расчетливой, вот только и ей, как и всему семейству Дальмонтов, были присущи эмоциональные поступки, как тот, когда она обогнала королевский кортеж Маргарда.
Информация, только она сейчас имела какое-то воздействие. Нет, он не собирался, как преданный вассал Его Величества, искать настоящего виновника или открывать кому-то глаза. Сейчас и здесь и всегда, важной была только выгода самих Вальмонтов и то, что они получат, имея эти знания внутри своей семьи.

Ровным счетом ничего в его дорогой сестрице не изменилось, кроме желания выплеснуть свой гнев на корону. Сам Анвейн не понимал такого рвения, и явно собирался донести до сестры, что она метит не туда. В своем желании доказать всем, что Дальмонты лучше других во всем (он в этом конечно же тоже не сомневался) она пускала очевидную вещь, точнее не желала ее видеть.  Ведь даже их отец говорил – чем пристальнее мы смотрим, тем меньше видим. А Эленья сейчас смотрела слишком пристально, и явно не в ту сторону.
- А ты что думаешь, что король само лично подбросил тебе склянку. Обрати свой гнев в сторону тех, кому это было выгодно. Если от тебя этот момент ускользает, подожди несколько дней и поймешь, кому было выгодно отдалить нас от короны еще дальше. А леди Риалль именно имела неосторожность оказаться нашей родственницей. А сестра королевы … скорее была здесь для отвлечения. Никто не поверит, что этот божий одуванчик вообще сумеет отличить воду от вина, не то, что от яда.
Нет, что-то в его сестре явно изменилось, кроме внешнего вина и праведного гнева, направленного на столицу. В ее глазах присутствовала какая-то хорошая злость, которая позволяла ему делать вывод, что эту злость возможно направить в нужное русло. Он не будет говорить ей, что возможно, она всего лишь всегда завидовала Адриане за то, что та забралась так высоко и не потащила за собой их, эдакая жадная королева. А ведь отец создатель, которого она так ревностно чтила, учит их делиться с ближними. А она не поделилась, вот и поплатилась. Дурацкая логика, но она имеет место быть в головах придворных Его Величества.
Когда Эленья появилась на свет, Анвейн уже находился в подростковом возрасте. И обычно такая разница в возрасте слишком отделяла, но не в их случае. И они были не просто хорошей парой в кругу семьи лишь потому, что они – семья. У них было нечто большее – доверие, которое в наше время даже среди семьи сложно заслужить. С другими сестрами такой связи не было, они были для него лишь фигурами на шахматной доске.
- И кто же натолкнул их Величества на эту мысль?
Анвейн едва заметно усмехнулся. Неужели теперь ни у кого не возникало мысли, кто истинный виновник событий? Почему тогда этот чертов шут не отравил королеву Моргарда, уж она-то точно не терпима к магам. Причем тут королева, которая к Моргарду не имеет никакого отношения? Причем тут шут, который не имеет отношения к Хельму?
Несомненно, в их головах пазл сложился, и королю пришлось наступить на собственное горло во избежание войны.
- Обвиняют в отравлении двух представительниц Дальмонтов, а в итоге виноватым оказывается королевский шут? Королеву убивают обычно затем, чтобы посадить на ее место другую. И все это делается в весьма беспокойное для королевства время. Свяжи веревку вместе, сестрица, и приготовь самые лучшие платья для своих сестер, кажется, я знаю, каким будет их следующий шаг.
Он нарочно не произнес, кого это «их». Эленья не глупая, она все поймет. Смеяться можно.

Он автоматически подался вперед, когда Эленья решила сесть на тот самый стул, где до этого удобро располагались его ноги. Сейчас ему были хорошо видны все изменения в сестре, в свете огромного камина. А камин у этом замке и правда был внушительным.
- Ну конечно, ты бы предпочла отсидеть тот поминальным пир в подземелье. Эленья, ты давно не была при дворе, там все делают то, что велит им их король.
Анвейн усмехнулся. Он бы и сам устроил подобный спектакль, но с целью показать истинному отравителю, что виновные будут найдены, если они в действительности эти три барышни или кто-то из них.
- У Ретелей еще кто-то остался?
Анвейн снова откинулся на спинку кресла. Ему уже и не вспомнить, откуда в нем было столько неприятия к этому семейству, может быть и из-за того, что те не решили поделиться лучами славы и не приблизили родственников ко двору? У них было столько возможностей заручиться их поддержкой, но они пренебрегли Дальмонтами. А теперь единственный оставшийся в живых герцог, мальчишка, пожинает плоды жадности своей семьи. Сначала отец, затем мать, затем и венценосная сестра, которая столь внезапно поднялась, и также внезапно ее не стало. Если бы при дворе были Дальмонты, и если бы они действительно были обласканы Королевской семьей, такого бы не случилось. Поверьте, даже несмотря на то, что Дальмонты преданы только лишь своей семье, их выгода могла бы быть схожа с Королевской, но нет.
- Лорд протектор севера, какой-то мальчишка… Северу явно лучше быть готовыми ко всему. То, что ты зла, я уже понял, я не спросил твоего мнения, касательно всего этого, моя дорогая сестрица.
Жаль, конечно, что ни у него, ни у нее было почти полное отсутствие материнской любви, обе они покинули своих детей слишком рано. Наверное, именно поэтому Эленья выросла столь жесткой и амбициозной особой. По его скромному мнению, ее сестры такими не были. Она забрала все это только лишь себе, а делиться явно не любила. 
Мужчина сделал внушительный глоток вина и снова налил из графина, немного расплескав вино на стол. Предосторожность сестры ему нравилась, в этом она явно его превосходила, потому что он никогда не стал бы шептаться в коридорах собственного замка. А если кого-то из слуг уличат в предательстве, то вздернуть его в местной деревне, для назидания остальным, не составит труда. К тому же, запад был слишком далеко от Хельма, чтобы посылать сюда своих шпионов, но предосторожность никогда не повредит.

Отредактировано Anwein IV Dalmont (2014-07-25 11:33:54)

Нарочно ли любимая сестра не поняла его стремления узнать ее мнение, или разлука была столь длинна, что они разучились понимать друг друга, а Анвейн разучился быть партнером, а не хозяином. Все эти годы он стремился держать дистанцию, хотя порой это не слишком ему удавалось. Он отдал бразды правления замком в руки сестры. Все, что касалось слуг, внутреннего убранства, трат и даже прибыли было полностью на ее хрупких плечах, если он собирался удачно выдать ее замуж, она должна была уже уметь управлять хозяйством. Потому что, если мужчины уходили на войну,  никто не смел перечить их женам. Андрес знал, что если ему придется покинуть Серебряную Гору, здесь не изменится почти ровным счетом ничего.
- Не думаю, что это был его дядя.
Анвейн едва заметно улыбнулся. Ему казалось, что даже такое происшествие, которое снова обратило внимание на их семью в невыгодном свете, изменит кое-что. Король должен понимать, что Серебряная гора им нужна именно в том свете, в котором пребывает сейчас. Андрес не просто имел верное войско, которое кормил и поил, он еще и неплохо платил им серебром. А если Чарльз захочет захватить графство силой, если даже подумает об этом, Мудрый дядя обратит его внимание на то, что люди графства взбунтуются. Хельм не может платить всей своей армии так, как платит Анвейн своим людям. Тем более, в Андервудшире не горят костры в ведьмами и колдунами, здесь все те, кто поклоняется другим богам или существам находятся в относительной безопасности. И в любой момент все они могут уйти в горы.
Она коснулась пальцами его кубка, который был единственным на столе. Он чуть разомкнул пальцы, чтобы погладить ими пальцы сестры. Его грубая кожа, возможно, была ей даже неприятна. Как брат он должен был дать ей понять, что готов сразиться с самим дьяволом за честь своей семьи, за ее честь. Но ведь не честь была запятнана, а всего лишь достоинство.
- Иногда, моя дорогая сестра, стоит сделать шаг назад, чтобы потом сделать три вперед. История знает много примеров, даже о короле объединителе, который победил в битве с наибольшим войском. Он отступил к озеру, заманив за собой уверенного в своей победе противника, и когда они оказались в кольце обреченности, вторая половина войска окружила противника, и внезапность стала уколом иглы в сердце.
Он отпустил кубок, а вместе с ним и нежную руку своей сестры.
- Теперь? Теперь я намерен найти эту иглу и сделать нашим союзником.
А выбор, безусловно, был. Прием целых три. Два из них были ей известны, а третий. А с третьим им только предстояло познакомиться и понять, что же желает молодой герцог. Стать тенью брата или заручиться поддержкой одного из самых богатых семейств Хельма.