Что может быть лучше скачки? Когда твой жеребец несется вперед наперегонки с ветром, когда воздух бьет в лицо и ерошит волосы, когда ты чувствуешь себя свободным... Свободным от всего - от обязательств, от правил и оков воспитания, от дурных воспоминаний. Вокруг шумит лес, прячутся случайные птицы и звери, спугнутые звуками охоты и лаем гончих, где-то впереди пытается сбежать от охоты вепрь. Ему не удастся, ведь собаки почуяли добычу, охотники идут следом, приготовив уже оружие, чтобы убить зверя. Азарт кипел в крови многих молодых дворян и Эйдан не был исключением. Ему хотелось скачки более быстрой, чем сейчас, но виконт не мог подгонять своего жеребца, иначе выбился бы из строя, а при охоте на кабана этого делать не стоит. Здесь у каждого своя роль и Эйдану выпало быть одним из загонщиков - загнать дикого вепря прямо на стрелков, которые добьют животное.
Силуэт добычи стал виден среди деревьев и псы отозвались на это озлобленным лаем, выражая свою малопонятную для человека ненависть к кабану. Кто-то из загонщиков издал боевой клич. А потом совершил просто поразительную глупость, вероятно, пытаясь доказать свое умение и заслужить славу, почести, любовь и восхищение дам и все в таком духе. Все бы было ничего, но неуклюжий охотник промахнулся - стрела вонзилась в бок вместо шеи и вепрь просто озверел. Раненый зверь смог развернуться и бросить в атаку на строй загонщиков, внося хаос и неразбериху в их ряды. Кабан, на деле оказавшийся секачом, сбил с ног двух лошадей, буквально распорол живот одной и гончих и серьезно ранил одного из охотников, после чего ринулся в лес. Виконту повезло - он находился сбоку от основной массы людей и сумел вовремя отвести коня, а потому ни он, ни Буран не пострадали. Увы, раненых лошадей и собаку пришлось добить. Раненному загонщику принялись оказывать помощь и искать ветки, чтобы соорудить подобие носилок и донести его до лагеря, где остались многие участники охоты - в основном дамы и слуги. И тут Эйдана прошибло холодным потом. Лагерь находился за спиной отряда, именно там куда убежал секач. Шансов, что раненный зверь налетит именно на лагерь было не так уж мало, а что может натворить озлобленное животное не хотелось даже думать. Из всадников в седле остался только сам виконт, а ждать не следовало - они и так потеряли достаточно времени. Всю опасность складывающейся ситуации понимал не только молодой дворянин, но и другие. Главный над псами хотел было перебросить ему рог, с помощью которого подзывал гончих, но тот был безнадежно испорчен, а на голос Ретеля псы не отзовутся. Жаль было пускать собак практически на самоубийство, но выбора не было - и гончих пустили по следу, следом за ними в лес устремился и всадник на иноходце.
Секач был быстр, но все же не быстрее лошади и Буран стремительно его нагонял. Охотничьи псы бежали рядом с жеребцом, захлебываясь восторженным и злым лаем. Эйдан же захлебывался только тревогой, что не успеет, что случится что-то ужасное, непоправимое. Охотник и собаки выскочили на поляну вовремя, чтобы виконт успел увидеть как принцесса Елизавета стремительно скрывается в чаще, а вепрь бросается следом. Дело принимало чрезвычайно скверный оборот и Ретель пришпорил Бурана, одновременно пытаясь удержаться в седле и зарядить арбалет, что удавалось весьма с трудом. Но болт наконец заряжен и парень попытался прицелиться, но все же не смог попасть точно в цель - арбалетный болт попал кабану в плечо и только привел к тому, что секач озверел еще больше. Эйдан чертыхнулся и послал коня вперед, чтобы догнать принцессу Елизавету и постараться переманить внимание животного на себя, давая девушке шанс уйти. - Ваше Высочество! - Буран сдержал шаг и поравнялся с кобылой принцессы, позволяя своему всаднику схватить поводья чужой лошади. Вепрь несся позади них, сопровождаемый визгом гончих, которые пытались напасть на дикого зверя, но не могли прокусить калкан на боках и спине кабана. Эйдан отчетливо понимал, что охотник и добыча поменялись местами.
Лошадь Елизаветы, кажется, обезумела от страха и виконт понимал, что на такой кобыле далеко принцесса может и не уехать, ведь в лесу водятся вещи и похуже кабана. Буран во всех отношениях был бы более лучшим выбором - его выучка и характер позволяли иноходцу скакать прямо перед разъяренным вепрем практически не выказывая испуга - вот только как бы проделать такую смену лошадей? Эйдану и ранее доводилось пересаживать кого-то к себе на лошадь - они с Адрианой втихую научились делать подобный трюк и просто чудо, что в процессе учебы никто из них не пострадал. Но Елизавета не Адриана, да и в упражнениях с сестрой никогда не присутствовал вепрь, пытающийся сбить с ног лошадей. И графскому сыну не нужно было пересаживаться на другую лошадь. Правда, у Эйдана была вещь, способная помочь - гончие, которые выиграют несколько минут, если виконт заставит их среагировать на приказ. - Ваше Высочество, сейчас мы с Вами сделаем одну безумную вещь, - начало было весьма воодушевляющее и юноша не сразу сообразил, что и так объятая страхом принцесса от таких речей сейчас еще больше напугается. Но делать было нечего, раз уж начал говорить, то стоит и закончить, а все будет выглядеть еще более ужасающим. - Мы поменяемся лошадьми. По моей команде наклонитесь ко мне, я пересажу Вас на Бурана. Как только я соскочу, хватайте поводья, скачите вперед и не оглядывайтесь, а еще лучше возвращайтесь к остальным, - оставалось только надеяться, что все пойдет как надо. Виконт обернулся, коротко выкрикивая команду гончим. Псы не отреагировали и сердце юноши упало, но он упорно выкрикивал  снова и снова, пока наконец вожак стаи не бросился на вепря, а следом за ним в атаку кинулись и другие собаки, подчиняясь зову своего лидера. - Сейчас! - крикнул Эйдан, разворачиваясь к принцессе и молясь богам, чтобы все получилось и ему удалось пересадить Елизавету на иноходца и заставить ее уехать подальше.
Потому что отсюда начиналась самая безумная часть плана, о которой Ретель решил девушке не сообщать по причине того, что этой части просто не существовало. Он знал, что не сможет пересесть на лошадь принцессы - в тот момент, как кобыла перестанет чувствовать седока, она вряд ли решит остановиться и милостиво разрешить виконту взобраться в седло, а посему виконт собирался спрыгнуть на землю и остаться там, что бы попытаться прикончить вепря. У него есть арбалет и псы, а зверь уже  ранен и устал. Правда в данный момент, уже поднявшись с земли после столь стремительного спешивания и заряжая арбалет, Эйдан вдруг перестал быть уверен в наличие хоть каких-нибудь шансов. Одно дело, когда ты на коне, и совсем другое - когда пеший. Ряды гончих редели, но свою работу собаки выполняли - кабан отвлекся на них. Юноша прицелился, выстрелил и на сей раз судьба была благосклонна к нему. Болт попал в сердце, но даже раненых в сердце вепрь все еще может двигаться, что и происходило в данных момент. Ретель принялся насаживать второй болт и чертыхнулся, поняв, что не успеет. Оставался один шанс - отскочить перед самим животным. Силы стремительно покидали секача, но это совершенно не помешало ему сбить с ног недостаточно ловко отскочившего виконта, получившего в придачу копытом по голове. К счастью, кабан ослабел настолько, что предпочел умереть, а не добивать своего противника. Эйдан, впрочем, этого узнать уже не мог - удар по голове заставил мир сначала пошатнуться, а после и померкнуть окончательно.