Мне никогда не снились яркие сны. Все они отличались банальным сюжетом, вращаясь вокруг привычных образов, проблем и людей. Я редко их запоминаю и никогда не придаю значения их смыслу. Но сегодня, мне впервые приснился красочный сон, настолько реалистичный, что казалось, будто стоит протянуть руку и завеса разделяющая миры рухнет, позволяя, насладится собственными заблуждениями.   Я не суеверен, но какая-то часть меня тянется к образу, созданному иллюзиями, к ней, женщине посетившей мои сновидения. Я отчетливо помню запах ее тела, немного приторный с нотками корицы. Звук голоса, окликающего меня по имени. Тепло рук, от прикосновений которых, во мне разжигается пламя. Все сомнения и страхи они исчезают, словно чернила  на обожженных листах уносимых ветром. Я горю, одержимый ее присутствием, женщины с лицом ангела. Я до сих пор ощущаю, с какой неистовостью впивался в ее  губы, сжимая в своих руках ее гибкий стан, а затем…пощечина?!  Она отрезвляет меня и обескураженный, насколько быстро рушатся иллюзии, в которую, я как мальчишка успел влюбиться, я открываю глаза…
Яркий свет, нещадно режущий сетчатку, шум в голове. Мысли путаются, сменяясь странным калейдоскопом воспоминаний: утро, охота, лань, выстрел, удар, женщина, поцелуй, удар, темнота…Что, черт возьми, происходит? Попытавшись сесть, я хватаюсь за голову, борясь с подступившим приступом рвоты.   Cаднящая боль раздирает виски , словно молот забивающий гвозди. Посторонние звуки, так много, что я не могу ни на чем сфокусироваться.  Какой-то незнакомый интерьер, отдаленно напоминающий гостевую комнату собственного особняка, но это не он.  Где я? Закрываю и вновь открываю веки, они так тяжелы, мне  хочется спать. Все внутри переворачивается, погружая меня в темноту…

Несколько часов ранее…

Зверь живет в каждом, изредка проявляя свою личину в мимолетной ухмылке, взгляде, движениях. Он закладывает сомнения, меняет роли, шепча змеиными устами. Вся игра построена на лабиринтах лжи, таких бесконечных и темных, в которых невозможно выбраться к свету. Победителей не судят, - основной девиз, пробуждающий даже в самом светлом человеке, теневую сторону, хотя, по сути, в каждом заложена эта сущность, оставляя лишь право выбрать, какая ее форма больше устроит носителя. Есть люди змеи – коварны, беспринципны, изворотливы, им все легко дается, пока они соблюдают правила, ведь даже у них они существуют. Есть волки – оскалившаяся свора собак, бездумно преклоняющая голову перед своим вожаком. Эта преданность достойна уважения, благодаря чему - большинство стремятся походить именно на них. Львы – благородные кошки, горделиво восседавшие на самой вершине социальной лестнице. Это не те, кто прислуживает, это те – кому подчиняются. Преследуя жертву, они не станут спешить, медленно приближаясь, очерчивая свою территорию. Убийство для них это способ выжить, а не игра в удовольствие.  Бывают и куда безобиднее существа, грациозные лани, свободолюбивые мустанги и прочие. Мир так похож на звериный, что даже самое слабое существо, стремится стать хищником. Так и была открыта охота, даровавшая возможность любому, даже самому безнадежному трусу, показать клыки. Доказать, что он чего-то стоит.  Именно в этих условиях маски падают, выворачивая нутро наизнанку. Охотник,   превращается в сверхопасного хищника – человека. Сливаясь со своим внутренним существом ,  он пробуждает инстинкты, доселе глубоко дремавшие в потаенных углах разума, тщательно загоняемых обществом.  Взгляд утяжеляется, концентрируясь на деталях, слух обостряется, улавливая одновременно миллиарды звуков. Где-то неподалеку поют цикады, позади  - журчит ручей и едва слышный топот копыт. Это лань, несчастное животное измученное жаждой, она еще не чувствует опасности, не ожидая встретить куда более крупного зверя  нежели обитатели здешней фауны.  Ее гладкая шерстка блестит на солнце, а ноздри раздуваются, наполняя сильное тело воздухом. Наконец-то, я ждал этого момента слишком долго. Натянув узду, я несколько раз ударил стремянами по бокам своего скакуна, ринувшись вслед за добычей. Нет, я не хочу ее убивать, пока не хочу.  Взять ее измором, загнать в тупик, похоже я куда ближе к своему демону, чем мне казалось. Лань вздрагивает, изо всех сил стараясь скрыться, но я даже не думаю отступать. Мои спутники отбились еще на первом повороте, но я слишком упрям, чтобы отпустить то, что уже посчитал своим. Животное устало,  ее темп замедлился. Вот он подходящий момент. Снимаю предохранитель, и  прицелившись я едва не нажимаю на курок арбалета, как внезапно передо мной возникает женщина. Откуда она взялась, ведь я не видел ее. Со всей силы тяну поводья на себя, пытаясь затормозить, арбалет падает и коснувшись земли механизм все таки срабатывает, выпуская стелу. Она могла кого-то убить, но к счастью пострадало лишь дерево. Дрэго, так звали моего жеребца, испуганный не меньше меня, встает на дыбы и в какой-то момент я теряю равновесие и падаю… 
…С трудом открыв глаза, я вижу над собой незнакомку, ее лицо напряженно, а мимические морщинки подрагивают, выдавая ее волнение. Темные локоны женщины небрежно ниспадают на ее грудь, перетянутую лифом.  Ухмылка, заставшая на моих губах, я медленно поднимаюсь и отряхивая упелянд, - Ты меня едва не убила, – хватаю ее за руку и силой дергаю на себя. Пальцы заскользили по ее лицу и коснувшись ее подбородка заставляю смотреть на себя. Нет, эта женщина так легко не отделается.  – За это, я возьму нечто равноценное. – рывком прижав ее к дереву, впиваюсь в губы несдержанным поцелуем.

Отредактировано Damiano Paride (2014-10-11 23:34:05)

Я – человек, не имеющий нужд, желаний или стремлений, у которого есть все, даже прежде чем, в мыслях появится они.  Я не ребенок, чтобы поддаваться внезапным увлечениям и верить в закономерность…
Я – граф, уважаемый человек, за которым стоит многовековая история рода, облаченная в красно-золотые тона. Но правда закрыта за семью замками, отчаянно скрывая скелеты и трупы, на которых строилась та самая история.
Я – воин, чья жизнь делится лишь на две параллели, моя дорога пряма и многие вещи, с которыми пришлось столкнуться, закалили характер. По капле вытягивая слабости, вытравливая эмоции и привязанности. Расчет и логика определяют каждый последующий шаг. Моя жизнь похожа на шахматы, разворачиваясь передо мной двухцветной доской. Все фигуры на ней занимают свои законные места, играют предоставленные им роли. Я вижу ходы, планирую и наслаждаюсь  своими победами, сокрушаясь поражениям и замирая в предвкушении очередного раунда.
Я – мужчина, привыкший всегда получать желаемое, каким бы труднодостижимым оно не казалось. Разрушив все преграды, разрывая цепи острием своего меча...
Тогда почему все замирает в отражении черных глаз устремленных на меня? Почему дрожь предательски скользит по коже, и я лишенный возможности пошевелится, слегка сощурившись, продолжаю молчать. Ее вопрос повторяется вновь, но я все еще не знаю, что ответить на него. Нет слов, нет мыслей, нет голоса. Ком застрявший в горле, пытаясь его сглотнуть, рождается хрип, свистящий звук в момент, когда легкие покидает воздух. Медленный вздох и взгляд скользит по лицу графини, как же я мог спутать ее со служанкой, позволить себе забыть этикет…Я лгу, обманываю самого себя, если бы выпал шанс вернуть все назад, я бы все равно поступил точно так же. Зашел дальше, чем мог себе позволить, демонстрируя, кто является главным. Кто прав. Я жажду эту женщину, и это отчетливо читается в моих глазах, все так же неотрывно наблюдая за ней. Это невозможно скрыть, да и я не пытался противостоять инстинкту, словно дьявол, нашептывающий на ухо  подчинить, обернуть ситуацию в свою пользу. Взять как трофей. Нет…здравый рассудок сильней, заглушая прочие мысли. Я не животное…
Приподнявшись, ерзая на смятых простынях, холодные пальцы касаются ее кожи, осторожно накрывая ее руку своей и убирая. Оцепенение спадает и отведя взгляд, я обращаюсь к ней. – Премного благодарен за Вашу заботу, но мое здравие не требует постельного режима. Я немедля соберусь и покину Ваш замок, графиня Борромео. И прошу простить, за утренний инцидент. – бросив на женщину мимолетный взгляд, в подтверждение собственных слов, встаю с постели, не сразу заметив, что одежды моей здесь нет и вид обнаженного чужеземца мог смутить случайных свидетелей. Тяжелый вздох и стащив простынь, прикрываюсь. – Не знал, что это необходимо для моего лечения. Прошу вернуть мне мою одежду. Поспешно отвернувшись, чтобы скрыть всю неловкость ситуации. Так много эмоций живописными красками сейчас выписано на моем лице. Злость, неловкость, и немного смущения. Все то, что казалось я уже не испытаю, настойчиво лезло, стараясь доказать мою неправоту. Улыбка, скользит по губам, мне не смешно, но ничего с собой поделать не могу. Скулы застыли, и если бы не тихий голос служанки, этот невыносимо долгий и унизительный момент никогда бы не закончился. – Ваша одежда, милорд. Поворачиваясь к ней, я вижу, как пылают ее щеки, она еще совсем девчушка, и скорее всего присутствие мужчины, не совсем в приглядном виде, было для нее новым и еще не искушенная в плотских утехах юная дева, не скрывала своего любопытства.  Лишь киваю в ответ, еще раз столкнувшись взглядом с графиней. – Вам, не обязательно следить за тем, как я одеваюсь, уверяю Вас, это я еще в состоянии сделать cам.

Отредактировано Damiano Paride (2014-10-12 22:45:02)

- А Вы так хорошо понимаете язык тела? Уверяю Вас, оно говорит совсем другое, – на выдохе, шепча лишь одними губами, мужчина все же подчинился, возвращаясь на кровать. Спать уже не хотелось, должно быть, усталость, сморившая его ранее, успела уступить другому, куда более сильному и яркому чувству. Оно било ключом, проявляясь во всех жестах, накаляя и без такого напряженную атмосферу в помещении. Казалось, еще немного и вспыхнут первые искры… Утреннее падение, неудачная охота, смущение дам и конечно же эти двусмысленные намеки графини, пожалуй, слишком много впечатлений как для одного дня. Но те, стремительно набирали обороты, демонстрируя, что   все самое интересное  только начинается. Натянув одеяло до подбородка, и приняв лежачее положение, Дэмиэно изо всех сил пытался вернуть свою хвалебную серьезность. Все же уважаемый граф,  с немалым количеством прожитых годов, его статус не позволял вести себя неподобающим образом. Несмотря на все стремление унять растущее озорство, присущее мужчине в юности, то с новыми силами стремилось отвоевать законные территории. Потихоньку, маленькими шажками, взрослый мужчина на глазах превращался в мальчишку, неловкого в своих желаниях и слишком импульсивного, чтобы выждать подходящий момент. Он капризничает, стараясь доказать, что вполне здоров и вся эта недокучливая суета вокруг его персоны, излишняя и вовсе не стоило себя утруждать. Он упрямо  отказывается лечиться, считая, что отдых ему ни к чему и лишь общими усилиями графа все же удается уговорить сдать оборону. Когда все покинули комнату, оставив Дэмиэно в одиночестве, тот полностью погружается в свои мысли, иногда поражаясь, какими откровенно-непристойными они могут быть. В его голове зарождается план, как покорить неприступную брюнетку. А ведь еще совсем недавно, он и не планировал когда-либо ухаживать за кем-то, а возможность влюбиться была слишком далекой и призрачной, что была откинута как самая ненужная вещь. Как же быстро все изменилось и теперь, это непонятное чувство сдавившее сердце в тиски, толкает его едва ли не на безумство: украсть графиню Борромео из собственного особняка, и укрывшись с ней  в семейном гнезде Пэрайдов, обвенчаться против ее воли. Каждая такая идея была абсурднее другой, от чего Дэмиэно стал невольно сомневаться в собственной адекватности. Как и в том, кем же была эта женщина, которой удалось всего за пару минут, произвести такое впечатление, на человека не отличающихся особой сентиментальностью. С этими мыслями граф Корнуолл вновь погружается в царство Морфея.
Проснувшись глубоким вечером, мужчина поспешно встал и облачившись свою чистую одежду, покидает свою комнату. В животе предательски урчало, что было первым сигналом о необходимости подкрепиться, а после уже исследовать незнакомый замок. Но проходя мимо балкона, его взгляд не мог, не зацепится за красу здешних мест, особенно сказочных при свете луны.   Вспомнился родной Корнуолл, знакомые пейзажи дорогие сердцу, в какой-то момент Дэмиэно даже сожалел, что не мог показать графине  всего, что он мог предложить. Он бы хотел познакомить ее с сыном, да и сам не прочь сблизится с ее детьми, но разве не слишком торопит события? Разве не требовалось для начала, поговорить с ней чуть больше, нежели пару фраз.  Это утруждало, гнилой раной томило, но почему это так важно? Так сложно понять чего хочется в конкретный момент, позволить себе вновь обрести крылья. Страшно. Лишь потому, что это может все привести к очередному провалу. Дэмиэно подумал об Анне, своей последней жене. Как  же просто было покорить ее,  получить согласие, лишь потому, что сам не обремененный чувствами -  мог рискнуть. Но теперь все иначе... Глупое состояние, превращающее мужчину в подобие раба, скованного цепями у трона той, перед кем преклоняется сердце. Постыдно и невероятно наивно...Граф Корнуолл, все же надеялся на ошибку, что блаженная вуаль спадет с его глаз и все вновь станет как прежде. Почему? Да потому, что так проще. Смотрит вниз, сраженный красотой ночного сада, должно быть графиня, как и многие другие женщины, обожала цветы, с особым трепетом ухаживала за ними. Что-то привлекло его внимание, будь-то необычный выбор посаженных растений или же силуэт женщины, вышедший из  беседки, но мужчина поспешно спустился, настигая… Его шаги были медленны и почти беззвучны, как и полагается истинному охотнику. Остановившись за спиной брюнетки, Дэмиэно, достаточно тихо, чтобы не спугнуть, но так, чтобы слова были услышаны - обратился к ней, - Это ведь не Ваш сад, верно? Белые камелии не под стать, такой женщине. Их выращивал Ваш покойный супруг?

Отредактировано Damiano Paride (2014-10-13 21:19:40)

Следя за каждым движением, мимикой женщины,  Дэмиэно изредка кивал головой, демонстрируя всем своим видом свою заинтересованность. Трудно сказать, была ли ему интересна тема или же сама собеседница привлекала куда больше, еще не успевшего отойти от утреннего флирта мужчину. – Я благодарен за Вашу гостеприимность, я абсолютно здоров. - Дэмиэно улыбнулся  задумчивой,  немного  отрешенной улыбкой, возникающей на его лице лишь в моменты, когда граф был чем-то поглощен, обдумывал или загорался новой идеей. Тогда он мог полностью посвятить себя своим столь непостоянным увлечениям, каждое из которых  вытесняло предыдущее с завидной частотой. Хотя кое-что все же оставалось неизменным. Он любил свободу, в любом ее проявлении. Наслаждаться отсутствием правил и ограничений, ценя каждую минуту выпавшего шанса. Будучи наследником рода Пэрайд, на него с самого рождения была возложена ноша, которую тот обязывался нести до конца своей жизни. Увеличить славу рода, расширить влияние, сделать то, что до него не смогли. Все это накладывало обязанности, от которых порой так хотелось убежать, и он убегал…
Прогулка выдалась длинной и сам того не заметив, граф невольно завернул в сторону конюшни, тут же находя принадлежавшего ему жеребца. Дрэго отличался своим вороным окрасом, сильной мускулатурой и буйным нравом, его лоснящаяся грива едва ли не достигала земли. Обычно он мало кого к себе подпускал, вставая на дыбы и сбрасывая любого смельчака решившего его оседлать, кроме хозяина, но сейчас он был на удивление спокоен, слегка склонив голову. – Что с тобой, друг мой? Теряешь хватку, – смеясь, мужчина погладил любимца, но тут же снова повернулся к брюнетке.
- Случалось ли Вам совершать глупые, импульсивные поступки? – мужчина, поднял игривый взгляд на графиню, оценивающе скользя им сверху  вниз.  Богатое убранство, тяжелые украшения и корсаж, все это отказывалось вкладываться в идею, внезапно посетившую голову Дэмиэно.  Такие прозрения  всегда были чреваты последствиями и носили странный, а порой просто безумный характер. Ребячество и толика бунтарства разожгла в нем кровь и приблизившись чуть  ли не в плотную к Контессине не дождавшись ее ответа,  мужчина продолжил – А мне – да. – в подтверждение своих слов, тут же подхватывая ту  на руки, и ограничив свободу действий, мужчине пришлось периодически уклоняться  от ударов, обескураженной графини, наверняка взбешенной таким поведением. Посадив ее на своего коня и усевшись следом, ударил по стременам. Ветер свистел за спинами оставляя позади пейзажи утомленного вечерним солнцем Борромео. Башни замка становились все мельче, пока окончательно не превратились в черные точки, маячившие на горизонте.  Деревенские домики стремительно проносились перед глазами, не давая возможности, зацепится взглядом и рассмотреть буйство красок и орнаментов украшающих деревянные избы. Уже совсем стемнело, когда они добрались до намеченного места. Это были  территории, не принадлежавшие ни одному из известных графств Орллеи, жемчужиной которых являлся густой и непроходимый лес, крестьяни да и многие из суеверных представителей знати, старались обходить эти места десятой дорогой. О них ходили разные слухи, многие из которых, заставляли остывать кровь в жилах. Самая распространенная легенда рассказывала о женщине, завлекающей путников, сбивающих с пути. Никто из счастливчиков поведавших ее - не вернулся живым, кроме одного, чудом спасшимся от участи предшественников. Он поведал о ведьме с зелеными, как молодая трава глазами и волосами цвета ржи, желающей отомстить предавшему ее жениху. По другой версии это был призрак утопленницы, предлагающей разделить с ней ложе каждому мужчине, встретившем ее. Стоило согласиться, как прекрасная дева превращалась в фурию с прогнившей плотью и горящим гневом глазами, разрывая когтистыми лапами свою жертву. Лес пытались сжечь, но пожарам не удалось искоренить проросший на множество километров царство. Крепче сжав поводья, мужчина въехал в самую  чащу, медленно прислушиваясь к звукам и продвигаясь все глубже.  Когда перед глазами предстало гладкое, словно зеркало озеро, Дэмиэно остановился, слезая с коня и помогая, спустится своей спутнице, он обратился к ней – Не все является таким, каким оно кажется. И прежде чем, я получу от Вас очередную за сегодня пощечину, в свое оправдание могу сказать, мне показалось, что Борромео слишком давит на Вас. А здесь, нет тех, кто станет кидать косые взгляды, ожидать пока Вы оступитесь. Вы знаете мою репутацию, поэтому я не тот человек, который станет осуждать. - с этими словами граф отвернулся, начиная привязывать коня, все же ночная прогулка обещала быть долгой.

Отредактировано Damiano Paride (2014-10-15 23:14:48)

Разочарованно хмыкнув,  лорд Корнуолл приблизился к озеру, разглядывая свое отражение в его глади, случайная рябь созданная ветром разбила его на десятки осколков исказивших до неузнаваемости черты лица, принадлежащие графу. То был совсем другой мужчина, с потускневшими глазами, небрежно вьющимися волосами, растрепанными во время езды. Весь его вид был каким-то утомленным, от былого озорства не осталось и следа, возвращая главу рода Пэрайд в реальность не сулившей ему ничего хорошего, кроме неприятного осадка.  Задумка уже не пестрила романтичными и  немного буйными красками. Совершенно выйдя из-под контроля и теперь, принимала такой оборот,  при котором хотелось бы повернуть время вспять, прокрутить по новой, в надежде, что со второго, пятого или двадцатого раза все получится. Предугадать, предотвратить все возможные реакции графини и возможно, вернуть ее расположение к себе.   Найти ответы на те вопросы, которыми сейчас не располагал. Белее чем, Дэмиэно Пэрайд растерялся и едва ли мог соображать в этой ситуации. Первым и вполне объяснимым импульсом было встряхнуть горделивую орллевийку, дать понять, что слухи и мнения не так важны, особенно, когда есть тот, кто сможет уберечь или, по крайней мере, попытается защитить от них. Однако, чтобы он не сделал в этой ситуации, она все равно обернется не в лучшую сторону. Это был один из тех сценариев, когда исход предначертан заранее вне зависимости от диалога актера, его действий или побуждений.  Достаточно было взглянуть в ее глаза, чтобы увидеть в них то отвращение или же разочарование, которое женщина испытывала глядя на него. Или, быть может, ему всего лишь казалось. Вот только слова графини Борромео четко расставляли все точки над «е».  Облокотившись на ствол дуба, Пэрайд повернул голову в сторону брюнетки и усмехнулся, - Конечно, я же только и способен, чтобы взять Вас как вещь, увезти в свое графство и использовать в качестве своей шлюхи. Увы, боюсь Вас огорчить, я не собирался этого делать с Вами.  Как и увозить куда-то,  заставить бросить семью.  Да, Вы невероятно красивая женщина и наверно, кружите голову не только мне, но мой поступок не был попыткой произвести впечатление.  Вы несчастны и лицемерно лжете сами себе.  Думаете, надолго Вас хватит? Я привез Вас сюда,  чтобы хоть минуту Вы могли дать себе волю и быть той, кем являетесь, без страха осуждений и предрассудков.  Вы вернетесь на рассвете, и при желании больше никогда меня не увидите. Ваша же стража вся подкуплена, и они распространят лишь ту легенду, которую Вы захотите. Довольны моей честностью? – ответ его уже не интересовал, осев на землю, мужчина сгреб в ладонь камешки, начиная небрежно бросать их в воду. Одним из них даже удалось жабкой пересечь половину озера, другие же потонули почти сразу же. Как только запасы заканчивались, он вновь сгребал их в кучу и швырял вдаль, с каждым разом увеличивая замах. Он был зол, помимо всех прочих эмоций раздирающих его изнутри. Все это напоминало чью-то глупую шутку, не имеющую ни начала, ни конца. Вот только смешно не было.  Сжав руку в кулак, и невольно потянувшись к ножнам, Дэмиэно сделал глубокий вздох, стараясь привести в порядок свои мысли. Казалось бы, прошло столько времени, а он так и не научился подавлять эмоции, держать в узде  тех демонов, пляшущих адским пламенем внутри него, так, как он держал в страхе множество подчиненных и других графов королевства.  Вспомнились юношеские годы, то с каким рвением защищал свои интересы и прихоти, а ведь действительно, приходилось ли раньше задумываться о чужих желаниях? Делать что-то наперекор себе? Видимо, именно это граф и сделал, решая похитить Контессину, пора же когда-то начинать. Вышло мелочно и прискорбно. Но разве всегда выходит именно так как планировалось? Разве за один день строились, велики державы? Нет, они хотя бы имели время и право на ошибку. У него ее не было.

Отредактировано Damiano Paride (2014-10-16 18:10:52)

- Каждому из нас приходилось чем-то жертвовать, даже мне. Но ответьте честно, стоит ли эта жертва того, чтобы ради нее, ставить на себе крест? – голос звучал хрипло, сдавленно, обрамленный немного резкими нотами настолько инородными здешней среде. Его взгляд был устремлен в небо, словно ожидая ответа или знака.  Это всего лишь огни, бледными отблесками манящие издалека, скопление газов, не имеющих ничего общего с теми образами, рожденными людской фантазией так любезно наделив их  сакральным, непостижимым смыслом, которого на самом деле нет. Они не сложатся в картину, не предскажут будущее и не станут сигналом к началу более красочной жизни. Всего лишь звезды, далекие и холодные. Настолько же, как и ладонь, коснувшаяся его плеча. Граф Корнуолл по привычке вздрагивает, все еще не пересилив в себе нелюбовь к случайным прикосновениям. Оно заставило почувствовать себя неловко, ворвалось в личное пространство,  в которое без разрешения вход заказан.  Ему хотелось отдернуть плечо, отстранится, сделать все лишь бы эта женщина больше никогда не пыталась играть на  жалости, но вместо этого ладонь касается ее,  мягко сжимая и поднеся к своим губам, осторожно, с неприсущей ему нежностью, целует каждый обледеневший пальчик Контессины.  Жар дыхания, немного сбитый его ритм, как же хочется согреть то, что промерзло настолько, что практически утратило способность чувствовать. Склеить то, что когда-то было разбито небрежным и жестоким обращением. Вернуть веру, давно утраченную  в лживых лабиринтах интриг  ставших основой современного общества. Губы графа коснулись ладони, замирая и даря длительный и почти невесомый поцелуй. Веки подрагивали, прикрытые в мимолетном порыве.  Кажется, теперь я смогу выполнить свое обещание. Усмехнувшись своим мыслям, Дэмиэно отстранился, плотнее вжимаясь в древесную кору. В его памяти вспыли образы последних дней той, ради которой он свершал все свои поступки в будущем. Ее слабый голос отчетливо звучал в ушах, та просьба, заставляющая вновь и вновь просыпаться по утрам…
13 лет назад…
Дэмиэно сидел около постели возлюбленной, прислушиваясь к каждому изменению ее дыхания. Бледное лицо Женевры, испарины, что появлялись на ее некрасивом лице, почти безумный блеск в глазах, но слова, слова, что она говорила, были осознанными и резали больнее самого острого клинка.
- Мой господин, обещайте мне, что печаль сойдет с Вашего лица и когда-нибудь, Вы сделаете кого-то настолько счастливой, какой сделали меня. Ее рука скользила по его щеке, превозмогая усталость, сломившую ее хрупкое тело.  Взгляд,  с той надеждой, которой она смотрела, как искренне желала ему счастья.  Дэмиэно понадобилась вся воля, вся сила с которой он сжимал челюсть, стараясь подавить подкативший ком к горлу.  С каким трудом, давалось обещание, когда казалось, что мир рухнет, свет исчезнет вместе с улыбкой его любимой Женевры. С какой ненавистью проклинал Господа, подчиняясь снедающей боли в клочья раздирающей все внутренности.  И слезы…впервые в жизни, бежавшие по щекам.
Эти воспоминания не были стерты, они были запорошены снегом и ждали, ждали своего часа пока не наступит момент и что-то пробудит их к жизни.  Но теперь, больно не было, совсем. Осталась лишь легкая грусть.  Графиня Борромео не была похожа на нее, ни характером, ни поведением, ни внешне, но именно эта женщина пробудила в Дэмиэно нечто давно забытое, и теперь, оно не давало покоя. Встав с земли и поспешно отряхнувшись, мужчина приблизился к Контессине.  Словив ее взгляд,  он умышленно сократил расстояние между их лицами, так чтобы можно было почувствовать чужое дыхание.  Но остановился. Нет, эта женщина заслуживает намного больше…рано… слишком рано…
- Вы правы. Ваша репутация слишком важна и я не хочу, чтобы из-за меня она пострадала.  Уже поздно. Нам пора возвращаться…

Отредактировано Damiano Paride (2014-10-17 21:56:45)

Notre-Dame De Paris -  Tu Vas Me Detruire

Перехватив неоднозначный взгляд, устремленный вглубь ночного озера, мужчине  едва удалось подавить улыбку, норовившую исказить его губы в немом сарказме. Что-то особенное было в этой женщине, и это необъяснимая тяга, затрагивала самые потаенные уголки его естества, пробуждала необузданные мысли, стаей ворон кружившей над мертвечиной. Черный мазок на белом холсте, срывающие замки  с оков, падающих к ногам. Двусмысленная игра, которую затеяла графиня, она не могла оставить равнодушным, пускай лишь партия раскидывалась по принципу танцевального па, шаг вперед и три назад. Никто не собирается сдавать оборону, вот только это не игра в шахматы и каждый ход может стать последним. Набирая воздух в легкие и подняв холодный, невозмутимый взгляд на свою прекрасную спутницу, Дэмиэно словно прочитав ее мысли, ответил – Их было около шестидесяти. В основном молодые девицы, жадные к романтике, как же светились их глаза очарованные здешними красотами. А вот там, - неопределенно очертя рукой территорию берега, - мы предавались плотским утехам. – его голос был наполнен железной уверенностью, чеканя не совсем приятные для женских ушей слова. Насладившись такой предсказуемой реакцией, граф Корнуолл все же не удержался, расплываясь в слегка насмешливой ухмылке, - Вы первая, кого я сюда привел. Что касается Вашей репутации, те ответы, которые Вам так нужны, Вы получите в Борромео. Обойдя ее по кругу, Дэмиэно вернулся к своему жеребцу, и подал, как мужчина благородных намерений, Контессине руку, помогая взобраться на коня, затем с легкостью, присущей лишь семнадцатилетним юнцам, оседлал Дрэго. Ударив по стременам, он легкой рысью стал отдаляться от проклятого леса. Прижимая одной рукой к себе хрупкий стан Контессины, мужчина невольно коснулся губами ее волос, улавливая легкий почти неощутимый запах жасмина. Дэмиэно напрягся всем телом, стараясь сконцентрироваться на витиеватой дороге, раскинувшейся на много километров вперед. Но вновь и вновь перед его глазами представали иллюзии, пробужденные коварством внутренних бесов, подогревающих адскую смесь из похоти и любопытства, будоража кровь и заставляя вскипать вены. Разрывая тонкую ткань, наблюдая с каким изяществом, эта чертовка с горящими глазами, прогибается на шелковых простынях. С какой неистовой страстью ее губы ловят очередной вздох, удерживая его, будто он последний. Практически ощущать жар желаемого тела, изучая руками эти изгибы. Ради одного такого момента, быть готовым отдать жизнь, продать душу, оставляя ее  на растерзание. Это равносильно пытке, кого-то настолько сильно жаждать, не имея даже возможности дотянуться до совершенства. Противостоять, будь проклята эта женщина, вскружившая вдовцу голову. Все на что оставалось надеяться это молитва, слепая просьба лишь бы эта поездка поскорее закончилась и холод, разнявший их тела, унесет остатки эмоций, вернув снова возможность трезво размышлять. Его дыхание было тяжелым и сдавленным. Словно боясь сделать лишний вздох. Пальцы мертвой хваткой вцепились в поводья, до тех самых пор, пока ноги не коснулись земли, хозяйской конюшни, откуда началось это маленькое приключение. Сразу стало легче, перед глазами больше не плыли картины, смущающие даже самого развратного Дон Жуана.  Все стало на свои места и хвала Господу, Дэмиэно обрел контроль не только над своим телом, но и голосом, который казалось, провалился в гортань, растворяясь. Кивнув одобряюще конюху, граф Корнуолл учтиво поклонился хозяйке, - Доброй ночи, миледи. Надеюсь, ночной воздух подарит Вам приятные и крепкие сны. – Откланявшись, мужчина обошел ее и удалился в сторону замка.  Она ведьма, я погиб.

Той ночью граф так и не смог сомкнуть глаз, прокручивая в голове воспоминания о прогулке. Его мысли были объяты необъяснимым желанием порадовать женщину, отплатить за доброту по отношению к его персоне. Едва первый луч коснулся оконной рамы, как граф уже вовсю был погружен в работу, тщательно готовя сюрприз, доставив при этом немало неудобства здешним обывателям. Завтрак, оркестр и даже цветы, все это было приготовлено задолго до того, как графиня проснется. На полу около двери в спальню Контессины лежала красная роза с прилагающейся к ней пояснительной запиской:
«Мне жаль, что Ваша репутация пострадала, могу ли я искупить свою вину? Жду Вас в бальном зале, в 11:00. Со всей почтительностью , Дэмиэно Перайд»
Ждать не пришлось долго и вскоре, дверь открылась, обернувшись, мужчина увидел силуэт женщины, которую он ждал…
Эмоции – инструмент, опьяняющая песня человеческой души. Только они способны обнажить все самые сокровенные  ее уголочки, задеть те струны, от прикосновения к которым начинается разливаться по телу жар. Судорожный вздох, разрывая грудную клетку на тысячу частиц заполоняющих собой все помещения, они хаотичны, непроизвольно группируясь, создавая нечто новое, доселе неосознанное, непонятное. Каждый такой толчок, замирающий над уровнем желудка, переворачивает все с ног на голову, превращая черное в белое. Тело, подчиненное каждому движению, годами отточенному необходимостью вращаться в светском обществе, оно подчинялось лишь единому порыву, танцу, сплетающему  обожженные силуэты в страстных пируэтах и па.  Со стороны каждый такой выпад, кажется невинным, чертя границу между реальностью и вымыслом, неощутимые прикосновения, манящая близость которых, кружила голову подобно крепкому вину. Все мешалось, чувства, мысли, порывы и цели каруселью из опавших листьев завертели пару, бесшумно скользившую по паркету. Легкий шелест подола, тихое дыхание, мимолетный взгляд, наполненный особым смыслом, понятным лишь им двоим. Он может сказать намного больше красноречивых слов, которым неподвластно описать всю ту бурю эмоций срывающих лживые маски благоразумия. Окружающие предметы, люди, интерьер все плыло с невыносимой скоростью, пока не стиралось окончательно, оставляя  лишь тех, для кого звучала немая мелодия, которой и был подчинен весь танец.   Если бы можно было описать то что творилось внутри, с каким надрывом кричала душа, ломая тонкие связки, расщепляя до тихого хрипа, шепота: Я жажду тебя…Я наполнен тобой…я одержим … Научиться заново дышать, так чтобы каждый последующий выдох не приносил всепоглощающую боль, заставляя хватать через приоткрытые губы воздух, предательски покидающий легкие. Унять треск, бешенный ритм сердца, диким зверем трепещущим вырываясь из клетки с каждым новым стуком. Слишком громким, струящимся по набухшим венам. Гвозди забиваемые в крышку гроба, вот на что похож этот звук, такой же обреченный, неизбежный. Хочется упереться руками и сдирая кулаки в кровь пробивать себе путь на свободу. Схватится за голову и кричать, орать что есть мочи, выбивая то, что лишило покоя. Случайный взгляд, наклон, едва касаясь ее груди губами, оставляя невидимые следы жаркого дыхания и поднявшись к губам графини, неотрывно заглядывая в эти черные омуты, поднять в воздух и отпустить, позволив рухнуть в объятья мужчины, крепко прижимающего Контессину к себе.  Протягивая руку едва коснувшись кончиков пальцев чужой,  Дэмиэно сделал несколько плавных шагов назад, огибая женскую фигуру и скользя  ими по ее плечам, медленно, с особой нежностью. Его глаза плотно закрыты и лишь изредка подрагивающие веки, выдавали напряжение присущее всему стану. Все ближе, вновь перехватило дыхание, но уже в предвкушении, в неком сладостном волнении, от которого начинает закипать кровь, адреналин скользит по венам, вызывая болезненную их пульсацию. Мимические мышцы дрогнули, вырезая на губах блаженную улыбку. Подойдя почти вплотную и склонившись над ней, едва касаясь губами каемки ушной раковины чертовки, обжигая ее горячим дыханием, прошептал – благодарю, за чудесный танец, графиня. – неспешно отстраняясь, так будто отсчет шел не на секунды, а  на мгновения, способные изменить, переломить ход сражения со всей своей масштабностью развернувшееся  в бальном зале. Если бы только графиня сделала шаг вперед, остановила его, он был пал к ее ногам, кинул бессметные богатства, лишь бы оказаться рядом с ней. Уловить теплый, лишенный снисхождения взгляд, которым Контессина одаривала многих, только не тех, кого действительно желала. Пэрайд хотел увидеть ту другую сторону, которая скрыта за вуалью благочестия, статусности, облачаясь в черную вуаль. Познать ту колдунью, еще не знавшую бремени тяжелым грузом, возложенным на ее плечи. Улыбка слезла с его лица и вернув себе невозмутимость, так и не услышав то единственное слово, способного заставить его остаться. Нет…оно не было произнесено. Отойдя к окну, мужчина напоследок окинул взглядом помещение, - это конечно не ночная прогулка, но я рад, что Вы соизволили составить мне компанию перед завтраком. Я не знал, что Вы любите, поэтому взял смелость на себя заказать то, что подают лишь Лирэфии. Чтож…пора к столу.

Отредактировано Damiano Paride (2014-10-24 09:02:45)

- Вы определенно ставите меня перед выбором,  – нахмурившись неожиданной осечке сюрприза, который должен был смягчить гнев на милость, но лишь усугубил и без того обостренную ситуацию, мужчина пригубил вино. Его обескуражили условия графини, ее  отношение к слугам, ведь со своей стороны милорд Пэрайд  старался всячески избегать подобных мер наказания. Его основным оружием было заручение поддержки, вселение веры в него и уважения. Крестьяне работали вдвое продуктивнее, чиновники и торговцы выдвигали новые проекты по обогащению Корнуоллских земель, зная, что их господин не обделит их, щедро вознаградив за энтузиазм и вклад в общее благое дело.   Веротерпимая политика принесла куда больше плодов, чем предполагалось: в графстве утихли распри, иноверцы могли жить по соседству, избегая конфликтов и даже работать сообща.  Все это и превратило Корнуолл в одно из самых богатых графств и очень надежное место, крепость   для самого Дэмиэно,  где можно было не опасаться ножа  в спину. Ведь если все довольны результатами то и своего «миссию» трогать не станут.  Но и графиню так же можно было понять,  какой-то чужеземец, еще вчерашний похититель, распоряжался в ее доме подобно хозяину, а учитывая настрой Контессины, видимо, подобные инциденты уже были.  То желание выпороть всех изменщиков -  было вполне естественным и не могло подвергнуться осуждению. Поспешно встав и приблизившись к  противоположному от него краю стола,  опустился на колени перед графиней Борромео, в покорности склонив перед ней голову. По залу прошелся гомон, слуги оживленно стали перешептываться, косые взгляды устремились на Пэрайда, выжидая, как же повернется ситуация. – Нет, не нужно их наказывать, страх не внушит в них уважения к Вам. Эти люди – повернувши к ним головы, Дэмиэно продолжил -  глубоко ценят Вас и если бы не мои угрозы, они бы не осмелились навредить Вам. Но уверяю, у меня не было дурного умысла, лишь безмерное желание искупить свою вину, за свою юношескую дерзость. Если Вы хотите кого-то наказать, то пусть этим человеком стану я. Это будет справедливо, – вновь склонив голову перед Контессиной, Синяя борода, усмехнулся про себя.  Весь поступок, пропах абсолютным безрассудством и ведомый каким-то необъяснимым порывом он вновь и вновь наступал на грабли. За свою жизнь список подобных безумств едва ли можно было пересчитать на пальцах одной руки, в большей степени опасаясь не сколько за свою репутацию, как то, что любой его необдуманный шаг мог восприняться  обществом слишком критично, павши тенью на славное прошлое рода Пэрайд.  И, тем не менее, это случилось. Как не странно, но все это сумасбродство, пришлось именно на те два дня, что Дэмиэно пребывал в Борромео. Начиная от поцелуя незнакомки, все пошло не так и как бы он не старался исправить  - положение дел усугублялось с каждой секундой. Закрыв глаза и делая глубокий вздох собираясь что-то сказать он запнулся, думая лишь о том, что психоз рано или поздно закончится и придется столкнуться с надвигающимися последствиями. Но почему же, в душе так спокойно, безразличие ко всему происходящему цвело в нем с новой, воспрянувшей силой.  В тот момент он был свержен, влюблен до степени опьянения, когда земля уходит из-под ног. А дыхание заканчивается с уходом возлюбленной.  Она станет им помыкать, лишь потому, что теперь власть всецело принадлежало лишь орллевийке. Если бы не случайная прогулка, не испуганная лошадь, падение, злость поцелуй, кто знает,  чем вообще бы завершилась полуденная охота.  Осторожно, чтобы не спугнуть, его ладонь накрыла ее, так чтобы пытливые взгляды не заметили жеста, не предназначенного для чужих глаз. – Накажите меня, если хотите. Я в Вашей власти – чеканя как признание, признания собственного поражения. Вот он тот момент, когда даже самый страшный, дикий зверь,  то существо, которое, казалось бы, не может ничего принести кроме разрухи, грубости и разочарования, превращается  в   домашнего зверька с преданным взглядом, шнурующим подле хозяйки. Но он счастлив. В тот момент, был счастлив.

Отредактировано Damiano Paride (2014-11-02 12:46:25)