Тэйлор не любил, когда люди пытались казаться не теми, кем они являются. Не любил чересчур высокомерных, гордых особ и внутренне всегда над ними насмехался, не показывая им своего настоящего отношения. Конечно, те, кто его окружали, пираты, тоже никогда не были до конца честны, но высокомерие среди пиратов отнюдь не поощрялось, скорее, наоборот. Морские разбойники в большинстве своем относились к жизни со своеобразным философским юмором, и именно это было одним из немногих плюсов этой профессии.
Совсем другое дело - знатные лорды и дамы, с которыми Джеймсу тоже частенько приходилось иметь дело. Высокомерие, как говорят, нынче было в моде и в ходу. Любое слово сопровождалось множеством приседаний и улыбок, что довольно редко сочеталось с высокомерным от рождения выражением лица. В детстве Тэйлор мало придавал этому значения – он был слишком увлечен семьей, религией и учебой, но глазами, которые открылись тогда, в двенадцать лет, когда он узнал правду о своей жизни, он видит настоящее до сих пор. Иногда ему становится грустно то, что он видит. Что отвратительная портовая шлюха честнее самой благородной принцессы, что жестокие пиратские разбойники честнее старых развратников при королевском дворе.
Однако иногда встречались из этого правила и исключения. Бывали и твердолобые высокомерные пираты, которых еще не успели пустить на корм морским чудовищам, а были и знатные лорды, которые были тем, кем казались. Именно так определил для себя Джеймс барона Арлейстоуна на первый взгляд, как только увидел его на палубе своего корабля, хотя он вполне мог и ошибаться. Впрочем, пока ему вовсе не обязательно было знать, кем на самом деле был его неожиданный посетитель, поэтому, не тратя больше времени на раздумья, Тэйлор спустился на палубу, чтобы поприветствовать гостя и выяснить, что ему нужно.
- Я капитан этого судна, – с легкой усмешкой поклонился Джеймс, отвечая на вопрос незнакомца, который в свою очередь тоже представился и, не откладывая в долгий ящик, тут же изложил всю суть дела. Оплата была более чем щедрой. Вероятно, в этом деле были замешаны какие-то могущественные люди, о чем Тэйлор мог судить так же и по внешнему виду неожиданного посетителя. Дослушав до конца, Джеймс призадумался. Если все действительно было так, как сказал барон Хоук, то это был бы отличный шанс поправить дела корабля. Однако практика показывала, что легкая и богатая нажива случается как раз перед виселицей. К тому же на корабль была доставлена лишь часть необходимого провианта, ради которого они и застряли в порту. Решать нужно было немедленно.
- Ну что ж, в таком случае прошу в мою каюту, чтобы мы могли подробней обсудить это дело, – спустя несколько мгновений произнес Тэйлор, делая активные знаки помощнику, чтобы тот распоряжался подготовкой к отплытию – глупо было упускать такой шанс. Учитывая, что изначально планировалось стоять в этом порту еще как минимум пять часов, теперь нужно было изрядно поторопиться, чтобы уложиться хотя бы в один. Не смотря на быстроходность «Мари Энн», десять часов форы – не шутка.
Отдав указание проверить такелаж перед отплытием и прочие необходимые распоряжения, в кои-то веки с удивительной покорностью выслушав все возражения вечно недовольного второго помощника и тысячу раз отругав себя за то, что когда-то взял этого ворчуна на борт, Джеймс, наконец, проводил барона в помещение, которое иногда шутливо называл «гостиной».
На деле же это была обыкновенная, может быть, чуть более чем другие, просторная каюта, в которой, впрочем, было так же немного мебели – основное пространство занимал стол, заваленный картами и какими-то бумагами, последние же переместились уже и на стоящие подле него стулья. Небрежно смахнув все это великолепие, Джеймс предложил барону Хоуку присесть.
- Итак, господин барон, я бы хотел узнать, куда конкретно мы направляемся и что за корабль преследуем, я уже не спрашиваю – ради чего… – Тэйлор многозначительно посмотрел на собеседника, но почти сразу отвел взгляд, едва улыбаясь.
За всю жизнь ему не раз приходилось выполнять разные поручения и связываться с разными людьми. Джеймс уяснил, что в большинстве своем люди не доверяют друг другу, что вполне логично, и, исходя из этого, больше всего среди людей ценится именно умение держать язык за зубами. Барон Хоук, очевидно, принадлежал к тем людям, которые умеют молчать, но Джеймсу и не нужно было много информации – лишь какие-то гарантии успеха.
