С тех времен, когда двором правила королева Филиппа уже миновали, как и те времена, когда двор ассоциировался у меня с веселой улыбкой Рианнон. Когда-то Фэр-Айл упорно был связан с тем, что это новый дом моей сестры, но боги забрали ее. Безжалостно, без права вернуть и уберечь. Ее больше не было с нами. Смеющейся, ласкающей детей, или проводящей тонкой ладонью по моим волосам, пытаясь укротить своего младшего братца, который совершенно отбился от рук. Мне не хватало ее, как не хватает части собственной плоти, и я не мог не чувствовать, что только ее дети еще напоминают мне мою старшу сестру. Я видел ее в улыбке Филиппы, видел в глазах Айлеса, в напряженно застывшей фигурке Мериды, и в непокорных вихрах Комнола. И пока они ходили по нашей земле, пока звучали их голоса и пока они звали меня «дядей», я мог помнить о том, что Рианнон оставила сильное наследие после себя — мои племянники, ее прекрасные дети. Пусть у них была иная фамилия, но в жилах этих ребят текла кровь МакДуггалов. И за эти три года, что прошло с момента примирения с Тэмом, я привык к тому, что в Фэр-Айле я всегда окружен семьей — к Тэму я еще мальчишкой относился, как к старшему брату, коим он стал благодаря браку с моей сестрой, что же до его родственников, то с Роландом мы всегда находили общий язык, да и лучшего друго вряд ли можно найти, принцессу Одиллу я любил почти как родную сестру, а король и королева были для меня так же уважаемы, как и мои собственные родители.
Казалось, с того времени, когда по замку ходила Рианнон ничего не изменилось. Казалось, так будет и впредь. Вот только во всей этой семейной связи я порой забывал, что Тэм не только мой названный брат и лучший друг, но так же наследный принц Фейля. Сложно было думать о том, что кто-то кроме Риан может быть подле него, называться его женой, но все-таки стоило помнить, что, как правило, короли и принцы не женятся по любви. Хоть так и было с Тэмом и Рианнон, но важды так повезти не могло никому. А потому в тот момент, когда я узнал о свадьбе принца и девчонки с равнин, я даже удивился и уточнил, неужели так хорош портрет невесты. Впрочем, довольно быстро понял, что вопрос бестактен и совершенно неуместен. Может быть «девчонка с равнин» и была чужачкой, которая по прихоти судьбы скоро окажется среди горных жителей, да вот только эта чужачка станет принцессой Фейля. Нашей принцессой, и по-крайней мере, стоило бы относится к ней хотя бы с внешним уважением. Что же касается истинных чувств, то как говорят старые люди — поживем увидим. Так и я старался не загадывать вперед на счет равнинной жительницы, возможно она окажется весьма неплохой принцессой, а если нет...то слава Лейве, не мне с ней жить в браке.
К моменту приезда будущей принцессы, я свел все свои чувства по поводу того, что кто-то займет место моей сестры, к минимуму. Место Рианнон занять никому не под силу, поскольку такой второй никогда не будет. А потому, зачем делать лишние пасы в сторону чужеземки? Если верить роскозням, девушка была весьма молода (кажется ровестница нашей Липы), а не в моих правилах было нагнетать обстановку для юных созданий, к коим мысленно причислял своих племянников и всех, кто был с ними одного возраста.
О свадьбе я мало что могу сказать, поскольку мы с Тэмом были верны традициям, но вот то, что касается праздненств после...тут я должен был признать, что со времен смерти Риан и королевы Филиппы, я не видел ничего более шумного, веселого и довольно таки изысканного.
Майрет и Мерида держась за руки тихо шушукались в сторонке, и я мог точно сказать, что мой ребенок, как и ее сестра и подруга, находят во всем этом удовольствие. Убедившись в том, что моя дочь и племянница под бдительным присмотром моей матушки, я позволил себе отвлечься от созерцания двух девчушек и обратить внимание на маскарад. Признаться, когда я впервые услышал о нем, я не мог поверить, что действительно расслышал. Макскарад? Мужчине проще в плане маскарада — одел маску и все, что же касается женщины...стоит только вспомнить неподдельный ужас в глазах Майрет, которая боялась, что мы не успеем придумать ей наряд. Так что же, мой ребенок вместе с матушкой успели сшить наряды и теперь Майрет щеголяла в прекрасном костюме лесной фейри, в то время как мне, пришлось поддаться на приказной тон матери и дочери, и нарядиться в костюм охотника. Впрочем, пусть будет охотник, все лучше какой-то иной вычурности.
Я довольно равнодушным взглядом скользил по фигурам. Меня не прельщали танцы, меня не интересовали игры в угадайку, да и в принципе весь праздник был не для меня. Куда с большим толком я бы провел это время где-нибудь на свежем воздухе с мечом. Но я обещал женской половине своей семьи, что не пропущу мероприятие, и потому отчаянно пытался не зевать от скуки, когда мой взгляд словно приворожила тонкая фигура в изумрудном наряде на том конце зала. За маской не угадывались черты лица, но мне почему-то она казалась действительно незнакомкой, даже если бы она сняла маску. Я рассматривал ее добрых минут десять, прежде чем моя незнакомка, словно почувствовав мой взгляд, повернула голову в мою сторону. По моим губам скользнула улыбка, и я слегка наклонил голову в приветствии.
- Если она тебе понравилась, пригласи ее потанцевать, - яростным шепотом из-за моей спины отозвалась Глиннис. Попытки матери привести в дом новую невестку пока оборачивались крахом, но она не переставала надеяться, что рано или поздно я одумаюсь и мы с Майрет не станет последними МакДугаллами по прямой линии. И хотя, как правило, я благополучно избегал советов матушки, отправляясь потренироваться со своими людьми, сегодня ее совет пришелся совсем кстати. Не обращая внимания на громкий шепот Майрет и Мериды, я благополучно ретировался подальше от своей семьи, приближаясь к девушке. Странно, я то всегда думал, что мне нравятся блондинки — волосы цвета пшеницы, или молока с медом. Как у Одиллы. Но девушка, которая приковала мое внимание, были волосы цвета эбенового дерева.
- Миледи, - я остановился напротив нее, наклонив голову в знак почтения, и подумал о том, что в таких ситуациях следует играть по правилам маскарада. - Скромный охотник молит прекрасную дриаду о танце.

Первый бал, на котором я побывал, был весьма великолепным зрелищем. Возможно, я с годами и несколько преувеличиваю, однако, для десятилетнего мальчишки, который прибыл ко двору из гор и впервые очутился среди невиданного ранее празднества. С тех самых пор я видел слишком много праздников, чтобы задумываться о том, что происходит вокруг. Хотя, лично мне, самым прекрасным из них всех казался день венчания Рианнон. Моя сестра была прекрасна, как может быть прекрасна только любимая женщина. Она светилась изнутри, и, глядя в ее глаза, мне казалось, что весь мир вокруг празднует вместе с ней. Если уж припоминать собственную свадьбу, то могу только припомнить, что даже с дикого перепою моя невеста не казалась такой уж счастливой, как моя сестра в свое время. Нет, Дейдра была прекрасна – в ореоле тончайшего кружева, с открытыми огромными глазами, припухлыми губками и таким невинным взглядом. Образец чистоты. Но все же, я не мог сказать, что был влюблен в свою невесту. Она нравилась мне, она была хорошей женой, но в тот день, когда мы венчались, я не помню той особой музыки, которую слышал в день свадьбы моей сестры. Впрочем, возможно все то мне привиделось от выпитого эля?
Сколько с тех пор было праздников? Я уже и не мог припомнить, но память услужливо подсказывала, что в последние пять лет все праздники проходили мимо меня. Их было меньше, чем могло быть. Смерть Риан все изменила для меня. Смерть сестры, жены и сына. Это навсегда оставило на мне свой отпечаток, и ныне я уже не видел прелести в шумных сборищах, которые так прельщали меня в юношестве. Танцы с хорошенькими фрейлинами, украденные поцелуи и хмель, который бьет в голову. Все это уже давно перестало казаться мне интересным. И все же я приехал ко двору, зная наперед, что Фейль не может принять новую принцессу в семью без должных празднеств. И я оказался прав. Иное дело, что сейчас я был больше смотрителем дочери, который начинал задумываться об устройстве жизни своего ребенка, чем действительно веселящимся.
Правда, как говорится в старой присказки нашей Нэн, не стоило зарекаться. А я погрешил, я несколько раз успел повторить для ушей моей матери, что я здесь не для того, чтобы веселиться и искать жену. Крамольные мысли спиралью сизой дымки заползают в голову, стоит только взглянуть на эту девушку. Действительно, сейчас мне казалось, что она дриада, которая готова была поиграться бедным охотником. Но все это только игра.
- Вы сделали меня счастливым, о прекрасная дриада, - Я улыбаюсь, чувствуя тонкую ладошку в своих руках. Мимолетное касание губами ее пальчиков, и я вывожу ее к танцующим. Вокруг смазано мелькают лица, однако лицо моей матери, словно назло всем и мне в первую очередь, излишне четкое. Если я правильно понимаю, она уже успела решить, когда у нас с дриадой будет свадьба, и где лучше венчаться, прикидывая, сможем ли мы до отъезда поговорить с родичами моей незнакомки. Пусть матушка тешит себя любыми мечтаниями, жениться я не собираюсь. Во всяком случае, в ближайшее время.
- Никогда в жизни я не видел более прекрасное лесное создание, - Молча провести в танце время это самое глупое занятие, которое можно было только придумать. Я никогда не слыл таким уж любителем танцев, впрочем, особым болтуном вряд ли я даже числился. Но все же, как легко поддаться всеобщему настроению и настроить себя на легкомысленную игру. Ведь это маскарад, а за маской прятаться проще. Уж мне ли не знать?
- Что такая очаровательная дриада делает при дворе? – Я легко приподнял девушку над полом, покружив и опустив вновь. Касание рук, шаг. Касание рук, поворот. Смена партнеров. Касание рук, шаг. Поклон, шаг. Вновь смена партнеров.
Я не смотрел на других, я рассматривал ее глаза за маской. Они были зелеными. Если верить все той же нашей старушке Нэн, то зеленоглазыми были исключительно ведьмы. Я не верил ее россказням, и все же, заглядывая в эти бездонные глаза цвета леса, я начинал подозревать, что не так уж и неправа наша старая няня. Я вновь приблизился к дриаде, и только тут заметил, что я ошибся. Ее волосы были цвета коры, но никак не черными. В отблеске света, они отливали едва уловимым золотом.
- Знаете, среди охотников бытует поверье, - Я держал ее ладошку в руках, заглядывая в лицо, сокрытое маской. Знал ли я ее? Возможно, видел раньше, но не замечал? Впрочем, мне казалось, что я не мог ее не заметить. А значит, я ранее не мог ее видеть. Это было бы слишком невероятным, если бы оказалось, что я знаком с ней. – Если охотник посмотрит в глаза дриаде, то его сердце навсегда будет отдано ей и ее лесу.
Не могу припомнить, чтобы в свое время я особенно как-то ухаживал за Дейдрой. Наш брак с ней был договоренностью, которая была угодна обеим нашим семьям. Дейдра рада была тому, что однажды станет хозяйкой моего дома, моя мать была рада тому, что я выбрал хорошую девушку. Мой отец ждал внуков, а сестра считала, что я повзрослел. И все же, не было в том ничего такого, что должно было заставить меня как-то проявлять себя. Я подарил Дейдре пару подарков, которые выбрала моя мать, кажется, у нас так и повелось. В семейной же жизни я придерживался золотого правила – если хочешь что-то подарить, спроси у жены, хочешь сделать сюрприз – спроси у матери. А сейчас мне нужно было как-то ухаживать за понравившейся девушкой.
Я нес действительнейший бред, который услышь кто-нибудь – тот же Тэм, или Роланд, ну или Фергюс, и мне навсегда остаться в роли самого прозаичного шута. Но на мое счастье ни одного из них не видно, и я продолжал нести глупости, к которым никогда в жизни не прибегал.
- Возможно, к концу этой ночи я переселюсь в ваши леса, и буду искать вас повсюду. – Я улыбаюсь, чувствуя, как пилит меня взглядом мать с другого конца зала, однако, что я могу поделать. Если эта девушка не сбежит от меня с громким криком «он сошел с ума», то возможно…я подумаю о том, чтобы познакомиться с ней поближе. Впрочем, кого я обманывал? Я уже сам хотел знать, как ее имя, кто она и с кем на этом балу. И не был уверен в том, что хочу прерывать сейчас эту игру. Возможно, стоило просто позволить всему течь своим чередом. В конечном счете, в полночь все снимут маски. А мне остается только надеяться, что она все же не сбежит от незадачливого кавалера.