.........

Отредактировано Gideon Windsor (2015-03-15 16:39:01)

- ... Приумножай славу их ибо отныне твое сердце их храм, принц Орион. В голосе епископа Бофорта присутствовала львиная доля мелодичности, что заставляло вслушиваться в его речи еще более внимательно. Оно и понятно, этот человек уже много лет несет на своих плечах важную роль, служа богам верой и правдой и толкуя их волю рабам великого создателя. Недовольство новоиспеченной петерианки-принцессы не мог заглушить даже хор, чье пение громким эхом разносилось по всему собору. В эти минуты каждый, помимо молитв за благополучие и здравие Его и Ее Высочеств, пытался услышать голос своей веры внутри, голос своей души, ведь на этот священный обряд боги должны обратить свой взор и их близость, казалось бы, ощущалась в воздухе, вместе с запахом горящих свечей , церковных благовоний и елея.
- Да благословит их Отец-Создатель. Да защитит их от всяческих бед Мать-Защитница. Король перекрестился и на мгновение прикрыл глаза, воздавая свои личные молитвы. Официальная церемония была завершена. Его дети предстали пред богами и их путь будет благословлен. Он окинул кротким взглядом Лукрецию, неумело держащую на руках малышку Зару и всеми силами пытающуюся успокоить ее неспокойный нрав. Это вызвало у Дариона улыбку, которую он не посмел сдержать, но в тот же момент пресек излишнюю эмоциональность. Поднявшись со своего места и, тем самым, разрешив всем остальным последовать его примеру, король подал руку своей жене, помогай той тем самым встать. До вечернего пира, на котором все сливки Моргардской знати будут чествовать наследников, танцевать, веселиться и вкушать лучшие напитки и яства, оставался еще целый день, а дела касающиеся благополучия его королевства он никогда не променяет на лишние часы отдыха. Дарион никогда не жалел своих сил и своего времени для дел, требующих его всецелого внимания, а будь по другому смог бы он просидеть на своем троне столько лет? Вот и сейчас, после возвращения в замок, мужчина прямиком направился в свой кабинет, дабы разобраться с несколькими письмами, два из которых, прибыв из Орллеи, ждали ответов уже несколько дней, а еще несколько, из Хайбрея и Уортшира, из которого его дочь сухо сообщала о всем с ней происходящим.
«С надеждой на скорейшую встречу, Дарион Мирцелл.» Сложив бумагу пополам, он густым слоем полил на нее черный, словно смоль, воск и приложил к нему свой перстень-печать, на котором были выгравированы его инициалы и и корона. Это письмо имело особую важность и должно было достигнуть своего адресата в скорейшее время и при полной анонимности. Слишком многое стоит на кону. Прочитав все письма касающиеся государственных дел и дав на них ответы, Дарион, откинувшись на спинку высокого кресла, принялся разбирать письма личного характера, количество которых заметно увеличилось за последние несколько дней. Одно от Марцеллуса, два от Ванессы, еще одно от Зарина. Взяв в руки не большой сверток и кинув на него краткий взор, взгляд в ту же секунду вновь вернулся на восковую печать, увидеть которую он никак не ожидал. До боли знакомые инициалы ОА на кроваво-красном воске. Словно призрак прошлого метнулся в его сознании. Последнее письмо этого ублюдка давно превратилось в прах, вместе с ним и всем тем, что было ему дорого. Надламывая печать, Дарион подумал о внезапно отыскавшейся находке, которая была утеряна более двух месяцев назад, но наконец-таки дошла до адресата. Держа письмо в правой руке, а левой подперев подбородок, Дарион со спокойной душой погрузился в чтение, где ныне покойный граф в изящной форме описывает свои чувства и переживания, таящиеся у него на душе. Улыбка проскользнула по лицу короля. Было очевидно, что записка имела сугубо личный характер, касающийся отношений мужчины и женщины, но личность предмета воздыхания Ардерна оставалась в тени, никаких имен, лишь описание пылких чувств и желание скорой встречи. Каким образом она достигла короля оставалось загадкой. Закончив прочтения сего чтива Дарион ухмыльнулся и глубоко вздохнул. Слегка скомкав и отбросив записку на стол, он вновь приступил к разбору накопившихся бумаг, где его ожидало не менее неожиданное письмо, с личной печатью его леди-жены. Зачем ей потребовалось отправлять ему письмо, если последние пару-тройку месяцев их не разделяло более десяти минут блуждания по коридором замка. Нахмурив брови и с толикой нетерпения в пальцах он сорвал печать и погрузился в чтение:

Прочитав один раз до него словно не дошел смысл написанных слов. Он вновь перечитал его, рассматривая каждую букву как дитя, только что научившееся читать. Его глаза не обманывали. Он не сошел с ума и, кажется, не умер. Письмо написано ее рукой, уж этот почерк и стиль письма не спутать ни с каким другим, на воске так же ее печать. Переведя взгляд в сторону и глядя в никуда, король правой рукой провел по нижней части своего лица, словно пытаясь скрыть вырвавшуюся наружу нервную улыбку. Резко схватив прочитанное ранее "затерявшееся" письмо Ардерна, король вновь прочел его, но теперь отчетливо представляя перед собой ту, о ком написаны эти слащавые речи. "Моя госпожа", "свет души моей", "моя роза". И это лишь малая часть тех слов, коими Ардерн осыпал Уорчестер. Дарион несколько раз перечитал один и тот же текст, сопоставляя даты и события тех дней, пытаясь расставить все детали в хронологической последовательности, а затем быстро прошарив оставшуюся стопку выудил из нее все письма с печатями этих двоих. Очень много писем. И каждое еще интимнее предыдущего.

Откинув все посторонние предметы, король разложил все улики этой грязной связи по порядку, начиная с самого раннего письма, кое датировалось февралем прошлого года и оканчивая последним, от 25 января. Каждое он изучал с предельной внимательностью, не пропуская ничего, впитывая каждую горькую каплю этой измены. Эта женщина самыми постыдными словами описывала их связь, чувства, что объединяли "два любящих сердца" и ненависть, которую "долгие годы мне приходилось скрывать, терпя рядом с собой этого никчемного шута". Все его тело было напряжено, жгучая злоба волнами расходилась по телу, а на лбу появилась испарина. Скрепя зубами, он медленно ходил вдоль стола, бросая редкие взгляды на пожелтевшую бумагу. - Лживая шлюха. Гнилая мразь. Отдать приказ безмолвным палачам и по ее прелестной шеи, что прежде так ему нравилась, пройдется острая секира. Нахлынувшая злоба требовала крови, требовала расплаты, требовала мести. А двух ее ублюдков отдать на съедение волкам, заставив прежде их мать полюбоваться этим зрелищем. О да, после прочтения этих писем Дарион не сомневался в происхождении детей, коих он с полной уверенностью принял за своих. Резко застыв на одном месте и не сумев выдержать шквал в одну минуту навалившихся эмоций, мужчина, вложив всю свою злобу, ярость и ненависть в кулаки, с неимоверной силой ударил ими по столу. Тот, кажется, хрустнул, а быть может хруст исходил вовсе не от стола, не важно. Глубокий вдох и выдох. Что за король принимает решения, основываясь на эмоциях? Быть может шут, о котором королева-шлюха в красках рассказывала Ардерну? Вновь его накрыла неосознанная улыбка, вперемешку с тихим, почти не слышным смехом.
- Стража! - его голос громким ревом пронесся по стенам кабинета и проник за плотно закрытую дверь. Через секунду она распахнулась и на пороге стоял капитан его стражи. - Через двадцать минут в малом зале должны сидеть мои советники. Все, кто на данный момент находится в замке. Никто не должен заметить суматохи или заподозрить что-либо. Тот безмолвно кивнул и ждал разрешения удалиться - И еще, пусть за... - на мгновение Дарион запнулся -... королевой, присмотрят. Она не должна пропадать из вашего поля зрения. При ее малейших попытках скрыться, уединиться или покинуть дворец даю разрешение на незамедлительный арест и взятие под стражу. Все, ты можешь идти. Снова поклон и закрывшаяся с той стороны дверь. Королю сейчас как никогда нужна была помощь со стороны. Несколько холодных, не ослепленных отвращением и жаждой крови умов, чей совет, возможно, будет востребован. Подойдя к не большому столику, на котором по обыкновению стояла чаша с фруктами, пара графинов с напитками и несколько кубков, король чуть ли не впервые в своей жизни почувствовал некое отвращение к вину и покрутив в руке пустой, оставшийся не востребованным серебряный кубок, поставил тот на место. Собрав со стола все улики и доказательства государственной измены, король в спешке отправился на встречу своему совету, который, должно быть уже в полном составе дожидается его в малом зале.

* * *
Открыв двери в залу достаточно резко, Дарион сразу же заметил всколыхнувшиеся при виде него вверх человеческие фигуры. Не останавливаясь, он прошел внутрь и жестом руки дал разрешение своим советникам вернуться в сидячее положение. Встав во главе овальной формы стола, король бросил на его середину охапку писем и сразу же поймал на себе непонимающие взгляды. Он двумя руками оперся на край стола. - Милорды, прошу каждого внимательно ознакомиться с содержание этих писем. Один лишь епископ в ту же секунду перевел взгляд на центр стола, словно читая содержание этих писем на расстоянии. - В то время как мы истребляли гнилой корень на севере и сражались за установление мира в государстве, в его столице свершалась тяжкое преступление. Король не на долго прервался, наблюдая за тем как мужчины вчитываются в содержание посланий. - Я обвиняю Мод Уорчестер, нынешнюю королеву Моргардского леса, в государственной измене, содействии врагам короны и покушении на жизнь короля. Он выпрямился, скрестив руки за спиной. Все эмоции он будто оставил в своем кабинете, всю злобу, ненависть, обиду. Это была мужская слабость, взявшая верх, но сейчас, в этой комнате стоял не мужчина, чью гордость задели предательством и изменой, а правитель и король, желающий действовать по всем предписанным законом людей и Богов.

Хоук сидел за овальным столом совета, положив подбородок на сцепленные замком руки, и неотрывно глядел на противоположную стену. Удивительная вещь - человеческое зрение. Если долго смотреть на испещренный трещинами старинный камень, через какое-то время начинает казаться, что узоры на нем отнюдь не случайны. В переплетениях бороздок и выбоин начинают прослеживаться удивительные картины, а случайно упавшая на поверхность тень вдруг придает изображению глубину и скрытый доселе смысл. В данный момент глава королевской тайной службы с интересом рассматривал ощерившуюся собачью пасть, приготовившуюся вгрызться в горло какому-то неведомому зверю. Его губы были плотно сжаты. Вокруг раздавались приглушенные разговоры кого-то из советников, обсуждавших причину столь неожиданного сбора. Бунт? Война? Мор? Погруженный в созерцание, мастер над шептунами делал вид, что ему нет до них никакого дела, но внутри него постепенно росло беспокойство.
С самого утра Брайена Хоука беспокоило странное, необъяснимое чувство надвигающейся опасности. Человек простой и конкретный, Хоук не верил в предчувствия, но сколько он ни старался отвлечься, оно все никак не унималось. Повинуясь ему он не явился на крестины (хотя и обещал Мод), а вместо этого созвал своих доверенных лейтенантов и еще раз удостоверился в безопасности королевского замка и надежности сети соглядатаев в столице. Все было хорошо и работало как часы. Брайен уже почти успокоился, когда его вдруг остановил королевский гонец и передал приказ явиться на совет, вновь подстегнув тревогу. Дошло до того, что перед дверью малого совета он на мгновение остановился, словно бы поправить на груди камзол, а на самом деле убедиться, что там под кожей никто и вправду не шевелится. И теперь, сидя и разглядывая собачью голову в трещинах каменной стены, Хоук старался абстрагироваться от внешнего мира и, собравшись с мыслями, понять, что же именно шло не так.
Вошел король. Все поднялись со своих мест, и стоило Брайену встать вместе с остальными, как тревога его вдруг унялась. То ли само присутствие сюзерена сыграло свою роль, то ли притупилось старательно подавляемое чувство, но змея в груди затаилась. Советники вновь заняли свои места. Король заговорил...
Что было дальше, Хоук понял не сразу - такого удара в спину он еще никогда не получал. Глаза остекленели, уши перестали слышать и лишь в глубине, там, где раньше копошилась змея, пульсировал и рос целый клубок гадов, червей и членистоногих тварей, каждая из которых глумилась на разные голоса.
"Предательство!" "А я же говорила!" "Она тебя предала, предала!" "Строила планы за твоей спиной и вершила грязные дела твоими руками..." "Шлюха!" "Нет, не она - вас предал он." "Конечно же, ему наскучила жена и он решил от нее избавиться." "Да-да, казнить как предательницу и снова выйти замуж, все короли так делают." "А знаешь, кого он заставит ее пытать?.." "Откажешься, и тебя казнят на соседнем эшафоте. Как тебе такой расклад?" "Жалкий глупец!"
"МОЛЧАТЬ!" Хоуку показалось, что он выкрикнул это вслух. Но нет, никто не обращал на него внимания, а значит все было лишь в мыслях. Мыслях, которые хотя и постепенно, но все же начинали приходить в порядок.
"Нет, он не мог этого сделать..." "Слишком сложно, слишком глупо." "Его обманули, но кто?" "Твои шпионы ничего не слышали, соглядатаи – не видели..." "Это был кто-то достаточно близкий..." "Кто-то приближенный настолько, что твои шептуны и не подумали шепнуть." "Кто-то из них..."
Хоук с затаенной ненавистью оглядел собравшихся в зале советников. Да, это мог быть кто-то из них. Он знал королеву с самого детства. Как и все знатные дамы Мод была капризной, хитрой, жестокой, но никогда – глупой. Она могла бы предать слабого короля и стремиться поставить на его место сильного конкурента, но интриговать против Дариона I, поддавшись постыдному любовному увлечению - увольте. Та Мод Уорчествер, которую он знал, не была способна на подобное безрассудство. А значит, королеву предали, причем предал кто-то достаточно близкий к королю, чтобы передать письма не обратив на себя внимания многочисленных соглядатаев. Был ли это кто-то из присутствующих в зале советников, или кто-то еще, теперь предстояло выяснить.
Когда до него дошла очередь, Хоук протянул руку и пробежал глазами текст письма.
- Если Его Величество позволит, к заданным магистром вопросам я бы прибавил еще один, – через некоторое время сказал он, - Как объяснила содержание этих писем сама Королева?
Пристальный взгляд тусклых серых глаз мастера над шептунами, наверное, можно было бы назвать вопросительным, но в нем от природы отсутствовало какое-либо выражение.

Отредактировано Bryan Hawke (2015-02-20 16:35:11)

Комната заседаний королевского совета была не большой и находилась в той части замка, куда солнце заглядывает лишь в утренние часы, посему мрак, разбавляемый трепещущим светом десятков свеч, и легкая прохлада, так не свойственные для Ардора, стали чем-то обыденным для советников Его Величества. Пока высшие государственные сановники вчитывались в содержание предоставленных им писем, Дарион внимательно наблюдал за реакцией каждого из них. Расположившись на деревянном стуле, обитом черной кожей с высокой спинкой, и слегка откинувшись назад положил правую руку на стол, размерено стуча по его поверхности пальцами. Возможно ли это, что кто-то из сидящих здесь людей вел двойную игру, проворачивая за его спиной грязные дела в союзе с королевой? Кто из них мог осмелиться на такое? Рискнуть своей жизнью ради призрачной надежды усадить на трон мальчишку Ардерна? Нет, это было исключено. Взгляд сам собой упал на Брайена Хоука, лицо которого отражало... ничего. Стеклянные глаза и такого же вида лицо. Сложно сказать о чем он думает или что чувствует прямо сейчас. Удивлен ли он внезапному появлению тщательно скрываемых его подельниками писем или же недоумевает от их содержимого? Всем известно о его безоговорочной верности короне, но так же ни для кого не является секретом его особая преданность королеве, благодаря покровительству которой о Хоуках узнали не только в Моргарде, но и за его пределами. Смог бы он пойти против короля, стремясь угодить королеве? Нет, определенно. Он принимал активное участие в подавление бунта на севере, а позже возглавлял осаду Аллея, когда прежний его владелец еще был в добром здравии. Слишком много ему и его семье дали Мирцеллы, чтобы сломя голову бросаться на пики предательства и измены. Следующим под пристальный взгляд короля попал гроссмейстер Гвидеон. На его счет не было никаких сомнений. Верный слуга государства, не один десяток раз оправдывающий честь возглавлять орден Красного Солнца. Братья Бофорт, оба из которых были удостоены высших постов, один по рождению, другой - путем куда более тернистым. Можно ли подозревать их? Вряд ли. По рассказам отца и хронологическим летописям, графство Геланшир, а в частности род Бофортов, были одними из первых, кто поддержал взбунтовавшегося Бернарда Мирцелла и помог свергнуть с Моргардского трона Ардернов. И причин для столь кардинальной переоценки ценностей не было абсолютно никаких. Последним в цепочки раздумий короля был Гидеон Виндзор, ставший несколько часов назад крестным для ребенка, который вполне мог оказаться бастардом мертвеца. Мог ли он пойти на это? Хватило бы смелости на этот шаг? Говорят тот страшный пожар в Медоу был учинен людьми покойника, а быть может это всего лишь грамотное прикрытие, дабы отвести от себя все подозрения.
Слишком много мыслей в хаотичном порядке блуждало в голове. В этом серьезном деле нельзя полагаться на эмоции, а сеять семя сомнений в своих ближайших советниках - не допустимо. Если не доверять им и отстраниться ото всех, то не за горами будут те времена, когда кто-то действительно вздумает пойти против него.
-Ваше Величество, - голос Хоула вывел короля из глубин собственных мыслей. - Это серьезное обвинение. Слишком серьезное, чтобы выносить вердикт по двум письмам. Гроссмейстер отодвинул от себя два прочитанных письма.
- Так прочитайте же остальные, милорд - легким взмахом левой руки Дарион указал на большую часть писем, оставшихся без внимания. Эта "переписка" длилась с января прошлого года и накопила в себе несколько десятков писем: коротких и длинных, информативных и любовных.
- Кто отдал вам эти письма? Взгляд барона, тяжелый и холодный, вцепился в лицо короля. - Они, как и все письма, были переданы моим секретарем. Гонца, доставившего их, ищут. И надеюсь в скором времени найдут. Пока все остальные продолжали изучать письма, Гвидеона интересовали детали и подробности.
- Где находятся личные вещи Ардерна? И кто в последнее время бывал в том месте, где эти письма хранились? Король в один момент выпрямился. - Был отдан приказ, по исполнению которого был проведен осмотр его личных вещей, после которого их сожгли... за ненадобностью. Он все еще помнил бездыханное тело Оллуэна и это сладостное чувство, словно болезнь, терзавшую не один год тело и душу, удалось наконец победить. - Письма доставляются лично моему секретарю, который, в свою очередь, проверяет целостность всех печатей, а после относит их в мой кабинет, в который, без моего ведома, никто не допускается. Хоул отвел взгляд, словно обдумывая какой-то план. У всех в головах свои мысли, но осмелятся ли они высказать их все, без утайки? Лишь только Дарион закончил предложение и выдержал краткую паузу, в беседу достаточно резко вступил еписков, до этого момента со всей внимательностью и сосредоточенностью изучавший дошедшие до него письма.
- Возможно, у них была хорошо спланированная и тщательно защищенная от посторонних система связи, Ваше Преосвященство. Возможно, в столице до сих пор остались люди Ардерна, помогавшие королеве связываться с... ним. И кто знает, что у них на уме сейчас. - Его голос не менял тембра, оставаясь все таким же холодным. - Но это лишь догадки, истина скрыта. У нас есть письма, по содержанию которых и состоит обвинение, осталось найти доказательства их подкрепляющие или опровергающие. Ему хотелось преисполниться такой же уверенность в невинности Мод, коей были наделены его советники, но он не мог позволить себе закрыть глаза на произошедшее. Дыма без огня не бывает.
-….нет, вы сами послушайте «С величайшим уважением, преданная Вам слуга, леди Мод Уорчестер». Легкая ухмылка тенью скользнула по его лицу. Они не знают как может писать эта женщина. А может быть он и сам не знает и все это один сплошной обман.
- К этим письмам остается много вопросов, но в них есть и еще кое-что... Вспомните те времена, милорды, как при внезапных наступлениях и атаках, наш противник с завидной регулярностью предугадывал нашу стратегию и усиленно оборонял именно те места, куда были брошены основные силы. Кто-то уведомлял его и выступал в роли информатора. - Дарион резко перевел взгляд на Брайена и на мгновение остановил свой взгляд на нем. Возможно, в той зимней суматохе, его шпионы позабыли о своих обязанностях, раз ничего не заметили. Хоук, словно чувствуя негласные вопросы, решил развеять прежде сковывающее его молчание.
- Если Его Величество позволит, к заданным магистром вопросам я бы прибавил еще один. Как объяснила содержание этих писем сама Королева? За короля поспешил ответить епископ, в свободной форме поделившись мыслями на этот счет.
- Ее Величество еще не знает, что нам стали известны подробности ее... личных переписок. Если и уведомлять ее об этом, то явно без предварительных предупреждений. Первоначальная реакция должна о многом сказать... Тишина нависла тяжким грузом. Нужно действовать, пока не стало слишком поздно.
- Я намерен назначить тщательный обыск покоев королевы, по результату которого вопрос о ее причастности должен проясниться.- Он выдержал не большую паузу.- Быть может кто-нибудь хочет поделиться мыслями? Я желаю выслушать ваши советы.

Хоук слушал слова епископа и с каждым мгновением проникался к нему все большей неприязнью. Нет, в предательство церковника он конечно не верил, но, будучи человеком простым и конкретным, всегда находил вызывающим тот факт, что глава моргардской церкви на самом деле служит не королю, а сидящему в Хельме Архиепископу. Когда же тот позволил себе во всеуслышанье рассуждать о душе Мод, да к тому же не к месту поминать ее детей и наследников ардорского трона... Это уже граничило с личным оскорблением.
- Ваши рассуждения и намеки, Бофорт, здесь совершенно неуместны, - презрительно скривив губы, сказал он, - и, пожалуйста, не забывайте, что вы сейчас говорите о своей Королеве, вина которой еще не доказана...
Возможно, он сказал бы еще что-нибудь нелицеприятное, но следом заговорил король и Хоук вынужден был умолкнуть.
- Письма доставляются лично моему секретарю, который, в свою очередь, проверяет целостность всех печатей, а после относит их в мой кабинет, в который, без моего ведома, никто не допускается.
Мысль о том, что письма подбросили, пришедшая Хоуку в самом начале, до сих пор еще не оставила его головы, но с каждым мгновением казалась все менее вероятной, если только...
- Кто допускался в ваш кабинет за последнюю неделю? Кто мог проникнуть туда беспрепятственно в ваше отсутствие? Граф Хоук, что об этом говорят ваши соглядатаи?
- Развернутый доклад по этому поводу я смогу представить Его Величеству и совету несколько позже, - ответил Брайен. - Пока же могу сказать, что посторонних в отсутствие Его Величества в его покоях не было и не могло быть. Если письма и подбросили, то это сделал либо секретарь, либо кто-то, кого Его Величество сам допустил в свои покои. Либо... они попали к секретарю обычным путем, вместе с иной корреспонденцией, но в этом случае вызывает вопросы поведение секретаря, который по какой-то причине не доложил о несомненно вызывающих подозрение письмах сразу.
Сомнения барона Хаафингара Хоук разделял целиком и полностью. Анонимный донос непонятно как и, главное, когда попавший на стол короля вызывал слишком много вопросов. Да, гонца, доставившего письма, конечно, уже искали, но вот там ли его искали и существовал ли этот гонец на самом деле - ответив на эти вопросы, очень возможно, можно было понять как глубоко в ардорском замке пустило свои корни предательство.
- Вспомните те времена, милорды, как при внезапных наступлениях и атаках, наш противник с завидной регулярностью предугадывал нашу стратегию и усиленно оборонял именно те места, куда были брошены основные силы. Кто-то уведомлял его и выступал в роли информатора.
- Все это, как и сам факт появления писем, говорит лишь о том, что предатель достаточно близок к Вам, милорд, и достаточно хитер, чтобы при этом оставаться незамеченным.
Хоук поднял глаза на Короля и, встретившись с ответным испытующим взглядом, стойко его выдержал.
- Но в то же время, несмотря на все старания противника, Аллей пал, Оллуэн Ардерн мертв, его сторонники рассеяны и вынуждены прятаться в канавах, как крысы, а королева принесла Его Величеству двух здоровых малышей.
Несмотря на то, что внутри у Хоука все еще шипел и пульсировал мерзкий клубок страстей, ценой невероятных усилий голос его звучал ровно. Сейчас как будто смотрел на себя со стороны, дергал за ниточки и открывал и закрывал губы. Лишь так у него получалось удерживать ту мерзость, что копошилась внутри.
- И вдруг, когда война уже практически закончена, появляются эти письма. В подобной ситуации я скорее поверю в козни наших врагов, нежели в измену Ее Величества.
Это были смелые слова, наверно слишком смелые, особенно если учитывать характер Дариона и ту тесную связь, которая была между Брайеном Хоуком и Мод Уорчестер, а Хоук отнюдь не собирался специально гневить Его Величество. Не из страха, нет, из благоразумия, ведь он прекрасно понимал, что лишь сохранив доверие Дариона он будет иметь хотя бы малый шанс помочь доказать невиновность своей госпожи.
- Не поймите меня неправильно, Ваше Величество, - сказал он, - Всем здесь присутствующим ясно, что при дворе предатель и предателя этого необходимо уничтожить. Даже если я прав и это не королева, в наших интересах сохранять холодные головы и действовать максимально жестоко и эффективно. Во-первых, Ее Величество следует отослать из Ардора. Можно сказать, что королева больна и нуждается в покое, так мы избежим паники. Если письма действительно написаны ее рукой, это не даст ей оказывать влияние на ход расследования. Если же Ее Величество невиновна, таким образом мы защитим ее от врагов, к тому же, истинный предатель посчитает, что Ваше Величество поддались на провокацию и сделает следующий шаг, который мы будем с нетерпением ждать. Во-вторых, нам следует усилить безопасность города и королевского замка. Это не должно бросаться в глаза, но безопасность никогда не бывает лишней. И, в-третьих, я полностью согласен с бароном - необходимо допросить людей из ближайшего окружения Ее Величества, а также Вашего секретаря и, выборочно, тех, кто за последнюю неделю бывал в Ваших покоях. Думаю, это позволит нам получить какие-то зацепки, благодаря которым мы сможем вычислить истинного предателя.

Отредактировано Bryan Hawke (2015-03-01 23:50:11)

Напряжение нарастало с каждой минутой. Все присутствующие желали высказать свое мнение по этому весьма деликатному и важному делу, и Дарион сполна предоставлял им эту возможность, внимательно вслушиваясь в каждое слово своих советников и обдумывая их предложения в дальнейших перспективах. И с каждой новой выдвигаемой мыслью эти перспективы становились все мрачней. Мод Уорчествер успела прибрать к рукам лояльность и уважение если не всей, то большей части знати Моргарда и выдвигаемые ей обвинения, разумеется, не останутся без внимания. Решатся ли они выступить в открытое противостояние воле короля или оставят все на уровне светских перешептываний и слухов. Дарион снова поймал себя на мысли, будто уже давно все решил и вина королевы доказана, а путь до эшафот ждет, когда по нему свои последние шаги сделает Роза Уотерфолла. Он никак не мог избавиться от чрезмерной мнительности, которая могла привести к непоправимым последствиям. Имея весьма вспыльчивый нрав, Дарион в запале эмоций мог допустить ошибку, но присущая правителям хладнокровие всегда останавливало его, давая время на раздумья.
Речь Гвидеона всегда была четкой и довольно резкой. Он не был из числа тех, кто любил пустую болтовню и красивые речи. Это было одним из тех качеств, которые Дарион ценил. А ведь в его словах была правда. Слишком много за последние пару месяцев происходило инцидентов, жертвой которых становилась Мод. Чего только стоит то нападение, которое не так давно чудом пережила королева. Хотя что послужило ее "чудесным" спасением знают все. Если бы не Хоул навряд ли эти письма дошли до короля, а столица была погружена в траур. Кто-то действительно стремится избавиться от королевы или же это все череда нелепых случайностей. Кому выгодна ее смерть?
- Леди Ванесса Нэш могла находиться в кабинете исключительно в моем присутствии, но она отсутствует в столице вот уже несколько недель. А ведь действительно, кто может ненавидеть королеву более яростно, чем фаворитка? Кто не захочет убрать единственную, как ей кажется, преграду отделяющую ее и ее сына от власти. Но почему ей понадобилось делать это именно сейчас, а не десять лет назад, когда чужестранка-королева была слаба и беспомощна? Или появление четвертого наследника стало для нее последней каплей... Впрочем, размышлять на этот счет можно бесконечно, но пока все факты указывали на вину Мод, а следов причастности Ванессы к этому делу - никаких.
Дарион коротко кивнул Гвидеону. - Секретарь взят под стражу и ожидает допроса. Все, кто состоял на службе у королевы должны быть допрошены в обязательном порядке. Так же, все они должны быть изолированы друг от друга, дабы мы могли услышать версию каждого, а не хорошо спланированную и отрепетированную ложь.
Следующим слово перенял Брайен, озвучивая свои мысли и советы, которые Дарион расценил как весьма разумные и действенные. Будь Хоук предателем, то стремился бы защитить свою госпожу и отвести от нее все подозрения любыми способами, но сейчас все советники в один голос вторили о непричастности королевы к этой злостной интриге или это один сплошной заговор с целью изжить род Мирцеллов с белого света. Нет, это лишь пустые домыслы. Если он не сможет всецело доверять этим людям, то кому же остается доверять?
Длинный монолог младшего Бофорта заставил короля задуматься, что будет с его именем, если ситуация примет свою наихудшую сторону? Если причастность Мод будет доказана, то вынося приговор ей он автоматически вынесет приговор своим ни в чем не повинным сыновьям. Если в происхождении близнецов после прочтения писем появились сомнения, то в отцовстве Киана, Эбрилла и Дариона он был уверен точно. Казнив королеву, он аннулирует их брак и единственной законной наследницей Моргарда останется Анна - королева другого государства, супруг которой с удовольствием воспользовался бы сложившейся ситуацией и прибрал к рукам внезапно свалившееся "наследство" своей жены. Нет. Никогда он не допустит этого. Враги подобрались слишком близко, будь то сама королева или кто-либо еще.
- В тот раз вернее было обвинить кого-то из нас в пособничестве врагу, например… лорд Белфрай. Все давно знали о безграничной преданности Брайана своей королеве, но так открыто обвинять его в пособничестве врагу... Дарион медленно сжал руку в кулак, напрягаясь в лице. Если следовать логике епископа, то любого в этой комнате можно заклеймить предателем, стремящимся защитить и отвести беду от королевы. Старший из братьев Бофорт быстро отреагировал, стараясь сгладить все колкие места из речи своего ближайшего родственника.
Дарион слушал своих советников очень внимательно, осмысливая предложенные ими советы. Король не был многословен, он, скорее, вел внутренний диалог сам с собой, ибо только от его решения зависит дальнейшая судьба не только королевы, но и всего королевства. Голоса стихли и в зале воцарилась тишина.
- Какие будут распоряжения ваше Величество? И в один миг, взгляды всех мужчин обрушились на короля. Они ждали его решения и ждали дальнейших действий. Он не отвечал, в полнейшей тишине глядя в никуда, сквозь эти каменные стены. Так прошло несколько минут. Несколько минут полного отречения от окружающего мира. - Виновные должны быть найдены и наказаны в соответствии с тяжестью их преступлений. Было очевидно, кто-то близкий к королю затеял предательство и измену. В этом деле нельзя полагаться на чувства, лишь холодный разум и расчет. Он резко поднялся со своего места.
- Из всего, что нам стало известно ясно лишь одно - враг подобрался слишком близко и он не призрачной фигурой маячит где-то далеко на горизонте, он пробрался в сердце нашего государства, будь то сама королева или тот, кто решил от нее избавиться. Вам, как своим советникам, я готов доверить не только свою жизнь, но и судьбу своего королевства. Каждый из Вас не раз доказывал свою преданность не пустыми словами, а серьезными делами. Я не потерплю распрей и пустых обвинений в чью бы то ни было сторону. Он внимательно посмотрел на епископа и резко перекинул взгляд на Хоука. - Выслушав Вас, я все обдумал. Барон Гвидеон, Вы несомненно правы, все окружение Ее Величества, начиная от служанок и заканчивая стражниками,  будет тщательнейшим образом допрошено, так же как мой секретарь и гонец, доставлявший письма. Нельзя поднимать излишний шум, это может сыграть на руку врагам. Я полностью согласен с графом Хоуком, следует усилить охрану замка и столицы в целом, а так же я приказываю всем графам побеспокоиться о безопасности своих владений и всех крупных городов. Не известно, какой следующий шаг предпримут наши враги и не исключаю того факта, что шпионы могли втереться в круг доверия каждого из Вас. Что же касается королевы... - он выдержал не большую паузу. - Мы не будем делать поспешных выводов. Нельзя по прочтению нескольких писем принять однозначное решение, но и проигнорировать их я не имею права. Будет проведено расследование, виновные будут найдены и участь их незавидна. Покои королевы подлежат немедленному обыску в присутствии независимых свидетелей, коих я надеюсь найти в Вас, своих советниках. Все окружение королевы будет взято под стражу и допрошено по отдельности. На каждом из допросов я желаю присутствовать лично. Независимо от результата обыска, Мод Уорчестер вместе с принцем Орионом и принцессой Зарой покинет столицу с сопровождением, положенным для королевы. Место ее прибывания я назначу позже. И вновь тишина окутала зал. - И последнее, как верно указал гроссмейстер, разглашение любой информации, сказанной на этом совете, будет караться смертной казнью.

* * *

В окружении королевских стражников и своих советников, король быстрым темпом направлялся в покои королевы. До вечернего пира все еще оставалось достаточно времени и он надеялся застать ее на "месте преступления". Уверенность Дариона в причастности королевы к этому предательству значительно поубавилась и на душе не было тревоги. Слишком много адекватных доводов в ее невиновности было произнесено. Пара гвардейцев хотели было преградить путь к покоям королевы, но увидев короля сразу же отступили. Первыми без всяческого предупреждения, в ее покои вошли несколько стражников, а следом и сам король со своим сопровождением. Что они должны обнаружить там? Поможет ли это оправдать ее или увиденное послужит началом к ее полнейшему уничтожению? Все скоро станет ясным. Очень скоро.

День крещения Зары и Ориона для Лукреции был весьма радостным, и пусть принцесса периодически капризничала и после окунания в купель долго не хотела успокаиваться, нвооиспеченная крестная мать была неимоверно счастлива. Возиться с детьми было сложновато, но это доставляло огромное удовольствие. Правда вот, детям такое внимание не очень нравилось, они устали и хотели остаться в покое, а не наблюдать многочисленные меняющиеся лица. Лукреция тоже нежно улыбалась крестникам и на правах старшей фрейлины старалась оттеснить особо навязчивых дам. Сегодняшний день был триумфом королевской четы и внимание следовало уделить и им.
Глядя на эту суматоху, камер-фрейлина думала о том, что же случится, когда на свет появится и ее малыш. Герцог Найтон обещал ей поговорить с графом Морбером относительно похода к графу Грациани по вопросу предложения руки и сердца, но отчего-то девушка не была уверена в том, что после произошедшего на постоялом дворе Андрес пойдет устраивать ее судьбу таким образом. Хотя пока что было еще рано судить об этом, но начать задумываться стоило, иначе уже буквально через месяц ее растущий живот заметят все. Может быть, действительно стоило бы поговорить с Мод о материнстве и о собственном будущем? Кому, как не королеве, матери пятерых детей, знать об этом все и даже немного больше? Говорить кузине такие вещи было страшно, но Лукреция настолько доверяла ей, что окончательно решилась, что подойдет к ней, когда Мод отдохнет после крестин. В том, что разговор будет непростым, фрейлина не сомневалась.
Когда запела Гвиневра, Лукреция ощутила легкую зависть и непонятную ревность. Очень уж камер-фрейлина не любила, когда сама не оказывалась в центре внимания, но все слушали с упоением и девушке ничего не оставалось, как присоединиться к остальным. Мод песня нравилась, да и травить и запугивать новенькую в штате фрейлин было бы некрасиво.
Неожиданно, их прекрасная женская идиллия была прервана внезапным появлением короля и стражников, которые немедленно разошлись по покоям. Лукреция встала за плечом королевы неслышной тенью, хотя она и сама была в недоумении от происходящего. Фрейлины заволновались, но не смели говорить что-то в присутствии короля Дариона, который стоял чуть в стороне. Девушка украдкой взглянула на любовника, замечая ту странную напряженность во взгляде, которую порой замечала после особо тяжелых решений, которые он принимал. Что же такого страшного могло произойти, да еще и в такой день, когда все находится на виду?
Лукреция бросила взгляд на фрейлин и тихим голосом попросила всех успокоиться, что в суматохе, которую устроили стражники, было не очень-то и слышно. Выпускать их явно не собирались и от этого отчего-то болезненно сжималось сердце.
Поведение стражника, котоырй выудил личные письма королевы, возмутило фрейлину до глубины души. Бушующие гормоны придавали Лукреции излишнюю эмоциональности, а Мод так отчаянно тянула к ним руки, что девушка совершенно бесцеремонно двумя быстрыми выступила вперед и схватила стражника за руку, которая держала письма, повиснув на ней. Скорее больше от удивления, чем от силы, мужчина остановился в паре шагов от Бофорта.
- Разве вы не слышали о том, что сказала ваша королева, сир? - ладони епископа и нежные тонкие пальчики фрейлины одновременно потянули письма друг к другу.

Хоук стоял в стороне, тенью маяча за спинами вошедших в покои Ее Величества благородных господ. Нет, он не пытался скрыться от взгляда Мод, какой смысл, хотя, признаться, все происходящее было ему до крайности неприятно. Он просто не понимал цели своего присутствия при этом позорном публичном обыске. Даже со своей, не самой удобной позиции, опытный глаз мастера над шептунами подмечал малейшие детали: вот письма, они в общей стопке, безликие, на первый взгляд похожие одно на другое, но те два что сверху ему знакомы, он знал, кто и когда доставил их королеве, знал, примерно, их содержание, а вот то что было чуть ниже… Во имя Отца, какая чистая работа! И на Совете задавались вопросом, как переписка с Ардерном попала на стол королю? Нет… чтобы найти гонца, доставившего те письма, недостаточно будет перевернуть весь Моргард. Они могут опросить каждого жителя королевства, но все равно ничего, скорее всего, не обнаружат. Ведь кто бы это ни сделал, он, вероятнее всего, будет стоять за их же спинами и, пряча улыбку, наблюдать за бесплотными попытками установить истину.
Дело в том, что части бумаг, что были сейчас в руках у Бофорта, в покоях королевы просто не должно было быть. Их не могло быть, потому что не могло быть никогда. Ведь Хоук не знал ни что это за бумаги, ни когда они появились у королевы, ни кто и как их доставил. Они словно бы материализовались в покоях Мод из воздуха или просочились сквозь стены мимо всех его шпионов и соглядатаев. Такое могло быть лишь в двух случаев – либо среди людей Хоука были предатели (кому бы они не служили – Мод или ее врагам) или же, эта мысль вернулась сама собой и теперь никак не хотела покидать голову Брайена, все подстроил сам Дарион, решив, таким странным способом, избавиться от надоевшей жены… Нет, не сейчас, такие вещи можно обдумывать только на свежую голову, но как? Чем дольше он находился в покоях Мод, тем сильнее чувствовал, как шепот клубка змей внутри становится сильнее и сильнее. Он уже почти заглушал все посторонние шумы, мешал сосредоточиться. Хоук сжал зубы и, жест слабости, принялся растирать пальцами виски. Он надеялся, что сейчас его никто не видит, но после всего произошедшего, не мог с уверенность сказать, что в королевском замке за ним самим кто-то не следит. За спиной, в дверях покоев, еще одной тенью промелькнул Джон Рэтмор, командир его личной небольшой гвардии и единственный человек, в преданности которого он сейчас не сомневался. По пути Хоук успел передать несколько приказов и теперь, появление верного слуги несколько отрезвило его разум. И тогда он сделал следующее – шагнул вперед, его рука легла на руку камер-фрейлины, мягко, но настойчиво, заставила ее отпустить письма, после чего потянула за собой и увлекла прочь со сцена подальше от гнева короля, сурового взгляда Магистра и мягкого голоса Епископа, который Хоуку сейчас совершенно не хотелось слушать. Когда они вместе с Лукрецией оказались за спинами остальных участников обыска, Хоук жестом приказал ей молчать, после чего увлек дальше, в одну из боковых дверей, что вели прочь из покоев королевы…

Отредактировано Bryan Hawke (2015-03-17 02:48:33)