Нынче на Балморе выдался особенно жаркий день. Даже черепахи, Консуэло была в этом уверена, прятались в тень, опасаясь, что их панцири накалятся до такой температуры, что они сварятся в них заживо. Солнце припекало так, как будто планировало превратить весь город в одну хорошо прожаренную лепешку. Если уж коренные жители изнывали от жары, хотя на Балморе всегда был не самый щадящий климат, то что говорить о Консуэло, которая родилась и провела первые годы своей жизни в более приятном, в плане погоды, месте? Трудиться в таких условиях не представлялось возможным, да и вообще, по правде сказать, хотелось не двигаться, а еще лучше – в воду, в открытое море, русалкой стать и на суше не показываться, но куда там… Консуэло лениво отмахнулась от назойливого кота, явно вступившего в сговор с местной погодой, дабы окончательно уморить взмокшую от жары девушку своей мягкой шубой.
Как назло постоянные посетители и случайные клиенты с какой-то стати все разом решили, что нет лучшего времени предаться любовным утехам, чем этот воистину горячий денек. А может быть, они просто считали, что стены публичного дома спасут их от палящих лучей солнца… Как бы то ни было, но отдохнуть девушке сегодня так и не удавалось. То ли мужчины пошли разборчивые, то ли Консуэло со своей экзотической внешностью выгодно отличалась от основного состава «девочек», но с самого утра у нее не было ни минуты покоя. Ее дергали буквально каждое мгновение, мешая заниматься делом и раздражая некоторых посетителей.
Девушка исполняла свои обязанности с обыкновенным равнодушием. Пять лет – достаточно долгий срок, чтобы привыкнуть к чему угодно, даже к подобным вещам. Фоновое омерзение присутствовало всегда, оно никуда не делось, но Консуэло научилась абстрагироваться от него, относиться к нему как к неизбежной части себя. Она была не в силах что-либо изменить, поэтому и не должна была себя укорять, а еще бы лучше – расслабиться и получать удовольствие. Иногда Консуэло с мстительным чувством вспоминала о том, что ее матушка занималась тем же самым, чем и она сейчас, но по собственной воле, явно находя наслаждение в объятиях грязных проходимцев и прочего сброда. Сказать, что Консуэло нравилось ублажать незнакомых, зачастую весьма неприятных на вид, мужчин, было нельзя, хотя иногда попадались и вполне приятные люди… Но сейчас это явно не тот вариант.
Консуэло с легким смешением омерзения и любопытства, замаскированными под томным вожделением, подняла взгляд на вошедшего к ней в комнату мужчину. Он неизменно являлся каждую неделю, в один и тот же день и в строго отведенное время, почему-то довольствовался ласками исключительно наружного свойства и всегда оставался доволен. Не было ни одного случая, когда бы он мог пожаловаться, стараясь снизить установленную цену, чем хотя бы раз промышлял каждый посетитель борделя. Но, как известно, чужая душа – потемки, поэтому Консуэло не вдавалась в подробности, почему этот удушливо-потный толстяк платит за сравнительно дешевую услугу втридорога, а лишь равнодушно, но качественно (с этим не поспоришь) выполняла отведенную ей работу.
- Как обычно? – обворожительно улыбаясь, промурлыкала девушка, поднимаясь на встречу гостю. Тот смущенно пробормотал что-то невразумительное, но, судя по всему, утвердительное, поэтому девушка, согласно кивнув, занялась вполне привычным делом. Как бы то ни было, а этот дурно пахнущий, но с виду весьма добродушный да еще и откровенно щедрый посетитель, был для нее весьма предпочтительней полупьяных, агрессивных мужчин, которых тянет на приключения после хорошей выпивки, примерно под вечер. Владельцы борделя, конечно, стараются следить за порядком в доме, но за всеми и не уследишь, а если лицо – высокопоставленное, да еще и доплачивает хорошо, тут уж, как ни крути, девушкам приходится справляться собственными силами. И хорошо, если они еще достаточно красивы собой, как, например, Консуэло, чтобы усмирить гнев одним своим видом и ласковым словом.
Размышляя таким образом, Консуэло едва не пропустила момент, когда все в прямом смысле закончилось, но вовремя спохватилась, дабы не оскорблять светлых чувств лучащегося от радости толстяка. Едва скрывая собственную радость, Консуэло как можно быстрей выпроводила его за дверь, надеясь теперь хоть немного отдохнуть и, желательно, утонуть в сравнительно небольшой чаше с водой, однако этому не суждено было сбыться. Девушка едва успела быстро ополоснуть лицо и руки, как дверь снова распахнулась, впуская взволнованного, но сердитого владельца борделя. Когда он сердился, его речь становилась еще более неразборчивой, чем обычно, а уж когда он прикладывался к национальному напитку, то понять, чего он хочет, было практически невозможно. Однако Консуэло пробыла здесь уже целый год, к тому же, у нее от рождения был тонкий слух, поэтому она разобрала несколько слов, вроде «клиент», «здесь», «требует» и «сабля». Ничему не удивляясь, девушка лишь пожала плечами, довершила свой туалет и, решив не задерживаться (мало ли, с какими саблями пришел посетитель, а Бомани, как назло, ушел в за… тоже приложился к национальному напитку), отправилась в указанную комнату.
Консуэло сравнительно быстро преодолела разделявший комнаты коридор и успела увидеть выскочившую из нужного ей помещения девушку, вид у которой был слегка напуганный. Раз хозяин оказался в комнате Консуэло раньше, чем эта девушка покинула загадочного посетителя, значит, он знал, что этот вариант ему не понравится. Укоризненно покачав головой, Консуэло легко тронула рукой послушно распахнувшуюся дверь и проскользнула в помещение. Со скрытым интересом скользнула взглядом по находящемуся там мужчине, судя по всему он был не местным, и молча замерла, ожидая дальнейших указаний. Последние не заставили себя долго ждать. Повинуясь им, Консуэло послушно прошла в центр комнаты, на мгновение зажмурившись от неожиданно яркого солнечного света, пролившегося из освобожденного от шторы окна. В голове промелькнула мысль о том, какое же пекло сейчас творится на улицах. Впрочем, Сешафи говорила, страдания возвышают душу, раз есть пекло – значит, полезай. И возвышайся. Девушка едва сдержалась, чтобы не улыбнуться.
Тем временем мужчина приступил к тщательному осмотру. Консуэло могла себе представить, какого рода девушек в первую очередь пытался всучить ему ушлый владелец борделя, поэтому ничуть не удивилась происходящему, послушно подчиняясь приказаниям незнакомца. Закончив осмотр, тот приступил к вопросам. Проигнорировав непонятные слова скаханные на незнакомых ей языках, Консуэло ответила на хельмовском.
- Меня зовут Кассиопея. Я с детства жила здесь, хотя родилась на Тиле.
Девушку немного удивила разговорчивость загадочного посетителя. Обычно мало кого волновало, откуда взялась красавица с экзотической внешностью, большинство мужчин предпочитало сразу переходить к делу, не растрачивая зря времени на разговоры. Тем не менее, внешне она ничуть не выдала своего удивления, хотя взглянула на собеседника с чуть большим любопытством, чем следовало.

Консуэло немного позабавило удивление, проскользнувшее на лице мужчины после того, как она сообщила, что родилась на Тиле. Впрочем, она вполне могла его понять, со стороны, наверное, выглядело так, что своим переездом на Балмору она променяла шило на мыло. Эта мысль могла вызвать у Консуэло лишь горькую улыбку, но не сейчас, позже. Как жаль, что некоторым людям с детства не дано выбирать свою судьбу. Если кого девушка и жалела больше, так это тех рабов, которые родились такими по праву наследования. Впрочем, возможно, они были и в более выгодной ситуации. Не зная о том, что такое свобода, не о чем и сожалеть. Как слепой с рождения никогда не сможет по-настоящему сожалеть о том, что не видит света звезд.
Однако мужчина ничего не сказал, поэтому Консуэло тоже промолчала. Она не ощущала практически никакого неудобства от собственной наготы, для нее это было настолько естественным, как для дамы высшего света – наряжаться в множество одежд. Впрочем, Консуэло предполагала, что такая дама не долго бы продержалась при нынешнем климате. Даже высокопоставленные люди Балморы предпочитали надевать на себя как можно меньше одежд, не говоря уже о простом народе. Консуэло было интересно, сколько времени этот загадочный посетитель продержится в своем наглухо застегнутом офицерском мундире? Она могла бы найти это забавным, если бы искренне не сочувствовала бедолаге, отчасти недоумевая, почему бы ему не раздеться – разве он пришел не для того, чтобы?..
Консуэло издала тихий вздох, почувствовав на своем теле пальцы мужчины. Ей нравилось, что, даже не делая ничего особенного, она производила сильное впечатление на мужчин одним своим телом. Одна эта мысль заставляла Консуэло возбуждаться чуть сильнее от почти невинных прикосновений. Но вот жадная рука мужчины скользнула меж ее грудей и ниже, заставляя соски девушки затвердеть от возбуждения. Она чуть отклонилась назад, слегка раздвинув ноги, но на этом все и прекратилось, мужчина отстранился. Консуэло немного удивилась, но глупо было бы настаивать.
- Это верховные божества, - проследив за взглядом чудного посетителя, охотно сообщила Консуэло, немного уняв сбившееся дыхание и тоже с неожиданным интересом разглядывая фреску. Если девушку немного и удивило, что тот не знает главных богов и покровителей Балморы, то не подала виду, а лишь утвердилась в мысли о том, что он на Балморе совсем недавно. – Тууб, его брат Муув, - девушка указала на быков, - и жена Тууба Лорон. Это их самое распространенное изображение, в храмах только побольше, советую зайти, посмотреть, очень интересно, особенно, для путешественника, - заметила Консуэло, с удовольствием разглядывая птицу. Она придерживалась другой религии, но никому не было дела до того, что исповедуют рабы, и это было весьма кстати, ведь жители Балморы очень религиозны. Так трепетно относятся к своим богам… Девушка, задумчиво улыбнувшись, отвела взгляд.
Тем временем мужчина выложил на стол несколько довольно крупных жемчужин, кажется, Консуэло никогда таких и не видела. По этой причине они настолько завладели всем вниманием девушки, что она не сразу ответила на заданный вопрос.
- Мое имя Консуэло, но здесь не принято так называть рабов, - с сожалением передернув плечами, произнесла она. Ей было любопытно, почему этот человек задает так много вопросов, как ей казалось, не по существу, но, как и любому человеку, ей нравилось говорить о себе. К тому же, здесь, на Балморе, уже давно никто не интересовался настоящим именем Консуэло…
Судя по всему, гостю совсем не понравились настойчивые приставания пришедшего на шум кота. Наверное, он просто не привык к постоянному присутствию этих пушистых созданий. Но ведь все правильно – дверь не заперта, значит это кошачья вотчина, все должны замереть в почтительном восхищении. Консуэло улыбнулась, наблюдая за мучениями желающего избавиться от назойливого внимания мужчины, но когда он потянулся за пистолетом, глаза ее расширились в легком испуге. На Балморе коты почитались кем-то вроде священных животных, поэтому и населяли практически все дома на острове в завидном количестве, не обойдя вниманием и бордели – а что ж, жилища ничем не хуже других, да еще и всегда многолюдные. Впрочем, Консуэло решила, что незнакомец не стал бы всерьез стрелять в животное, а хотел лишь припугнуть, поэтому ограничилась лишь комментарием:
- В следующий раз можно просто выставить его за окно, обратно лезть в такую жару он все равно поленится.
Девушка неторопливо облачилась в предложенный ей предмет одежды. Она уже перестала удивляться неожиданным для нее действиям посетителя, поэтому лишь наблюдала и слушала. Кем бы ни был этот мужчина и чего бы он не хотел, но ничего плохого Консуэло не сделал и, судя по всему, был платежеспособен. Приведя себя в порядок, Консуэло подняла заинтересованный взгляд на мужчину, внимательно его слушая и обдумывая то, что он говорит. Замечание про «ожиревшего скота» ее не мало повеселило. Она оказалась права – этот человек совершенно ничего не знал об острове, на котором оказался.
- С вашим внешним видом все в порядке, - поспешила уверить его Консуэло, сдерживая смешок. – Но здесь не принято одеваться подобным образом, ведь климат довольно… теплый, - надо было сказать «огненное пекло». – Такая одежда больше подходит для материка, а здесь недолюбливают чужаков, - девушка пожала плечами. – А насчет изнасилования… вы, скорее всего, попали в дом свиданий, это с каждым вторым приезжим случается. Местные вполне спокойно относятся к таким вещам, - заключила Консуэло с улыбкой. Быт и нравы балморийцев действительно разительно отличались от всех остальных. Балмора как будто немного отстала во времени от того же Тиля, не говоря уже о материке. Со временем все привыкают… если выживают, конечно.
- Устраивает, - быстро сказала Консуэло в ответ на неожиданное предложение, пока явно сомневающийся на вид мужчина не передумал. – Вам очевидно нужен проводник по местным обычаям, а в моем наборе услуг найдется и такая, - девушка улыбнулась, собирая волосы и перекладывая их на одно плечо. От жары они стали более влажными и тяжелыми, что создавало определенные неудобства. Будь ее воля, Консуэло непременно избавилась бы от них при первой же возможности, однако даже над этим она была не властна. Стоит ли говорить, что предложение хотя бы на три дня вырваться из этого места (да еще и, судя по всему, без того омерзительного ошейника) было встречено с большим энтузиазмом.
- Тем более, раз вы так любезны, я готова оказать вам любую услугу, - торжественно кивнула Консуэло в ответ на последние слова. – А если вы мне скажете, что это за люди, которых вам надо найти, возможно, я сумею это сделать. Я знаю здесь многих.

В любой более прохладный, например, зимний день Консуэло была бы только рада вырваться из стен публичного дома. Но выходить наружу как раз в тот момент, когда солнце стало припекать особенно нещадно, совсем не хотелось, во избежание теплового удара. Впрочем, еще меньше хотелось оставаться здесь и, дыша дымом и спертым воздухом, в котором чего только не ощущается, ублажать одышливых и потных посетителей. Даром, что Консуэло подсовывали лучших из них. Как тогда выглядят худшие девушка даже боялась себе вообразить.
Сцена с оплатой немало ее позабавила. Сам вид хозяина, его заблестевшие от жадности глазки, когда он почуял наживу, вызвали в душе Консуэло лишь стойкое омерзение и досаду. В кои-то веки его обычный трюк, способный помочь набить цену побольше, не сработал. Девушка с огромным удовольствием наблюдала за тем, как капитан Майрз кладет в свой карман одну из жемчужин, которыми ее хозяин оказался «недоволен». Вероятней всего этот мужчина неплохо знает цену деньгам и тому, что покупает. Консуэло почувствовала, как проникается невольным уважением к человеку, который ее нанял. Бросив последний взгляд на несколько разочарованного последним, но все равно невероятно довольного хозяина, Консуэло прошествовала вслед за мужчиной, нанявшим ее, на выход.
Несмотря на яростно палящие лучи солнца, на улице все равно было гораздо больше свежего воздуха, чем в помещении. Несколько раз моргнув, чтобы глаза привыкли к солнцу после задымленного полумрака борделя, Консуэло, наконец, смогла увидеть что-то вокруг себя. Людей на улице было слишком много для такой погоды. Жители острова, конечно, уже были привычны к такому климату, особенно, если жили здесь с рождения, но Консуэло могла сказать по своему опыту, что в дневные часы не всякий коренной житель рискнет выйти из тени даже по большой нужде.
Спеша вслед за своим спутником, Консуэло с жадным удовольствием вбирала в себя шумную, спешащую, яркую и горячую жизнь Балморы. Стайку меланхоличных рабов, спешащих за своим важным господином, дам в тогах, выбирающих себе новые украшения, проскальзывающие тут и там одеяния жриц, мужчину, карманы которого с двух сторон одновременно обшаривали два оборванца, пока он таращился на призывно выглядывающую из ближайшего борделя полуобнаженную девицу.
Крепко сжав ее руку, мужчина вел Консуэло в одном ему известном направлении. Любое прикосновение при такой температуре было не самым желанным, пальцы девушки скользили в сжимающей ее мужской ладони, однако Консуэло совсем не хотелось отстать, поэтому она отчаянно хваталась за руку Эбедина, изящно лавируя в многолюдной толпе. Через какое-то время, пробравшись через большую часть толпы, они вышли к нужному дому. Любители пошарить по чужим карманам не оплошали, намереваясь быстренько обчистить спутника Консуэло, однако им это не удалось. Девушка подумала, что своим внешним видом Майрз уж слишком выделяется из толпы, привлекая к себе излишнее внимание. Впрочем, вслух она ничего не сказала, решив, что мужчине видней, к тому же, он пока прекрасно справлялся со всеми жуликами, встретившимися им на пути.
- Семья патриция… - тихо повторила Консуэло, не слишком-то удивляясь тому, что ее спутник пока не желает слишком откровенничать. Однако именно это заставило девушку отнестись к его словам с большим любопытством. Что такого в этом патриции и его семье, о котором офицер… Консуэло бросила задумчивый взгляд на наглухо застегнутого в мундир мужчину… не слишком хочет распространяться. Списав все на их совсем недавнее знакомство и собственное положение, девушка не стала пока заострять на этом внимание, лишь мягко заметив: - Возможно, если я буду знать чуть больше, то смогу вам помочь чуть быстрее… но я, конечно, не настаиваю, - с сияющей улыбкой заключила она, наблюдая за обменом денег. Поначалу старик подкидывал Майрзу явную требуху, рассчитывая, что чужак и не отличит подделки, однако, заметив, что тот тщательно подходит к проверке местных денег, отнесся к нему как к старому клиенту.
- Хорошо, - кивнула Консуэло на слова о том, что ей надо подобрать более подходящую одежду, хотя мысль об этом и не то, чтобы сильно обрадовала. Вот если б он предложил забраться в чашу с холодной водой и пролежать там до самого вечера… Но, впрочем, хозяин – барин. – Здесь недалеко есть лавки с хорошими тканями, я покажу, - размышляя о том, насколько еще готов потратиться капитан «Хвастливой лисицы», произнесла девушка и, дождавшись пока обмен денег закончится, первая вышла на залитую солнцем улицу, показывая дорогу к более богатым кварталам, где торговля происходила не на улице, а в хорошо обставленных лавках.
Энергично и не без грации Консуэло следовала вперед, стараясь не слишком спешить, потому что по ее наблюдениям спутник ее выглядел совсем неважно. Судя по тому, как его раскачивало из стороны в сторону все больше по мере того, как они продвигались под палящими лучами солнца, он был либо мертвецки пьян, либо балморская жара его окончательно доконала. Разумно исключив первое, Консуэло искренне сопереживала ему из-за второго, раздумывая, что ей предпринять, если мужчина, не дойдя до места их назначения, свалится в какую-нибудь канавку. Она не говорила не слова, кроме кратких указаний по пути следования, когда ей показалось, что Майрз сейчас не удержится на ногах и упадет, она приостановилась и поддержала его за локоть, но он вряд ли это заметил, лишь скользнув по ней затуманенным взором.
Однако, вопреки опасениям Консуэло, до нужной им лавки они все-таки добрались. Сам хозяин встретил их у входа, наверняка заметив еще издалека, что представительный, но немного шатающийся офицер направляется именно к нему. Не успел тот сказать ни слова, как Майрз рухнул оземь, подняв с земли небольшое облачко пыли. Консуэло прижала руку к губам, в первую секунду испугавшись от неожиданности, но потом, сообразила, что мужчина всего лишь упал в обморок от жары и ничего серьезного с ним не приключилось. Вокруг ее спутника уже развернулась суетливая деятельность. Рабы занесли бесчувственного Эбедина внутрь, Консуэло зашла следом, по дороге объясняя хозяину, зачем они пришли. Если она еще беспокоилась об унесенном наверх, в комнату хозяина капитане, то ее тревога несколько утихла, когда она увидела, что туда несут и воду, и даже, похоже, какие-то лекарства. Девушка принюхалась. А может, не лекарства.
Решив не терять времени даром, пока хозяин и его слуги возятся с неустойчивым к жаре Майрзом, Консуэло приступила к осмотру предложенных ей тканей и нарядов. Как он сказал? Красное и золотое? Девушка выбрала ткань предполагаемого оттенка и критически ее осмотрела. Мда… Осмотр грозит затянуться. Она старалась действовать быстро, но это было довольно сложно, учитывая, что с каждым мгновением подносимых слугой нарядов становилось все больше, поэтому неожиданно сморивший ее спутника недуг оказался девушке как нельзя кстати.
Уже немного устав от бесконечной примерки нарядов, Консуэло заметила спускающегося в торговый зал капитана. Приветственно ему улыбнувшись и убедившись при кратком визуальном контакте, что внешне он выглядит совсем неплохо, если не считать неестественно-красного цвета лица, девушка все-таки поинтересовалась:
- Как вы себя чувствуете? – затем, не дожидаясь ответа, продемонстрировала то, что успела выбрать. Красное, золотое и почему-то зеленое, но зато оно при определенном желании могло прикрыть шею.