- Почему ты не развлечешь ее самостоятельно? Насколько я знаю, вчера тебе это отлично удалось.
     Волны черных волос контрастировали с белоснежными шелковыми подушками, завиваясь на них в причудливые узоры. Их хозяйка лениво потянулась и неожиданно села в постели, прикрываясь легким одеялом и потирая заспанные глаза. Ее взгляд скользил по широкой мужской спине, обнаженным ягодицам и таким же черным, как у нее, волосам.
     - Сегодня я развлекаю Лестера. Мужские дела, которые вам, женщинам, не интересны, - сухо ответил Клавдий, драпируя тогу на бедрах и лишь слегка повернув голову в сторону сестры. Ничего необычного, утро, каких у Домициев были уже тысячи. Он был не тем мужчиной, которого можно было уговорить проваляться в постели до полудня, нежась и болтая обо всяких глупостях. Он был номархом, мало что смыслящем в управлении своей страной, но отчаянно пытавшимся постичь эту науку.
     Флавия выбралась из-под одеял, не накинув на себя каких-либо одежд и подошла к брату, коснувшись горячим лбом прохладной спины. Обняв Клавдия, она накрыла его ладони своими, остановив движения быстрых рук, еще не успевших справиться с тогой.
     - Глупая идея. У меня не получится. Я не имею ни малейшего представления, как общаться с северными монархами. - женщина решила не интересоваться, какие дела ожидают их с герцогом Гасконии. Что бы там ни было, ей бы это наверняка не понравилось, а, значит, смысла лишний раз испытывать свои нервы не было. Встреча с королевой Моргарда ее, впрочем, пугала гораздо больше. Этой ночью она преодолела сотню миль специально для того, чтобы сопровождать леди Мод в последующие несколько дней, и подобный груз ответственности настораживал Флавию. Во-первых потому, что она толком не знала ни северных манер и этикета. И во-вторых, потому что ей успели рассказать о строгом и консервативном нраве Розы Уотерфолла, которая, наверняка, приходила в ужас от либеральной и распущенной Балморы. Одно неверное движение, и Домицилла могла отвратить королеву от их прекрасного края навсегда. Ее мысли прервал низкий голос Клавдия.
     - Ты ей понравишься, - как обычно сдержанно улыбнулся женщине брат и, оставив на ее губах легкое касание поцелуя, покинул комнату. Ни остановить, ни возразить. Возможно, именно так и должен поступать настоящий мужчина.

     Наверное, ей стоило бы подготовиться. Стоило бы вызвать учителей, выспрашивать их об этикете, научиться делать реверансы или вести относительно светские беседы. Не то, чтобы знатная дама Балморы этого совсем не умела, но обычно ее роль на любом приеме заключалась в том, чтобы красивой статуей стоять позади Клавдия и обворожительно улыбаться. В общении с патрициями Балморы и рабами она была профессионалом, но ее прекрасный остров отличался от материка, как жаркое полуденное солнце отличается от прохладного утреннего дождя. Несмотря на общий хельмовский язык, они словно произносили одни и те же слова, вкладывая в них совершенно разный смысл. Однако, думая обо всем этом, Флавия не спешила исправлять положение и стирать границы, но большую часть дня посвятила выбору подобающего наряда и составлению маршрута для их увеселительной прогулки. Остановившись на столе цвета слоновой кости, Домицилла не забыла украсить руки и плечи витиеватыми узорами и, чувствуя, как нервно бьется ее сердце, спустилась к уличным дверями.
     Она стояла на пороге прекрасного дворца номарха в одиночестве, подставляя лицо теплому вечернему ветру и наслаждаясь видами зеленеющих садов Лота. Свою гостью она услышала еще издалека, по нервному перешептыванию фрейлин, сопровождающих ее. Однако повернуться навстречу королеве ей не хватало духа, и Флавия прикрывала глаза, теребя браслеты и пытаясь нормализовать дыхание. Нить напряжения внезапно оборвалась, когда ее ушей достиг высокий голос, приветствовавший ее на ломанном тумуувском. Улыбнувшись уголком рта, Домицилла ощутила мягкое прикосновение к своему плечу и, замерев от волнения, обернулась.
     Дыхание перехватило. Леди Мод Уорчестер стояла перед ней, явив собой образ полностью противоположный тому, что она представляла. Каштановые волнистые волосы рассыпались по обнаженным плечам струящимся водопадом, расходящимся тонкими руслами по рукам, линиям ключиц и утопая в глубоком декольте. Ни пышных платьев, ни дорогих корон, только легкая тога с изображением роз, невесомым флером окутывающая свою хозяйку. Ее красота не поддавалась классическим балморским канонам, но каждый изгиб ее тела и черта ее лица были столь утонченны, что вызывали восхищение. Как истинная ценительница женского очарования, Флавия замерла, не сразу найдя подходящих слов, и, отогнув край столы, слегка присела, склонив голову перед монаршьей особой.
     - Ваше Величество, - ответила она на чистом хельмовском, и серо-синие глаза полыхнули искрой, когда она вновь подняла их на леди Мод и протянула руку, взяв в нее ладонь женщины и накрыв ее своей, - Флавия Домицилла, сестра номарха. Счастлива познакомиться с Вами. Вам очень идут балморские одежды.
     Справившись с собой, Флавия с трудом выпустила руку моргардской королевы, и оглядела ее окружение. Стражники, фрейлины, целая процессия сопровождала ее гостью, явно мешаясь и пристально наблюдая за каждым жестом сестры номарха. Щелкнув пальцами, она подозвала к себе раба с кувшином вина и двумя кубками, призывая его наполнить их.
     - Разрешите предложить Вам местного вина. Самое сладкое в Хельме, и самое терпкое. За знакомство, - Флавия приподняла поданный ей бокал, слегка коснувшись его краем бокала королевы, сгибая руку так, чтобы их предплечья соединились, смуглая кожа балморской патриции и бледная, мягкая - моргардской леди. Сделав несколько жадных глотков, Флавия взглядом указала Мод на ступени и кивком головы предложила ей следовать за собой. Очутившись в сени сада, Домицилла вновь подозвала раба с вином, приказав им сопровождать их с королевой на протяжении всей прогулки.
     - Как у Вас много слуг, - изогнув бровь, заметила женщина, и, взяв под руку Розу Уотерфолла, повела ее по направлению к воротам, отделяющим дворец от нижнего города. - Мой брат попросил меня показать Вам город. Вы уже знаете, куда желаете отправиться? Мне бы хотелось, чтобы Вы полюбили наш край так же, как любим его мы.
     Флавия кокетливо улыбнулась, подавив в себе желание лишний раз коснуться ладони королевы. Она должна была помнить о манерах и приличиях, чтобы не разочаровать брата, но очаровать эту молодую женщину. Мысленно послав проклятие Клавдию, за то, что отправил ее на столь сложное испытание, она не забыла и возблагодарить Тууба, что, он послал ей женщину, с которой пусть и с трудом, но огромным желанием, ей хотелось найти общий язык.

No masters or kings when the ritual begins
There is no sweeter innocence than our gentle sin
In the madness and soil of that sad earthly scene
Only then I am human. Only then I am clean
     - Вы слишком добры, Ваше Величество, - голос Флавии был тих и кроток, словно у невинного агнца, однако ее взгляд противоречил ему. Глаза смотрели из-под век прямо, нагло, улыбаясь мелкими морщинками, вторящими линиям ресниц. Женщина ощутила, как легкий ожог румянца коснулся края ее щеки, однако торжествующе приподняла уголок рта. Клетка захлопнулась, когда королева еще не подозревала о ее присутствии в комнате.
     Возможно, в голове жадной до любви Домициллы могла бы поселиться мысль о том, что в солнечной и жаркой Балморе существуют люди неприступные, словно фйельские горы, те, кто способен противостоять чарам полуобнаженных тел, сладких улыбок и терпкого вина. Однако Флавия слишком любила себя, свой край и тех, кого она принимала у себя в гостях, чтобы допустить подобную мысль. Никого не интересуют победы, которые слишком легко даются. Убей ты безоружного мужа на рыночной площади, и тебе отсекут голову; убей того же мужа с копьем на гладиаторской арене - и тебя вознаградят. Что бы она не думала о себе и о визите моргардской королевы с утра, к вечеру сестра номарха ясно поняла: именно она могла бы стать самой сладкой ее победой. Испить божественный нектар ее губ, стать той, кому будет дозволено погрузить пальцы в волосы цвета черненной меди, узнать последние секреты скрытого под тогой тела - все это внезапно стало главной причиной, по которой, как оказалось, Домицилла покинула свою спальню этим вечером. Ей успели рассказать о строгом и консервативном нраве Розы Уотерфолла, но забыли учесть, что никто не в силах противиться свободному духу Балморы.
     - В самом деле? - неожиданно вернулась к реальности Флавия, удивленно глядя на леди Мод, - вино из роз? Никогда не слышала о подобном... но с удовольствием отведаю его прямо с утра. Вино за завтраком - это так по-балморски.
     Женщина негромко рассмеялась, глядя на реакцию королевы и ее свиты. Если в глазах Ее Величества Флавия видела готовность к тому, чтобы проникнуться духом либерального острова, то чопорные фрейлины без устали дергали плечиками и презрительно кривили губы, глядя на пейзажи вечернего Лота. Процессия покинула стены дворца и проследовала к рыночной площади, доживавшей последние минуты перед сном. Глядя на тусклые навесы и подгнившие фрукты на прилавках, сестра номарха подумала о том, как здорово было бы устроить следующим днем ярмарку в честь приезда королевы Моргардского леса. Весьма точно уловив настроение Флавии, леди Мод отослала большую часть своей свиты, и Домицилла почувствовала себя намного уютнее и раскованнее. Склонившись к уху молодой женщины, она шепнула:
     - Мой Вам совет, чтобы ощутить истинный дух Балморы... всему говорите "да". Наш край славится свободой от предрассудков и дворцовых интриг. Вы, должно быть, устали от этого, и я знаю, как помочь Вам позабыть об этом хотя бы на один вечер.
     Все-таки не удержавшись и погладив тыльную сторону ладони Розы Уотерфолла, Флавия задорно улыбнулась и вновь подозвала раба с вином. Ночь неумолимо окутывала Лот, зажигая факелы и масляные лампы на улицах, напитывая воздух сладковатым ароматом дурмана и вечерних растений. Салютовав бокалом, Домицилла по привычке осушила его до дна и остановилась на самой освещенной и оживленной улице. Рабы и простолюдины, ошивавшиеся здесь в столь поздний час, не обращали на женщин и их стражников никакого внимания, увлеченные своими делами. Флавия обвела рукой одну из вывесок на тумуувском.
     - Это наша чайная. Здесь проводятся поэтические вечера, где одаренные молодые люди читают нам свои пьесы. Это интересно, но, не зная нашего языка, Вы рискуете заскучать. То же можно сказать о нашем театре... поэтому, не сочтите за дерзость, я хочу предложить Вам отправиться в место, в котом слова не нужны.
     Загадочно улыбнувшись, Флавия вновь проявила свои отвратительные манеры, коснувшись ладони королевы и потянув ту к незаметной для неискушенного взгляда вывеске. Смуглая кисть коснулась неприметной двери, толкнув ее внутрь и открывая взорам женщин темное помещение с красноватым освещением. В нос ударил сладкий запах благовоний и курительных смесей, и Домицилла пригласила гостью следовать за ней.
     - Одно из любимых развлечений балморийцев - дома удовольствий. Они у нас бывают и мужские, и женские, и, как этот - смешанные. Не бойтесь, моя королева, никто не тронет Вас, если Вы сами этого не захотите.
     Сестра номарха кивнула высокой красноволосой женщине на входе. Это место она знала хорошо, как и эту женщину, хозяйку борделя - Госпожа Цецилия была одной из местных патриций, и знала Флавию так же хорошо, словно родную дочь. Увидев свою лучшую клиентку, она мигом расчистила ей и ее гостье дорогу, проводив в одну из секретных комнат. Там под шифоновыми пологами и навесами женщин уже ждал стол с вином и парой кальянов.
     - Достаточно уютное место для того, чтобы поговорить без лишних глаз. Через несколько минут к нам подойдут танцовщицы со змеями и подадут фрукты... а пока, угощайтесь, Ваше Величество. И поведайте мне, как прошел Ваш первый день на Балморе.
     Флавия опустилась на мягкую кушетку и ненавязчиво похлопала ладонью по месту подле себя. Стражники, как она и ожидала, остались у входа и увлеклись экзотическим зрелищем с полуобнаженными женщинами и мужчинами. Подавив улыбку, Домицилла обхватила губами трубку одного из кальянов и выпустила в воздух тонкую струйку дыма.

     - Ваш брат водил меня на гладиаторские бои. - рассказывала королева, и в ее голосе чувствовались приятные Домицилле ноты. Однако та не спешила льстить себя тем, что монаршьей особе и впрямь могло понравиться подобное зрелище, ведь бои гладиаторов проводились не на жизнь, а на смерть, и даже по меркам Балморы они считались довольно жестокими. Расширив глаза от ужаса, Флавия прижала ладонь к губам.
     - Простите моего брата, Ваше Величество, иногда он ведет себя, как мальчишка, - женщина покачала головой, показывая, как не прав был Клавдий в том, что повел свою гостью в столь опасное место. Где-то внутри она, впрочем, порадовалась безрассудности брата - так эта неискушенная женщина могла и поразиться ужасу жизни в его обществе, и смело дивиться ее красотам в ее. - Не стоило Вам видеть этого, не так сразу. Наш остров славится не только жестокостью, хоть и красивой жестокостью, поверьте.
     Черноволосая улыбнулась, салютовав бокалом и сделав несколько маленьких глотков, почти осушив его до дна. Она начинала чувствовать, как нега все более расслабляет мышцы, призывая ее пуститься по течению реки удовольствия и спокойствия. Однако в лице своей гостье подобных изменений она не видела, что немного смущало сестру номарха.
     - Не тревожьтесь, Ваше Величество, все эти люди - рабы. Они делают только то, что им велено; в противном случае они рискуют лишиться головы. Поэтому, никто из них и близко к Вам не подойдет, - тон Флавии сделался вкрадчивым и мягким, как если бы она успокаивала раскапризничавшегося ребенка. Склонив голову набок, женщина послала королеве доверительную улыбку и резко изменила взгляд, повернув голову в сторону танцовщиц. Помахав им рукой, словно силясь отделаться от назойливой мошкары, Домицилла прогнала танцовщиц в общую залу, подальше от их уединенной ложи. Встав и задернув полупрозрачные занавески, сестра номарха собственноручно разлила по бокалам алое вино и пригубила из своего, продемонстрировав, что оно абсолютно безвредно. Отчасти ее даже удивляла готовность заливать в себя сладкий балморийский нектар; в детстве ей рассказывали, что все монархи с материка с детства живут в страхе и имеют собственных пажей, чтобы те пробовали их напитки и еду. Королева Мод же с порога угощалась предложенным вином, и Флавия растерянно повела бровью, не понимая, так ли венценосной наскучило ее общество, или причина в волнении?
     Неожиданно засомневавшись в себе, женщина откинулась  на спинку кушетки, более не предпринимая попыток завоевать доверие собеседницы через прикосновения. Ей давно следовало бы учесть, какими разными на деле представляются люди с большой земли и островитяне. Балморийцы и выходцы с Тиля отлично понимали друг друга в своей свободе и раскованности. Они дышали полной грудью, а не затягивали себя в корсеты; они проявляли эмоции, а не цепляли на лица холодные маски; они не знали страха и не называли это "отвагой" - они называли это жизнью. Хельмовцы же и Фйельцы, которых ей доводилось встречать, все сплошь считали ее людей дикарями, а ее саму - безкультурной выскочкой, взбесившейся куницей с кнутом в руках, которой кто-то доверил управлять страной вместе с таким же безумным братцем. Домицилла сощурилась, стараясь прочитать какие-то эмоции на лице королевы Мод: находит ли она их с Клавдией такими, или ей повезло встретить достойного человека с континента? Однако красивое лицо женщины оставалось непроницаемым и, задумчиво отхлебнув вина, Флавия вновь затянулась ароматным дымом, протянув своей собеседнице вторую трубку.
     - Это кальян, Ваше Величество. Специальное устройство для курения на основе ароматического табака, особых трав и жидкости. В этом - молоко молодой яловицы. Попробуйте, расслабляет не хуже вина, - женщина усмехнулась, глядя на попытку королевы Моргардского леса вдохнуть сладкий дым и подавила улыбку, когда та едва закашлялась, - полегче, он весьма крепкий.
     Внимательно наблюдая за венценосной особой, сестра номарха удостоверилась в том, что та разобралась с новым для нее устройством и вновь откинулась на спинку. Мягкие огни ламп и свечей пробивались сквозь воздушный полог, сияя лишь слабыми отблесками своего яркого великолепия. Почувствовав легкий дурман, окутывающий ее сознание, Домицилла растянула губы в довольной улыбке и вновь потянулась к вину. Пауза в их разговоре с королевой Мод начала затягиваться и, сделав несколько глотков для того, чтобы отогнать туман в голове, женщина выпрямилась.
     - Вы говорили, Ваш духовник? Это не тот ли человек, который лезет к людям в голову и обвиняет их во всех существующих грехах? Не тот ли, кто учит его, как надо, а, главное, как не надо жить? - изогнув бровь, Флавия внимательно посмотрела на свою собеседницу, убрав от лица кальянную трубку. Она выбрала эту тему неспроста; когда Хельм захватил Балмору, люди с материка долгие годы пытались привить балморийцам петерианство. Они даже строили храмы, привозили своих бледных тощих священников с бородами и сальными волосами, однако свободолюбивый народ наотрез отказался менять своих богов на кого бы то ни было. Люди подняли бунт, и балморийцам разрешили оставить их храмы для поклонения Балморскому пантеону, однако и петерианские церквушки ради приличия сносить не стали. Они, правда, успехом пользоваться так и не стали, да и большинство представителей духовенства покинули свои обители, вернувшись на большую землю. Флавию же, как урожденную жительницу горячо любимого ею острова, подобное верование возмущало. Слишком много догм и запретов, слишком многое на себя брали представители этой религии, слишком сильно их пытались сковать в цепи праведности. Сжав губы, Домицилла старалась скрыть свой саркастичный тон, чтобы не оскорбить королеву, - зачем отчитываться перед кем-то, разве вы не общаетесь с богами напрямую? С богом. И, разве, может он запретить вам делать что-либо? Он ведь создал вас, и должен любить и принимать со всеми недостатками и пороками...
     Она не закончила свою мысль, оставив ее в подвешенном состоянии, заблудившуюся в клубах сладкого дыма. Легкая занавеска зашевелилась, отгибаясь в сторону. Женщину отвлек едва слышимый шум, доносившийся от рабыни, принесшей фрукты. Флавия мигом приободрилась, увидев в руках девушки поднос с десятком крохотных шкатулок и черной шелковой лентой. Кивнув в ее сторону, Домицилла устремила хитрый взгляд в сторону Розы Уотерфолла.
     - Ваше Величество, предлагаю Вам игру. Вам требуется завязать глаза и попробовать эти фрукты, не видя их. Уверяю, что все они предельно свежие и только самые изысканные. Если хотите, я могу позвать стражника, который будет пробовать их вместе с Вами. Он также может помочь Вам с повязкой. Или и то, и другое, сделаю я. - Флавия лукаво улыбнулась, указав рабыне, чтобы та оставила поднос и убиралась из их укромного места уединения. Должно быть, королева Моргардского леса, уже приходила в ужас от нравов места, в котором она гостила, но ведь разве не в этом вся суть путешествий? В неизведанных ранее ощущениях, в новых впечатлениях и небольшой доле риска, пойдя на который, вспоминаешь эти моменты с особым упоением еще долгие годы.

     - Вам действительно понравились бои? - Флавия немного оживилась, чуть подавшись вперед и уже не стараясь отстраниться от моргардской королевы, словно от чего-то чужеродного. Безусловно, именно такой она и была, сверкая, будто драгоценный изумруд в гранатовом колье. Представляя свое лесное королевство, Мод лишь подчеркивала истинную его ценность, которую сравнивать с балморийской, впрочем, не было никакой нужды. Их миры создали совершенно разные боги, снабдив Моргард плодородной почвой, а Балмору - сухим песком. Но и островные боги были щедры к своим людям, даровав им широту и глубину их взглядов, разительно отличающихся от ярых лесных петерианцев. Путешествуя по материку, Домицилла не раз натыкалась на местных жителей, которые страшились ее, будто огня, а все ее нравы и речи принимали за помешательство. Не удивительно, что в ее голове сложился не самый приятный образ жителей Большой земли. И Флавии было приятно убедиться в том, что часть шор на ее глазах начала спадать, благодаря обществу Розы Уотерфолла. - С удовольствием посмотрела бы, как ваши воины сражаются на арене, - женщина хмыкнула, попробовав представить себе подобное. В ее фантазиях бойцы неизменно оступались бы и падали под тяжестью своих доспехов, а движения их были неуклюжи и грубы, - мы не считаем, что, выпуская гладиаторов на бой, мы теряем хороших бойцов. В случае атаки, они, как истинные балморийцы, встанут грудью на защиту своего острова. А те, кто уже почил... что ж, смерть на арене - достойнейшая смерть для раба.
     Флавия пожала плечами, думая о лоснящихся от пота телах гладиаторов. Хорошего бойца даже ее холодный язык не поворачивался назвать обыкновенным рабом. Для жителей Балморы эти люди становились чем-то вроде посланников богов, скованными вечными узами со своим хозяином. Гладиаторов уважали и любили не меньше, а то и больше гвардейцев, торговцев и даже продажных девок. Настоящей честью для раба было выходить на арену, и столь же почетно было владеть одним из бойцовых чемпионов. Впрочем, даже образы мускулистых и воинственных мужчин и женщин, моментально возникшие в голове сестры номарха, не смогли увести ее мысли слишком далеко от скрытой от глаз ложи в доме госпожи Цецилии. Бросив очередной оценивающий взгляд на моргардскую королеву, Флавия закусила губу и дала себе приказ поумерить свой пыл. В конце концов, какими бы не были их конечные цели, они с Клавдием боролись за одно - за расположение венценосной особы и дальнейшую дружбу с ней. А, значит, затевать споры, пусть и теологические, сейчас было совершенно неподходящее время.
     - Простите мне мою дерзость, Ваше Величество, - с лукавой ухмылкой извинилась Домицилла, делая короткую затяжку сладким дымом. Рабыня, принесшая фрукты, уже копалась длинными щипцами в угольках и капала на них светлую жидкость из крохотного стеклянного флакона. Узнав в ней настой опиумного мака, сестра номарха сощурилась - не слишком ли радушно встречает свою госпожу Цецилия? То, что являлась благом для балморийца, не всегда оборачивалось хорошим для гостей с материка. Впрочем, не для того ли затеяна была эта прогулка, чтобы позволить женщинам расслабиться и отпустить бремя забот хотя бы на один вечер? Махнув рабыне рукой, чтобы та исчезла с глаз, Флавия повернулась к Мод, - я думаю, Вы понимаете, почему мы не испытываем симпатии к петерианцам. Наверняка, Вам удалось увидеть несколько разрушенных храмов в городе. Но... и Балмора, и Моргардский лес процветают, а, значит, законы, которые управляют людьми, будь они божественными или гражданскими, одинаково хорошо помогают им держать себя в узде.
     Сдержанно улыбнувшись, сестра номарха салютовала бокалом в своей руке, как бы призывая королеву зарыть этот маленький топор войны и воздать честь правителям их королевств. Пусть Балмора номинально и считалась лишь колонией, даже семья номархов никогда не воспринимала ее так. Традиции, как и законы, здесь правили те же, что и при императорах, а значит и избавиться от этого скверного статуса для острова будет посильной задачей. Одернув себя от непрошенных мыслей о политике, Домицилла отложила в сторону трубку для кальяна и бокал с вином, придвинувшись к своей гостье и поставила локти колени. Настороженность Розы Уотерфолла была ей понятна, а потому Флавия не стала дивиться подобной реакции. Напротив, внимательно изучив содержимое подноса, женщина взяла кончиками пальцев одну из шкатулок и протянула их королеве Мод.
     - Советую Вам начать с этого. Отлично подходит к вину, - сестра номарха хмыкнула, отметив про себя то, какое количество этого напитка вливала в себя венценосная особа. Пожалуй, по части страсти к терпкому вину, она могла бы легко соперничать с самой Флавией, даже несмотря на то, что ее брат частенько пытался уколоть ее за эту самую страсть. Подобное увлечение, впрочем, только поначалу обрадовало Домициллу. Вспомнив о том, опустошать кладовые в свое время она начала от безнадежной скуки и отчаяния, женщина изогнула бровь и снова потянулась к кальянной трубке. Дурманящий дым придал ей смелости, и склонив голову набок, она задала мучавший ее все это время вопрос в лоб.
     - Я вижу, что Вы не можете расслабиться. Вам не уютно в моем обществе? Скажите, что я могу сделать, чтобы исправить эту неловкость? - Флавия удержалась от улыбки, но посмотрела на строгую и красивую женщину перед собой с особым теплом. Тонкая змейка ее каштановых волос задержалась за плече королевы, выбившись из прически, и сестра номарха подавила желание собственноручно поправить ее. Боясь сделать любое неверное движение, она решила последовать своему совету и сказать "да" всему, на что укажет ей монархиня.

     - Этот фрукт называется "инжир", моя госпожа, - Флавия мягко улыбнулась, наблюдая за тем, с каким удивлением королева пробует экзотический для нее фрукт. Разность из культур не уставала проявляться в каждом мало-мальски значимом аспекте, и от мира духовности они плавно перешли к физическому, где в их странах росли разные фрукты, жили разные люди и даже природа казалась пугающе разной. В Моргарде сестра номарха никогда не была, должно быть из-за дальнего расположения его от Балморы, а потому могла лишь представлять, что же именно моргардцы понимают под словом "лес", видели ли они море, песчаные бури или засушливые зимы, когда воздух становится горячим днем, и леденит по ночам, так что островитянам приходится кутаться в шкуры убиенных животных. Облизнув губы, женщины отвела задумчивый взгляд от своей гостьи, сжав руку в кулак и впившись острыми ноготками прямо в мягкую ладонь. Роза Уотерфолла была настоящим крепким орешком, который было непросто не то, что расколоть, а даже уместить в предназначенные для этого щипцы. Не известно, действительно ли Клавдий не имел шанса развлечь королеву самостоятельно, или просто свалил на свою сестру всю сложную работу, но Флавия тяжело вздохнула, когда услышала просьбу женщины покинуть лупанарий. Петерианцы от того и не приживались на Балморе, что глаза их были закрыты и безо всяких тканей на них. Впрочем, Домицилла пусть и не отличалась особым умом и прозорливостью, сложные и даже невыполнимые задачи любила не меньше, чем легко дающиеся коронованной особе победы. Возможно, даже больше. Как гладиатору было скучно выходить на бой с неопытным новичком, получив за него пару серебряников, так и Флавия испытывала особое удовольствие от общения с такой сложной особой, как моргардская королева. Сестре номарха отчего-то казалось, что добейся она ее расположения, награда за это будет в сто крат выше, чем она только могла бы предположить.
     - Простите, моя госпожа. Обычно наши гости любят лупанарии больше, чем гладиаторские бои, но Вы - невероятная женщина, и потому я не смею Вам отказать. Вы поделитесь со мной секретом, почему здесь Вам не по себе? - плавно встав со своего места, Флавия расправила складки столы и протянула королеве открытую ладонь, все время забывая о том, что выходцы из материка, особенно имеющие столь высокое положение, должно быть, избегают прикосновений при любом удобном случае. Впрочем, изменять себе балморийка тоже была не намеренна: из-за пары лишних касаний Моргард не объявит войну самому далекому своему соседу. Прелесть общения с Мод Уорчестер была в том, что та могла либо довериться ей и провести самую необычную ночь в своей жизни, либо уехать с острова, никогда больше не вернувшись. Терять Флавии было нечего, а потому она спокойно могла идти ва-банк. 
     Уведя королеву прочь из здания и послав Цецилии благодарный поклон, Домицилла подождала, когда в поданный для них паланкин зайдет королева, а после и сама устроилась там и откинулась на подушки. Пара рабов, которые сторожили его, не скрывали своего удивления: еще никогда она не покидала дома терпимости так рано, а тем более в компании гостьи. Послав им саркастический взгляд, женщина прикрыла глаза и приказала себе собраться. Причины для беспокойства искать было рано. Если, переступив порог номаршеского дворца, Роза Уотерфолла не кинется в собственную спальню, заперевшись на все замки, все еще могло пойти по более радужному сценарию. Меньше политики, больше развлечений, - приказала она себе и слегка нагнулась к женщине напротив нее, заговорчески прошептав:
     - Поделитесь со мной, Ваше Величество. Такие забавы не приняты на материке? Вы чувствуете себя неуютно в окружении красивых женщин и мужчин? Или вас смущают темы... отношений между ними? - Флавия изогнула бровь и загадочно улыбнулась, слегка поведя плечом. В женском балморийском обществе, даже... нет, особенно среди знати, вопросы секса были не просто часты, а поднимались с завидной регулярностью. Патрицанками обсуждалось все, от размера детородного органа ее мужа, до того, каких рабов и как часто они приглашают в свои покои. Сестра номарха понимала, что с королевой Мод такая история невозможна, и все же, все женщины были падки на откровения, особенно когда язык их развязывало вино и бархатный флер балморской ночи. Придвинувшись к ней еще ближе, она, впрочем, словами своими постаралась вновь сгладить неловкость, - я не так искусна в переговорах, как мой брат, моя госпожа. Но я действительно хочу стать Вам приятной собеседницей. Смело поправляйте меня, если мое поведение покажется Вам недопустимым.
     Балморийка сверкнула глазами, улыбнувшись и застенчиво закусив губу. Рука рефлекторно взметнулась к прическе, поправив выбившуюся из нее прядь у лица, и оставшись лежать на золотой фибуле на плече. Лишь когда их паланкин остановился, Флавия вновь подала голос, помогая королеве выбраться наружу и подняться во дворец. К счастью, свита Мод уже была распущена и не встречала свою правительницу у дверей. Замявшись за секунду, женщина облизнула губы, раздумывая над тем, куда же теперь ей пригласить свою гостью. Ее спальню отдали самой моргардской монархине, а вести ту в покои Клавдия было бы как минимум неосмотрительно. Вспомнив о том, что в Моргарде, должно быть, нет моря, женщина щелкнула пальцами и посмотрела на Мод.
     - Вы ведь еще не устали? У нас есть зал с прекрасным видом на Лот. В ночное время суток там особенно красиво: огни освещают маленькие улочки и пристань, луна поднимается высоко над водной гладью, отражаясь в черноте ее зеркала... Вам понравится.
     Поднявшись на пару ступеней выше, Флавия протянула женщине руку, увлекая ту за собой. Лишь когда их изящные силуэты скрыли двери, на несколько мгновений оставив их совершенно одних, сестра номарха не удержалась и поправила каштановую прядь волнистых волос королевы, убирая ее от лица и открывая взору все его великолепие в полной мере. Мягкий свет масляных ламп красиво золотил их, бликами играя на каждом изгибе, отражаясь в глазах и скрывая румянец едва тронутой жестоким балморским солнцем кожи.
     - И вновь простите меня, Ваше Величество, - с легким предыханием произнесла сестра номарха и опустила голову, - Вы очень красивая женщина, и я... теряюсь, когда смотрю на Вас. Должно быть, моргардцы - очень счастливы народ, раз им правит такая королева.
     Смутившись и предпочитая не поднимать взгляда, словно нашкодивший ребенок, Домицилла проводила Розу Уотерфолла в небольшой уютный триклиниум с балконом и замерла, ожидая ее реакции на свою несказанную дерзость.