Начало лета поистине наиболее любимое лесным народом время. Когда листва на деревьях уже набрала цвет, но все еще дышит весенней свежестью. Обычно в это время начинаются сборы к переезду в летнюю резиденцию королевского двора, которая находилась чуть западнее Хаафингара в тенистых дубравах Уэстхейна, но сейчас с этим придется повременить, если и вовсе не отказаться от столь соблазнительного приключения в этом году. Слишком многое случилось за последние пару-тройку месяцев. Поездка в Авелли начавшаяся как говорится за здравие закончилась за упокой в прямом смысле этого слова. Королева Хельма, молодая и очаровательная Адриана Ретель умерла. Нет, не просто умерла, а была убита! Отравлена на пиру в присутствии едва ли не всей знати этого континента. Эта новость сотрясла весь Хельм болезненной конвульсией. Под подозрения не попадал разве что сам Чарльз и брат убиенной. Много разговоров, много пересудов ходило тогда по дворцу герцога, но никто не осмелился открыто обвинять в этом преступлении Моргардскую корону. За высказанным оскорбительным обвинением должны были следовать неопровержимые доказательства, а уж о полнейшем отсутствии оных Дарион позаботился как следует. В это темное дело были посвящены единицы, пересчитать которых можно по пальцам одной руки опытного мясника. Но факт оставался фактом: королева мертва, да здравствует новая королева. Когда-то очень давно он пообещал своей дочери, что та непременно выйдет замуж за прекрасного принца. Кому нужен принц, когда есть король?
     Хельмовская мода успела порядком осточертеть. Все то время с момента кончины девчушки и до возвращения в родное королевство вся моргардская делегация носила лишь белые цвета, цвета скорби принятые в Хельме. Дарион никогда не любил его. Благо сейчас ничто не обязывает его следовать хельмовским традициям. Да и глупо было бы выезжать на охоту в белоснежных одеяниях. Для сего мероприятия как нельзя лучше подошли одежды, выполненные в коричневых цветах, с вставками из вареной и змеиной кожи. Дарион вышел из своего кабинета, уверенными шагами направляясь в сторону главного двора, откуда тот вместе со всей своей свитой, приглашенной к участию в королевской охоте двинутся в путь. Не успел тот сделать и десятка шагов, как словно черт из табакерки перед лицом короля возник его секретарь — третий сын барона Кэмерона, не выдающийся физической силой, но берущий силой своего ума.
     - Ваше Величество. Покорнейше прошу простить меня, но я должен осведомить Вас об одном деле. Дарион окинул того требовательным взглядом и легким взмахом правой руки разрешил тому продолжать. Секретарь в очередной раз поклонился. - Как Вам известно, вот уже как пару неделю лорд Кингсбриджа желает попасть на аудиенцию к Вашему Величеству. Я разумеется строго следует Вашим указанием, но признаться честно, усердию сиру Миргарду не занимать, - в этот момент повествования на лице короля проскользнула легкая улыбка. - Я лишь хотел удостовериться в актуальности указаний Его Величества. Дарион не хотел оглашать брату принятое им решение заранее, дабы избавить себя от всевозможных дискуссий на этот счет, но, как видно, чему быть, того не миновать. - Если лорд Марцеллус появится вновь пусть ожидает. Я готов принять его. - На лице секретаря будто пронесся вздох облегчения, тот поклонился пуще прежнего и как-то совершенно не заметно растворился. Своим упрямством Марцеллус мог потягаться с самим Дарионом!
     Добраться до леса, который был значительно удален от столицы не составило особого труда. Лошади были свежи и полны сил. Хаафингарские гунтеры. Нет породы лучше для охоты в лесу. Основная часть свиты плелась сзади, рядом с королем же ехали особо титулованные мужи, коих Дарион пожелал видеть. При въезде в сам лес раздались звук трубящего рога, ознаменовав прибытие короля на место. Тогда-то Дарион пришпорив коня рванул вперед. Дорога была расчищена и заранее спланирована, оттого и разных препятствий не ожидалось. Никто и не смел его обгонять, но мужчина отчетливо чувствовал всадника, державшегося на опасно близком к нему расстоянии. Слегка обернувшись ему не удалось распознать лица, но тот заметил на голове неизвестного шляпу, с высоко торчащим из нее пером. Из всего своего окружения лишь один человек любил такого рода "аксессуар". Дарион остановился достаточно резко, чуть ли не заставив своего скакуна встать "свечей". Всадник последовал его примеру, но сделал это более плавно, тем самым уехав слегка вперед. Подоспевшим сопроводителям король жестом показал держаться на расстоянии. Всадник, наконец развернувшись лицом, оказался тем самым нетерпеливым лордом Кингсбриджа и незаконнорожденным братом самого короля - Марцеллусом Миргардом. Они принялись ходить кругами.
     - А я было подумал, что ты все-таки сможешь дождаться в замке! Но видимо забыл, что в своем нетерпении ты можешь сравниться лишь с моим младшим сыном. - На лице короля заиграла азартная ухмылка. - Всему свое время Марцеллус, я не раз говорил тебе это, но ты предпочитаешь не слушать. - Их разговор был в весьма спокойном тоне. Едва ли кто-либо мог уловить всю его суть, а не отдельные обрывки фраз. Дарион вдруг перестал вести своего коня по кругу и поехал вперед, указав брату следовать его примеру. Когда они поравнялись, король продолжил. - Кто рассказал тебе? Вопрос скорее для удовлетворения собственного любопытства. - Глупо отрицать. Это правда. Моя дочь помолвлена с королем Хельма уже как несколько недель. Лицо Дариона выражало абсолютное спокойствие и уверенность.
     - Мой король, ты в своем уме? Мужчина резко повернул голову на брата. - Попридержи язык, Марцеллус, - строгий взгляд сопровождался не менее строгим тоном. - Не забывай с кем ты говоришь. Дарион мог позволить своему ближайшему окружению столь легкое допущение, как например переход на "ты", но в остальном предпочитал держаться определенных рамок. - А ты не думал, что сам Чарли взял да укокошил любимую женушку? Дарион еле заметно ухмыльнулся. О нет милый братец. В этом я уверен столь же, сколь и в том, что завтра солнце вновь взойдет над нашими головами. Но озвучивать свою абсолютную уверенность не стал, пришлось бы слишком многое объяснять. - Чарльз души не чаял в своей королеве. Он бы никогда не сделал этого. К тому же.. - легкая пауза - .. говорят на момент смерти она носила ребенка. - Сопутствующий ущерб, так бы Дарион это называл. - А Анна... Меньшего она не заслуживает. Не думал же ты, что я отдам ее за какого-нибудь барона? - Легкая ухмылка. - Она Мирцелл и рождена для этого. Рождена, чтобы править. - В его голосе можно было заметить театральное преувеличение, но по лицу читалась неописуемая гордость. - И что это за интерес в тебе пробудился? Ранее за тобой подобное не замечалось.