Двумя неделями ранее, Рейнис.
Людовико сидел в кресле, разглядывая доносы со всех частей света. На его лице не отражалось ничего, кроме вовлеченности в свое дело и полной сосредоточенности. Он ко всему всегда подходил серьезно и с пристрастием, какое было даровано только ему. Дядя решил, что племяннику пора завязывать с игрой в рыцарство, после последнего турнира молодой человек вернулся в весьма разгоряченном и возбужденном состоянии. Не мешало охладить его пыл и понтифик совсем недавно взошедший на Святой Престол наградил Людовико кардинальской шапкой. Как он выражался: "- грядет сложное время, мне нужны глаза и уши повсюду". Не сказать, что у Томаса не было надежных людей, достаточно того же Перуччио, но своему племяннику он доверял намного больше, нежели постороннему человеку. Дядя решил, что Людовико должен присутствовать в коллегии, дабы разглядеть лжецов и во время оповестить об опасности.
- Коллегия кардиналов самая настоящая змеиная яма. Если не знаешь условий выживания в ней, никогда не опускайся на дно. Их необходимо приручить, а без подкупа и силы этого не добиться. Помни, сын мой.
Повторялись слова Клета V в голове Людовико, словно заученная наизусть мантра небесная. По велению Его Святейшества, молодой человек должен был присутствовать на заседаниях, в коллегии, но вряд ли бы к изречениям юнца прислушивались, новоиспеченный кардинал просто прихоть Папы. Он для них молод и не заслуживает особого внимания, а недооценивать Людовико все равно что, не заглядывать в бездну перед своей смертью. Никто, как кардинала его не воспринимал всерьез, поэтому молодой человек, всего лишь тень и ему это на руку, тень, которая внимательно за всеми наблюдает, а затем высказывает свои предположения понтифику. Людовико готов был служить своему покровителю в любом виде, если тому так требуется, но отрывать его от боевого искусства настоящее кощунство, однако дядя не запрещал ему тренироваться и совершенствоваться, даже больше, он высказал идею, что скоро Церкви понадобиться армия и он обязательно обдумает, как это все устроить. Пока придется пождать.
На утреннем собрании решалось, как будет проходить в этом году в Рейнисе празднование Святого Клета, ведь нынешний Папа избрал имя в его честь. Людовико до сих пор был в красном облачении, увлеченно продолжая изучать документацию, когда ворвался его наемный человек, принесший весть из Дарингшира, признаться честно на неделю он подзапоздал. После встречи с графиней Ларно, Бойл так и не избавился от преследующего его по ночам образа этой светловолосой женщины. Он хотел знать о ней больше, поэтому пришлось послать шпиона в тот край, заодно, чтобы быть уверенным, что с ней все в порядке, ведь с её-то разгульным супругом, всякое бывает. Новость произвела на него двоякое впечатление. С одной стороны, мужчина был рад, что графиня теперь свободная женщина, с другой он сам теперь облачен в красное, пусть даже это прихоть исключительно понтифика. Людо волен делать все, что ему угодно, однако он не хотел, чтобы репутация дяди как-то пострадала из-за необдуманных действий его племянника. Епископы и кардиналы - как базарные бабы, им только дай повод для слухов и сплетен, а когда на карту поставлена репутация всех Бойлов, молодой человек не мог рисковать и водить к себе полк всяких разных девиц и делать вид, что так положено. Он знал слабости многих, знал, кто каким грехам предается, но свои слабости никому показывать не собирался. Встречи со вдовой тоже могли привести к нежелательным последствием, но он не мог отказать себе, чтобы не воспользоваться поводом повидать её и принести свои соболезнования. Услышав приятную новость, Людовико лишь нахмурился и более ни одна жилка на его лице не дрогнула, все остальные чувства он сохранил при себе.

Настоящие дни, город Лидс.
Он мог прокрасться к графине под покровом ночи, но они не в таких отношениях, дабы совершать подобные поступки. Людовико не знал, как она к нему относится и разделяет ли его страсть, ведь одного её взгляда изумрудных глаз было достаточно, чтобы он пошел за ней на край света. И все же, быть может, это было навеянное турниром? И не было никакой искры между ними? Он желал в этом убедиться раз и навсегда, чтобы больше не сожалеть. Свой визит молодой человек решил сделать официальным, дабы не привлекать к себе внимание, без привычного для него разъезда на коне и походной одежды. Поэтому он избрал удобную карету, облачился в красное, как полагает кардиналу.
Путешествие таким способом до замка Лидс, заняло больше времени, чем, нежели он отправился бы верхом, зато никакой пыли и грязи, лишь мышцы затекли. Мужчину сопровождал поверенный ему человек Антонио и возничий. Как только они въехали во двор, их встретила прислуга здешних мест, на вид добродушные люди. Бойл предложил Антонио прогуляться по городу, а возничий остался при карте, тем самым, мужчина избавился от посторонних пары глаз. Его заверили, что сейчас немедленно пошлют за хозяйкой, которая проводит время в розарии, а пока он расположился в просторной зале, рассматривая убранство здешнего окружения. Не дурно, но если сравнивать с особняком Барончелли, то весьма скудно. Вот, кто мог похвастаться всей роскошью мира. Бойл на самом деле всегда с удовольствием рассматривал новые для себя места, открывая их себе и примечая каждую малую деталь. Все же покойному графу Лауту тоже было чем похвалиться или же все-таки все почести, касаемо интерьера замка должны достаться его супруге? Однако Людовико на мгновение показалось, что скоро здесь все изменится. Послышались шаги и мужчина отвлекся от своего занятия, сосредоточив свое внимание на исходящих звуках, а затем появилась фигурка в черном, рядом с которой маячила девочка та самая, которая присутствовала на турнире. Стоило отметить, что черное скромное платье шло под стать графине к её белоснежным локонам и светлому лицу. Родинка возле губы идеально гармонировала на всеобщем фоне, а глаза горели настоящими изумрудами. Все-таки у покойного графа Дарингшира было неприлично дорогое украшение, и как он мог им пренебрегать?
- Леди, доброго вам дня, я приехал выразить свои соболезнования, - а мысленно добавляя и увидеть вас, мадонна Кристиана. Вы все также прекрасны и похороны мужа пошли вам только на пользу.

Отредактировано Ludovico Boyle (2015-06-22 02:32:12)

Уголки губ его дрогнули в малозаметной улыбке, напоминающей обречение на нынешнее свое положение, когда леди отозвалась на приветственную речь. Кажется, она не очень радужно это произнесла и не понятно то ли, не желала его более видеть, то ли разочаровалась в его новом амплуа кардинала, то ли вынуждена прибывать в трауре. Масса вариантов. Для себя Людовико понял лишь одно, вновь увидев эту женщину, а именно - она посеяла в его душе ещё больше смятений и вопросов. Он так уверен был, что ему надо её обязательно лицезреть, дабы убедиться, что чувства к ней были всего лишь наваждением, мимолетной искрой, не несущей за собой пламя, а оказалось, что лучше ему вообще не стоило приезжать. Мужчина желал ответной реакции, а не отказа. Хотелось знать её чувства, но спрашивать о них он не смел. А теперь, когда она свободна и вольна в выборе, её наверняка смущает его положение.
- Как вам будет угодно, но я бы себя с большим сомнением назвал кардиналом, он из меня просто ужасный. Это все желание моего дядюшки, я даже священником не был, - он развел руками, будто ему самому в новинку занимать подобное положение и носить столь вызывающее яркое облачение. Будто тесно и неудобно в рясе церковника. Однако если бы он появился перед ней в дорожной одежде, то обманул бы, обманулся и сам.
Впрочем, леди Ларно наконец смиловалась и объявила, что рада его видеть. А затем понесся вихрь вопросов: хочет ли он есть? устал ли с дороги? желает ли отдохнуть? Она настолько быстро их задавала, что Бойл не успел просто элементарно вставить свои пару слов. Хотя с реакцией у него всегда было все в порядке, особенно в сражениях, но не с такими шустрыми дамами, перебивать не решился.
- Хочу вами любоваться и слушать.
В её голосе чувствовалась небывалая уверенность, единоправная хозяйка своего дома. Словно граф умер не три недели назад, а его нет уже целую вечность и она привыкла заправлять хозяйством. Необычайная энергия, смерть Лаута определенно пошла ей на пользу, раскрывая доныне дремавшие таланты. И вот женщина уже спешит показать свой розарий, уводя за собой по коридору, а он незамедлительно следует.
- Рясы, - завершил он за леди предложение, меж тем, они уже вышли в сад, - видите меня к своим любимым розам. Вам, видимо, интересно знать, как я докатился до такой жизни за столь короткое время? Но я думаю, тут нет ничего удивительного, вот если бы я был племянником кузнеца.. - он умолк на мгновение, его взгляд остановился на её светловолосой макушке. Слишком рано спрашивать о чувствах, но потом возможно уже будет поздно и все же, он не нашел более ничего правильнее, как сказать ей свои мысли по поводу её вида, - знаете, о покойниках обычно плохо не говорят, но смерть супруга пошла вам на пользу. С нашей прошлой встречи вы стали более жизнелюбивой, мне нравится блеск в ваших глазах и мне непременно отрадно это видеть.
Она просто должна это знать. На этом он и замолчал, глубоко внутри задыхаясь от слов. Сформировать свои чувства в предложения - это для менестрелей, бардов и прочих писак. Он в этом деле не мастак, но зато способен выражать свой пыл через прикосновения, показать весь спектр своей страсти к ней, но вопрос лишь в одном, хочет ли этого она? Стараясь не отставать от Кристианы, быть с ней вровень, хотя она вела, он отвел взгляд в сторону, на ухоженные, хорошо подстриженные кустарники, беда в том, что он совершенно их не видел, смотря сквозь.

- Моя новая должность, не мешает мне выполнять истинное предназначение перед понтификом, а именно его защиту, - ровным тоном произнес Бойл, он не хотел, чтобы леди Ларно думала, что ему претит находиться в этом одеянии. Чувствовал мужчина себя неловко в таком наряде, исключительно перед ней, в остальное время, он совершенно не обращал на это внимание, может, все потому, что она сама делала на этом акцент? И ради, Всевышнего Создателя, он не ожидал сочувствие от дамы, это ниже его достоинства. Людо, надеялся, что графиня не примется более поднимать эту тему и не всколыхнет вопрос: "а что же он такого великого делает для понтифика?". На это он уже заранее дал ответ "защита", а в чем она заключается, не суть.
Сад благоухал цветами и с каждым шагом эти сладостные ароматы заполняли легкие. Самая прекрасная в розарии роза - это сама хозяйка, все остальное на её фоне меркнет. И она четко дала понять, что ей будет интересно послушать историю о его возвышении в Церкви. Аргумент мой дядя понтифик, не сработал. Церковь давно уже не самое святое место, там царит подкуп и вседозволенность. Самые греховные пороки сливаются с мольбами о всепрощении. Скверно смотреть на желчного старика, искупающего чужие грехи, который в мыслях строит планы, под какую юбку вечером полезет. Но это отнюдь не самое страшное, страшнее, когда он сладострастно читает свои проповеди, заставляет в них верить людей, а сам нарушает все обеты, злоупотребляя своим положением. И таких церковников множество, даже дядя Людовико не самый святой, впрочем, тот сам про себя так выражался, но, по крайней мере, его репутация не запятнана и чиста, словно белый лист. Разве эти люди должны олицетворять Церковь? Её воздвигали абсолютно с другой идеей, дарить народу душевный покой и надежду на светлое будущее. Зато превратилась она в рассадник душегубов, распутников, лжецов и шутов. Хочешь познать все пороки на земле? Загляни в покои церковника ночью, может, повезет, и ты застанешь его за молитвами на коленях возле Матери – Защитницы в человеческом облике. Людовико знал тайны многих, ведь ради этого он был нужен своему дяде, который использовал чужие слабости себе на руку. Молодому человеку ненавистны все эти «святоши», прикрывающиеся догматами, алчно загребающие все богатства мира, естественно, в основном все они занимают высокий духовный сан. Есть исключения, которые верят в свои слова, но их слишком мало. Сам Бойл, не за что, не стал бы утверждать, что является самым лучшим примером духовенства, ведь, что скрывать, он никогда им не приходился. Тень своего дяди. Он помогает ему возвысить Церковь и избавить её от недругов, которые стремятся избавиться от Бойлов или выставить их в дурном свете.
- Вы не понимаете, - повторил Людовико, словно пытаясь подобрать нужные слова, - мой дядя не спрашивал меня, хочу ли я быть кардиналом или нет, он самостоятельно так решил, но я не возражал, - объяснил мужчина, а мысленно добавил а теперь вижу вас и думаю, что зря. Ваш муж умер совсем некстати, мог это совершить раньше. Хотя на что я надеюсь? Я не знаю ваших чувств ко мне, вы меня можете отвергнуть.
Молодые люди подошли к скамейке под аркой. Кристиана привела к своим любимым розам, как она выражалась. Небольшим, но ароматным. Леди устроилась на скамейке, но его любезность не позволила последовать примеру графини, поэтому он остался в не движении, ожидая, когда она сама предложит. Манерам его обучали с самого детства, хоть он и не любил подобные занятия, но это отложилось в голове. В горле застрял сладкий дурман роз, перемешиваясь с его внутренним душевным состоянием. Кристиана принялась рассказывать, что ей не приходилось избирать себе супруга, и как мучилась все эти годы, будто перед ней находится настоящий священник, а когда она закончила, он вдруг зацепился за последнюю фразу.
- И как вы планируете вкусить вашу свободу сполна?
Будто это тот самый вопрос, который терзал его все это время. Что она собирается делать с этой свободой? Когда она сама интересовалась о его свободе, как он себя чувствует в своем новом обличие, которое явно не давало ей покоя, от него не ускользнул жест руки Кристианы. Словно боится обжечься об красное одеяние и мужчина тут же подхватил её за запястье. Он склонился, прижимая руку женщины к своей груди в районе сердца.
- Слышите, как оно бьется? Ничего не изменилось, Кристиана. Никакая одежда не способна остановить его, - Бойл разжал руку, больше ничего не собираясь говорить. Он предоставил женщине свое оголенное сердце, даже под тканью ощущался его пыл, разве тут нужные еще какие-то дополнения? Пока оно стучало, он жил, что еще требовалось хотеть от жизни? Быть верным себе и своему слову.

Женщины игрушки в руках мужчин, но некоторые игрушки умудряются манипулировать своими хозяевами и причинять им вред. Кристиана клонила к неизбежному, она прекрасно осознавала, что свобода ей дарована лишь на некоторое время и сейчас она действительно наслаждается ей вдоволь. Будучи вдовой, её никто не посмеет трогать ближайшие пару лет, если брату не приспичит срочно выдать замуж сестру. В таком случае, она может опротестовать это решение, заявив, что являясь истинной петерианкой, не станет нарушать церковные заветы, но по истечению траура подобные уловки не пройдут.
Жаль, что с братом она не может достигнуть согласия, по её словам Людовико понял, что её родственник, крайне не приятный тип, ни чем не лучше покойного супруга. Что же, какие люди, такие и друзья у них, таким же обществом окружены. Суждения понтифика, относительно своего племянника шли вразрез с тем, что преподнесла леди Ларно. Возможно, она решила, что ситуации у них похожие, что их жизнями распоряжаются другие, но даже не представляла, как заблуждалась. Томас Бойл никогда не принуждал своего племянника, он лишь советовал, открывал перед ним мир и показывал какое может стать будущее благодаря некоторым усилиям, что родной отец Людовико, не смог бы подарить ему при всем желании. По сути, что представлял из себя отец молодого человека? Университетского профессора? Старика, пропахнувшего ветхостью пыльных фолиантов. Он собирался обречь своих детей на ту же учесть, когда в Людовико роился огромный потенциал, совершенно к иным свершениям. Если бы, будучи мальчишкой, юный Бойл не последовал за своим дядей то, никогда бы не стал тем, кем является сейчас. Понтифик просто протянул ему руку помощи и предоставил самые идеальные условия для выживания, на что Людо благодарен ему по гроб своей жизнью и готов выполнять любые поручения, некоторые ему определенно нравились и порой доставляли удовольствие.
- Главное не переступи черту между фанатизмом и выполнением своей работы! Твой разум всегда должен оставаться трезвым, а не заплывать фанатичной пеленой, это лишь приведет к катастрофичным последствиям. Да, я это помню. Понтифик всегда учитывал мои желания, когда я что-либо просил у него и на этот раз будет так. Я в это искренне верю. И попроси я себе жену, он пойдет на уступки, но мне придется оставить свой пост. И почему я вдруг об этом задумался в этом саду, средь душистых роз? Я всегда считал, что мой долг служить своему дяде верностью и правдой, помогая ему возвысиьтся, в благодарность за его доброту и щедрость ко мне.
Людовико всегда сознательно принимал решения своего дяди и в этом, они различны с графиней. Однако она настолько искренне, экспрессивно говорила обо всем, что с ней происходило эти долгие годы, что заставило мужчину впечатлиться, проникнуться в её горе. Она долго носила этот неподъемный груз и сейчас, будто веревку с камнем обрезали, и женщина смогла вспорхнуть, дышать свободой, ловя каждый миг. Слушать её было несомненно приятно и сладко, будто в мед смакуешь свежеиспеченный, ароматный хлеб. И он не стал разрушать грезы Кристианы, если она вдруг сочла, что и он тоже заложник других, вышестоящих над ним людей. Если же она и не думала ничего подобного, то это ничего не меняет в её искренности перед ним. Разве Людовико не мог быть с ней не откровенным, когда приложил руку женщины к своей груди, если она сама говорила ему чистую правду? Он не смел, усомниться в её словах. И увидел, как смятение окутало леди, зарделась, в тон его красного одеяния. Это светловолосое создание тоже умело скрывать свои чувства, но не в этот миг. Мужчина подсел к ней на скамейку, кажется, она больше не в силах была что-либо говорить.
- Простите, я испугал вас, - выдохнул Людовико, с огромным трудом справляясь с ровным тоном, который вот-вот готов надорваться. Находиться рядом с объектом своего вожделения, в такой относительной близости, когда можно протянуть руку и коснуться лица женщины, нежной кожи, увлечь в поцелуе... но он заставляет себя отвести от неё взгляд, на пунцовые розы, переводя дыхание, - порой я слишком горяч в своих высказываниях, - замечает он, но вдруг резко продолжая, словно ему это обязательно необходимо сказать, иначе будет поздно - я приехал сюда, чтобы вновь увидеть вас, мадонна.

не рви в саду цветы от скуки
не ломай свободной птице крылья

- Вы всегда можете рассчитывать на мою помощь, - кивает мужчина в ответ, а затем, направив свой взгляд в сторону, избегая изумрудных глаз графини, чтобы не утонуть в них и не поддаваться очередному порыву страсти, сдерживая свои желания на последнем дыхании.
Делать дальнейшие шаги по отношению к ней излишне рискованно, вдруг она сочтет подобные жесты за развращенность его натуры и типичную мужскую похотливость? Слишком много она страдала в руках своего сладострастного супруга, по её же заверениям. Отзываясь о своем брате, в каждом её слове читался упрек к мужскому превосходству и вседозволенности. Так какой же вывод она сделала в своей белокурой головке о мужчинах в целом? Кощунство говорить о том, что у Людовико к очаровательной графине Ларно благородные намерения, пока он находится в облачении кардинальской рясы. Но, как известно благими намерениями путь устлан в ад, а они на земле и не собираются туда в ближайшее время, так почему же зазорно наслаждаться мгновением проведенным друг с другом? Разве не для этого создана женщина и мужчина?
- Ах, графиня, я еще не встречал женщин чище и светлее вас. И не хочу очернить этот свет собой, - мелькнула мысль и растворилась в небытие. Он не хотел покидать Кристиану, но и не собирался проявлять чрезмерный напор, хотя и жаждал сомкнуть в пламенных объятиях, касаться поцелуями висков, алых губ женщины. Желание творило в его голове причудливые образы графини во всей её красе, и он отчаянно пытался это прекратить. Не хватало, чтобы она еще спросила «- вам плохо?», «- разумеется, плохо! Я схожу с ума по вам!».
Необходимо перевести тему разговора. Представить дядю, восседающего на своем святом троне и храм, окружающий его убеждения. Людо моргнул, будто так ему удастся избавиться от своего вожделения, однако боялся вновь обратить взор на графиню. Если продолжать в таком же духе, мужчина попросту изведет себя. Он заметил шмеля, активно пытающегося присесть на распахнутый, сочный бутон розы, самое время акцентировать свое внимание на нем. И сделать выдох, отпустив свои желания наружу, словно все грехи разом. Ему не трудно было догадаться, что после долгих лет проведенных Кристианой с мразью, она разочаровалась во всем, связанном с браком. Она настолько искренне говорила о мнимой свободе, которая теперь стала частью её, что заставляла верить – свобода существует, жаль, что от природы люди не вольны. Ни мужчина, ни женщина, у каждого есть долг и предубеждения. И все же, Бойл боялся спугнуть её, ввести в заблуждение и в конечном итоге разочаровать. Брат наверняка попытается навязать ей очередную выигрышную партию, но этот момент не скоро, его можно оттянуть и сам кардинал в этом готов принять участие. Оградить Кристиану от новых огорчений! Если бы она только позволила быть с ней рядом, отвечала бы взаимностью… но она ведь не гнала его прочь. Его общество приятно ей, как она уже выражалась. Он обязательно окажет ей помощь в любое время дня и ночи, когда бы она только не попросила. Беда лишь в том, что их разделяет расстояние, и он может не подоспеть в нужный момент. Тогда он себе этого не простит. Людовико решил для себя, что обязательно пошлет человека, дабы собрать больше информации о брате графини и его планах, не привлекая к себе внимания. Возможно, этот человек даже придет свататься. Однако эти дела мужчину будут беспокоить позже, сейчас он искал тему, чтобы переключиться на что-нибудь менее пылкое и спокойное. Впрочем, ему хватала одного её присутствия, ощущать её рядом, дышать вместе с ней одним воздухом и делить пространство наедине.
- Чем вы планируете заниматься помимо свободы? Может, есть какое-то любимое ремесло? – вдруг он нашелся, что могло бы послужить интересной темой для беседы. Самое время узнавать её целиком и полностью не только внешне, но и чем она живет, что предпочитает.

Неожиданный поворот. Графиня хотела увидеть реакцию Людовико, задавая провокационные вопросы? Хотела показать, что нельзя доверять первым впечатлениям о человеке? Оно не то, чем кажется? А что если стул – это всего лишь стул и не надо искать скрытого смысла, а стол – есть стол и не превратится в драгоценную вазу, при всем желании. Он видел перед собой очаровательную барышню, не обремененную глупостью, знающую себе цену и умеющую достойно выходить из щепетильных ситуаций, для чего тогда ему искать в ней изъяны? Наверное, так отдаются своим страстям, не пытаясь найти отрицательные черты, ведь они ни к чему. Так или иначе, даже в совершенной вещи легко рассмотреть трещины.
- Женщинам? – мужчина вскинул бровь от удивления, - позвольте, графиня, разве я давал кому-то еще подобные обещания при вас, чтобы вы утверждали подобное? Я надеюсь, что вы воспользуетесь моим расположением разумно. В любом случае, это останется на вашей совести.
Он произнес это вполне серьезно, а она явно решила поиграть, словно острожная кошка, ощупывая землю под своими лапами, можно ли по ней ступать, или будет разумнее сразу взобраться на дерево. И этот жест не отталкивал, скорее она становилась ему интереснее, будто страница фолианта перевернулась, открывая продолжение, захватывающего писания. И что же она такое неприятное и невозможное могла бы попросить? Явно какая-то женская уловка. Даже выгнулась будто кошка, сменив смятение на плутоватость и заняв оборонительные позиции, демонстративно обозначив свои территории. В её словах вновь появилась легкость и непринуждённость, как в тот вечер, когда они беседовали в королевском саду. Плюс потеря супруга предала ей уверенности и, видимо, графиня ощущала себя хозяйкой положения. Кажется она из тех женщин, которые умеют подстраиваться под ситуацию и если в первые минуты ее, возможно, шокировать, то в следующий раз такой трюк с ней не пройдет.   
- Орллея прекрасна, вам непременно нужно там побывать, и загляните в Рейнис, город невероятно богат, а изящество и роскошь местных храмов поражает воображение, - подытожил Людовико, он просто старался не попадать под взгляд её зеленых глаз, не заострять внимание на этой коварной женской красоте, которая сыграла злую шутку с его разумом, и беседа с графиней пошла заметно легче. Лишь мельком посмотрев на неё, он тут же продолжил, - а что до ремесла, наверное, я действительно не правильно выразился, прошу меня простить. И почему же тогда у вас не появились дети, если считаете это призванием женщины? Думаю, в детях, вы бы нашли отдушину от этого ненавистного брака.
Возможно, он затронул не самую приятную для графини тему, но ему вдруг захотелось узнать, что она в действительности думает о детях. Лично сам Людовико никогда не задумывался о них, но быть может, из него получился бы не плохой отец, но по долгу службы и своей привязанности к дяде, мужчина не считал рассуждать об таких житейских мелочах.
- Да, я помню, что вы помогаете монахиням врачевать, но как пришли к этому? Почему не вышивка или искусная готовка? Я право, вами восхищаюсь, какое доброе сердце нужно иметь, чтобы помогать раненым или больным. 

- Сочту за честь сопровождать вас в Святом городе и готов показать самые достойные его места, - отозвался мужчина, кивнув. На самом деле он и сам хотел предложить графине что-то подобное, но не спешил с заявлением. Вдруг она действительно сочтет, что слишком много обещаний он ей озвучил за столь короткий срок знакомства. С другой стороны, иногда людям не хватает вечности, чтобы узнать друг друга, а иногда необходимо всего лишь мгновение.
Проводить свой досуг в компании графини воистину наслаждение. Ему казалось, что никогда раньше так его не увлекала женщина. Необъяснимое наваждение, которое не превращалось в обузу, а наоборот приносило легкость и умиротворение. За ней уже интересно наблюдать, как она для себя открывает мир в новых красках без супруга, а продолжение обещало быть захватывающим, интригующим и почему бы не посодействовать? Не протянуть руку помощи к очередным открытиям? Распахнуть двери Рейниса, где графиня увидит свободу в самых живописных красках. Искусные мастера расписывали соборы города, лучшие архитекторы трудились над вечными храмами. Зачастую вся утварь понтифика обрамлена в позолоту, этот солнечный металл олицетворяет все мирское. Бесконечно можно любоваться Святым городом, дядя почитает искусство, но не так глубоко, как Барончелли. В роскоши этого инквизитора легко утонуть и задохнуться, но не лучший момент вспоминать его, находясь в компании графини. Если она согласится отправиться в Рейнис, то Людовико устроит ей незабываемый прием. Возможно, ему удастся показать ей свои покои, кто знает, насколько захватит Кристиану город. На своей территории Бойл будет чувствовать себя намного увереннее. Ведь прибывая в гостях у графини, неприлично к ней напрашиваться в опочивальню, а набрасывается на неё в саду с пылким желанием, не самое разумное действо, она же не пейзанская девка. Кажется, мысль о Рейнисе вдохновила мужчину, и он даже не заметил, как женщина тонко обошла тему детей. Кристиана умела избегать не самые лучшие темы для разговоров, правда, оставалось непонятным, хочет ли ощутить себя матерью или нет?
- Избрал, но это скорее дань своему покровителю.
Он действительно восхищался её самоотверженности помогать другим людям. Обычно леди чурались подобных вещей, а Кристиана так искренне верила в свои силы врачевать, что он не мог ей противоречить. И даже не принялся более перебивать и мучить расспросами, его больше заняла идея графини пригласить его к столу, заманивая сдобной выпечкой. Желудок предательски соглашался на столь занимательную, вкусную авантюру, в особенности мясную трапезу. Все же, Людовико провел много времени в пути и поесть, действительно не мешало.
- Не могу отказаться от столь заманчивого предложения. Буду рад, опробовать местную стряпню, тем более что, путь мной был проделан не близкий.