Немолодой человек, практически старик, если учесть опасность призвания рыцаря и приплюсовать к тому дворцовые заговоры, которые редко сказываются положительно на человеке, который их пытается распутать, да и жизнь они не продлевают, сидел на массивном стуле из красного дерева и перебирал свитки. Перед ним лежала стопка дорогой практически белой бумаги, на столике стояла чернильница и несколько отточенных перьев. Нож лежал недалеко.
-Донесения, донесения, приглашение в гости.. Это еще что за дерьмо?
Он пробежал глазами письмо и вспомнил, что уже читал его. Письмо от какого-то наемника. Рядом с письмом лежал короткий рапорт о том, что удалось нарыть на этого.. Возможного отпрыска. И это он тоже читал. Метрика, описание внешности, привычки, заслуги и прегрешения перед короной. Довольно насыщенная жизнь, если верить написанному. Магистр также помнил и о том, что приказал доставить сюда.. Он бросил короткий взгляд на свиток с данными.. Джека. Ха, интересно, если это окажется правдой..

В помещении было довольно светло, несколько свечей на столе возле непосредственно Гвидеона, масляные лампы на стенах. Сам Хоул был в широкой шелковой рубахе, добротных штанах из хорошего сукна и сапогах с золотыми шпорами. Несколько перстней с полудрагоценными и драгоценными камнями... Довольно неброско для богатого дворянина, занимающего подобную должность.
-Заткнись, висельник,- спокойно произнес барон, точнее уже граф, подарив возможному наследнику тяжелый взгляд. Он сидел на стуле и рассматривал его, кивнув гвардейцам, чтобы вышли. Те подчинились с явной неохотой. Двери закрылись.- Лейтенант наемного корпуса..- граф встал со стула и прошелся к своему собеседнику, если так можно было назвать связанного по рукам и ногам пленника, которому оставили лишь возможность говорить и шевелить телом. Гвидеон прошел за спину наемнику и взял ножны со шпагой и кинжал, принадлежавшие Джеку.- Рекомендую тебе говорить со мной вежливо и при обращении добавлять слово "сэр".- Он так же неспешно вышел с оружием на границу обзора лейтенанта и прошел к стулу, который с некоторой натяжкой можно было даже троном назвать. Усевшись и вновь показав свое лицо, он не обращал внимания на Джека, заинтересовавшись оружием. Вынул клинок из ножен, повертел в руках.- Шпага с фламберговым клинком. Оружие отчаянных сорвиголов и смельчаков, которые могут позволить себе тратить деньги на подобного рода бахвальство. Тебе, конечно же, наплевать на то, что с тобой сделают в плену. И даже офицерский патент тебя не спасет от не очень приятной расправы. Страшные раны подобным оружием не заживают и человек обречен медленно и мучительно делать что? Погибать в агонии, все верно,- он сунул клинок в ножны и облокотил на стул слева от себя. Теперь его интересовал кинжал. Он взял нож для заточки пера и поколупал дол, очищая от крови, а потом прищурился и повертел в руках, глядя, как тот играет на свету. Маслянистая пленка понятно намекнула, с чем этот кинжал едят.- Отравленный кинжал. Милый мальчик,- наконец соизволив посмотреть на наемника, произнес Хоул, откладывая кинжал в сторону. Сам он был безоружен. Здесь он чувствовал себя в безопасности и оружия при себе не носил.- Ну и что ты хотел добиться своим письмом? Допустим, я твой отец. Твои действия?- магистр взял со стола кубок и отпил из него.

Граф Гвидеон сначала хотел наподдать ногой по животу своего "сыночка", однако потом не смог сдержать улыбки. Святая наивность наемника просто не могла не заставить Хоула улыбнуться. Другое дело, что улыбка была скорее вымученной и хищной, чем вызванной хорошей шуткой.
Как рассуждения, так и мнение, будто граф не заметит этих.. хитростей с развязыванием. Хотел бы, чтобы пленник был неподвижен, связал бы его, как лягушку. И разговаривал бы через крышку бадьи, в которой почти доверху была бы налита вода, вперемешку с дерьмом и другими испражнениями означенного собеседника.
И то, как хорохорился его предполагаемый сынок, тоже порождало эмоции. Подобного же толка.
-О, да передо мной великий политик. Скажу королю, что нашел преемника на пост магистра ордена,- холодно произнес он.- Я навел справки, твоя мать больна. Врачи говорят, неизлечимо. И с твоим рождением все сходится. Но вот стану ли я тебя признавать - это другой вопрос. Займи свой рот чем-нибудь и не перебивай. Пока есть чем не перебивать,- граф все еще держал в руках кубок и неспешно отпивал из него. На его руках довольно органично смотрелись массивные перстни, хотя они больше походили на кольца не очень крупного размера. На этих руках.- Сколько людей знает о том, что ты здесь? Нисколько. Ни одной живой души, кроме тех, что тебя доставили. Ну и еще парочки. Поэтому, висельник, слушай. Земли, в случае моей смерти, перейдут к королю. И никакое письмо этого не изменит до тех пор, пока наследник не представлен ко двору. И пока королевский писчий не впишет твое имя в число наследников. В означенном порядке. Хаафингар и Медоу останутся дожидаться нового хозяина. Но вот то, что твоя мать четверть века молчала о том, что у нее от меня ребенок - действительно странно. Она могла бы рассчитывать на щедрое содержание.
Хоул буравил взглядом бастарда, который вылез в свет очей магистра ну очень уж вовремя. В скором времени должна будет состояться свадьба, а тут выясняется, что.. А нихрена не выясняется. Даже если Хоул зачал его, это не значит, что он введет его в право наследования.
-Полковник говорит, ты неплохой малый. Ему я склонен доверять. И я дам тебе бесплатный совет. С тем, кто сильнее тебя, если тебе есть что терять, веди себя соответственно. Я закрою глаза на то, что простолюдин без титула совершает коронарное преступление, пытаясь унизить титулованного дворянина, называя его висельником. Существенная разница между нами в том, что я проливал кровь ради защиты простых людей от такого отребья, как ты, а не ради собственной шкуры. И мое положение - это обязанности, дарующие некоторые привилегии, а не привилегии, на которых болтается обуза обязанностей. И одна из обязанностей - не допускать, чтобы всякие бродяги вроде тебя марали своими языками такие слова, как честь и доблесть. Тебе все ясно? А теперь я повторю вопрос. Представь, я признаю тебя наследником баронства Хаафингар, твои действия?
Граф говорил ровно и спокойно, улыбка исчезла с его лица еще в тот момент, когда он только начал говорить.
-Можешь и дальше хорохориться, пытаться держаться на равных, называть меня висельником, заявлять о своих правах законопослушного гражданина, требовать саттисфакции. Да хоть зад голый показывать, в конце концов. Я не привык повторять дважды. Трижды никогда не повторяю.
В письме полковник описывал Джека достаточно емко, чтобы понять, что это за человек. Хоул же теперь пытался разобраться с этим сам, не опираясь на данные, полученные не лично. Пока что у него было для этого время.

Если Джек надеялся, что Хоул начнет переубеждать непризнанного сына, то он жестоко ошибался. Граф буравил взглядом наемника.
-И чему же тебя учили в кадетском училище?- спросил Хоул внезапно. Говорят, из воинов выходят никудышные политики. Хоул знал, что из политиков редко получаются толковые полководцы. Полководец, который не может полагаться на своих офицеров проиграет войну еще до ее начала. Между войсками нужно проводить слаживание. Чтобы те действовали, как одно целое, чтобы каждый офицер знал, чего от него ожидают. В политике же редко случается так, что ты можешь поделиться с кем-либо своими планами, не провалив свой ход. Управление же землями требовало в первую очередь разбираться в людях. Кому и что поручить. И механизм заработает. Очень похоже одновременно на политику и на войска - назначь толковых помощников, которые знают толк в деле и тебе придется только немного корректировать их и следить за десятком людей, а не за тысячей.- И ты собирался вечно зарабатывать на хлеб клинком? Не пытайся представиться глупее, чем являешься.
Вероятно, Гвидеона бесили некоторые черты, которыми он обладал сам и видел их в поведении других. Дерзость, смешанная со смекалкой. Графа нередко недооценивали, поэтому ему до сих пор удавалось выполнять свои обязанности. С каждым годом становилось все сложнее. Прекрасная память уже не впитывала знания и информацию, как губка. Он мог вспомнить лицо каждого, с кем когда-либо встречался, однако запоминать новое становилось сложнее. Было удобно притворяться глуповатым простачком, непонятно как выбившимся из низов в самые верха. Было удобно, когда тебя считают рубкой,  который лишь чудом до сих пор сидит на месте магистра ордена. Было удобно, что об ордене не сильно распространяются, как об инструменте нанесения упреждающих ударов. Он был воином, но приходилось пачкать руки об политику, что было неприятно, но необходимо.
-И что заставило тебя дезертировать?- гроссмейстер не спешил угощать вином, хотя сам понемногу отпивал из кубка, не налегая особо.

-То есть честь состоять в почетном карауле Его Величества для тебя - скука?- граф отставил в сторону кубок и провел тыльной стороной ладони по усам, замоченным в вине. Пристально посмотрел на руку, а потом перевел взгляд на сына. Быть офицером парадного полка - немалая честь и Хоулу оставалось только предполагать, что для этого пришлось сделать матери Джека и ее мужу. Каким образом удалось пропихнуть не благородного сына в офицерский состав? Не оставалось сомнений только в том, что ниточек подергать его матери пришлось предостаточно.- Занятно,- протянул он.
В бытность свою юнцом, нынешнему магистру тоже было бы, наверно, довольно скучно принимать участие в парадных шествиях и торчать столбом, околачивая хреном дворцовые стены. Однако, даже об этом сын кузнеца, пока не стал рыцарем, мечтать не смел. Это ведь сколько денег по тогдашнему представлению составляло жалование? Огромнейших. По меркам простолюдина. Король мог позволить себе содержать небольшое войско в Ардоре, которое не нуждалось бы в деньгах. Если поумерить свои амбиции, разумеется. И Джек дезертировал, едва не оказавшись на виселице. Хотя, что-то подсказывало гроссмейстеру, что виселицей была бы ветка ближайшего дерева.
-Прославиться?- едко уточнил Холодный, словно не расслышал с первого раза.- Ты осознаешь, что прославившись наемником, в глазах остальных ты им и останешься? По всей видимости - да. А наемники не становятся хозяевами своей жизни, спроси у полковника. В лучшем случае ему светит стать старостой в деревне или обзавестись хорошим домом в каком-нибудь городе и заниматься торговлей. Завести себе, скажем, псарню, и дрессировать собак. Гончих или пастушьих. Масса вариантов для человека не очень амбициозного. При условии, что доживешь до старости.
Граф приподнялся на стуле и встал на ноги, упершись руками в столешницу, словно ему тяжело было встать одними лишь ногами. Отчасти это было правдой. Хромота и возраст давали о себе знать в таких вот мелочах, к которым уже привыкаешь и перестаешь придавать значение, пока вдруг не задумаешься о них. Неприятный осадок от осознания очевидного оставался всегда. Потом он пропадал до следующего прецедента.
-Слышал о пожарах в Хаафингаре? Что думаешь по этому поводу?- пепелища в его баронстве уже застраивались новыми домами, крестьяне неохотно, но заселяли залитые кровью их предшественников земли. Возможность не платить налоги три года и помощь в постройке жилищ из личной казны лорда Хаафингара были достаточно весомыми аргументами, чтобы польститься на обещания. Тем более, что репутация у Хоула была если и не кристальной, то явно белее, чем у остальных. Если Гвидеон обещал, то он старался исполнить максимально близко к обещанному. Чего бы это ни стоило.
-И что ты можешь сказать о предстоящих задачах корпуса, в котором служишь?

Хоул принялся прохаживаться по комнате, слушая наемника. Его высказывание о новом лорде Хаафингара едва не заставило его улыбнуться. Едва. Но не заставило. Уже прошло полтора десятка лет, как он носил титул барона Хаафингар.
-Кому-то не нравится и старый лорд Хаафингар. Точнее то, как он реагирует на предложение о предательстве..- желваки заиграли на скулах Гвидеона. О нет, он не забыл, что натворили те наемники, которых едва не поймал Хоук. Брайен отпустил одного из них, подстроив побег, уверял в том, что у того будут сведения, но ошибся, по всей видимости. И Хоул точно знал, кто заплатил наемникам. Чертова ведьма, Изольда Ардерн. Когда граф поймает ее, она заплатит за каждый сожженный дом, за каждого убитого крестьянина. За каждую чертову пядь земли, которую обагрила кровью и спалила пожаром. Граф обид не забывал. Отмахнувшись от желания мести здесь и сейчас, Гвидеон посмотрел на бастарда.- У меня будет для тебя поручение. Ты достаточно долго вертелся среди всякого отребья и прочих сомнительных.. Персон. Узнаешь что-нибудь о местоположении Изольды Ардерн или о ее союзниках - я вознагражу тебя. Привезешь или заманишь ее ко мне - награда будет соответственной. Ты меня понял, Джек?
Гвидеон подарил своему отпрыску долгий тяжелый взгляд.
-Через пару месяцев я поговорю с полковником о том, чтобы с тебя сняли обязательства по контракту. Можешь взять мою фамилию, потом отправляйся на поиски Изольды. Можешь строить из себя несправедливо обиженного отпрыска высокомерного говнюка. Сообразишь, если додумался прислать письмо мне. Прошерсти среди своих дружков, но найди мне ведьму.
Хоул заложил руки за спину и вновь принялся прохаживаться по комнате, прихрамывая и размышляя, стоит ли говорить еще что-нибудь сыночку. Быстро раскинув мозгами, Хоул все-таки решил, что угрозы и напутствия будут лишними. Парень далеко не так глуп, как хотел бы показаться. Сам понимает, к чему может привести предательство или попытка выбрать более обещающий вариант. Не стал говорить, что Изольда, которая пока приобретает своих союзников за счет авторитета павшего рода и посулов - просто женщина, которая хочет власти и ее собственного понятия о справедливости, не имея за плечами ничего. Абсолютно ничего, кроме пуда коварства и бурдюка яда. Это он способен понять и сам. А если не способен, что ж... Граф Медоу не был настолько безрассудным, чтобы доверять тому, кто даже намека на доверие не заслужил. Порой предавали люди, с которыми знаком и репутация которых безукоризненна. Хоул дал парню стимул, а что тот с ним сделает - его решение.
-Если у тебя нет вопросов и уточнений, можешь идти. Не забудь свое оружие. На выходе с тобой расплатятся,- он усмехнулся.- За неудобства.