У памяти моей дурное свойство –
Я помню то, что лучше позабыть.
Хочу прогнать больное беспокойство,
Но не могу себя переломить.

     Песнь соловья мелодичной переливчатой трелью разлеталась над острыми пиками графского замка, сопровождая собой уходящее в закат палящее солнце. Теплые его лучи отражались о серые каменные стены, озаряя их алыми красками подобно небрежным мазкам кисти художника на старом холсте.
     Май в этом году выдался по-истине теплым, давая возможность уставшим от затянувшейся тревожной зимы обитателям Раленда коротать свои дни за прогулками. Внутренний двор замка, его пестрящий всевозможными цветами и оттенками сад, украшенный буйным цветением ранних роз, одурманивающих своим пьянящим трепетным ароматом, или же ковер из сочной молодой травы тянущийся к кромке озерной глади, плавно переходящий в густой лес — великолепное раздолье для долгого пребывания под сенью раскидистых лип, интересных бесед и увлекательных конных прогулок.
     Грядущий вечер потянул принцессу и ее свиту в комнаты, готовиться к поздней трапезе, оставляя уличное пространство пустым и тихим. Шумные фрейлины шурша объемными юбками под дружное щебетание скрылись в своих покоях, подготавливаясь к очередному выходу и помогая своей принцессе с ее вечерним туалетом. Сегодня Норин представился счастливый случай избежать общества говорливых девушек, и побыть наедине со своими не самыми радужными мыслями. С того момента, когда виконт Уортшира ворвался в ее спальню, перевернув вверх дном душевное состояние девушки, прошло чуть менее недели. Ни дня той ночи она не провела в покое: ни столько внимание самого Томаса, выраженное странным образом — непонятным и пугающим гасконку, — сколько шептания фрейлин за спиной леди Бэйлор вызывали в ней нервную, с трудом скрываемую дрожь. Они говорили много и часто, во всех красках расписывая новую подробную сплетню о первом женихе Хайбрэя, в которой место самой Норин стали вытеснять новые имена. Вечерами, сжимая в ладони обрывки скромных, но емких записок, Баратэон отчего-то в замешательстве прокручивала в памяти слова девушек, с горечью откликаясь на эти воспоминания.
     Мысль развеяться в гордом одиночестве, проведя свободные минуты в компании молчаливого существа, пришла к ней в тот миг, когда Кэт в очередной раз оповестила подруг о новом увлечении виконта, о котором уже гудит весь замок. Резко покинув покои фрейлины, Нора направилась в сторону служебных помещений, набросив на плечи скрывающий тонкую фигурку плащ. Если кому-то покажется странным ее поведение — пусть так. Худшего о ней едва ли придумают.
     В конюшнях графа Девантри было на удивление пусто. Многочисленные работники, в том числе и облюбованный фрейлинами конюх — которого глупенькие девушки называли не иначе, как "лошадиный король" — удостоверившись, что на сегодня никто из гостей и хозяев не настроен на конные прогулки, затерялись где-то на задворках замка, готовясь к праздной трапезе, которые частенько устраивала для них сердобольная кухарка. Только лишь напряженное сопение и редкое ржание местных "хозяев", нарушало звенящую тишину пропахшей сеном конюшни. Плотно закрытые створки тянулись стройным рядом по правую сторону, из-за них на девушку настороженно смотрели десятки пар огромных глаз. Леди Баратэон несмело ступила на устеленный сухой соломой пол, придерживая на весу пышную юбку платья, полы которого цеплялись за колкие травяные нити. Среди роскошных лошадей схожих друг на друга по масти, Норин взглядом искала знакомый ей образ гнедой, что была вверена ей для прогулок последние несколько недель. Девочка была спокойна и податлива, отвечая на каждое движение фрейлины, покорно выполняя ее команды. Робко идя по хрустящей под ногами сухой траве, Баратэон замерла у стойла из которого раздалось громкое ржание, вынудившее девушку отстраниться.
     — Тише, мой хороший. — Тонкие пальчики девушки осторожно коснулись шелковистой шкуры незнакомого животного, успокаивая его. В его больших карих глазах наполненных беспокойством отражались лучи уходящего солнца, сплетенные с тенью от образа незнакомки, осмелившейся без спросу проникнуть в его владения. Норин плавно провела ладонью по массивной морде, с усмешкой замечая как ярко его недовольство напомнило ей события месячной давности. А затем, уже более смело, обхватила ладонями его чуть пониже ушей, задерживая вертлявую голову лошади. — Тебе тоже неуютно, не правда ли? Пойдем со мной?
     Что было в мыслях гасконки, когда она решила вывести строптивое животное из стойла — едва ли станет ясным даже самой леди Бэйлор. Взяв коня под уздцы, фрейлина повела его к выходу из конюшни. Он покорно следовал подле нее, когда лучи дневного света ослепили их, едва заметно дернувшись, но был остановлен резким движением поводья. Чтобы остаться незамеченной, вот так без спросу умыкнув чужую лошадь, Нора направилась вместе со своим спутником по направлению к лесу — в надежде на тихую спокойную прогулку в тени густых древесных крон.

Отредактировано Noreen Barateon (2016-02-01 18:49:01)

     Пленницей чувствовала себя леди Бэйлор в стенах ралендского замка. Последние несколько недель, — казалось, наполненные куда большими событиями, чем все предыдущие годы ее жизни, — выдались слишком уж волнительными для скромной и тихой натуры дочери графа Баратэона. Бессонные ночи, наполненные волнительными приключениями, подозрительные и опасные коридоры подземелья; даже последующие за этим ни к чему не обязывающие, на первый взгляд, прогулки по саду — втянули ее в игру, правил которой она не знала. Именно это незнание и сопутствующее ему беспокойство, тяготили юное сердце, оставляя на душе невосполнимую пустоту и растерянность, что становилось все сложнее скрыть за притворством улыбок и веселого смеха.
     Вынужденное пребывание девушки в обществе юной принцессы и ее верных фрейлин, превратилось для Норин в подобие пытки. И ни их косые взгляды, ни колкие разговоры, ни даже прямые расспросы заклятых подруг о том злосчастном вечере, — когда несколько фрейлин стали невольными свидетельницами подозрительных звуков, доносящихся из покоев Баратэон, — не были столь трудными для девушки, как попытки пережить душевное и моральное потрясение, что он привнес с собой. В ту ночь она едва сумела уснуть, прогоняя прочь навязчивые образы, что, то и дело, подбрасывало ей сознание, подобно злой шутке напоминая о непозволительном поведении виконта. Утро выдалось не лучше, а дополняющие его сочувствующие взгляды девиц, и вовсе выбивали почву под ногами. Сначала Норин все отрицала, уверяя всех в том, что шум создавала она сама и ее острое желание перебрать кое-какие женские вещички, находящиеся в полнейшем беспорядке. А затем неожиданно наступило затишье со стороны фрейлин, которое лишь сильнее выводило ее из себя. Именно поэтому следовало сбежать из импровизированной темницы, и постараться избавиться от скверных мыслей.
     Топкая зелень ароматных елей и рвущихся ввысь пышными кронами массивных дубов, манила своей прохладой в самое сердце видневшегося вдали леса. Норин неспешно вела под уздцы роскошного коня, которого она бесцеремонно умыкнула из графских конюшен, под шелест собственных юбок и его недовольное сопение. Лошади, увиденные ею сегодня явно отличались от тех, что обычно любезно предоставляли гостям замка в качестве средства передвижения на нередких прогулках, устраиваемых для юных леди и принцессы. За то время, что леди Бэйлор провела в Раленде, она успела изучить всех без исключения лошадей, на которых хотя бы раз сумела обратить свой взор: их масть, особое плетение гривы или характерное ржание, все это врезалось в память, в попытках вытеснить куда менее уместные воспоминания и мысли. Но те шикарные особи, которых она нашла сегодня в конюшне, мало того что были ей незнакомы, так еще и существенно отличались своим качеством. И, как она успела заметить по ее новому другу, гораздо более крутым нравом. С опаской поглядывая по сторонам, фрейлина остановилась и внимательно посмотрела на животное.
     — Почему мне кажется, что я снова совершаю нечто, за что после придется нести ответственность? — Несколько раз растерянно моргнув, конь фыркнул, и повернул огромную голову в сторону леса. От этого жеста со стороны животного, гасконка почувствовала себя до безобразия неловко. Создавалось ощущение, будто он мало того что согласен с ней, так еще и счел полнейшей идиоткой ведущей светские беседы с тем, кого следовало бы оседлать и позволить размять копыта. Она вздохнула и посмотрела в сторону замка, что уже скрылся за несколькими рядами высоких деревьев. Никто не спешил за ней следом, с требованием немедленно вернуть себя в покои, а пропажу в конюшню, отчего она облегченно вздохнула.
     Где-то вдали слышались всплески воды, подгоняемой взволнованными порывами ветра. Капюшон Норин то и дело норовил соскользнуть с ее головы, и она нервно ловила его кончиками пальцев. Совершенно секретная прогулка о которой не знала ни одна живая душа, за исключением ее самой и коня, имени которого она даже не знала.
     — И видимо, я наконец сошла с ума, раз спрашиваю об этом тебя. — Он заржал, редко дернув назад, и девушка с трудом удержала равновесие. — Тшшш!
     Решив, что лесные стены сделают животное более покладистым, фрейлина повела его прямо к искрящимся солнечными просветами деревьям. Дуновение прохлады коснулось ее щек, и Баратэон довольно прикрыла глаза, поглаживая коня по загривку, таким образом успокаивая его вертлявость. Ее отвлек треск веток, раздавшийся позади. Но сочтя их происками мелких животных, не предала значения, зато поспешила дальше, углубляясь в освежающие лесные сети. Чем дальше они продвигались, тем отчетливее слышались шорохи, отчего Норин замерла, оглядываясь по сторонам.
     — Если и в этих лабиринтах кто-нибудь есть, то мне крупно "везет" в этой жизни, да малыш? — Тяжело вздохнув, девушка привязала поводья к суку и прошла в сторону звука, едва не скользя по влажной траве.

     Прохладный лесной воздух пропитанный запахом молодой листвы, терпких древесных нот и влажной земли под ногами, устеленной порослью трав и сломленных сучьев. Сквозь его свежесть пробивались ароматы полевых цветов, полыхающих в редких лучах солнца, пробивающихся сквозь буйную зелень крон. Осторожно ступая по ухабистой почве, фрейлина принцессы прошла вдоль пышного куста и, отогнув ветку, — замерла в растерянности. Волшебная сказка одинокого весеннего леса, с его звенящей тишиной, трелями птиц и шелестом листьев, была нарушена человеком, которого леди Бейлор в меньшей степени желала бы видеть.
    — Смею ответить вам тем же, милорд. — На удивление спокойно, даже для самой себя, ответила девушка, сделав шаг вперед. Колючие ветви кустарника цеплялись за подол ее плаща, посему разумнее было бы не портить ткань, оставляя на ней выдающие ее прогулки отметины. — И весьма наивно с моей стороны полагать, что с любым чудовищным зверем можно найти общий язык? — Вопрос этот носил характер риторический, а скрытый смысл терялся в серьезности с которой леди Баратэон произнесла его. Норин прекрасно понимала к чему клонит мужчина. Но в отличие от большинства прекрасных дам, населяющих окрестности, гасконка видела куда меньшую опасность в диком животном, нежели в человеке, чьи помыслы во много раз туманнее и темнее. Главная цель любого хищника — теплое мясо. Что нужно Девантри? — Загадка с большим количеством переменных.
     По происшествию той их последней встречи, когда поведение виконта вышло за рамки дозволенного, а сама Баратэон в один миг поймала себя на мысли, что правила его игры не только пугают, но и интригуют ее, — прошло не так много времени. Стоя в нескольких шагах от Томаса, девушка по-прежнему ощущала это странное смущающее чувство неловкости, которое едва ли в скорости сможет покинуть ее душу. Она сбилась со счета дней проведенных в Раленде, что были дня нее пусть и омрачены трагическими событиями и горечью его обитателей, все же являли собой спокойное время беззаботной жизни. Сколько их было? Два, три? Казалось, что все они вмиг потухли и сжались в отблесках коротких встреч фрейлины и хозяина замка, сумевшего одним своим присутствием превратить ее жизнь в бесконечный кошмар.
     Виконт Уортшира и представить себе не мог, сколь сложным в понимании Норин было то, что иные сочли бы дежурным антуражем столичной жизни. Привычка всегда и во всем следовать правилам, старание с которым гасконка прилежно исполняла роль послушной дочери и благородной леди, становились все более гнетущими в связи с разворачивающимися вокруг нее событиями. Порой она жалела о том, что какая-то неведомая сила — не иначе как злой рок — повела ее коридорами незнакомого замка прямиком в окутанные паутиной подвалы. Словно открыв ту дверь, вместе с запахом боярышника и хмельного винограда, она выпустила наружу нечто, влияние которого не в силах контролировать. До той ночи девушка почти не видела Томаса среди гостей, а после — его стало слишком уж много. И это много грозило не только ее репутации, чести и нескончаемым пересудам, но и душевному волнению, что всякий раз в его обществе перерастало в невиданные эмоциональные всплески. Не столько за поцелуи, сколько за неожиданные свои слезы и панику, открывшиеся мужчине, Норин испытывала перманентное чувство стыда. В один вечер, он не просто ворвался в ее покои, вывел из себя и оставил обжигающие кожу поцелуи, но и начисто лишил всякой возможности оправдаться в своих поступках и помыслах. Это было слишком, а потому единственное чего страстно желала в эту секунду фрейлина — скорее бежать из смущавшего ее, и неприятного ему, общества.
     — Коня? — Лишь сейчас леди Бэйлор обратила внимание на то, в каком несвойственном образе предстал перед ней Девантри. Ее быстрый взгляд пробежался по белой рубахе, закатанным рукавам и небрежности, с которой простая ткань обрамляла его тело. Подняв взгляд, сталкиваясь с собственным отражением в темных глазах, девушка невольно подалась назад, заводя руки за спину и скрепляя их замком. Стоя так посреди леса в тени глухих зеленых крон, она чувствовала себя настолько глупо, что передать словами не смог бы даже самый талантливый поэт. Из всего многообразия лошадей, что возможность представила ей выбрать, взор ее пал именно на одного из тех, что принадлежал Девантри; из тех, что не предназначались для гостей, а служили для личного пользования хозяев, что ясно читалось и во взгляде виконта и в его стремлении самолично вернуть пропажу. — Видимо, я непреднамеренно стала виновницей вашей потери. — Как бы извиняясь, она покачала головой, в растерянности проклиная себя и свою невероятную удачу прикасаться к сокровенному и принадлежащему виконту Раленда. — Уверяю, не хотела стать причиной волнения милорда Девантри. Вы можете забрать его, а я прогуляюсь обратно к замку. Сегодня чудесная погода. — Слишком уж легко удавалось делать вид, будто между ними никогда и ничего не было. И если для Томаса подобное было в порядке вещей, в чем Норин ни сколько не сомневалась, то для нее самой являлось совсем уж дикой игрой, в которой невольно чувствуешь себя проигравшим.
     — Желаете удостовериться, что с ним все в порядке? — С ноткой язвительности в голосе, она внимательно посмотрела в глаза мужчине. Черт, если бы он только знал, какие противоречивые чувства и мысли роились в ее сознании! Сначала непонятная для нее кутерьма вокруг их мифического романа, его непозволительное поведение и слова о симпатиях, а затем новые сплетни фрейлин об очередных увлечениях. Бежать. Бежать, пока Баратэон не высказала все, что она о нем думает.

     Тяжелые темно-зеленые кроны деревьев, гулким эхо шумевшие в вышине, лишь усугубляли и без того тяжелую для девушки ситуацию, нагоняя все больше напряжения.
     — Выдать меня? — Она непонимающе посмотрела на мужчину, но, заметив знакомые искорки в его глазах, склонила голову подобно Томасу и добавила: — Неужели вы тоже могли бы в чем-нибудь меня подозревать? — Будь в ее голосе едва ли малая доля насмешки, слова звучали бы куда менее серьезно. Но застав Норин врасплох, Девантри выбил из-под ног девушки почву, избавив от привычного для нее умения приправлять свою речь колкостью, когда с ней играют. — Как вы правы сейчас, милорд! Люди, за редким исключением, слишком плохо знают когда стоит остановиться и не выходить за рамки. Наверное, всему виной инстинкты?
     Именно они и двигали Баратэон, когда она, незаметно для себя самой, отступала все глубже в колючие зеленые ветви кустарника. Поминуя о бесспорной способности Томаса загонять в угол и оставлять после себя ненужные для гасконки переживая, а кроме них еще и тревожные сплетни в женских рядах, было о чем беспокоиться. Девушка нервно вздрогнула и попятилась, в тот миг, когда глаза ее встретились со взглядом виконта, и сердце испуганно заколотилось, словно дикая птица в клетке. Сначала она ворвалась в его одиночество в винных коридорах, а теперь увела коня. Неудивительно, что Томас Девантри, словно злой рок, преследует ее и настигает в самые неподходящие часы.
     — Но, как видите, я жива и цела. Стало быть, вы несколько преувеличиваете буйство нрава своего коня. — Неуверенно улыбнувшись, леди Бейлор приняла поводья из рук мужчины и отошла, освобождая для него путь. В самом деле, зачем запугивать ее сейчас, когда дело уже сделано и конь, ошибочно уведенный фрейлиной, не заставил ее волноваться своим необузданным поведением. Неужто виконт считает, будто Норин хватит глупости еще раз посягнуть на право прокатиться на животном Девантри. Да не за что в жизни! Никогда больше фрейлина не приблизится ни к Томасу, ни к его вещам, ни тем более к чему-то, что заставит того вновь смотреть на нее столь пугающим взглядом. — Не сомневайтесь в том, что я прислушаюсь к вашему настоянию. Милорд, поверьте, мне нет надобности рисковать своей жизнью впредь. Если бы я только знала, как опасны ваши лошади, никогда бы не позволила себе прикоснуться к ним.
     Пока виконт шел на зов своего зверя, фрейлина неторопливо следовала за ним, ведя под уздцы лошадь, врученную ей на передержку. Она размышляла о том как бы незаметнее и как можно правдоподобнее уйти от Томаса, чтобы это не выглядело как бегство перед лицом опасности. Но виконт, как это часто случалось последнее время, опередил ее и пресек всякую возможность избежать его общества.
     — Слишком часто я становлюсь таким объектом, вы не находите? И всему виной, милорд, прогулки с вами. — С горечью в голосе отозвалась фрейлина, отнюдь не разделяя его игриво-милого тона. В отличие от Девантри, для Норин подобные пересуды были слишком тяжелы, а порой и неподъемны, нанося существенный урон не только репутации, но и душевному спокойствию. — Не рисковано ли возвращаться после ее прихода, когда я могу быть замечена в вашем обществе? Особенно после того, как часто меня называли вашим новым сезонным увлечением? — Уже куда более язвительным тоном, чем следовало бы, поинтересовалась гасконка, пытливо взглянув в карие глаза мужчины. Ее разрывало от любопытства и недовольства, и каждый новый вопрос Девантри лишь сильнее распалял в ней желание ткнуть его носом в собственные ошибки. — Но, выбора у меня нет. У ночи больше шансов на успех.
     Ничего подобного, никогда прежде, Норин еще не испытывала — чувство стеснения и неловкости, что одолевали ее каждый раз, стоило только виконту Уортшира появиться в поле зрения фрейлины. Каких-то полгода назад, а то и жалкий месяц, ей и в голову не могло бы прийти, что настанет миг, когда прибывание их в одной комнате станет для девушки удручающим. И причиной тому послужит ни грубость мужчины, ни его неподобающее поведение в обществе или неуместная шутка — как часто это случается с любителями приударить за хорошенькими фрейлинами, — а нечто более интимное, о чем леди Бейлор и помыслить не могла без стеснения. И стоило только Томасу затронуть воспоминания той необычной для гасконки ночи, как щечки девушки тут же вспыхнули румянцем, а сердце замерло и ухнуло вниз.
     — Вас интересует, как много они узнали или услышали? Милорд, не кажется ли вам, что несколько грубо с вашей стороны напоминать мне о событиях того вечера? — Она поправила застежку на своем плаще, бессмысленно глядя куда-то вдаль. Затем, когда в глазах ее вспыхнул огонек, напомнивший о тех нелепых комментариях, что удостоила ее подруга, Норин повернулась к виконту: — Полагаю, теперь они с большим восторгом могут говорить о вашем новом увлечении и меня, наконец-то, оставят в покое. Девушкам безразлично о ком судачить. — Смерив его взглядом, она хмыкнула. Ей чертовски хотелось сменить тему разговора. — Скоро наступят сумерки. Я надеюсь, что это всего лишь сумерки и нас не настигнет сегодня дождь.

Отредактировано Noreen Barateon (2016-03-08 00:44:00)

     Сочная молодая зелень, в алом свечении заходящего солнца, задорно шелестела на ветру, сопровождая неспешную прогулку фрейлины и виконта Девантри, разбавляя собой их напряженное общение. Темнеющий вокруг них лес, вглубь которого держали свой путь случайные собеседники, наводил на Норин удивительное щекочущее ощущение: смесь волнительного страха и сумасбродного желания прикоснуться к тайнам, хранящимся во тьме. Как в ту ночь, когда неугомонная гасконка имела неосторожность спуститься в тайное убежище молодого хозяина Раленда, где проводил он свои часы в окружении старого вина и пахучих настоек. По сей день девушку преследовал этот навязчивый пьянящий аромат спелого винограда и боярышника, с звонким эхо разбивающий всякую возможность для спасения.
     — Ну что вы. Разве могу я, — сделав на этом особый акцент, — подозревать вас — и снова этот тон — в подобном? — Норин, которой и в голову не могло прийти, что с некоторых пор стремления виконта каким-либо образом могли бы касаться желания искать встречи с ней, покачала головой. Как не было их ранее, так и сейчас, единственное что двигало виконтом в его стремлении приударить за фрейлиной — возможность поиздеваться и отплатить за ее неловкое поведение в его личных подземных покоях. Зачем он разговаривает с ней сейчас, когда Баратэон еще в прошлый, постыдный для нее вечер, ясно дала понять, что сожалеет о своем любопытстве и более никогда не посмеет даже вспоминать о той ночи? Поступки Девантри были для нее так же загадочны, как и его мысли. Зато как верно он подметил, называя их свидания наказанием для нее! Именно наказанием для Норин были встречи с этим мужчиной, исход которых с каждым разом наносил все более внушительный урон и ее репутации и ее душевному спокойствию. — Сезон еще не окончен и вы успеете реабилитироваться в глазах общества, милорд. Пара-другая юбок и имен, и ваша репутация покорителя женских сердец и повесы будет восстановлена. Никто и не вспомнит... — Она замолчала, сбавляя тон язвительности, с каждым оборотом речи возраставший в ее словах. В самом деле, леди Бэйлор стоило бы радоваться, что вскоре о неприятном инциденте все позабудут, а вместе с памятью сойдет на нет темная тень, легшая на репутацию девушки. — Никто и не вспомнит об этом недоразумении. — Но, отчего-то, злые языки хорошеньких сплетниц с не меньшим ажиотажем обсуждали уже новые интригующие детали личной жизни виконта, вызывая у Норы не облегчение, а щемящее негодование.
     — Познавательна? — Девушка озадачено вздернула бровь, одаривая мужчину наигранно-удивленным взглядом. Нечего сказать, действительно познавательно! Так нагло еще никто не смел обращаться с дочерью графа Баратэона, и уж тем более приставать с поцелуями против ее воли. Ни грамма стыда не промелькнуло во взгляде виконта, когда он смотрел на нее в тот вечер, не больше его было и сейчас. Если уж кто и не познал чувства вины, так это Томас Девантри. Скорее уж общение с Норин стало бы для него более познавательным, чем его с ней. Гасконка, по крайней мере, сумела бы научить его быть человеком, а не безнравственной сволочью. — Не знаю, что именно вы имеете ввиду под этим. Но вы позволили себе больше, чем должны были. Надеюсь, вы это понимаете, Томас? — Она опустила взгляд, смотря на тропку и то, как сминается трава под тяжестью лошадиных копыт и человеческих ног. — Вам не следовало меня целовать. И прикасаться. Я поняла вас еще в саду, просто... Не следовало.
     Тем временем, их дорога, извилистыми путями изгибаясь среди высоких деревьев и буйно цветущих кустарников, вывела пару молодых людей к лесному пруду, вдоль берега которого возвышались ивы. Их изящные длинные ветви спускались к глади воды, рисуя на той причудливые зеленые узоры, развиваясь по ней подобно девичьим локонам. Фрейлина, которой все сильнее хотелось вернуться в замок и запереться в своей спальне в одиночестве, нервно дернула плечиком, ощущая возрастающее внутри нее напряжение. Ни прекрасный закат, ни сладко пахнувшие цветы, ни поблескивающие в алых лучах волны от раскачивающихся на ветру ветвей, — создававшие неподобающую компании романтичность, — не вызывали у девушки тех чувств, что пришли бы к любой другой на ее месте. Чарующая природа, красивый мужчина и воспоминания о сладких поцелуях смешанных с металлическим привкусом крови, дурманили бы голову, не будь Норин так напугана и сердита.
     — Не имею чести знать, кто пал жертвой ваших чар на этот раз. — Холодно улыбнувшись, одаривая Томаса взглядом, в котором был не укор, а снисходительное сожаление, девушка пожала плечами.  — Придворные дамы имеют привычку лгать и надумывать то, чего на самом деле не было. Но они обладают и уникальной способностью знать то, о чем им не следовало бы даже думать. В конце концов, пустые разговоры о нас с вами, в конечном счете, привели вас к опрометчивым поступкам. Кто знает, что есть ложь? — Забавно. — Есть ли разница во что я верю?
     Вы портите мне жизнь и здравость. — Мелькнуло в ее мыслях, когда неожиданно пред ней предстал простой цветок.
     — Я не знаю, что можете сделать вы, чтобы исправить ситуацию. Не ваша в том вина, что я случайно увела вашу лошадь. Милорд, вы всего лишь пришли взять то, что по праву принадлежит вам, а я, в свою очередь, обязана была это вам отдать. Нет нужды исправлять то, что сделано не вами. Но благодарю за учтивость к гостям. — Приняв из его рук цветок, Норин повернулась в сторону пруда, делая пару шагов к его берегу. — Будем надеяться, что тучи от моего настроения, а не грозы. Здесь очень красиво. Никогда не видела ничего прекраснее. А вы?

     Разумеется, леди Бэйлор неоднократно ловила себя на мысли, что и сама подчас позволяет себе в обществе виконта больше, чем следовало. Никому другому она не осмелилась бы язвить, осуждать или говорить предельно откровенно, насколько вообще была способна учитывая свое воспитание и нрав, что во многом ограждали ее от подобных ситуаций, полный неловкости и недозволенности. Если Норин и лукавила в отношении Девантри, то лукавство ее было связанно не желанием обмануть мужчину, а скорее скрыть свои собственные мысли, что так же как и слова ее, выходили за рамки приличий высшего света.
Он с первой их встречи играл с ней, как кошка с мышонком и девушка, чувствуя себя загнанной в угол, каждый раз находила в себе силы вырваться, но в качестве платы получала не свободу, а необъяснимую тягу продолжать опасную игру.
     — Тем ни менее, до нашей с вами встречи мне удавалось избегать столь нежелательного внимания. — Она даже не пыталась упрекнуть его этим. Как не пыталась бы разъяснить, почему именно для нее столь болезненно подобное отношение двора. Томасу никогда не понять тех чувств, что испытывает девушка в моменты, вынуждающие ее пальцы холодеть, а щеки наливаться краской от смущения ли, негодования ли. И каким страшным ударом может стать для благородной леди зародившаяся сплетня, что обрастая словно снежный ком, несущийся со склона гор, готовый сбить ее с ног. Познания Девантри в этом были столь же поверхностны, как и он сам. Он мог понимать всю видимую сторону вопроса, но понятия не иметь, что в этот миг происходит в душе той, чью судьбу он разрушает. — Прошу вас, — Норин спешно накрыла его руку свой ладошкой, стремясь таким образом остановить очередную пылкую речь виконта, после которой ей непременно захочется провалиться сквозь землю от неловкости. — Томас, не нужно повторяться. Я прекрасно помню ваши слова и моя признательность за ваше молчание не имеет цены. Я могу быть честна с вами?
     В ее зеленых, сияющих от искрящихся красок леса, глазах мелькнула тень сомнения. Стоит ли говорить ему правду и открывать свое истинное отношение к произошедшему? Или же ограничиться сухим ответом, как это обычно принято? Нора не знала, как вести себя с человеком, что произносит подобное с такой настойчивостью, что невольно становится постыдным не верить в искренность его слов. Леди Бэйлор никогда не была обделена мужским вниманием и ни раз слышала комплименты в свой адрес, воспевающие ее красоту, нрав и бог весть что еще, чем обычно мужчины подкупают благосклонность дамы. Но ни одному из ее поклонников ни в Бэйлоре, ни в Хайбрэе и в голову не могло бы прийти, вот так нагло и бесцеремонно демонстрировать свою симпатию. А симпатия ли это была? Меньше всего Норин верила в это после слов, сказанных тогда в ее покоях и темы, которая скользила в их отнюдь не невинной беседе.
     — Я не знаю, могу ли верить вам. Но это не имеет ровным счетом никакого значения. Важнее, что все закончилось для нас обоих. — Она замолчала, убирая свою руку и равнодушно окидывая взглядом меланхоличный пруд. — Милорд, я тоже выполняю данные мною обещания. Что мне сделать, чтобы вы не думали будто я гневаюсь на вас? — Легкая тень улыбки коснулась ее губ. Он больше ничем ей не обязан и сейчас лишь ведет себя учтиво, чтобы не нарваться на очередную порцию упреков. Но едва ли у Баратэон есть право осуждать его за новые слухи, которые ее имени уже не касаются.
     Ветер ласкал кроны деревьев и ровную гладь воды, по которой плавно скользили серые дикие утки, едва слышно оглашая своим присутствием пруд. Норин замялась, вертя в руках подаренный виконтом цветок, пока он отвлекся от нее на созерцание ландшафта. Теперь уже фрейлине почудилось, будто она обидела его своими словами. Верить в то, что в словах и действиях Девантри нет ничего дурного — не приходилось. Но все же его слова задели гасконку, поэтому она поспешила сгладить ситуацию.
     — Что заставляет вас так считать? — Подойдя поближе, она скинула плащ и застелила им траву для того, чтобы пятна от травы не отпечатались на ткани юбок ее платья, и не смогли навести подозрения на леди Бэйлор. Подобрав подол, фрейлина осторожно опустилась на траву рядом с виконтом. Это далось ей с таким трудом, что она невольно выдохнула, отражая всю сложность ситуации. Если бы не легкое чувство вины, Норин никогда бы не позволила себе столь неформального времяпровождения. — Не откажусь послушать вашу историю о любви. Это скрасит ожидание до прихода ночи. Уверена, вы прекрасно умеете рассказывать подобные сказки, приятные для женских ушей.— Теплое солнце припекало оголенные руки и грудь, а шелест листьев добавлял отнюдь не расслабляющее настроение. — Вы ведь не думаете, что я отношусь к вам хуже, чем к кому либо, не правда ли, милорд?

     Было несколько странным, вот так просто, сидеть на влажной зеленой траве, — в уединенной части леса, где едва ли можно встретить живую душу, если не брать во внимание диких зверей, что наводняли собой пространство пруда и его просторы, — в компании постороннего мужчины. Еще хуже было лишь то, кто именно был тем мужчиной и какие события с недавних пор связывали их с леди Бэйлор. Девушка по-прежнему чувствовала себя не комфортно, и текущий разговор, в котором виконт медленно свел тему с его похождений на холодность и антипатию фрейлины к его персоне, не прибавлял той уверенности. Томас говорил так складно и так правдоподобно хмурил брови, что гасконка невольно начинала ощущать себя виновной в его резкой смене настроения.
     — Разве я не благосклонна? Поверьте, милорд, мое отношение к вам ничем не отличается от отношения к другим! —  Встретившись с ним взглядом, Норин осеклась. — Я хочу сказать, что не отношусь к вам дурно, Томас. Просто ваше внимание несколько... Более осязаемое, чем то, к которому я привыкла. — Она смущенно отвела взгляд, рассматривая алые переливы солнечных лучей в светлых водах лесного пруда, не смея смотреть в сторону виконта. Желай она найти сотни поводов для ненависти, то Баратэон нашла бы и в два раза больше способов ее продемонстрировать. Если бы она действительно того хотела. Томас сильно преувеличивал тот негатив, что фрейлина питала к нему, совершенно не заботясь о том, чем он мог быть вызван. — Я не сержусь. — Спокойно согласилась гасконка, окинув виконта теплым взглядом. Какая разница, что она в самом деле испытывает и каким потрясением для нее стали прикосновения мужчины? Куда важнее сохранить видимость лицеприятных отношений с хозяином замка, вынужденной гостьей которого она стала. — Мне известно, что вы переживаете, милорд, в связи с последними событиями. Не удивительно, что в таких расстроенных чувствах вы могли натворить глупостей.
     На самом деле, Норин и представить себе не могла, каким дивным образом горечь утраты родных и потрясения от происходившего в королевстве, служили бы поводом для похотливых желаний и стремления посмеяться от девушкой. Еще меньше она понимала, как подобное можно было бы сделать объектом шантажа или фарса. Впрочем, печальное лицо виконта, его поблекший взгляд, устремленный вдаль, и слова, что казалось наполнены искренним сожалением, на миг растопили сердце фрейлины. Пусть она и не верила до конца в его честность, и сомневалась в симпатии о которой он утверждал, но все же на доли секунды позволила себе отпустить привычный скепсис.
     — Ни чуть. — Рассказ Томаса был нескладен и довольно сумбурен, а сам он словно на ходу додумывал детали, которые если и имели место быть, то явно не в столь трагично переплете. Особенно порадовало Норин упоминание Гасконии, которое было как раз ни кстати. — Настоящая любовь не редко заставляет людей совершать странные и малопонятные окружающим поступки. Как правило, ясны они и дороги только двоим. — Глубокомысленно изрекла фрейлина, испепеляя Девантри оценивающим взглядом, полным немого сожаления о том, что сам он не в силах понять подобного чувства и его последствий. — Это очень красиво и мило, милорд. Спасибо за историю.
     Она улыбнулась, отвлекаясь и рассматривая цветок в своих руках. Солнце опаляло его так же, как и нежную кожу девушки, что за время проведенное в тени дворцовых стен и холодной зимы, отвыкло от его пьянящих теплотой лучей. Внезапно ее накрыла высокая тень, а в следующую минуту Девантри уже стягивал себя рубаху, с самым серьезным выражением лица, которое она когда либо видела в его исполнении.
     — Томас, это не лучшая идея. — Тихо прошептав себе это под нос, девушка проследила за действиями мужчины, снимающего с себя сапоги и устремившегося в холодную майскую воду. Не услышав ее, увлеченный новым занятием, виконт Уортшира рассекал водную гладь своим телом, а сама Норин застыла в полнейшем негодовании. — Да что же это такое! — Выругавшись про себя, гасконка несколько минут беспечно рассматривала удаляющегося в противоположенную сторону виконта, не в силах объяснить его внезапного желания прервать их милую беседу на столь увлекательной истории.
     Как только она заметила, что он плывет обратно к ее берегу, леди Бэйлор помедлила, а затем собравшись с силами и глухо выдохнув, с трудом встала на ноги. Туго завязанный корсет мешал движениям, но девушка старалась не обращать на это ни малейшего внимания. Подняв с земли рубаху, она направилась к берегу. Став у его кромки, фрейлина подождала, когда Томас подплывет ближе.
     — Может вы не станете рисковать здоровьем, пока не доставите меня в целости обратно в замок. Мало ли, что водится в этих лесах. А если у вас от холода сведет ногу и вы утоните? Прикажете самой вести лошадей домой, а потом объяснять вашей сестре причину вашей смерти? — Девушка старалась говорить как можно спокойнее, ничем не выдавая ни своего волнения при виде Томаса, ни недовольства от его очередной выходки. Ни, уж тем более, своего веселого настроения по этому поводу. — Я к такому не готова. — С этими словами она хотела было развернуться и уйти обратно на поляну, но туфли скользнули по влажной земле и она едва не полетела в воду, вовремя ухватившись за сухую ветвь ивы.

     Норин и сама не до конца понимала, чем вызвана ее неожиданная забота о виконте. Была ли она искренней, как могло почудиться на первый взгляд, или же девушка и впрямь так сильно волновалась исключительно о своем пребывании в лесу в гордом одиночестве, как о том говорила. Одна беда — леди Бэйлор до безобразия запуталась в собственных чувствах относительно Томаса, и того, что вызывает в ней большую бурю негодования, чем он сам. Непогода, творившаяся в ее сознании и душе настолько запутывала мысли, что девушка раз за разом вела себя непозволительно глупо, а в какой-то момент и вовсе начинала ощущать себя глупой девчонкой перед лицом предмета своей симпатии. Симпатии, которую Норин не испытывала и не могла испытывать к Девантри. Осознав опрометчивость своего очередного поступка, фрейлина готова была сквозь землю провалиться и, видимо, Всевышний понял ее желание через-чур буквально. Земля под ее ногами стала зубкой, а равновесие слишком уж подвело, отчего Баратэон в последний момент успела ухватиться за ветку ивы да так бы на за нее и держалась, не выхвати Томас ее из рук опасности. Не подоспей виконт вовремя, гасконка непременно упала бы в холодную воду и тогда точно можно было бы ставить крест не только на репутации, но и на самоуважении.
     — Ох. — Только и сумела выдохнуть Норин, когда всем своим телом впечаталась в мокрого от воды мужчину. Он был влажный и теплый, несмотря на прохладу, что исходила от мелких сверкающих капелек на его торсе, а их близость позволяла фрейлине расслышать биение его сердца, взволнованного недавним плаваньем. Ощущая это даже через слои тканей, в кои была облачена девушка, леди Баратэон замерла, не в силах пошевелиться и безмолвно глядя на Томаса. Вода брызгами окропила ее оголенные плечи, отчего девушка невольно дернула одним из них. Виконт разорвал их вынужденные объятия так же резко, как и секундами ранее Норин оказалась в них. То ли от испуга оказаться в пруду, то ли от неожиданной близости мужчины, гасконка в оцепенении осталась стоять перед ним, крепко сжимая в похолодевших пальцах его рубаху.
     — Простите. Я ужасно неловкая. — Пролепетала леди Бэйлор, наконец разжимая руку, после настойчивых попыток виконта забрать у нее свою вещь. В груди нещадно колотилось перепуганное сердечко, сбивая дыхание девушки, и заставляя ее шумно выдыхать скопившийся в легких воздух. Она так жадно вдыхала его, что казалось, будто те несколько секунд в объятиях Томаса, она и вовсе провела без кислорода. — Конечно. Как скажите. — Фрейлина искренне надеялась, что Девантри не заметил ни ее растерянности, ни того взгляда, которым она одарила его, пока он вытирал воду с лица. Неправильно, неприлично, слишком нагло было вот так глазеть на него, будто никогда ранее не видела мужчину лишенного верхней части туалета. Ее взгляд отчаянно метался с его влажных волос к груди, на которой задорно поблескивали мелкой жемчужной россыпью капли. Но стоило Томасу вновь взглянуть на нее, как девушка тут же потупила взор и уткнулась взглядом в край ивовой ветви, за которую ранее цепко держалась.
Пока виконт седлал лошадей, Норин неловко переминалась с ноги на ногу, молясь лишь о том, чтобы поскорее оказаться в своих покоях, вдали от Девантри и тех непристойных, с точки зрения Баратэон, мыслей, что он вызывал в ней.
     — Вы очень заботливы, Томас. — Не своим голосом прошептала фрейлина, покорно принимая его помощь, пока он накидывал на ее плечи плащ, а затем помогал взобраться на строптивого коня. Седлать таких лошадей она и впрямь не умела, но не считала это особо важным для себя упущением. Опираясь о его горячую ладонь, Норин легко взобралась на коня, а затем вцепилась в поводья, в страхе потерять опору. — Благодарю.
     На самом деле, меньше всего ей хотелось сейчас, чтобы он был так близко. Но, как бы Баратэон не старалась убедить себя в том, а присутствие Томаса заставляло ее испытывать нечто необъяснимое, и куда менее понятное для девушки, чем банальный трепет неловкости при общении с симпатичным мужчиной. Она невольно заерзала в седле, стараясь отстраниться, как только Девантри был вынужден прижаться к ней, забирая из рук поводья. Рука девушки невольно негла на его запястье, поскольку иного способа держаться на опасном животном, чем за его опасного хозяина — Норин не нашла.
     Они ехали молча, то ли от неловкости, то ли от того, что сказать было нечего. Фрейлина периодически тяжко вздыхала, ощущая себя в объятиях виконта, в груди которого мерно билось спокойное сердце, в то время как ее колотилось подобно замкнутой в клетке птице. Впереди виднелся замок, окруженный пылающим светом, а вокруг все еще тянулись высокие деревья, уже окутанные вечерней тьмой от затянутого тучами неба.
     — Я могу позволить себе сказать, что вы сегодня ведете себя необычно, милорд? — Наконец прервала тишину девушка, легонько оборачивать к нему и ощущая горячее дыхание на своей пылающей щеке. — Мы скоро доберемся? Здесь становится довольно жутко.
В этот момент на раскидистые кусты сирени упали первые капли надвигающегося дождя.

Отредактировано Noreen Barateon (2016-03-13 15:09:35)