[NIC]Helman Higarden[/NIC][AVA]http://funkyimg.com/i/25MA5.jpg[/AVA]     Вскоре площадь сердца петерианской веры укроется снегом, а Хельман всё ещё ощущал почти зримую усталость от летнего паломничества по аббатствам бескрайнего королевства. Единого, - так обозначал его для себя сам епископ, не желая мириться с новыми порядками вещей в мире высших. Таковым оно ему казалось и с другой его стороны жизни - независимо от политических баталий, жизнь церкви порядком не изменилась. На полки монастырей были взвалены всё те же старые свитки, в скрипториумах скрипели всё те же заточенные гусиные пера, а Хельман Хайгарден продолжал портить своё старческое зрение в свете тусклых свечей. Проливаясь вокруг и около, воск уже стал ему вместо пищи, одежды и ночлега. Собранный материал для нового трактата вдохновил профессора, он жаждал компилировать и сочинять, поэтому недовольство усталостью только заставляло продолжать работать. Но порой сердце желало видеть дневной свет, или хотя бы озаренное звёздами небо. Прогулки на холоде отрезвляли мысли, пыль из волос и одежды уходила вместе со сквозняками и ветрами, поэтому мужчине удавалось держать себя в здравом уме. В этот вечер был у него повод совершить ещё одну запланированную прогулку - долгую и наполненную разговорами с близким человеком. В Рейнис прибыла сестра епископа, Элен Хайгарден. Ранее связавшись с Хельманом, она сообщила брату о своём прибытии в центр петерианской веры. Она надеясь на встречу с ним, но епископ не понимал для чего, ведь в её словах был не только праздный интерес - между строк читалось еле зримое отчаяние. Возможно, ему просто так казалось. Ночи, проведённые в библиотеки могли навеять ему любые лживые мысли.
     Закончив на последней ноте латинских текстов, Хельман захлопнул книгу и потушил свечи на своей шляпе. Со стороны он наверняка выглядел смешным в своём новшестве привезённом из Орллеи - широкополая шляпа была утыкана небольшими свечками, освещающими ему слова. Воск от свечек был везде, перед выходом из библиотеки ему пришлось даже вычёсывать одинокие капли из своей бороды. Но вскоре борода позабылась стоило ему выйти на улицу. Теплота библиотеки быстро разжала свои объятия, отчего Хельман моментально задрог. Скрестив руки и спрятав ладони под сгибами локтей, мужчина обрыскал глазами двор в поисках Элен. Не найдя её близ входа в библиотеку, епископ ринулся в ближайший сад, надеясь найти её там. Верно наметив маршрут, вскоре Хельман нашёл белокурую графиню, размеренно расхаживающую между кустами, - мадам, - он отозвался к Элен, после чего она повернулась к нему лицом. Широко улыбнувшись ей, Хельман приблизился и приобнял её за плечи. Это был и родственный жест, и жест божьего человека, и человека, который просто рад видеть свою родственницу, - я рад повстречаться с Вами. Был рад Вашему письму. Не так давно я встречался с лордом Адриано, он рассказывал о делах в графстве, о делах семьи... но в его речах не было и слова о трауре, - мужчина не сразу заметил это, только по ходу его рассматриваний сестры он понял что она облачена в чёрное, - что-то случилось с моими племянниками? Джозефом..? - Епископ до глубины души обеспокоился и во все глаза глядел на Элен, - когда это случилось?..

[NIC]Helman Higarden[/NIC][AVA]http://funkyimg.com/i/25MA5.jpg[/AVA]     Хельману было холодно, но стало ещё холоднее от слов Элен. Его лицо исказилось в удивлённой гримасе, которая совершенно его не красила. Внезапно епископу стало очень совестливо - на его столе лежало письмо от Джозефа, всё ещё с не сломанной печатью Хайгарденов. Хельман оттягивал момент, чтобы найти время и сразу сесть за ответ, даже не подозревая о природе этого послания, и о том, что оно таит. Писал ему и Рафаэль, в срок о том, что творится в епархии. Но скорбная весть так же затерялась в непрочитанных бумагах. Наверняка мессу и тризну вёл аббат. От этой мысли Хельман обомлел, так как Лилиана заслужила того, чтобы её похороны проводил архиерей, а не простой священник.
     - Чем она болела? Неужели врачи ничего не смогли сделать? У нас в Сионе есть чудотворный лекарь. Если бы я узнал об этом раньше.., - Хельману было очень горестно, но он старался совладать со своими эмоциями, что так долго пылились в хранилищах Рейниса. Элен же выглядела совершенно спокойно, видимо, пережив своё горе уже раньше, - Роуз ездила к матери в Йелоншир? - Вопрос был риторическим, епископ знал, что нет. Его племянница была кем-то вроде заложницы, пусть её положение и не отягощалось новыми обстоятельствами в связи с перипетиями Хайбрэя и Орллеи.
     Новость о том, что Элен подумывает вернуть Роуз в лоно монастырской жизни удивила Хельмана - в такое время практически отпустить племянницу было странным желанием. Возможно, Элен была гораздо более милосердной и сострадательной женщиной, чем казалась. Эта идея показалась Хельману хорошей, - в каком монастыре она провела детство? Летом я проезжал по многим аббатствам Хайбрэя и Орллеи, могу сказать, что женский монастырь в Дерби стал бы прекрасным успокоением для юной Роуз, - епископ был не предвзят в своих словах, но не сомневался, что Элен откажется - всё же Уортшир явно не был нейтральной территорией о которой она говорила.
     Они вышли на улочки и Хельман повёл графиню в свой дом. Он стоял недалеко от библиотеки и был весьма скромен, но места было достаточно и для работы, и для комфортной жизни. К тому моменту, когда они подошли к двери епископского дома, Хельман сильно продрог, - прошу, мадам, можно продолжить беседу внутри у тёплого камина, - отворив двери, епископ пошёл следом за Элен. Её камеристка осталась на улице - епископ не знал, позовёт ли графиня её вместе с собой, или оставить мёрзнуть на улице, - Дерби я упомянул мимоходом, но подозреваю, что Вы намерены поместить Роуз в один из рейнских женских монастырей. Вам нужна моя помощь? - Показав Элен на стула возле огня, что уже разжёг один из послушников, Хельман взял на себя роль чашника, - Ваша Светлость, вина у меня нет, только вода и немного эля. Что Вы предпочтёте?