[NIC]Bryan Hawke[/NIC]
[STA]ты знаешь, что такое безумие?[/STA]
[AVA]http://s7.uploads.ru/EAoFd.gif[/AVA]

Ennio Morricone – Overture

– Милорд…
Аллей никогда ему не нравился. Нет-нет, дело не в Арденах, хотя как же без них-то. Здесь было довольно ветряно: лес отступал, равнина переходила в более частые холмы, которые тянулись к недалёким отсюда каменным горам, молча следящим за всем происходящим. Однако лучше точки и не придумаешь. Здесь было довольно нелюдимо и тихо. И сколько не кричи – никто не придёт тебе на помощь, ну разве что кинжал меж рёбер твой спаситель, когда твой дикий вопль надоедает. Камень к шее и вниз по реке. Идеальное место. Вот всё же больно ветрено.
Издалека замок казался не таким уж и большим, но это было лишь обманом зрения, колоссальные крепостные стены поднимались со стороны реки, как утёсы, способные разместить в нелюдимом месте массу людей… Без наблюдения чьего-либо постороннего глаза. Воротная башня зияла трещинами. Снаружи поверх стен виднелись только верхушки пяти громадных башен. Самая маленькая из них в полтора раза превышала самую высокую башню Белфрая, но не было в них подобающей башням стройности. Они скорее напоминали скрюченные, узловатые стариковские пальцы, ловящее пролетающие облака. Каждая башня была уродливее и чуднее другой, бугорчатая, кособокая и щербатая. Аллей был огромен, но сильно запущен. Однако графа всё устраивало в отношении «дома». Слуг, оставшихся здесь после Арденов было довольно мало. И один из них застал Хоука за обедом, который он, по обыкновению, устроил прямо во время «работы», дабы голодная сука на дыбе слюной изошлась.
– А потом… Входи-входи, Торхен, – открывая кусок жаренного мяса от кости, произнёс мужчина.
– Милорд, Вам письмо, лично в руки… - Торхен, ни разу не видевший, но слышавший крики грязных грешников, имел свойство бледнеть лицом при их виде и при виде хозяина, однако в его бархатном голосе этой «белизны лица» и ни на тон не было слышно. Поразительные актёрские способности. Брайан облизал пальцы и вскрыл бумагу, жадно пробегаясь глазами по строчкам.
– Наконец-то, - живо прошептал мужчина и для уверенности даже перечитал письмо, - вели этим вонючим увольням собирать свои монатки, мы выдвигаемся…

Смеркалось. Час подбирался ближе и ближе. Псы точили свои мечи, изголодавшись по ведьминской крови. Он тоже изголодался – его королева снова попала в опалу. А это чертовски злит, и бесит, и жжёт по венам кровь от ярости. Но по-настоящему страшна ярость того, кто терпит. А Хоук умел терпеть… и ждать. Ждать нужного часа.
Хоук молча выслушивал командования и наблюдал за жестами Гвидеона над картой. Поселение, с точки зрения карты, было не большим, однако до сих пор оставалось неизвестным насколько сильно оно вглубь гор. Отступать ведьмам было некуда, они это и сами понимали. И Хоук бы предпочёл организовать плотное кольцо, но…
– Ты боишься? – сверкнув оскалом, Хоук поймал Игрэйну за локоть, - не лучшее время, милочка. Час проявить мужество, беги за своим плащом, я подожду тебя вон там, - он указал в сторону своего отряда, который уже во время одевал доспехи. Брайан направился в их сторону. Торхен тут подлетел с начищенным панцирем и живенько принялся помогать своему лорду одеваться. Внимательно осмотревшись, мужчина резко подал голос:
– Ищите короля и убивайте всех, кто окажет вам в этом сопротивление. Грязные ведьмы посягнули на жизнь Его Величества, свою доживать они более не достойны, как и любой предатель. Увижу, что кто-то смеет покинуть поле боя… - подошёл к одному из своих солдатов и приставил к глазу острый конец кинжала, - лично помогу встретиться с адовым котлом. Разойтись. Поживее, Торхен, и подай флягу.
Глоток терпкого красного вина пришёлся кстати. Закончив с обмундированием и арсеналом, Хоук взобрался на своего коня.
– Стройся! – скомандовал граф, прежде чем направиться к Дильвейну, - Не лучше бы, чтобы ведьма поехала с кем-то из нас?
Однако было поздно. Кавалерия уже двинулась огромным гулом и топотом копыт. Хоуку пришлось тут же вернуться к своим головорезам и повести их вперёд, вслед за Хоулом.
– Поживее, барон Дильвейн! Не отставайте!
Час пробил… Ночь темна и полна ужасов.

Отредактировано Roland Wallace (2016-03-09 23:47:35)

     Тишина. Вокруг была абсолютная тишина. Нельзя было расслышать биение собственного сердца, будто того и вовсе не было на месте. Он шел по коридору, длинному и узкому, озаряемом лишь рассеянным светом висящего в небе полумесяца. Дарион знал это место. Один из нескольких путей, ведущих в тронный зал Ардорского замка. Стук каблуков отражался в каменных стенах протяжным эхом и умирал где-то вдали. Здесь не было ни охраны, ни зажженных факелов. Здесь не было ничего. Словно дворец в одночасье покинули все его обитатели. Король шел в спешке, практически срываясь на бег. Вперед его тянуло чувство тревоги. Тронный зал встретил мужчину, ставшим уже привычным для глаз, полумраком. С первого взгляда здесь ничего не изменилось, всё те же стены, колонны и трон. Дарион сделал несколько шагов вперед, по направлению к центру залы, как вдруг яркий свет от висевшего в небе полумесяца озарил королевское седалище, на котором восседал его старший сын Киан. Мальчик был разодет в черные с золотом одежды, длинную церемониальную мантию и на голове его красовалась корона. Дарион хотел что-то сказать, но слова застывали в его горле, не позволяя произнести ни единого звука. Киан не обращал на него внимания, смотрел куда-то вдаль с лицом полным безразличия. Мужчина снова сделал шаг вперед, как вдруг из тени, отбрасываемой троном, на свет вышла его жена-королева. Вся в черном, она будто сливалась с темнотой царящей вокруг и лишь ее белоснежная кожа так ярко выделялась на этой весьма зловеще выглядящей картине. Очередная попытка что-либо сказать и очередной провал. Они стояли прямо напротив него и молча глядели куда-то в даль. Еще один шаг, как вдруг Мод, будто ожившая в один миг статуя, повернула голову в его сторону и одарила его пристальным взглядом с чуть прищуренными глазами. Складывалось впечатление, что женщина была не особо рада его появлению. Она положила правую руку на плече сына, который все это время сидел будто набитая сеном тряпичная кукла, и с ледяным спокойствие сказала:
— Ты опоздал. На лице короля читалось ничем не прикрытое недоумение, как вдруг позади трона тьма стала рассеиваться и на смену недоумению пришел шок. Все пространство позади них было усеяно трупами. Мужчины, женщины, дети. Многих из них он видел впервые, но когда взгляд его уловил знакомые лица сердце будто оборвалось. Королева-мать, Зарин и вся его семья, Гвидеон и даже его собственные дети! Анна, Эбрилл, Дарион и два крошечных окровавленных свертка. У всех были перерезаны горла, а тела успели остыть. Растерянный взгляд переметнулся на Мод, лицо которой расплылось в довольной ухмылке. Та слегка кивнула и в ту же секунду грудь его пронзила острая боль. Кинжал, ставший некогда его подарком от королевы, был воткнут в спину короля. Из горла вырвался громкий хрип, руки обагрились кровью и он упал на колени. Из-за спины вышел Брайен Хоук и с самодовольной улыбкой прошел мимо, встав за спину королевы. Дарион почувствовал вкус крови во рту и подняв голову увидел, как из под короны его сына сочится кровь, стекавшая по лицу мальчика тонкими ручейками. Дышать становилось все труднее и казалось, что он скорее задохнется собственной кровью, нежели умрет от удара кинжалом.
     В следующее мгновение Дарион открыл глаза. Грудь его действительно разрывала острая боль, после чего тот разразился громким кашлем. Во рту все еще держался привкус крови, которую тот отхаркивал уже не первую неделю. Очередной дурной сон, кои посещали его чуть ли не каждую ночь. И в каждом из них он видел кровь. Перевернувшись с правого бока на спину Дарион попытался сделать глубокий вдох, но лишь скорчил гримасу боли и снова закашлялся. Оглянувшись, тот заметил, что на привычном месте сторожа никого не было. Видимо, уверенность в том, что их пленник еще способен встать со своего спального место, которое представляло из себя кучу соломы не первой свежести, да пару тряпок, быстро улетучилась. Вот уже несколько месяцев он существует в этих четырех стенах, не имеющий понятия о судьбе Зарина, скованный по обеим рукам, а ногами прикованный к стене, как цепной пес. Единственное, о чем заботились его пленители, так это чтоб он не сдох раньше времени, а все остальное их не касалось. Не касалось их и то, что их пленник мог не видеть еды и воды (это зависело от того, кто его сторожил) днями. И то, что на дворе далеко не лето и даже не осень, а этот сарай будто специально обдувало всеми возможными ветрами. Место, где он спал кишмя кишело паразитами, которые уже успели обосноваться в его волосах и изрядно отросшей бороде. Он не помнил когда последний раз у него не кружилась голова при резких движениях, хотя все резкие движения которые он совершал, так это разве что слишком резко подняться из положения лежа. Но несмотря на все это он был жив, а значит где-то там, очень и очень далеко, может теплиться надежда на спасение. Хотя Дарион и понимал, что в одиночку не сделает этого никогда. Стоило ему чуть пошевелиться, как цепи заиграли свою надоедливую мелодию. Мужчина сел, спиной оперевшись на стену и положил руки перед собой. Левая была перемотана в районе безымянного пальца, а точнее в районе отсутствовавшего безымянного пальца. Боль уже давно утихла, но временами возвращалась острыми прострелами. Снова приступ кашля, во время которого дверь со скрипом отворилась и внутрь вошел рослый мужчина, с факелом в руке. Тот повесил его на стену и направился в сторону Дариона. — Сука! По всей видимости он был или взволнован или рассержен, а то и все сразу. — Да как они только смогли! Резко вытащив из ножен меч, он приставил его к горлу пленника. Нет, Дариону не верилось, что он может умереть вот так просто.
— Я выпотрошу тебя как свинью, стоит этим дверям лишь приоткрыться. В его глазах встал немой вопрос "что это еще за хрень". Это не было похоже на какой-то розыгрыш, слишком серьезен был этот боров в своих намерениях.
— Ну тогда мне следует усердно помолиться, чтобы сюда никто не вошел, — и он отвел взгляд в сторону, внимательно поглядывая на дверь, сжимая ладони друг с другом на столько, на сколько хватало сил.

Мальчик мой. Не сопротивляйся магии. Впусти ее к себе в сердце. Она живет внутри тебя, позволяет заглянуть за рамки возможного, увидеть неподдельный мир. Воспарить. Гордись этим даром, мой сын, но стереги нашу тайну до самого своего последнего вздоха, ведь с силой приходит куда большая ответственность.

Сквозь дремоту прокрался голос слуги. Пора. Лорд Кастерли открыл глаза, отгоняя навязчивое провидение.  За последние пару дней, упрямые мысли вновь и вновь неумолимо уносились вдаль на несколько лет назад, когда в Моргарде еще не гремели звуки южного восстания, и не царило предвкушение неизбежной войны. Пробегая очередной раз глазами по выведенным аккуратным почерком словам из королевского письма, Дильвейн не мог не думать о том, что вскоре барону и его верным людям придется истреблять подобных Аристану носителей дара. Еретики, ведьмы, колдуньи, слуги дьявола. Называйте, как хотите, в первую очередь они были люди, уязвленные и озлобленные. Такие же пышущие ненавистью, как и Эрвин в ее первые дни в Кастерли. Время все-таки лечит. Теперь сестра барона проводила брата и заодно Марцеллуса, в чьих жилах течет кровь Мирцеллов, на истребление восставших колдунов. К счастью для Аристана, Вина свыклась с мыслью, что предстоит ее родственникам в обозримом будущем, и подозрительно покорно осталась в баронстве, до которого даже раскаты гражданской войны еще не докатились. Она не застанет намечающуюся резню в Алых горах, и тем более не присоединиться к ковену, вероломно захватившего короля Дариона. Хотя Эрвин с присущим ей упрямством и не хотела признавать, но общение с братом пошло ей и ее безопасности на пользу.       
Аристан. Голос матери, то затухающий, то болезненно громкий проносился в сознании каждый божий день, с того момента, как обозы, груженные оружием и продовольствием, под знаменами с охотничьей птицей тронулись в сторону гор. К сожалению для колдовских предков, нынешний лорд Дильвейн был в первую очередь верный короне вассал, желающий лишний раз подтвердить свою приверженность после оплошности с Тиндейлами, а потом уже потомственный ведьмак. Аристан с самого первого дня поездки уверил себя в мысли, что те носители колдовского дара, которые выбрали своей судьбой разрушение Моргарда и истребление мирного люда, заслужили понести наказание. Встав на путь насилия, и использования своей силы во вред, они сами подписали себе смертный приговор. И лучше колдунов пронзит хладный меч, дарящий почти мгновенную смерть, взамен мучительной кары на костре. Сегодня я буду убивать. Без зазрения совести и ради одной только чести мой меч окропит ведьминская кровь. В конечном итоге жертва не напрасна.
Сегодня. Сейчас. Обманчивая тишина Алых Гор через считанные мгновения канула в лету, уступая место окончательной подготовке к вероломному сражению. На совете в командном шатре были обозначены основные направления грядущего наступления. -Сир Дильвейн, вы с графом врываетесь следом и растекаетесь по селению.     Четкий приказ из уст названного графа Медоу. Сильного и волевого Гвидеона не смог сломить даже плен. В иной ситуации, не лежала бы ответственность за Эрвин и Кастерли на плечах лорда Аристана, Дильвейн и лорд Хоул могли бы оказаться по разные стороны баррикад. Я бы тогда выбрал Тиндейлов. По справедливости этот титул должен был отойти Овейну. Тогда даже возможная смерть от руки гроссмейстера рыцарского ордена была бы честью, настолько Гвидеон внушал уважение с первого знакомства.  А вот насчет лорда Брайена мнение было диаметрально противоположным. Если и умирать, то явно не рядом с таким как Хоук. Слава лорда Брайена опережала его самого на добрые лиги вокруг, и отдавала ядовитым привкусом лжи и пыток. Но лучше такое плечо в бою, чтобы опереться, чем вообще никакого. 

- Воины Кастерли! Бравые мужи и сыны баронства! Сегодня, стоя плечом к плечу с нашими братьями, каждый из вас взглянет в изуродованное лицо дьявола. И перережет ему глотку! – гул одобрения прокатился по рядам. Облаченный в свои доспехи, с привычно прикрепленным на поясе стилетом, барон расхаживал между рядов воинов, громогласно отдавая последние приказы и благословляя ребят на бой. Под латами едва был заметен аккуратный медальон, подарок сестры.  Фамильная, заряженная магией, реликвия, по словам Эрвин, оградит барона от смертельного ранения. - Вы, честные петерианцы, что изведут язву из нашего королевства. Смертью очистят землю. Еретики не всесильны, вся их сила издыхает, когда добрый меч пронзает их плоть. Защитим сегодня нашего короля, землю, народ и свои земли. Вернемся домой к женам и детям героями. Вернемся живыми и по локоть в ведьминской крови. Боги сегодня на нашей стороне! – слышала бы сейчас браваду брата Эрвин, как минимум появился бы очередной повод издевок и злобного сарказма. - По коням. Остальные - следуем за кавалерией. Лучники, займите позиции на возвышении, и прикрывайте нас с тылов у входа в поселение. Не оставим от ведьминского логова и единого камня. С Богом, парни.   
Началось. Хотя Аристану, несомненно, больше нравилась легкая разновидность оружия,  сейчас его капетингский меч с резным эфесом находился в ножнах, на случай пешего боя, для конной атаки он взял в руки эсток. К правой стороне седла было прикреплено и запасное оружие. Своего белого коня барон оставил для турниров и присказок для юных дам, сегодня Аристан был на поджарой гнедой, сравнимой по скорости лишь с горным ветром.
- Граф Аллей, пусть ведьма останется позади. Там надежнее. – Дильвейн не был до конца уверен, различит ли Игрейна в нем колдуна, но рисковать и подпустить к себе таким образом возможность разоблачения, барон не мог.
Протрубил горн. Кони пустились галопом, поднимая столпы пыли и грязи, воины короны обрушились единым потоком на деревню. 

Их явно ждали. Черт подери, ведьмы и наемники были готовы к гостям! Незамеченной облава бы и так не прошла, но нагромождения и туча стрел, падающих на головы нападавших, свидетельствовали лишь об одном, битва будет жаркой. Алыми станут не только горы, но и промозглая земля, пропитавшись кровью. 

Они прорывались один Отец Создатель сколько знает времени. Лицо всадника, ехавшего рядом с Аристаном, исказила жуткая гримаса боли, кровь струйками побежала из носа жертвы магии. Поданный Кастерли судорожно закричал. Дильвейн зная от Эрвин, что ведьма не может находиться далеко, умелым взором обнаружил маледикта. Она стояла оперевшись одной рукой на стену дома, и не отводила глаз от страдающего рыцаря. Нельзя было медлить. Аристан потянул за поводья коня, увлекая его в обход местной постройки. Смерть для ведьмы была неожиданной и быстрой. В шуме борьбы, звонких ударов мечей о доспехи и криков, она не заметила, как барон, размахнувшись эстоком, лишил ее жизни, а заодно и головы. Обезглавленное тело мешком рухнуло на влажную землю.
- Не сдаваться! Его Величество Дарион где то рядом! – прокричал барон, прицельным ударом отмахнувшись от очередного ведьминского наемника. Неподалёку слышались восторженные окрики и короткое. – Поджигай! Дома запылали. Огненная ловушка открыла свои объятия, грозя смертью всем неверным.

Отредактировано Aristan Dilwein (2016-05-11 16:06:16)

[NIC]Bryan Hawke[/NIC]
[STA]ты знаешь, что такое безумие?[/STA]
[AVA]http://s7.uploads.ru/EAoFd.gif[/AVA]
Ему претили все эти высокоморальные типы, которые считали своим долгом произносить вдохновляющие длинные речи, непременно привносить в них символический смысл и наполнять таинством Божества, будто Отец-Создатель, как какой-нибудь язычный божок, требовал от них этой самой крови, в дань, в подтверждение преданности. Какие же дураки… Какие же идиоты… Какие же самодуры его окружают. Даже его аккуратно выдрессированные псы знают, что не кровь очищает душу от ложного верования, а огонь, и только он. Клинок, заносимый над головой еретика, обрекает на вечные муки недостойного божьей милости. Достоин ли предатель милосердия? Едва ли!
У графа за спиной было два веча: стальной, «девственный» до боя, с превосходной рукоятью и инициалами на вершине, и серебряный – старый друг, который отведал немало ведьминской крови. На левой руку располагался небольшой, можно даже сказать маленький, щит, привязанный к предплечью. Он бы обошёлся и без щита, однако был бы полным глупцом, полагая, что в засаде не будут участвовать лучники. За спиной на поясе, имелось два кинжала, в голенище – ещё один, скрытый. А больше и не надо.
– Ладно, – округлив глаза, протянул Брайан и обернулся, – Возьму сам. Не повезло тебе, деточка, - процедил мужчина, обернувшись к своему слуге, – Фолан, тащи ведьму в седло и скачи рядом. Головой отвечаешь, если с ней что-то случится… - он не верил, что говорил эти слова. Его человек, только вдумайтесь, отвечает головой, если эта еретичка умрёт при первой атаке! На какой-то миг показалось, что в глотку сыпанули полную горсть пепла и заставили проглотить. Однако, Мэлори могла бы почувствовать сильную ведьмачью концентрацию, а в нужный момент тут же излечить короля, если эти твари посмели с ним что-то сделать. Едва ли Его Величество охраняют простые смертные.
Хоук погнал свою лошадь с большой прытью, казалось, он намеревался её и вовсе загнать. Фолан с огромным щитом и Игрэйной на коленях не отставал. Остальной отряд уже наверняка развлекался во всю. Сам граф также уже блеснул мечом в свете загорающихся костров. Тут же в безмятежной череде ора послышались и человеческие крики. Болты от арбалетов наровили рассечь руку, однако пока мужчине везло. Лишая девственности свой стальной меч, Хоук рубил налево и направо, словно прорубал тернистые кусты, чтобы проехать. Остановившись у одного из горящих домой, он обернулся к своему «сопровождающему»:
– Ну? Есть что?
Его идея провалилась с треском: ведьму трясло, сама она сжалась и ничего путного выдать не могла. Хоук спрыгнул со своего коня и подошёл к ним.
– Я тебя на костре сожгу, хотя, пожалуй нет, начнём с дыбы, и поверь, никакая королевская сила тебя не защитит, если мы не вернём короля Дариона живым и здоровым, – острие меча легонько коснулось лица белокурой девушки, – какой от тебя толк вообще?!
Игрэйна покрылась слезами и лепетала какую-то муть про то, что здесь слишком много боли и слишком много магов вокруг.
– Я... не могу... их слишком много...
-К чертям… - в этот миг мужчина почувствовал треск в голове, назойливый, бьющий по перепонкам, треск, такой, словно мозги плавились, - Фолан, вези её в лагерь, я… - звук перерос в ненавязчивое головокружение. Смотря вперёд, Хоук чётко понимал, что начинает терять ориентацию. Игрэйна сняла с пальца кольцо с каким-то камнем и протянула его мужчине.
– Что за… – нехотя, он надел кольцо на палец, головокружение начало отступать, - Езжай уже! Проследи, чтобы она отошла, как мы вернёмся с королём!
Он хлопнул лошадь по заднице, тем самым заставив сорваться с места. Сам он скинул щит и сменил меч.
– Ну и где ты прячишься, маленькая тварь, – он рубил без разбора, а зайдя в одну из хат, зарубил женщину, которая пыталась на него воздействовать магически – не тут то было. Что-то шевельнулось за большими корзинами – так ему показалось. Перевернув их, он не нашёл ничего, однако стук, поваленных корзин несколько отличался от привычного. Заглянув, Хоук обнаружил там девочку лет двенадцати. Вытащив её за шкирку, он приставил кинжал к её лицу.
–Ты ведь знаешь, где тут держат пленников. Нет? О, тебе лучше знать, и резко напрячь свою память. У вас тут не городишко, чтобы не знать, что происходит. Тебе лучше отвести меня туда, где держат пленников, дорогуша. Смекаешь?
Девочка кивнула. Хоук сложил кинжал в ножны и взялся за рукоять меча. Стоило им выйти из хаты, как мимо носа мужчины пролетел болт арбалета. Это секунда дорого ему стоила – девочка тут же рванула вперёд, сверкая пятками.
- Дрянь, – взревел Хоук и погнался за ней.

Отредактировано Roland Wallace (2016-04-04 14:01:26)

И тут начался ад наяву. К месиву, что организовали войска короны в борьбе против ведьм и наемников, присоединилась и одна из стихий. К сожалению для противоборствующих сторон, не водная. Так бы покапал дождик сверху на горное селение, авось дышалось бы лучше в пылу схватки. Но Отец Создатель видимо сжал руку в кулак и, ударив старушку Судьбу куда-то под дых, грозно повелел ниспослать в горы тех идиотов, что подпалили бочки со смолой, а заодно и несколько близлежащих хат. За стихией не заржавело. Огонь радостно вспыхнул, унося в своем пламени стога сена и оставляя за собой только разгоряченную землю. Аристан мысленно чертыхнулся уже в который раз. Даже обученная не бояться военных наступлений и массивных кабанов лошадь под бароном все больше дергалась, опасаясь смертоносного пламени. А наемники тем временем и не собирались облегчать барону жизнь. Удары эстока звоном и скрежетом разносились по селению, пробивая дешевый доспех очередного приспешника или оставляя оказавшего сопротивление ведьмака без важных частей тела. Однако, огонь сделал свое дело и Аристан невольно продвигался куда-то на север селения, казавшийся на первый взгляд нелюдимым. Тут и там верные солдаты сира Дильвейна, графа Хоука и графа Хоула распахивали двери и рыскали в поисках заложников. Тщетно.
- Не прекращать поиски, король должен вернуться живым!
Через некоторое время, когда кровь еретиков уже изрядно отпечаталась на латах алыми подтеками, протрубил звучный рог. Они нашли кого-то, не иначе. Едва Аристан собирался направить свою лошадь на источник звука, как мимо просвистели один за другим арбалетные болты. Ездовая животина взъерепенилась и едва не встала на дыбы. Беглый, но умелый взгляд охотника с легкостью определил арбалетчиков, которые упорно выпускали с соседних крыш очередь за очередью из болтов, отвлекаясь лишь на перезарядку орудий. Один из них едва не попал в незащищённую латами шею барона. Два Дильвейна за последние десять лет померли бы от какой-то заточенной стрелы друг за другом? Нет уж. Аристан мог бы сейчас поклясться благополучием рода, что если бы на его шее не висел подаренный сестрой оберег, на одного лорда в Моргарде стало бы меньше.   
- Эдмунд, крыши! – громким окликом скомандовал барон Кастерли своему сержанту. Десяток лучников с птичьими эмблемами прицельно выпустили стрелы, и с верхотуры один за другим начали падать безжизненные тела, разбиваясь грузными тюками об землю. И тут барон заметил лорда Брайена с остервенением кричащего вслед какой-то девушки, драпавшей по направлению баронских ребят и самого Аристана. Эта ведьминская дичь вовсю старалась убежать из цепких лап охотников и отсрочить свой скорый конец. На войне все средства хороши? Он стоял совсем рядом, и пропусти Дильвейн мимо себя эту ведьмачку, появились бы вопросы. Так или иначе, нельзя было допустить промедления. Пускай, Аристан понятия не имел, на кой черт Хоуку нужна была эта бойкая удирающая девица, но он как верный солдат развернул свою кобылу и, припустив животное вскачь, без труда нагнал девочку. Подняв ее рукой за шкирку над землей, он с явным неудовольствием увидел, что той было едва больше десяти. Совсем еще ребенок. Она шипела и извивалась в руках Аристана, словно проснувшаяся змея. Силенок у этого ужика не хватало, чтобы даже толком ослабить крепкую хватку барона, хотя во рту у Аристана явно чувствовался металлический привкус крови. - Экая чертовка! Не рыпайся, тебе же лучше будет. Он встряхнул дерзкую девчонку, чтобы та перестала магичить. Ты еще не знаешь насколько тебе повезло, что тебя поймал я, а не цепные собаки лорда Хоука, эти бы мигом привязали за тонки ноженьки к седлу и протащили по сырой земле пока вся дурь и спесь об камни бы не выбилась. И то в лучшем случае.
Вскоре их нагнал и разъярённый побегом лорд Аллей. Жертва мигом оказалась в ногах преследователя, Аристан бросил девочку к Брайену на землю, а сам слез с лошади, не спуская взгляд с пойманной беглянки.
Перед глазами еще был ясен образ той молодой ведьмы, что затерялась пару лет назад в его баронстве и силами Дильвейна была обезврежена и публично сожжена простому люду на потеху. Милая была девка. В снах не отпускала она разум Аристана, приходя как рок в назначенное Богом время в кошмары молодого барона день за днем. А теперь судьба-злодейка решила посмеяться над потомственным ведьмаком-Дильвейном, подкидывая еще одну молодую магичку в разгар борьбы прямиком к нему в руки.
- Выполняй то, что граф тебе скажет, и умрешь достойно и быстро. – беззлобно сказал Аристан не опуская меча. Девочка молча плюнула, попав прямиком на ботинок лорда Хоука. А вот это явно зря. Пока славящийся своей «милосердностью» Брайен не вырезал что-нибудь ножом на лбу девушки в назидание, Аристан взял допрос в свои руки. - У тебя один шанс, ведьма. Ты говоришь, где твои друзья прячут нашего короля, а иначе придется освежить тебе память. Благо костер уже разжигать не надо. – напускная храбрость девочки улетучилась и уступила место мертвенной бледности. Страшно. Даже в глазах Эрвин помимо обычно царившей там ненависти к королю и инквизиции, при слове костер появлялся едва уловимый страх. Но черт подери, в этот раз Дильвейн сжечь или пытать девчушку не даст. Была бы здесь сестра, он бы даже мог сплавить ребенка под ее крыло. И заработать очередную занозу в заднице.   
Вид Хоука в бешенстве и пылающего зарева огня в конечном итоге возымел свой эффект. -Нна другой стороне селения, рядом с озером. – наконец с явным неудовольствием пролепетала девочка, трясясь от страха. Нужно было действовать. - Если вы не возражаете, граф, я заберу у вас собачку. Веди, покажешь дорогу. И без глупостей. – Аристан взял с седла тонкую бечевку и завязал руки девчонки за спиной. Дорогу до места, где должны были прятать короля, они бы могли найти и сами, но по какой то причине, барону совершенно не хотелось созерцать расчленение девочки или самому прилагать к этому руку прямо сейчас. Подталкивая ведьмачку, лорд Кастерли повел ее по направлению к озеру, то и дело, перешагивая через очередной охладевавший труп. Люди с баронской птицей последовали за своим хозяином.
- Лорд Хоук, если ваша находка не врет, скоро король Дарион окажется в своей опочивальне. Если же врет, то вы сдерете с девочки шкуру живьем закончил фразу уже мысленно барон.

Отредактировано Aristan Dilwein (2016-04-17 05:00:17)

[NIC]Bryan Hawke[/NIC]
[STA]ты знаешь, что такое безумие?[/STA]
[AVA]http://s7.uploads.ru/EAoFd.gif[/AVA]
Austin Wintory – Darling, What a Night
- Ссссссссукааааааа, - прохрипел граф, всё ещё гонясь за мелкой дрянью, что так ловко от него ускользала: то через телегу перепрыгнет, то скинет позади себя бочку, то углом срежет, - ссссссукааааа,  - о, с каким же наслаждением, он будет её убивать, ломая по каждому пальчику на ногах, затем вывернет суставы и отправит на дыбу, и уже там начнёт вырывать зубы из бесполезного рта, который не смог ответить сразу – где находится король! Среди пожара, шума, грязи и стали он представлял себе эту картину, как наяву… Догнать. Малявке в какой-то момент не повезло и её нагнал всадник, который тут подхватил её за шкирку. Увидев это, лорд Аллей остановился и отдышался. Теперь то он сможет простой дойти. К разочарованию Хоука, поймал её ни кто-нибудь, а сир Дильвейн. На лице мужчины среди капель крови нарисовалась улыбка.
- Видишь, - глаза его расширились в приятном изумлении в обращении к девчонке, что уже на четвереньках, - я не врал, - и вместо того, чтобы действительно послушать, она плюнула прямо на ботинок графа. Угольки губ мужчины тут же разжались, а изумление тут же сменилось яростным отблеском. Концом того же самого ботинка он подпёр ей подбородок, - а вот это ты зря, - далее последовала смачная встреча ботинка и щеки. Девчонка заорала и начала реветь. Дильвейн тут же вмешался. Брайан сгорал от злости.
- Где… - даже в коротком звуке был слышен скрежет челюстей. Малявка опустила голову и, наконец, заговорила. И то, что он услышал вполне удовлетворило его.
- Вот, видишь, это было несложно… - почти мягко сказал граф и поднял девочку на свои двои. Тоненькая ручка дрожала в ладони, а потом… А потом Дильвейн сказал то, что сказал:
Если вы не возражаете, граф, я заберу у вас собачку. Веди, покажешь дорогу. И без глупостей.
Хоук ухмыльнулся этой просьбе.
Она просила найти короля. Она умоляла его. Она была подавлена. Она была в отчаянии. И пока все твердили, что король Дарион верно, что погиб, Хоук верил в то,  во что верила его королева – в то, что он жив. И он нашёл его. Вот он стоял тут в одном шаге от этого спасения, от этого величия, от благодарности в её глазах, от постоянном долге перед ним… И всю эту работу напыщенный Аристан Дильвейн сейчас хочет перевязать бичёвкой и забрать себе…
- А вот это… мы проверим вместе, сир, - чуть не злобно выплюнув эти слова в спину барону, Хоук поплёлся следом.
В это время часть войск, всё ещё бунтующих среди небольшого количества домов, пошло в совершенно другую сторону, покуда тройка направлялась в другую сторону. Девочка плакала, её всхлипы были слышны.
- Захлопнись! – резко скомандовал Брайан, однако девчонка и не думал затыкаться и лишь сильнее начинала реветь, - захлопнись! – их могли услышать, если бы она вдруг вздумала орать… У Хоука чесалась рука, чтобы ещё раз двинуть, однако он знал цену этому удару.
Они ступили на какую-то очень узкую тропу, а когда дошли до какого-то большого камня, в аккурат перед топями, эта дура всё-таки заорала. Граф поднял меч, готовый отразить удар.
- Прихлопни её!  - Хоук ломанулся вперёд, заметив свет от факела впереди. Огонь тут же потух, скрипнула дверь. Хоук заорал и побежал вперёд. Хата, одиноко стоявшая средь толстостволых деревьев, не была защищена, единственным преграждением была деревянная дверь.
- Открывай, не то спалю! – С ноги и с руки дубасив дверь, грозился граф. В хате были слышен шум, голоса, и… скрип второй двери.

Отредактировано Roland Wallace (2016-04-19 16:35:27)

Ох, сколько ненависти было во взгляде графа Аллей. Знал бы ты, братец-граф, сгорающий от презрения и гниющий в своей злобе изнутри, что перед тобой потомственный ведьмак.
Не было сомнений, будь воля этого психопатичного человечишки с замашками главного эксперта по пыткам 15 века, Аристан давно бы испытал на собственной шкуре дыбу или клещи для выдирания ногтей и даже без доказательств его причастности к магии. Хотя бы за то, что отнял убежавшую игрушку, лишив Брайена удовольствия насилия. Но барон Кастерли в отличие от многих лебезящих и трусливых моргардских лордов, не испытывал страха к этому чудовищу совершенно. Так что придется кому-то изводиться в своем гневе самостоятельно, кидая взгляды исподлобья и соря ядовитыми словами. Добыча отправится к праотцам со всеми важными органами внутри и в божеском виде, не испоганенная стиллетом мучителя. Она, мать твою, в первую очередь девочка, которая не выбирала владеть ей магией или нет. Точно также как и не выбирал барон. Слезливое сочувствие недостойное война скажете вы? Может Дильвейн и был наивный глупец, он не вел за собой солдат в кровопролитные войны в отличие от гроссмейстера, например, и ему присуща жалость граничащая с глупостью, что запросто может свести в могилу, но барон упрямо старался соблюдать некий внутренний кодекс. И беспочвенное насилие над детьми туда явно не входило.
Брайен пошел с ними. Его дело. Аристан бы намного больше удивился, если фаворит королевы плюнул на первую сносную наводку на место, где спрятан Его Величество после стольких дней усердных поисков и сражения, вылившегося в буквально пылающее и затопленное кровью воинов, как из монаршей так и из ведьмачей армии, селение. Да и хороший мечник рядом не повредит. Не забыв сменить двуручное конное оружие на привычный капетингский меч и щит с эмблемой, Аристан и Брайен так и выдвинулись в сторону озера, иногда подгоняя нерадивую ведьму.
Верные барону солдаты прикрывали их тыл, то и дело, реагируя на громкие выкрики и лязг мечей, и в конечном итоге их осталось трое. Два лорда и одна противно визжащая и скулящая ведьма. Удивляло терпение Хоука, которые не съездил девке второй раз по лицу за эти томные вздохи и слезы, хотя они с бароном были совершенно разными, но Аристан был согласен, что девчонку нужно заткнуть и быстрее, пока она своими завываниями не похоронила их план по тихому вызволению короля. Барон резко дернул опоясывающую руки пленницы веревку, так что ведьма свалилась прямиком на задницу, и, подняв ее одной рукой за узкие девичьи скулы, сквозь зубы прошипел.
- Тебе лучше прислушаться к приказу графа, девочка. Не заставляй тебе вставлять в рот кляп. Если хочешь умереть быстро и без мучений, стисни свои ведьмачьи зубы и закрой рот. Еще один крик или всхлип и я тебе обещаю веселую ночь на костре, как и всем, кого мы найдем в этой хибаре. Будешь молчать – ты и они умрете быстро, поняла?! – Аристан выходил из себя. Тут и там валялись трупы в знакомых синих одеяниях Кастерли, положивших жизни во имя спасения короля, а он должен сюсюкаться с упрямой девчонкой, мешающей своим нытьем достигнуть цели.  Ведьма закивала. - Хорошо. Шагай быстрее. – барон легко поднял девчонку, наконец соизволившую молчать.
Моргадская мудрость гласит, не играйте с карты с пьяницей и лжецом, а то останетесь без штанов и самолюбия, а на практике их запросто можно заменить на "ведьмам". Даже такие на первый взгляд понятливые, как их маленькая беглянка, упорно пытались подгадить жизни моргардским лордам. Она закричала, да еще как. Молодой барон чертыхнулся, попутно забыв про все манеры и помянув дьявола во всех его вариациях. Граф рванулся дальше к их цели, оставив магичку на руках у Дильвейна. Нужно было решать и решать быстро.
- И, что, мать твою с тобой делать, а? – лорд Кастерли прикрывал своей рукой ее лицо, не давая визжать еще громче. Ну не дуры ли женщины?! Просишь их – заткнись ты по-хорошему, нет, нужно открыть рот в самое неподходящее время.
По справедливости, девчонка заслуживала того, чтобы ей полоснули острием по горлу, оставив захлебываться кровью и навечно гнить в трясинах. Но Отец Создатель видимо наказал барона, и все причитания сестры заели у него в голове почище арбалетного болта в бошке покойного Дарелла Дильвейна. Аристан злобно зарычал почти по животному, но противиться совести не смог, он ударил упрямицу эфесом меча по затылку, так что она наконец заткнулась, потеряв сознание. Оставалось лишь перекинуть ее за камень в заросли и все. Жизнь спасена, когда-нибудь зачтемся.
Нагнал молодой барон лорда Брайена, когда тот уже ломал дверь в хлипкую хибарку. Деревянный вход скрипел, но не поддавался, грозя упасть только со строением заодно.
- Вместе – отрезал Аристан и своей массой тела навалился на дверь, помогая Хоуку выбить этот оплот безопасности ведьм к чертям собачьим. Мать милосердно подарила им удачу и дерево на петлях наконец сдалось.  Встретили их не менее радушно, чем в начале боя. В ушах Дильвейна зазвенело, а медальон на шее завибрировал под натиском проклятий. Выставив щиты вперед они с легкостью порубили двух ведьмаков, оставив от них разве что идеальный обед для свиней. Второй же удар Дильвейна достигнул цели и капетингский меч с хлюпаньем вонзился в глаз врага, выйдя одним только острым кончиком из затылка.
- Нормальный шлем видимо Ардерны тебе не купили. – ехидно сказал Аристан, оперившись ногой на распластавшееся тело и вынимая свое оружие из плоти.   - И…это все? Не очень похоже на охрану для короля.
Странная и нелогичная тишина встретила лордов. Обыскав помещения дома, они вскоре наткнулись небольшую комнату, где валялся один лишь заплесневелый матрац и ведро. Разило мочой и потом. Сторонники Ардернов точно удрали недавно и торопились, кое-где лежало забытое оружие, на столе в узком коридоре стоял отпитый кувшин с каким-то ядреным пойлом. Но короля Дариона тут уже точно не было.   -Чтобы их черти в аду драли. – со злости барон запустил глиняный кувшин в ближайшую стену.

Отредактировано Aristan Dilwein (2016-04-20 03:19:30)

[NIC]Bryan Hawke[/NIC]
[STA]ты знаешь, что такое безумие?[/STA]
[AVA]http://s7.uploads.ru/EAoFd.gif[/AVA]
A Perfect Circle - Counting Bodies Like Sheep To The Rhythm Of The War Drums
Жизнь не сделала Брайана высоким атлантом – напротив, он был среднего роста, коренастого телосложения и непомерно вынослив. Правда всё это меркло стоило в тронной зале ему оказаться рядом с дамой выше его не полголовы и с пышными юбками: на этом фоне граф смотрелся не так уж и грозно. Однако здесь был не тронный зал и здесь не было высокой дамы – здесь было поле сражения, где кипели жар гострища, кровь и сталь, а также нервы Хоука, пытавшегося выбить дверь. Впрочем, не так уж старательно. Не подоспей сир Аристан, Хоук, возможно бы, уделил больше внимания тому самому скрипу, топыту, еле слышному кряхтение, что было за 40 квадратных метров от него. Знай он это сейчас, то прихлопнул бы и визжащую девку, и самого барона. Так было бы даже лучше, проще… Так бы все лавры и благосклонный, чуть умоляющий, взгляд достался бы ему одному, но увы, этому не суждено было сбыться. Вместе с Дильвейном они одновременно навалились на дверь и она наконец поддалась. Их ждали. Две рослых деревеньщины, которые болтали какие-то проклятия на неизвестном наречии для Хоука. Лицо графа озарилось улыбкой наслаждения, стоило его клинку встретиться с врагом противника. Это было не трудно. Пусть он и не был атлантом, однако он был гиееной, очень быстрой для такой здоровой детины. Один ударом он прошёл по груди, второй вошёл между рёбер, в бочину. Для того, чтобы вытянуть окровавленный меч обратно, Хоуку потребовалось приложить силу.
- А что ты ожидал? Весь ковен? Расставленные чёрные свечи? Кольцо из ведьм? – заметил граф, забываясь о субординации, - они не ждали, что мы придём сюда. Значит, Гвидеона ждёт засада.
Они ринулись обыскивать небольшое помещение. Помимо двух широких комнат, отделённых хиплой перегородкой, здесь был также чердак и довольно просторный подвал, наспех спрятанных под неровным ковром. Спустившись вниз, они обнаружили… пустую, сырую, вонючую комнату с потрепавшимся матрацем, ведром. Пустую… Лицо мужчины перекосило от гнева. Они были в шаге… в грёбанном шаге, но эта мелкая дрянь просто взяла и заорала. Маленькая подлая сучка. Хоук был в некотором отчаянии. В странном, растекающимся чувстве злости и паники. От короля его отдалял один грёбанный визг… Но не мог уйти так далеко. Граф поспешил выбраться наружу. Вторую дверь он обнаружил ещё при осмотре, а сейчас когда открыл её, то обнаружил следы. Большие мужские следы – отпечаток был хорошо видел на примятой траве и грязи. Мужчина явно был чем-то нагружен. Например, королём Моргарда. Хоук последовал к стойлу. Хромая кобыла встретила его молча, однако их должно было быть тут две…
- Сууууууука! – Заорал граф, воткнув клинок в землю и согнувшись пополам последовательно. Сможет ли Хоул, остававшийся в противоположной стороне поймать беглеца? Смогут ли это сделать его люди, опьянённые жаждой крови? Хоук не знал. Он… Он вдруг увидел под ногами хорошую лепёшку навоза, а в ней интересный отпечаток. Ноги… Но не той… Уже женской. Глаза проследили по предполагаемой траектории. На гневном лице мужчины заиграло сияние больного лихорадкой.
- Оооо… Где ты… Любовь моя… - Хоук сделал пару шагов, - я знаю, что ты тут.
Нездоровая улыбка предвкушающая блаженство едва ли была различима в этой темноте. Крепко вырвав меч из земли, Брайан принялся легонько тыкать острием в стог сена.
- Тебе не спрятаться от меня, - он ходил витиевато, осторожно, прислушиваясь, а когда же клинок встретился с плотью, раздался крик. Ведьма шептала проклятия, однако Хоуку было всё ни почём – зря Игрэйна дала ему свой медальон: с ловкостью рыси он набросился на женщину, ударив эфесом по виску. Она не потеряла сознание, однако на миг сопротивление стало меньше. Меч отлетел в сторону. Широкие, грубые, мазолистые ладони ухватились за белую тоненькую шею. Она пыталась кричать, билась, однако всё было бесполезно. В глазаъ её читался ужас, ненависть, паника, страх… Ещё одни миг и лицо, прежде сморщенный лоб, вздёрнутые брови, губы, пытавшиеся кричать, раздутые ноздри, вдруг расслабились, словно бы их отпустила судорога. Женщина больше не сопротивлялась, а вот Хоук тяжело дышал…

- Где он?
- Кто?
- Король, идиот! – Хоук был зол. Фолен несколько растерян. Не лучшее окончание вечера. К счастью графа, тупоголовый всадник был настигнут стрелой в шею. Она прошла насквозь. И именно этот лучник сегодня стал героем… Хоук не хотел об этом думать, ибо худшее осталось позади. Куда больше его интересовало настоящее состояние короля. Ворвавшись в палаты, он обнаружил Игрэйну, ухаживающую за побитым, неотёсанным Дарионом Мирцеллом.
- Как он? – спросил граф, внимательно наблюдая, правда, до конца не понимая.
- Будет в порядке… - слабо отвечала ведьма.
- Ваше Величество… - Брайан склонил голову, когда король поднял свой взгляд в его сторону.

Все это было крайне не привычным для Эрвин, странным и совершенно из ряда вон выходящим. После страстных речей брата и шумного выезда в бой за королем под радостные возгласы воинов, которые если хоть примерно и понимали на что их ведут, то уже хорошо, лагерь словно вымер. Повисла гнетущая тишина, ожидание грозилось тянуться днями, увлекая все мысли ведьмы в самые жутки закоулки ее фантазии, где каждый раз погибали ее брат или Марцеллус, а горестное известие едва ли могли ей доставить.
Несколько раз шальная мысль рвануть следом, чтобы убедиться в целости последних двоих, заставляла ведьму подыскивать варианты побега из лагеря. Но, стоило взять себя в руки, как здравый смысл убеждал держаться подальше. Это был не ее бой, она едва ли знала ведьм, учинивших подобное сумасбродство, ибо на подобную непродуманную глупость могли собраться только самые отъявленные безумцы без намека на логику, здравый смысл и способность мыслить рационально.  И все же это были ведьмы и колдуны, такие же как сама Эврин и ее брат, еще несколько часов назад призывавший изничтожить ересь на земле моргардской, а теперь наверняка перепачкан кровью тех самых неверных. Утешало наличие амулета, который должен был уберечь от самых страшных проклятий и вернуть ей живыми лишь тех двоих, о которых волновалась ведьма. Остальные могли гореть ясным пламенем в компании своего короля.
Из бесконечности мыслей ее вырвали голоса зовущие на помощь – в лагерь стали привозить первых раненных. Изуродованные оружием или проклятьями, они имели мало шансов на выживание, но лекари старались как могли. Эрвин с беспокойством огладывала каждого, опасаясь увидеть знакомые черты и это чувство волнения сжималось колючим комом где-то внутри, мешая дышать, превращая ее в нечто, что сама она бы призирала. Ведьма ненавидела в себе эту слабость – переживание, волнение, едва ли она бы могла не сойти с ума увидев среди мертвых и смертельно раненных своего брата.
Время шло, раненые прибавлялись, но никаких точных вестей с поля боя не было. Все рассказанные версии отличались, перемешивались с ужасом пережитого и бредом проклятий или горячки, стирая тонки границы выдумки и реальности. Очередная история, а подсознание ведьмы, оказавшиеся слишком предприимчивым, уже подсунуло новую жуткую картинку. Отмахнувшись от дурного видения, Эрвин вышла на воздух из шатра. Запах крови и тут не покидал, уже успев примешаться с вони смерти и пропитать одежду ведьмы. Ее внимание отвлекла мелкая знакомая фигура – Игрейна. Ведьму, оказывается, отправили в лагерь и теперь она дожидалась возвращения остальных.  Мелкая дрянь, продолжавшая служить Мирцеллам всю свою жалкую жизнь. Ей было нечего терять, но бежать так и не решилась, ровно как и убить себя, чтобы наконец отправиться к родным. Подобно грязной шавке, которую все пинают жесткой обувью, она вызывала бы жалость, если бы сама не выбрала себе такую судьбу. Помогать Хоуку, вместо попытки убить мразь пусть и ценой своей собственной! От злобы сводило горло и кровь в жилах застывала. Хотелось немедленно проклясть мерзавку, но единственное, что спасало ведьму – это ожидание возвращения всех. Если бы брату или Марцеллусу понадобилась санация, Игрейна бы спасла их. Все остальное – после, когда те двое буду в безопасности.
Прошло много часов прежде, чем радостно-испуганный вопль прокатился по округе. Вернулись! С этой мыслью Эрвин вылетела из шатра, разыскивая взглядом две знакомые фигуры. Мелькали чьи-то доспехи в крови, раненные конечности, нечто подобное человеку, вокруг которого радостно хороводили и вот – наконец – она выхватила взглядом брата. Словно кто-то снял с нее огромный камень, ведьма вздохнула, облегченно проведя рукой по глазам.  Только сейчас, еще несколько секунду разглядывая все увлеченное шествие, она поняла кем являлось вшивое грязное существо. Нашли своего короля. Такого и заслуживаете. Усмехнувшись чудной картине, Эрвин поспешила в шатер лекарей, куда отправляли новых раненных и где ей было и место в этот момент и в этой ситуации.
Находясь близко к выходу, она могла следить и за происходящим у шатра с королем, куда забежали лекари, а потом и привели Игрейну. Ведьме явно не здоровилось, от всего происходящего, запугивания и издевательств Хока ее периодически пробивала мелкая дрожь. Она что-то прикладывала к ране на руке, явно пытаясь сконцентрироваться и помочь себе, но ее немедленно поволокли к королю. На фоне окровавленности всех присутствующих, на рану ведьму никто не обратил внимания. Никто, кроме Эрвин. Когда через несколько минут Игрейна выскочила из шатра, целенаправленно двигаясь к тому, где хранились ее снадобья, ведьму качнуло. Кто-то из солдат тут же кинулся к ней, требуя помочь королю, другой тут же попытался настоять на отдыхе для ведьмы, пока королем занимаются лекари. Кем были эти двое Вина не знала, да и не все ли равно. За собственным спором они даже не заметили, как Игрейна оперлась спиной о дерево, медленно сползая вниз под проклятьем Эрвин. Ее взгляд вдруг начал рыскать вокруг, явно ощущая влияние другой ведьмы и когда она выискали в массе людей леди Дильвейн, то замерла. Взгляд ее не выражал ничего кроме смертельной усталости и тоски, она как-то облегченно выдохнула и едва заметно кивнула. К удивлению Эрвин, ее проклятье с легкостью набирало обороты – Игрейна не спешила помочь себе, она просто закрыла глаза и улыбалась блаженной улыбкой.
Ее близкие были мертвы, стояли тенями над ведьмой все эти годы, но уйти она едва ли могла решиться сама. Возможно поэтому, а может надоело быть удобной собачонкой такого же ручного пса Хоула и его хозяев. Какой бы из вариантов не родился в сознании Игрейны, она впустила в себя маледикцию без сопротивлений, издав тяжкий вздох, когда шум перебранки ее сопровождающих закончился.
От внутреннего кровотечения ведьма потеряла сознание. Ее тут же подхватили и потащили в шатер где находились остальные раненные, только сейчас обратив внимание на жуткую рану на руке. Кто-то кричал, приказывал немедленно вылечить ведьму, над ней склонили лекари со своими травами, микстурами и снадобьями, но все было бесполезно. Игрейна так и не пришла в себя, а спустя несколько часов толпа собравшихся вокруг стала расходиться, оставляя бездыханное тело ведьмы. Один из лекарей предположил смерть от заражения крови и нанесенных ран, но достоверно сказать никто не мог, ведь санатор мог себя вылечить. Единственным вариантом оставалось ее самостоятельное решение не помогать себе и отойти в мир иной.

Отредактировано Eirwyn Dilwein (2016-05-11 12:49:39)