Когда пришло это известие, была глубокая ночь. Вопреки поэтичным уверениям, Адриана не провела ночь без сна в дурном предчувствии. Нет, она ничего не подозревала, в ее маленьком мирке была тишина, размеренная и волшебная в этот летний вечер, плавно перешедший в ночь.
Разумеется, она считала слишком опрометчивым и каким-то по-детски упрямым действие брата, который вечером выехал из Бэйлора, чтобы нагнать кучку безобидных дезертиров, но у нее так же не было весомых аргументов против его военного азарта. Ему было безразлично, что произойдет в его отсутствие, и это раздражало и пугало Адриану, но эмоции свои она предпочла скрывать: мужчины не любят, когда женщина выражает свое мнение по вопросам, которые, на их взгляд, ее не касаются.
Адриане пришлось смолчать, и вот результат. Не прошло и пары дней после отбытия брата со славной армией к границам графства, как к ней тут же прислали гонца.
Молодой сокольничий, которого недавно нанял на службу Эдвард, вероятно, в силу своей неопытности вовсе позабыл о приличиях и ворвался в спальню леди Бэйлоршира без предупреждения. Лишь ругань служанки за дверью позволила молодой женщине хотя бы проснуться и накинуть на себя подвернувшуюся одежду, дабы не пристать перед слугами в крайне личной одежде.
- Раз уж пришел - говори. Судя по твоей настойчивости, вести очень важные, -  поднимаясь и обходя незваного гостя кругом, произнесла Адриана. Снедающие сомнения и страхи не должны были прорваться наружу, выдержка и гордость, которую уязвил этот мальчишка, явившись к ней, не позволили демонстрировать иные чувства.
- Прошу прощения, миледи, но... но известия действительно важны. Лорд Эдвард, наш доблестный воин... он нагнал дезертиров в соседней деревне. Была бойня, кровавая бойня. Милорд тяжело ранен,- было видно, что гонец был напуган не меньше, чем сама молодая женщина. Но стоило лишь взглянуть на нее, чтобы понять - выдержка дала сбой. Адриана ни рыдала, ни упала в обморок, никого не обвиняла и не стала жалеть себя, но краска схлынула с лица, и девушка стала похожа на призрака в этой полузатемненной комнате. Спросив, знает ли еще кто-либо из домашних (в ответ услышала, что пока об этом знала лишь мать), она велела не доносить пока эту новость до детей Эдварда, чтобы не вызвать лишнего волнения, и на время затихла, присев на край кровати. Будто бы опомнившись через несколько минут, Адриана велела служанке заняться гостем: накормить, дать новую одежду и денег, хотя за дурные вести положено было отрубать голову.

Остаток ночи Адриана провела в мрачных мыслях, поэтому, едва за окном забрезжил рассвет, отправилась в ту самую деревушку в сопровождении солдат и пары лекарей, даже не оповестив об этом Маргарет. Дорога казалась утомительной и мучительно длинной, хоть, по заверениям гонца, до деревни от Бэйлора было рукой подать. Еще утомительней было ожидание: уже несколько раз Адриана убеждала себя в том, что ей не нужно было медлить и отправляться к брату сразу же. Если ей так же сообщили эту весть, значит, Эдвард нуждается в ней, как ни в ком другом... отчаяние в душе молодой женщины боролось с обидой и злостью на саму себя. Сейчас она надеялась лишь на то, что сумеет успеть вовремя и не разочарует этим брата, которому итак приходится несладко.
Едва заприметив на горизонте палаточный лагерь возле сожженной деревни, Адриана приказала остановить экипаж и бросилась на поиски Эдварда. Один из солдат помог ей найти ту самую палатку, куда она вошла сразу же за лекарем.
- Эдвард! - в глазах блеснули слезы. Адриана не верила своему счастью, - Хвала Создателю! Мой дорогой брат... - припала к руке мужчины Адриана, мысленно горячо молясь. Ожидания самого страшного остались позади, и теперь девушка была уверена, что со временем все наладится. При первой же возможности они вернутся в Бэйлор, где семья выходит его, а пока ему будет достаточно ее присутствия и мастерства лекаря, трудившегося над его боевым ранением.

Отредактировано Adriana Barateon (2016-03-05 15:02:31)

Адриана не любит, когда ее мысли становятся беспокойными, тревожными. Это причиняет ей невыносимую боль, особенно тогда, когда она не может скрывать их под маской сдержанности, счастья и умиротворения. Эти мысли начинают управлять ей и ее поступками, заставляя спонтанно принимать доселе неожиданные решения.
Вот и сейчас, стоя рядом с Эдвардом, леди Бэйлоршира ощутила заметный укор совести. Все же не нужно ей было приезжать сюда - она-то думала, что ее приезд укрепит его силы, подарит надежду... а брат просто хотел, чтобы она преспокойно отправила ему подмогу и продолжила заниматься своими делами в Хайгардене. Но как было трудно решить и понять это ночью, в страхе за жизнь дорогого тебе человека!
Меньше всего Адриана хотела, чтобы Эдвард винил в ее приезде других. Ни сокольничий, ни лекари, ни воины не были повинны в сложившейся ситуации - это был ее выбор, пусть и не очень осознанный. И девушка терпеливо ждала, слушая брата. Губы тронула легкая улыбка, стоило только услышать такой родной, успокаивающий голос.
- Мое место рядом с теми, кто нуждается во мне. Ты ведь знаешь, что всегда можешь положиться на мою поддержку и помощь в непростые минуты своей жизни. Хоть дома, хоть на поле боя, - как-то нелепо пожала плечами Адриана, отпуская руку брата и внутренне ругая себя за то, что так открыто поддалась слабости. Ей не хотелось ехать домой одной, не хотелось оставлять брата в таком состоянии, но повлиять на его решения она не могла. В голосе Эдварда с самого начала слышались нотки недовольства и укора, которые девушка так не любила и в какой-то степени побаивалась.
Но молодая леди также понимала, что он все непременно решит правильно, лучшим образом. И он действительно сделал правильный выбор, позволив ей остаться. Адриане будет куда лучше находиться здесь, рядом с ним, чем мучить себя тревожными мыслями в Бэйлоре. Да и помочь, если нужно будет, она точно попытается.
- Хорошо, - она была рада тому, что Эдвард также понял это, - как только все немного утихнет, мы вернемся домой вместе. В одиночку в Хайгарден ты меня не отправишь, - Адриана вновь взяла руки Эдварда в свои. Голос ее звучал твердо, но, казалось, что она больше пытается убедить в этом себя, чем брата. Он-то отправит, стоит новой опасности появиться на горизонте, как бы девушка не отпиралась. Она и меч толком в руках не держала, на поле боя от нее будут одни лишь проблемы.
Но, с другой стороны, каких слов от нее еще следовало ожидать? Какое может быть решение в этой ситуации? Домой... домой... с таким ранением ему здесь не место, к тому же, родные так же будут волноваться. Адриана вновь поняла, как опрометчиво поступила, слишком спонтанно приняв такое решение - ее неожиданная поездка к брату может вызвать кучу нелепых теорий насчет состояния Эдварда. Тогда нужно не забыть оповестить мать о том, что все, более-менее, идет гладко.
Мысли все еще находились в полном беспорядке, поэтому Адриана считала, что сделала все, что было в ее силах. И пока она могла лишь подчиниться старшему Баратэону, оставшись в шатре и ожидая каких-либо указаний.

Отредактировано Adriana Barateon (2016-03-19 01:11:50)

Сколько Адриана себя помнит, она с детства была слишком своенравна - никто не мог запретить ей что-либо, поэтому до сих пор молодая леди могла поступать так, как хочет, руководствуясь не разумом, а чувством. Наверное, ей просто повезло, что такое качество со временем не превратилось в эгоизм. И если мать в подобные моменты лишь осуждающе качала головой, то отец и братья убеждали Адриану в том, что такая черта характера присуща всем Баратэонам и ничего страшного в этом нет.
Что сейчас, собственно, и делает Эдвард. Уже в который раз Адриана замечает, что он оказывается чертовски прав. И в который раз она вынуждена с ним согласиться, виновато кивая и сцепляя руки в замок от внезапного волнения.
- Но кому, как не мне... - немного помедлив, девушка вздохнула и перевела взгляд на лекаря, делавшего свою работу. Определенно, сейчас не время для оправданий. Пора просто признаться, что она вновь допустила ошибку - ее женский удел состоит в помощи матери в Бэйлоре, а не брату здесь, - хорошо. Впредь я постараюсь быть осторожнее, - именно постарается. Обещать что-то она не могла - какова вероятность, что подобных ситуаций с Эдвардом больше не случится? Так или иначе, Адриана должна заботиться о нем, как верная сестра. И плевать, если из-за этого пострадает ее репутация или статус.
Прикрыв шторы шатра и услышав просьбу лекаря, леди Бэйлоршира поспешно направилась к выходу. Тем более, сейчас ей нужно было пройтись, чтобы хоть немного прийти в себя. Кажется, ей нужно побольше молчать, иначе гнева брата Адриане точно не избежать. А раненному и вымотанному битвой Эдварду, она была уверена, это нужно меньше всего.
Они не успели хватиться ее, как Адриана вернулась, принеся с собой чистое полотенце и бутыль питьевой воды - все, что она смогла найти в своем экипаже и у выживших жителей деревни. Передав вещи лекарю, она присела рядом и коснулась рукой лба Эдварда, аккуратно стерев рукавом выступившие капли пота. Услышанное обрадовало и успокоило девушку: значит, едва брату станет лучше, они смогут вернуться в Бэйлор. Здесь, на пепелище, им не место.
- Аминь, - кивнула Адриана, легко улыбнувшись, - да будет эта победа назиданием для других лордов, которые захотят восстать против нашего дома. Теперь, благодаря тебе, мы все можем спать спокойно, - она и не сомневалась, что ее брат, славный воин и, к тому же, справедливый граф, одержит победу над Сомерсетом. Да будет Отец-Создатель свидетелем, бывший граф Сомерсета первым начал эту войну, а посему получил по заслугам. По-другому и быть не могло. Пока Бэйлорширом управляет такой человек, как Эдвард, его жителям бояться нечего.
- Матушка? - на секунду Адриана опешила от такого вопроса, растерянно глядя на графа. Затем поднялась со своего места и направилась к столику с кувшином. Наполнив один из стаканов вином, она передала его Эдварду и вновь присела рядом, - если честно, я даже не успела зайти к ней перед тем, как уехала, поэтому не знаю. От сокольничего, принесшего весть, я слышала, что она взволнована. Наверняка, она рассказала обо всем Роланду и Норин, - пожав плечами, поведала брату Адриана, - нужно послать гонца в Хайгарден. Передать, что с тобой все в порядке и что скоро мы вернемся обратно, - даже несмотря на то, что вернутся они, скорее всего, вечером, томить родственников в мучительном ожидании леди не хотелось.

Отредактировано Adriana Barateon (2016-03-26 21:05:55)

Адриана слушала, смотря на брата с доброй, хоть и несколько горькой усмешкой. В этом и был весь Эдвард: армия всегда волновала его больше, чем собственное здоровье. Конечно, она не имела права, да и вовсе не хотела винить его в этом, хотя бы потому, что считала такое отношение к своему окружению самым правильным. Но не винить не значит одобрять, однако Эдвард выслушает ее мнение в таком вопросе? Война - дело исключительно мужское, и женщине, как и ее мыслям по этому поводу, здесь места не было.
Поэтому пришлось лишь молча кивнуть и остаться сидеть на своем месте, в то время как Эдвард поднялся и, подойдя к выходу из шатра, посмотрел на происходящее на улице. Адриана внимательно следила за каждым его движением, не решаясь вновь заговорить - в кои-то веки ей нужно было помолчать и дать брату время на собственные размышления. Как только он схватился за перевязанный бок, леди вскочила и уже хотела бежать к Эдварду, но, встретившись с ним взглядом, все же остановила себя. Мужчины не любят, когда их слишком сильно опекают, особенно по пустякам, а он считал это ранение именно пустячным. Это вызывало у Адрианы подлинное негодование, но спорить с ним она не стала.
Однако предаться беспокойству за брата вновь не представилось возможным - неожиданные слова прозвучали в шатре словно гром среди ясного неба. Услышав незнакомый голос, Адриана обернулась и едва не ахнула. В другом конце шатра стоял человек, а аркебуза в его руках была направлена прямо на нее. От внезапного страха ноги стали ватными, и молодая леди даже не посмела пошевелиться, а взгляд ее был прикован непосредственно к оружию. Оставалось только молиться, чтобы мужчина не вздумал стрелять - как бы эгоистично это ни звучало, но Адриане все же была дорога собственная жизнь. Правда, поняла это она немного поздно - обо всех опасностях, подстерегавших ее здесь, нужно было подумать еще в Бэйлоре, прежде чем нестись сюда сломя голову. Кажется, сейчас самое время признать свою ошибку и правоту Эдварда?
Тон графа Баратэона был гневным, но в то же время раздражающе спокойным. Не хватает воздуха, и Адриана не знает, где легким его взять - обессиленно открывает и тут же закрывает рот, но ничего не чувствует. Она не может поверить в сложившуюся ситуацию, а потому недоумевающе переводит взгляд на Эдварда, в надежде, что он вот-вот скажет, что все это глупая шутка, что это все - проверка ее железных нервов, которую она с треском провалила. Но он лишь успокаивает ее, и от его слов почему-то становится еще страшнее.
В шатре наступает гробовая тишина, и Адриана вновь поворачивается к незваному гостю. Наверное, она бы сейчас отдала все на свете, если бы смогла узнать, о чем он сейчас думает. Он все-таки собирается стрелять или же у него не хватит духу сделать это? На мгновение леди Баратэон прикрывает глаза, а когда открывает, то замечает рядом с ним Эдварда - за какие-то пару секунд он успел преодолеть расстояние между ними и выбить аркебузу из его рук. Но в руке дезертира блеснуло лезвие кинжала, однако, как оказалось, ненадолго. Пара движений - и кинжал легко вошел в его собственное горло. Когда мужчина, наконец, упал на землю, Адриана подорвалась со своего места и выбежала из шатра.
- Скорее, сюда! - к счастью, на выходе она столкнулась с одним из солдат армии Эдварда. Объяснить чего-либо она не успела - тот, не долго думая, подозвал еще пару сослуживцев и быстро вошел в шатер. Адриана же быстро направилась за лекарем, хотела войти к брату за ним, но в последний момент остановилась, чтобы наконец-то перевести дух. Для большей трагичности, наверное, не хватает только ее истошного крика, но в горле застрял ком. Адриана оседает на землю, обхватывая колени руками и стараясь сдержать подступившие слезы. Терпеть уже не было сил, но девушка все же постаралась не дать волю эмоциям; по крайней мере, Эдварду сейчас совсем не до этого.
Адриана не помнила, сколько просидела возле входа в полнейшем одиночестве, но когда поднялась и вновь вошла в шатер, там, кроме брата, не было никого.
- Надеюсь, дела закончены? - вздыхая, спрашивает Адриана, поднимая глаза на графа, - если да - мы в срочном порядке должны вернуться, - в голосе ее не было страха, только укор. Если уж он не жалеет ее, то пусть хоть пожалеет себя - второго такого "нежданного гостя" его ранение точно не перенесет. Ему нужен покой, и в этом он не сможет ее переубедить.

Отредактировано Adriana Barateon (2016-04-17 01:07:01)

Неужели Эдвард, наконец, соглашается с ней? Адриана молча выходит из шатра и направляется в карете, стараясь не оглядываться на сожженную деревню и горы трупов вокруг. Главное - не сломаться окончательно, только не сейчас. Эдварду сейчас точно не до ее истерик, тем более, этим она только докажет то, что поступила неправильно, приехав сюда. Но ведь как не хочется признавать собственных ошибок! Тем более, граф Баратэон прекрасно знает, что все, что делала Адриана, направлено лишь ему во благо. Просто никто не мог предугадать, что ее рвение помочь выйдет всем боком.
Адриана замирает на секунду, касаясь дверной ручки кареты, а свободной рукой устало путаясь в волосах. Кажется, она еще не окончательно перевела дух после всего, что сегодня случилось. Из ступора ее выводит голос брата, что звучит где-то далеко за спиной - значит, он уже вышел из шатра и направляется к карете, чтобы наконец покинуть это ужасное место. На миг девушка оборачивается, поджимая губы, а затем дергает ручку. Адриана забирается в карету первой и сразу же отворачивается к противоположному окошку, стараясь не сталкиваться с Эдвардом взглядом. Нет, она ни в коем случае не обижена на него - скорее, на себя.
Некоторое время они ехали молча. Пару раз Адриана оборачивалась на графа, сидящего рядом, но стоило ему тоже повернуться, как она тут же опускала глаза, показывая этим, что говорить ей не хочется. Она предугадывала, о чем может пойти их разговор, но попросту не знала, как вести себя, как отвечать. Но разве можно долго молчать в такой ситуации? Когда Эдвард все же начинает расспросы, леди Бэйлоршира поворачивается к нему, прикрывая глаза и набирая в грудь побольше воздуха.
- А ты как думаешь? - она старается подбирать слова тщательней, стараясь следить за тоном и за тем, чтобы голос не дрожал, не выдавая волнение. Но получается чертовски плохо - впрочем, как всегда при таких разговорах и бывает, - чем ты руководствовался, когда направился прямо на этого человека?! А если бы у тебя не получилось... если бы ты пострадал еще больше? - Адриана судорожно сглатывает и ощущает, как щеки обжигаются слезами. Не сдержалась. Со своими страхами она бы справилась легко, но эти вопросы заставили ее вспомнит о самом страшном - о том, что именно Эдвард подверг себя такой опасности.
С долей недоверия она вкладывает свою руку в руку брата и пододвигается ближе, чтобы обнять. Чувствует его дыхание, молча слушает, не смея перебивать. Вот как он может сейчас просить ее улыбнуться? Эта улыбка нужна и ему, и ей в последнюю очередь. Небрежным жестом смахнув слезы со щек, Адриана отстраняется и слегка приподнимает уголки губ. Когда карета въехала в небольшую колею, лицо Эдварда на мгновение изменилось, исказившись болью, и это добило девушку окончательно. Вместе с этим разрушилось все ее самообладание, и не осталось никаких сил сдерживаться. Вновь обнимая графа, Адриана срывается на сдавленные рыдания, ругая себя за то, что все-таки поддалась чувствам.
- Никогда, никогда больше не вздумай так подвергать свою жизнь опасности, слышишь?! - восклицает она, прижимаясь к нему крепче, - я понимаю, ты воин, но прежде всего ты сын, отец... брат, - глубоко вздыхая, чтобы успокоиться, произносит девушка. Затем снова отстраняется, переведя взгляд на раненный бок графа, но коснуться его не решается. Если кафтан не окрасился кровью - значит, пока поводов для беспокойства нет. Но разве умаляет этот факт волнения Адрианы? Едва ли.

Вот снова он за свое! Адриану накрывает волна отчаяния и негодования - она сжимает кулаки, готовясь колотить ими по груди брата, но, вовремя вспомнив о ранении, беспомощно опускает их. Вместо этого она только отстраняется, многозначительно смотря на Эдварда и кивая на каждое его слово. Конечно, только Адриана в семье является той, кто может так импульсивно рисковать своей репутацией, в то время как должна быть образцом приличия и невозмутимой холодности Баратэонов. Но сейчас не та ситуация, когда она может судить о приличии своих поступков. Когда же, наконец, успокоится ее сердце, когда перестанет заниматься самобичеванием ее душа? Адриана прекрасно понимала, что будет помнить свой поступок еще долгое время, и каждый раз будет корить себя за него. Хочется спросить, зол ли на нее до сих пор сам Эдвард, но девушка так и не решается этого сделать, поэтому лишь стыдливо прикусывает нижнюю губу и опускает глаза.
- Хорошо, будь по-твоему, - печально улыбается леди Баратэон, доставая из рукава платок и приложив его к глазам, - я успокоюсь, но только ради того, чтобы не нарваться на гнев матушки, - она усмехается, видя, как брат меняется в лице. Пусть и он перестанет переживать за нее, будет думать, что она вновь улыбчива и весела как прежде, что ничего больше не тревожит ее души, хоть на деле это вовсе не так. Вновь оказавшись в крепких братских объятьях, Адриана на мгновение прикрывает глаза, пытаясь насладиться этим моментом. Все-таки, несмотря на все опасности, они возвращаются домой целыми и невредимыми, и эта мысль потихоньку начинает греть ей сердце.
Наконец, вдали виднеется родной Хайгарден, и Адриане приходится отпустить брата, чтобы тот вышел из кареты первым, и спускается с подножки сразу за ним. Услышав шепот Эдварда, она вновь печально усмехается. Как же он не поймет, что не нужны ей эти подарки, особенно сейчас, когда он находится в таком состоянии? Но приходится все же утвердительно кивнуть, соглашаясь не рассказывать все подробности матушке и не разводить лишнюю панику. Конечно, без ее упреков и наставлений все же не обойтись (как же могла Адриана уехать так рано и вообще поехать туда, где женщина не нужна совсем?!), но девушка дала себе слово, что вынесет предстоящий разговор молча и обязательно попросит у леди Нортон прощения. Она итак уже начала жалеть о своем поступке, не хватало еще того, чтобы мать напоминала о нем при каждом удобном и неудобном случае!

Весь вечер следующего дня Адриана, как и положено леди ее положения, занималась вышиванием в своих покоях. От этого занятия, уже успевшего ей порядком наскучить, ее отвлек стук в дверь. Вошедший слуга сообщил, что Эдвард пожелал видеть ее, и леди Баратэон незамедлительно отправилась к брату. В голову лезли тревожные мысли, но Адриана старалась не думать о плохом, хоть по мере приближения к покоям графа сердце от нарастающего волнения билось все быстрее.
- Эдвард, - тихо произносит леди Бэйлоршира, входя в покои и направляясь прямо к брату, - ты звал меня? Что-то случилось? - она оглядывает графа, пытается заглянуть в его глаза. Он выглядит удивительно свежим и отдохнувшим, будто и не покидал замок в последние дни. Вместе с ним девушка присаживается на диван, и смущенная улыбка появляется на ее губах, стоит ей услышать его слова.
- Ах, Эдвард, мой дорогой брат, - невесомо касаясь щеки графа, продолжает Адриана, - ты же знаешь, что я не могла поступить иначе. Это долг любой сестры, любого Баратэона, мой долг. Я лишь хотела как лучше. Надеюсь, ты не злишься на меня за это, - наконец-то она озвучивает свои мысли, что тревожат ее второй день.

Отредактировано Adriana Barateon (2016-06-27 17:50:05)

Внезапная радость и какой-то детский восторг охватили Адриану, стоило ей увидеть неожиданный подарок брата - она долго крутила брошь в руках, наблюдая, как та переливается в свете вечерних огней. И все же продолжала слушать Эдварда, который уже в какой раз просит ее быть осторожной и менее опрометчивой, хоть прекрасно знает, что она не может ничего ему обещать. На ее месте так поступила бы любая любящая сестра, да и самой Адриане стало гораздо спокойней, когда она увидела живого графа своими глазами, а не сидела в замке и ждала писем с поля боя.
- Я постараюсь, Эдвард. Правда постараюсь, - единственное, что сейчас могла пообещать ему сестра - попробовать быть такой, какой он хочет ее видеть, какой ее хотят видеть другие, какой она вообще и должна быть. Первое время будет тяжело, но она справится - Баратэонам никогда не были страшны трудности.
- Спасибо. Эта бабочка чудесна, - улыбнувшись брату, Адриана захлопнула пустую шкатулку и аккуратно приколола брошь к лифу. В комнате постепенно воцарился покой, а беседа так внезапно перешла в мирное русло, что казалось, будто вчера вовсе ничего и не произошло. Не было той ужасной битвы, армии не сходились в смертельной схватке, не было того самого негодяя, внезапно появившегося в шатре.. тревожные мысли, что беспокоили Адриану раньше, наконец-то покинули ее. Тем более, брат сказал, что хотел сказать ей что-то еще - судя по его серьезному взгляду, разговор и вправду был важным. Весело кивнув, леди Баратэон накрыла его руку своей и приготовилась слушать.
Однако новость, которую он с торжествующим выражением лица сообщил девушке, отнюдь не привела ее в восторг, который он ожидал. Наоборот, она была столь обескуражена, что невольно захлопала глазами, пытаясь понять, не шутит ли брат. Вечер резко перестал быть веселым и померк, будто бы все свечи в комнате внезапно погасли под порывом ветра.
- Как это, ты снова решил жениться?! - воскликнула Адриана, даже не пытаясь скрыть удивления, - почему? - наверное, нельзя было придумать вопроса более глупого, чем этот - мужчина в расцвете лет не может долго наслаждаться одиночеством. Анна Невилл умерла десять лет назад, поэтому с того времени обязанности хозяйки дома взяла на себя леди Нортон, и Адриана в последнее время присоединилась к ней в качестве помощницы. Наверное, пора было уже понять, что Маргарет в силу возраста выполнять их все тяжелее, да и Адриана может в любой момент покинуть Бэйлор и переехать к супругу. Но сейчас подобное даже в голову леди Баратэон не приходило - ее вдруг охватило такое удивление, что она даже печали особой не почувствовала.
- Это, конечно, замечательно, но... но как же я? - Адриана опустила голову и от нахлынувшей обиды небрежно сжала в руках юбку платья, словно глупая девчонка, - как же Роланд, Норин? Ты уже рассказал им? Как они отнеслись к твоему неожиданному решению? - с некой жалостью в голосе произнесла она, словно надеялась, что слова детей Эдварда что-то решат - если уж он твердо намерен жениться на этой женщине, то он обязательно это сделает. Наверное, пора уже признать, что если этот союз выгоден ему и дому Баратэонов в целом, нужно принять эту весть с достоинством. Но Адриана так боялась, что Эдвард отдаст этой женщине всю любовь и внимание, которое теперь принадлежат ей! Будет особенно обидно, если она этого даже не заслуживает - кто знает, какова леди Аррен по характеру.
- Когда она прибудет в Бэйлор? - леди Баратэон подняла глаза на брата. Наверняка, он уже послал за ней людей, поэтому нужно быть готовой принять гостью в любой момент и заодно познакомиться.

Отредактировано Adriana Barateon (2016-07-17 16:42:56)

- Да, конечно. Прости, глупо с моей стороны спрашивать о таком, - с некоторой долей обиды в голосе промолвила Адриана, опустив голову и стараясь более не пересекаться с братом взглядом, - я все прекрасно понимаю, - это было правдой лишь отчасти: судя по тому, как оживленно Эдвард рассказывал о своей избраннице, дело не только в холодном расчете. Да, Адриана ревновала. Да, Адриана боялась, что с появлением в жизни брата новой женщины их отношения как-то поменяются - известно много случаев, когда супруга, не найдя общего языка с семьей мужа, всячески настраивала последнего против них. Хотелось верить, что все пройдет хорошо, и сейчас Эдвард постарался убедить сестру в этом. Голос графа звучал убедительно, но сквозила в нем еще какая-то нотка (или же взволнованной Адриане так только кажется?), которая заставила леди Баратэон с опаской взглянуть на брата. Протянув к нему руку, она послушно кивнула, стоило Эдварду накрыть ее своей ладонью.
- Ты ведь знаешь, я всегда очень остро переживаю любые перемены, особенно, если они касаются моей семьи, - вздохнув, продолжила девушка, - но я искренне надеюсь, что с появлением здесь леди Аррен ничего не поменяется. Ну, кроме того, что ты станешь чуточку счастливее, чем сейчас, - поступает ли она правильно, говоря именно эти слова? Адриана и вправду не могла не переживать за брата - заботливая сестра, это в ней вряд ли что-то в этом мире сможет убить. Но отчего-то она не верит словам Эдварда, потому что взгляд замирает на письме графа Глостершира в его руках. Это явно не первое письмо, и не последнее. Сколько же они ведут переписку, договариваются насчет этого? И если бы не произошедшее, когда он собирался рассказать Адриане об этом? Может, все уже вокруг знают, а только одна она ни о чем не знает и не подозревает? Спросить об этом у леди Баратэон не хватило смелости - сейчас явно не время для того, чтобы искать еще один повод для обиды.
- Обещай мне, Эдвард, - Адриана старается говорить ровно, но голос дрожит, потому что это письмо как острый кинжал полосует по сердцу, - обещай мне, что все будет хорошо! - наверное, ее бледность сейчас совсем не играет ей на руку. Тяжело вздохнув, леди Бэйлора замолчала, сжав руку брата, пытаясь собраться с силами. Она ведь Баратэон, значит, должна стойко принимать все повороты судьбы, даже самые крутые и неожиданные. На миг приходит осознание, что Адриана, возможно, самый неидеальный представитель этой семьи, но она сразу пытается это забыть - тревожных мыслей в ее голове сейчас итак предостаточно.
- А я пообещаю, что окажу... будущей хозяйке Бэйлора, - как же трудно ей даются эти слова! - достойный прием. Я всегда была с тобой и принимала любые твои решения. Пришло время принять и это, - Адриана попыталась улыбнуться - так же тепло, как несколькими минутами раннее, стоило Эдварду преподнести ей подарочную брошь. Если ему действительно так важно, чтобы этой женщине было комфортно в Хайгардене, то леди Баратэон и вправду постарается его не подвести.
- Пока я нужна здесь, об этом можно не беспокоиться, - небрежно пожала плечами Адриана, стоило ей услышать слова о своем замужестве. Но как бы она ни пыталась отмахнуться от этого разговора, брат был прав - в ее возрасте стоило подумать и о собственной семье, - вернее, есть о чем, но.. всему свое время. Сейчас главное совсем не это, - она даже кивнула в утверждение своих слов и того, что полностью понимает решение брата жениться. Понимание и вправду приходило, только медленно, но Адриана была уверена - придет со временем, обязательно придет.