- Папа, как она? – шепотом спросила девушка у своего отца, который являлся знаменитым на весь город, если не на все графство лекарем. В прочем, слава Зороастра наверняка вышла и за указанные пределы графства, поскольку к нему за советом не редко обращались и правители соседних графств Атлантии и Гасконии, не говоря уже о том, как каждый желал быть причастным к благому делу, присылая к великому человеку не только учеников, но и пожертвования. Однако Зороастр приходил на помощь не только к богатым жителям Анд. За помощью к нему всегда могли обратиться также простые жители города и его окрестностей, и ведь никто не слышал отказа от великого ученого мужа.

- Жар не удается сбить, - покачал головой почтенный врач, тихонько ответив на вопрос своей дочери. – Ей нужно протянуть хотя бы до утра – тогда будет надежда на то, что она будет жить, - поставил свой вердикт он, при этом, тяжко вздохнув. Как рассказать молодому мужчине, который пришел к великому Зороастру за спасением, что его жена может умереть в течении ночи, лекарь не знал.
- Я останусь с ней, - решила Андромеда, посмотрев на своего отца. – Я знаю, что нужно делать, - в такт своим словам девушка согласно кивнула, будто бы убеждая отца. – Когда будут изменения, я утром буду ждать тебя или пошлю за тобой. А пока ты можешь отдохнуть – ты ведь весь день провел с больными в лечебнице, - добавила она, прежде чем проститься с отцом, который оставил на ее попечение женщину в горячке. И Андромеда не сводила с нее глаз всю ночь, меняя компрессы, давая воды, а также делая все то, что было необходимо, мысленно моля Создателя о том, чтобы тот даровал молодой матери здоровье и жизнь. Все-таки ее маленькому сынишке, появившемуся сегодня свет еще понадобится его мама. Это знала Андромеда и по Тану, который иногда спрашивал о матери у своей старшей сестры. Увы, но он не мог пока понять, почему мама оставила его и ушла к Создателю на небо. Невозможно тяжело было осознавать, что такая же тяжкая жизнь без матери ожидала еще одного маленького ребенка, у которого в отличии от Тана был только его отец, которому наверняка придется работать не покладая рук, дабы прокормить себя с сыном.
Ночь миновала, и женщина была все еще в горячке, но зато была живой. Естественно, Андромеда не желала оставлять ее одну, а потому отправила ее мужа к отцу – заодно еще проветрится. Вот только девушка никак не ожидала того, что отца ее не окажется дома.
- Это как его на рассвете позвали? Куда позвали? – возмутилась Андромеда, когда вернулся бедняк в свою лачугу.
- Говорят к самому адмиралу,… но может и не стоит его беспокоить, госпожа? Адмирал – это такая знатная личность, мы подождем. Мы привыкли, - неловко даже как-то высказался мужчина, решивший наверняка, что сейчас наступил тот момент, когда ему стоит смириться с обстоятельствами.
- Ну, ничего себе! Это как, не стоит беспокоить? Сейчас я схожу и все узнаю! – сообщила она и прямиком направилась к дому адмирала Тааса, который нашла при помощи нескольких прохожих. Конечно же, тем было любопытно, зачем дочери лекаря Шараф эль Дина понадобился дом этого знатного господина. Однако никто так и не рискнул последовать за ней, что в прочем, было весьма хорошо.

Отредактировано Andromeda Sharaf el Deen (2016-04-26 23:47:55)

Девушка поначалу тихонько постучалась в дверь, однако хотя бы малейшего отклика по ту сторону оной она не услышала. В прочем, как и никто не стал впускать дочь Зороастра, известного далеко за пределами Андширра лекаря и философа, который спас не одну жизнь и наверняка ещё не одну спасет. И, если Андромеда поторопится, то наверняка отец спасет сегодня и Фатьму, за которую так переживал ее муж, да и сама девушка. Как-никак, но ей была хорошо знакома боль потери столь близкого человека. Но, куда больше она запомнила то мгновение, когда ее сердце словно разорвалось на части из-за того, что не могла ничем помочь своей матери и была вынуждена смотреть вместе с отцом на то, как молодая еще Фериде увядает на их глазах, как сгорает от жара ее тело, прежде чем Создатель не призвал ее к себе, облегчив ее муки и страдания. И в тот же час они все понесли такую потерю, которую восполнить никогда не будет возможным. Так что, Андромеда считала своим долгом достучаться в эту дверь дома уважаемого адмирала, чтобы отвести его к тому, кто его ждал всю ночь. Отец ведь знает, что теперь он может сделать для Фатьмы! Он знает, какие лекарства следует дать ей и обеспечить новорожденного ребенка возможностью расти при матери. Ведь сколько же в приюте было таких сирот, что потеряли своих матерей, едва только успели сделать свой первый глоток свежего воздуха.
Андромеда стала громче стучать и тогда ей открыл дверь старый слуга, причитая при этом так, словно бы названная гостья доставила ему лично какой-то дискомфорт или же подбросила ему работы.
- Чего вам будет угодно, госпожа? – спросил у юной девушки слуга, видимо, обуздав свое желание отправить незнакомку восвояси. Адмиралу худо, а доктор пока тольо начал колдовать над травмой Тааса.
- Я – дочь лекаря, Зороастра Шараф эль Дина, Андромеда Шараф эль Дин, - назвалась кареглазая девчонка, переступив порог богато обставленного, как она успела заметить, дома. Здесь было много картин, ваз и вычурных изделий, призванных украшать обитель ее хозяина, который лишь недавно, как слышала юная девушка, вернулся в родные стороны. – Я пришла к своему отцу, он у адмирала ведь? - добавила она вскоре, так и не рискнув открыть свои истинные намерения, среди которых было неправдивым именно не «к отцу». Все-таки она рассчитывала на то, что правда ее сейчас погубит и ее даже не пропустят к нему. Богачи не ровняют ведь свои беды с бедами простых горожан, а адмирал именно таким богачом и был. Насколько она ошибалась девушке, естественно, не было известно.
Тем временем, она поспешила подняться по лестнице вверх на второй этаж дома, в котором проживал нынешний пациент ее отца. И, если бы только у нее не были мысли заняты бедной женщиной, оставленной этой ночью ей на попечение, наверняка оценила все его красоты. К тому же, слуга тут же бросился вслед за Андромедой, которая целенаправленно ступала в сторону хозяйской спальни, расположенной в конце коридора, как это обычно и бывало во всех знатных домах. И ведь не единой мыслью она не побоялась нарушить покой этого адмирала.
- Я иду к своему отцу, я ведь вам уже говорила! – достаточно громко произнесла юная дама, даже не оборачиваясь к слуге, мчавшемуся следом за ней, держа в руках своих поднос с напитками. И вот уже спустя несколько минут она налегла на двери, после чего оказалась на пороге просторной комнаты, хозяин которой лежал с побледневшим и уставшим лицом в своей постели, пока Зороастр создавал какое-то лекарство для него.
- Папа! – окликнула Андромеда отца, что посмотрел на нее без какого-либо удивления. – Ты же обещал, что уделишь утром время Фатьме! Она пережила эту ночь и сейчас нужно что-то делать для неё. Она не должна умереть, она должна жить ради сына своего, - пролепетала девушка, глядя на отца. – Пойдем со мной, отец? – попросила она, но Зороастр отрицательно покачал головой в ответ.
- Когда я закончу здесь, приду, дочка, - рассудил лекарь.
- Но если она умрет, отец? Если ты не окажешь ей помощь, то она умрет, как… - она не договорила, вовремя остановившись и вспомнив о том, что поднимать на людях не следовало. Это было уделом их семьи, которую они пытались сохранить от напасти. Именно в этот момент она посмотрела на достаточно привлекательного мужчину в постели, которому пришлось наблюдать за ней все это время. – Прошу прощения, господин, - присев перед ним в неглубоком и почтительном реверансе, Андромеда рискнула обратиться к молодому человеку. – Позвольте моему отцу удалиться? Вы ведь не истекаете кровью, – добавила она, решив, что таковой была подходящая минута.
Вот только Зороастра подобное самоуправство дочери явно не порадовало…

Тон голоса отца был тих, но достаточно четким, чтобы не оставить никаких вариантов для трактовки – он не собирался уступать дочери и оставлять одного пациента, пусть и обеспеченного, ради другого, определенно менее обеспеченного материально, и Андромеда попросту не знала даже, что сказать отцу на это. Все-таки она считала, что правильно было бы сходить к женщине, судьба которой вместе с судьбой ее ребенка вершилась в данные минуты. Вот только отец считал иначе…
Спорить с отцом было невозможно. И не только потому, что этого Андромеда себе не могла позволить на людях, но потому что Зороастр был достаточно упрямым человеком, переубедить которого в большинстве случаев было невозможно. Так что, девушке пришлось лишь опустить голову, глядя себе под ноги и размышляя о том, на что же все-таки она надеялась, когда отец решил попытаться оправдать ее в глазах того человека, который находился сейчас в постели и в руках умелого врача. Тихо вздохнув, дочь лекаря ощутила, как слезы начали щипать ее большие карие глаза, но не поддалась этой жалости самой себя или жалости о женщине, которая могла умереть. Все-таки принимать решения о том, жить или умирать человеку может один только Отец-Создатель, которого всего они почитали. А исцеление Всевышний дарит только при помощи таких лекарей, как и ее отец.
Девушка не смотрела на адмирала, что решил, видимо, поиграть в благородство сейчас. Боль в ноге прошла? Увы и ах, но Андромеда не знала, да и знать не могла. Она лишь стояла и дожидалась последующих слов отца, с которыми он не заставил ее ждать, велев дожидаться в гостиной. Это же девушка и выполнила тотчас, присев в осторожном и неглубоком реверансе, после которого вышла из комнаты, пожелав больному скорого выздоровления, как делала это обычно. Она только заметила на себе недобрый взгляд слуги адмирала, который не обещал ей ничего хорошего, если бы только тот умел давать нагоняй одним только взглядом. Но, мысленно он уже выпорол ее за непослушание? В прочем, как и сам адмирал, наверное.
В гостиной девушке не пришлось долго дожидаться отца. Туда он спустила практически сразу, после того как дело было сделано и пострадавший адмирал получил должную помощь от него. Сразу же Зороастр и решил вычитать дочь.
- Извини, отец. Я очень переживала за Фатьму, - только и произнесла в ответ Андромеда, на что великий лекарь не обратил особенного значения, и велел ступать, раз уж она хочет так помочь к бедной женщине. Естественно, Андромеда не надеялась на благоприятный исход, потому как считала, что она уже отошла в мир иной, вот только ошиблась, т.к. женщине уже было значительно лучше. Дождись Андромеда, пока кризис минует, и увидела, как горячка начала понемногу спадать. – Хвала Создателю, - выдохнула она, улыбнувшись и ощутив, как камень с плеч упал.
После того, как они еще раз проверили, как себя чувствует женщина, Зороастр с Андромедой отправились домой, где на отца и дочь дожидалось их шумное семейство. Гюнеш и Тан достаточно весело коротали свое время, пока никого из более ответственных и взрослых не было, однако стоило двери только скрипнуть, как кудрявый озорник тут же понесся встречать всех. Андромеда тоже была рада видеть брата, тем более он был ее маленькой радостью и хорошим напоминанием о матери, которую она так сильно любила, поэтому девушка подхватила его на руки и поцеловала в щеку, прежде чем отец позвал ее к себе в лабораторию.
- Завтра ты пойдешь к адмиралу Таасу и извинишься за свое поведение, Андромеда, - высказал свое решение Зороастр.
- Хорошо, как скажешь, отец, - смиренно ответила девушка, согласившись с волей отца. Хотя, по правде говоря, теперь ей было немного стыдно за свое варварское поведение, из-за которого она бы даже возле этого дома мимо не прошла. Вот только отец умеет заставлять детей своих исправлять собственные ошибки.
– Ты должна понять, Андромеда, что врач не может разорваться между двух пациентов и только после одного может приступать ко второму, иначе можно потерять сразу двоих, - произнес лекарь, тихо вздохнув при этом. Вспоминал ли он сейчас былые дни, в которых допустил подобные поступки, или нет, девушка не могла знать, но с пониманием кивнула в знак своего согласия.  – А теперь ступай, после ужина я тебе расскажу, что следует делать с больными, у которых сильные переломы ноги, - добавил он уже более теплым тоном голоса.
Так что, уже на следующее утро, одевшись в чистую одежду, на которой точно не было никаких складок или даже намека на пятно, Андромеда отправилась с небольшой корзиной к дому адмирала, куда и постучалась робко.
- Сегодня ваш отец к адмиралу не заходил, госпожа, - осторожно сообщил Селим девушке, помня ее взрывное поведение накануне днем.
- Я знаю, - тем временем ответила она. – Отец меня прислал к адмиралу, - тут же она указала на свою ношу, в которой даже зазвенело стекло, соприкоснувшись друг с другом. Там она хранила то успокоительное, которое приготовил для подавления боли ее отец. – Так могу я войти? – поинтересовалась Андромеда, переступив с ноги на ногу, прежде чем перед ней открылись двери, а сам слуга поспешил предупредить своего хозяина о том, что к нему нынче пожаловала бешенная дочь лекаря, вместо него самого.
Долго слуга не пробыл в комнате адмирала, прежде чем и ей было позволено войти в покои, где со вчерашнего дня ничего не изменилось. Даже запах был все тот же…
- Здравствуйте, адмирал. Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете? – произнесла она, осознав, как не хватает ей сейчас свежего воздуха. А что говорить о моряке, который только и привык к свежим морским бризам? Ведь, казалось, что именно так пахла усталость и боль. Так что, поприветствовав адмирала, она избавилась от своей ноши, после чего подошла к окну, чтобы отворить его. Все-таки следовало впустить свежего воздуха вовнутрь, гляди так и настроение у адмирала поднимется.

На улице еще не успела подняться дневная жара. Из открытого окна в комнату адмирала хлынул свежий воздух и девушка, довольная своим поступком, улыбнулась то ли себе, то ли тому озорному дуновению ветра, что потревожил ее длинные волосы, скрытые под шелковым платком-накидкой, которую она использовала нынче вместо привычного хиджаба. А может она улыбнулась и самой проделке, за которую ее не мог отругать адмирал, находившийся в постели? Что же, Андромеде следовало сперва спросить позволения хозяина дома, в который она накануне днем непозволительно дерзко вломилась, прежде чем начинать хозяйничать тут и окна открывать. Так что, девушка осторожно попятилась от окна, собираясь с мыслями, как бы ей лучше ответить знатному мужчине, что в праве был вовсе и не уделять ей свое внимание сегодня.
- Прошу, извините мне за мою дерзость, адмирал, - осторожно погасив свою улыбку, обратилась дочь лекаря к молодому человеку, находившемуся в постели. – Мне показалось, что вам, должно быть, не хватает свежего воздуха, к которому вы привыкли в море, поэтому я позволила себе хотя бы открыть окно и впустить немного утренней свежести, пока еще воздух не нагрелся слишком сильно, - оправдалась за свой поступок Шараф эль Дин, после чего снова позволив себе улыбнуться. На этот раз более кротко и осторожно. Так, чтобы не показаться достойному мужу Атлантии неразумной девчонкой, как он наверняка о ней думает после вчерашнего инцидента, за который отец еще велел попросить прощения. Тем более молодой человек уже спросил о цели ее визита, пока она тут переступает с ноги на ногу.
- Что же до моей цели визита, то … я пришла затем, чтобы справиться о вашем самочувствии, адмирал, - посмотрев в темные и уставшие глаза пациента своего отца, ответила Андромеда, сомневаясь все ещё в том, как необходимо попросить прощения. Сказать ведь о том, что это велел сделать отец, будучи жутко не довольным поведением своей старшей дочери, ей казалось не самым разумным ее поступком. Да и вдруг она такими словами только разозлит или расстроит молодого адмирала?! Ей было, конечно же, достаточно уже того, что натворила она вчера. Тем более это было так не просто – извиняться!
- Но, знаете, адмирал, - внезапно для себя продолжила дочь лекаря, ступив несколько необдуманных шагов навстречу к своему собеседнику и хозяину дома, - это не единственная причина, почему я пришла. Ещё я пришла извиниться за неприятнейший вчерашний инцидент, - ощутив, как краска смущения начинает заливать её лицо, Андромеда опустила взгляд, посмотрев поначалу на сложенные в замок руки, а после и вовсе попыталась отогнать это смущение куда-то прочь, пока ее проворные глазки блуждали по узорчатому ковру, простеленному в комнате адмирала. Но, тишина, воцарившаяся между ними и нарушаемая звуками оживленной улицы из-за открытого окна, подталкивала Андромеду к более существенным словам. - Мне очень стыдно за то, что я наговорила вчера и как безобразно повела себя, - произнесла она, снова нарушив тишину вокруг. – Я не должна была приходить вчера, - выдохнула девушка, прежде чем решила что-либо предпринято, а не стоять перед адмиралом, как перед каким-то учителем в медресе.
Вспомнив о том, что она пришла не с пустыми руками, Андромеда поспешила к своей ноше, которую совсем недавно оставила на столике. Это позволило ей отвлечься и, пожалуй, самым важным было то, что она занята была делом.
- Сегодня отец занят в лечебнице, поэтому дал мне немного обезболивающего средства, которое давал вам вчера, чтобы боль утихла. Он мне велел дать вам выпить ее в обед, чтобы вы отдохнули, и дневная жара не донимала вам, - достав из своей корзинки бутылочку с обезболивающим средством, которое Зороастр сам приготовил этим утром и вручил своей дочери, девушка поспешила вытащить еще кое-что из корзины. – А еще я принесла для вас немного сладостей. Я не знала, что вы любите, адмирал, поэтому принесла всего понемногу: орешки с медом, жареные каштаны и пахлаву, - взяв сверток со сладостями в руки, Андромеда снова посмотрела на Тааса, что весьма странно сейчас на неё посмотрел. – Хотите сейчас попробовать? – спросила она, по-своему поняв взгляд мужчины, к которому не уверенно подошла чудь ближе.

Отредактировано Andromeda Sharaf el Deen (2016-05-14 11:04:21)

Адмирал был определенно человеком тактичным и благовоспитанным, не в пример юной девушке, которая еще вчера позабыла все уроки этикета, которые давала ей когда-то матушка, царствие ей небесное. Он не дал девице усомниться в том, что ее намерения были благими, не смотря даже на то, что вела она себя тогда катастрофически неприемлемо. И ведь ей было действительно совестно за себя, пускай дочь лекаря и не была уверенна в том, что ей удалось бы переиграть сей момент по-другому. Правда, если бы только существовала подобная возможность. К тому же, она не была из тех девушек, которая бы стала винить себя зря. Она не страдала излишней скромностью, как и никогда не являлась этакой выскочкой, что стремиться завладеть вниманием всех, прибегая, если это нужно, к той самой скромности.
- Благодарю Вас, адмирал, Вы очень любезны, - вежливо, как это и диктуют строгие правила этикета, ответила Андромеда хозяину дома, в котором она была, вряд ли даже гостью. Скорее она была посланником отца, которому она всегда помогала. Разве нет?
- Имя той больной, ради которой я сюда примчалась за отцом вчера, вам скорей всего не скажет ничего – она жена не самого богатого или известного человека в Анде, - пожала плечами девушка, позволив уголкам своих губ приподняться в улыбке. – Фатьма родила днем ранее сына, но все прошло не слишком гладко и мы боялись, что Отец-Создатель может призвать ее к себе, оставив бедного новорожденного малыша почти сиротой, без любящей и заботливой матери, - добавила она вскоре, мысленно решив уже, что не будет прибегать к подробному пересказу всей истории.
Вот только легко подумать и даже решить, но применить на практике – вовсе нет?!
- Отец должен был прийти утром к ней, а я сидела с ней всю ночь, - вспоминая свои переживания и страхи о том, что история повторится снова, но на этот раз с другим маленьким ребенком, у которого будет куда меньше родственников, тяжко вздохнула Андромеда. – Папа не приходил, поэтому я пошла за ним сама… Ну, а дальше вы должны кое-как помнить продолжение этой истории, которая, к счастью, закончилась хорошо – Фатьма поправилась и ей ничто не угрожает, - на этот раз она уже снова улыбнулась, но куда более спокойной и радостной улыбкой. Все-таки она была действительно рада за новорожденного малыша и его маму, которых теперь ничто не могло разделить. По крайней мере, на данный момент времени.
Девушка не заметила того, как скривился от боли молодой человек, когда она повернулась к нему спиной. Но, если бы узнала, какую боль он испытывает сейчас, наверное, постаралась бы унять ее, пусть даже ей пришлось бы прибегнуть к использованию того болеутоляющего средства, которое Зороастр велел ей выдать адмиралу не раньше обеда.
- Не волнуйтесь, адмирал, - несколько смущенно ответила девушка господину Таасу. – Отец сказал, что я должна выдать вам лекарство в обед – и я сделаю, как он велел мне, - решив, что акцентировать внимание на желании адмирала поговорить с ней, было не слишком прилично, девушка постаралась попросту не обращать на подобное внимания. Все-таки она пришла с определенной целью сюда? Она хотела помочь пациенту своего отца, который и поручил ее заботам нынче адмирала, который вопреки всем надеждам юной леди оказался далеко не капризным и не вредным молодым вельможей. К тому же, он предложил ей угоститься теми же сладостями, которые она принесла ему! Правда, при этом он предложил ей присесть ей рядом с собой на постели, от чего щеки юной красавицы вспыхнули красным цветом, словно в самый жаркий день лета. Возможно, оглянись она по сторонам, то заметила бы в дали, возле самой стенки кресло и придвинула его бы к постели, но девушка попросту исполнила, сев на самый краешек постели больного. И надо сказать, что именно так, чтобы при необходимости сбежать от него, если вдруг что-то пойдет не так и молодой человек окажется не таким милым, как поначалу, и окажется самым настоящим волком в овечьей шкурке.
- Нет, адмирал, - покачала она головой. – Я не буду кушать сладости, ведь их я принесла для вас. Только если вам не понравится то, что я принесла, тогда я и попробую, - заявила она, определенно забыв на мгновение о том смущении, из-за которого она чувствовала себя подобно деревянной кукле, что даже ходить не умеет, не то чтобы плавно двигаться.
Конечно, не больше, чем через минуту верный слуга адмирала прибыл, чтобы получить распоряжение от своего хозяина, тогда как Андромеда приготовилась лишь вскочить со своего места, подобно кошке. Но, вместо того, чтобы осуществить задуманное, девушка едва не ухнула вниз, когда до ее ушей донеслись слова Селима – настолько она была поражена! Ведь она ничего такого не сделала!
- Но, может быть, он прав, господин? Может быть, я вам мешаю сейчас? Если так, я могу оставить лекарство вашему слуге, и он даст его вам, когда наступит обеденная пора? – предположила Андромеда, не на шутку испугавшись тому, что мог еще подумать про нее этот Селим. А ведь она была, между прочим, приличной леди! Не в пример тем девицам, что живут в других частях Хельма. Однако слуга был все-таки отправлен за щербетом, после угощения которым девушка и решила, что оставит адмирала – верить и надеяться на то, что он скажет правду, если она его утомила, она почему-то не думала даже. Ну, а пока она приготовилась исполнить волю больного и довольно-таки быстро выудила из пакетика еще теплый каштан, который и очистила от кожуры, после чего поднесла к устам адмирала, определенно восприняв буквально его слова о том, что он попробует все из ее рук. В любом случае, молодой человек наверняка не знал, что девушка сама не готовила этих сладостей.
- Адмирал, - внезапно для себя, Андромеда обратилась к очередному знатному пациенту своего отца, - а вы не расскажете мне про море? Мне всегда казалось, что море должно пугать - в нем ведь так много опасностей хранится. Оно такое глубокое и далекое... Вам никогда не было страшно, что вы можете погибнуть в море? У одной моей знакомой супруг не вернулся после рейса и все говорят, что его либо пленили пираты, либо он уже на самом дне...

Андромеда все-таки решила, что ей стоит промолчать. Да, порой это бывает полезно, особенно, когда поддаешься каким-то глупым стереотипам и начинаешь верить собственным предубеждениям, которые в результате оказываются далекими от истины. А ведь девушка еще совсем недавно была более чем уверенна, что адмирал Таас окажется далеко не таким милым и приятным молодым человеком, с которым ей придется легко и просто общаться, будто бы и между ними нет никакого барьера, в виду их происхождения. Да, и уж точно юная девушка была сама шокирована тем, что делала сейчас, а именно сидела на краешке постели мужчины, которого кормила жареными каштанами. И спрашивается ведь, как это все так получилось?! Что же, Ани с трудом могла бы ответить на этот вопрос, если бы только кто-то рискнул задать ей его сейчас, ведь всем ее вниманием владел абсолютно и полностью адмирал, что поставил перед собой, по всей видимости, задачу еще больше смутить ее. Ведь, как оказалось, перед ним не скрылось смущение его гостьи, которой не доводилось наносить подобных визитов ранее. В прочем, как и не приходилось ранее врываться к кому-либо в дом, чтобы оторвать своего отца от очередного пациента, пусть даже ради благой цели.
Возможно, щеки Андромеды залились еще больше румянцем, как только мужчина произнес вслух о том, что ненамеренно смущает ее. Естественно, девушка сразу же приоткрыла рот, чтобы сообразить более-менее достойный ответ, но так и не смогла справиться с собой. В прочем, хозяин дома и пациент ее отца не стал дожидаться ответной реакции девушки и весьма охотно продолжил их разговор, заведя его в такую даль, что было уже и не до смущения, когда она представила себе только этого милого молодого человека в огромном тюрбане и с определенно лишними килограммами. Она не в силах была сдержаться и улыбнулась, постаравшись спрятать свою улыбку за ладонью, но в итоге оставила это неблагодарное дело, поскольку скрыть ее было невозможно.
- Мне кажется, что вам прекрасно идет ваша должность, адмирал, - постаравшись угомонить свой смех, Андромеда все-таки постаралась ответить на поставленный ей вопрос. Хотя, быть может, молодой человек и не ожидал от нее какого-либо ответа.
Тем временем, Ардаван попробовал первый каштан, едва ощутимо прикоснувшись губами к кончикам ее пальцев, из-за чего девушка должна была почувствовать себя неловко. Но, напротив. Юная особа уже начала привыкать, ведь получала какое-то доселе неизвестное ей удовольствие от общения с молодым человеком, которого ей также хотелось как-нибудь задеть. Однако, будучи несколько скромной, она пока не решалась, пусть даже ситуация благоволила, в том же самом разговоре о море. Ведь она могла задать встречный вопрос мужчине: хочет ли он, чтобы она ушла в скором времени? Ну, а быть может, дело было не в решительности, а в опасении получить, не смотря ни на что, тот ответ, из-за которого ей бы пришлось поспешить к выходу, то ли спасая свою честь, то ли утомив адмирала, которого она продолжала кормить жареными каштанами.
Постепенно Андромеда стала представлять себе море, каким его описывал адмирал, и открыла в себе интерес к тем водным просторам, которые умели завораживать и пугать одновременно. А еще юная дочь великого Зороастра, увидела и услышала, как любит море Ардаван, слушая которого, она едва ли могла скрыть свое любопытство и даже мелькнувшую на лице улыбку, стоило только ей уловить нечто забавное для себя в словах молодого мужчины.
Она подала очередной каштан адмиралу, лишь на миг задумавшись о том, что услышала от мужчины буквально мгновением назад, когда ощутила прикосновение его ладони к ее запястью, за которое он и преподнес к своим устам ее ладонь, чтобы поцеловать.
Вся несложная хитрость молодого человека должна была, наверное, разозлить Андромеду или хотя бы возмутить, ведь мужчина не должен был этого делать с незамужней леди. Но вместо этого она лишь ощутила, как ей перехватило дыхание, пока ее карие глаза уставились на адмирала, что решил обратиться к ней с совершенно неожиданной просьбой, на которую ей следовало бы ответить категоричным отказом. Вот только отказываться она не хотелось. Ей понравилось общаться с молодым человеком, как и не хотелось уходить сейчас, ведь им было достаточно весело вместе, пусть даже они были далеко не друзьями и детьми.
- Я … - попыталась было начать Андромеда, но уверенности ей сейчас явно не хватало, - не знаю, будет ли такое уместно? – спросила она, хотя и не ожидала от Ардавана какого-либо ответа. Скорее просто, размышляла вслух. – Люди наверняка не подумают ничего хорошего, если я буду к вам заходить, и скажут, что я навязываюсь вас, - покачала она головой в такт собственным словам, словно запрещала сама себе и в то же время не желала губить своего собственного желания увидеться с адмиралом снова. – Но, если отец позволит, я обязательно приду к вам еще, - добавила она, прежде чем в комнату вошел верный слуга адмирала и, пожалуй, застал весьма чудную картину, когда адмирал придерживал ладонь Андромеды вблизи от своих губ. Естественно, хорошо воспитанная девушка, сразу же поспешила освободить свою ладонь, смутившись тому, что у них с адмиралом был свидетель.
«О, Создатель! Теперь обо мне подумают, как о ветреной девушке…» - практически на грани отчаяния подумала девушка, желая подняться с края постели, на которой она сидела, чтобы удобнее было кормить Ардавана. Вот только никак не могла этого сделать, пока не ощущала силы в собственных ногах из-за пережитого стыда и в то же самое время не одного приятного мгновения, пережитого рядом с молодым человеком.
- Как вы себя чувствуете? Голова не болит? – пока Селим только ставил серебряный поднос с охладительными напитками и фруктами к нему на столик неподалеку, девушка решила редко сменить тему. – Становится жарко, Вам лучше будет сейчас выпить лекарство и не мучиться, - добавила она, прежде чем достаточно серьезно посмотреть на Тааса. – Не стоить геройствовать зря. Вы ведь хотите скорее поправиться и начать ходить? Мой отец сделает все для этого, но вам придется слушать его советов…

Девушка улыбнулась молодому человеку, услышав его ответ. Все-таки она была рада тому, что адмирал не пытался противиться необходимости лечения, как и продолжать смущать ее или заговаривать ей зубы, дабы оттянуть неизбежный момент прощания, который все равно, рано или поздно, но должен был наступить. В прочем, молодой особе было, несомненно, приятно общение с адмиралом, как и осознание того, что это было взаимно, пусть даже мужчине было скорей всего скучно сидеть одному в четырех стенах. Но, как говорится – мечтать о высоком и недостижимом всегда приятно. И пусть Андромеде, конечно, пока еще не хотелось прощаться с молодым человеком, ведь оставалось так много тем для разговоров, на которые ей хотелось бы с ним поговорить – чего только стоили те вопросы о море, что будоражили воображение девицы. Вот только нарушать столь строгие правила поведения и этикета Андромеда более не могла. Ей следовало уже, не даже немедленно исправиться, не то молодой человек мог посчитать ее не просто не достойной леди, но даже мог подумать, что подобное для неё было в порядке вещей, что было определенно далеким от истины.
- Благодарю, - коротко ответила госпожа Шараф эль Дин, когда Селим подал своему хозяину и ей небольшую чашку с охлажденным щербетом, который был приятного слегка терпкого и весьма освежающего вкуса. Именно таким, что мог освежить в жаркую погоду. Слуга же Ардавана делал вид, что ему не особенно было дело до дочери лекаря. Он постарался всем своим видом показать свою заботу о хозяине, заботясь о нем, поправив покрывало, которым он и скрыл пострадавшую ногу мужчины, после чего принялся хлопотать вокруг, наверняка желая подслушать, о чем же разговаривал адмирал со вчерашней нарушительницей покоя этого дома и его жителей.
В прочем, слушать много Селиму и не пришлось, поскольку Ардаван довольно-таки быстро сдался и не предпринимал попыток вновь смутить дочь лекаря, что принялась за лекарство, отставив чашку со своим щербетом на серебряный поднос. Однако, когда она собиралась уже поднести к устам адмирала небольшую чашу с лекарством, мужчина обратился к ней с вопросом, на который он желал получить определенный ответ. И что-то подсказывало Андромеде, что отказа пациент ее отца не потерпит. Да и она не хотела отказываться, чего уж греха таить. Господин Таас был приятным собеседником, не говоря уже о той внешней красоте, которую было не сложно разглядеть.
- Надейтесь, - тихо прошептала она, осторожно посмотрев в сторону слуги. Не подслушивает ли он?
- Я приду, когда это будет уместно; если отец мне позволит, - не слишком-то и определенно ответила она, но явно дала понять, что она постарается. Дала надежду, прежде чем адмирал выпил свое лекарство, под давлением которого и уснул, даже не простившись с ней, что было даже к лучшему, быть может.
Тем же вечером Андромеда рассказала отцу о своем визите, не забыв уделить внимание самочувствию адмирала, которому было, как человеку действия, скучно находиться в четырех стенах, при этом, будучи полностью привязанному к дому и собственной постели. Хотя, надо сказать, что о последнем девушка умолчала. Как и не сказала много еще чего, в том числе и не попросила у Зороастра разрешения прийти снова к адмиралу. Все-таки она побоялась, что отец подумает, что у нее появились определенные слабости по отношению к адмиралу, или даже надежды, что было не так, как и не могло даже быть правдой. И уже этим вечером, как и на следующий, вознеся молитву Отцу-Создателю, девушка еще долго смотрела в свое окно, рассматривала собственную ладонь, к которой прикасался совсем еще недавно своими губами очаровательный молодой человек. И кто бы мог подумать, что адмирал не просто поцеловал ее и сказал слова, что запали глубоко девушке в душу, но оставил след в ее сердце? Томно вздохнув, она отправлялась в постель и еще долго не могла уснуть, прогоняя прочь мысли о том мужчине, с которым ей хотелось, но не было позволено увидеться.
Однако, порой судьба все-таки решает все по-своему…
В тот день, когда девушке повстречался на базаре слуга адмирала, Андромеда была немного рассеянной. Она не слишком хорошо спала, не говоря уже о том, что к мыслям о молодом человеке ее начали еще прибавились проблемы приюта. Детям было, откровенно говоря, нечем заняться, от чего многие из них начинали искать себе развлечений, что были определенно не законными, как вот воровство, на котором и был пойман Али, практически на ее глазах. При этом с поличным, да еще самим Селимом. Отчитав маленького воришку, девушка извинилась перед слугой адмирала, спросив у него, как же чувствует себя Ардаван и, услышав, что все пока стабильно и без изменений, тихонько вздохнула. Все-таки не прошло даже недели с тех пор, когда она увидела его впервые, а она уже надеялась на то, что ему станет лучше. Но, как говорится, увы, не все раны лечатся быстро, и переломы были в их числе, как и травмы нанесенные сердцу. Однако уже этим вечером девушка осознала, что Всевышний ниспослал ей прямо-таки решение к ее небольшой проблеме: о встрече с адмиралом, на которую она все никак не могла решиться выпросить разрешения отца.
Уже на следующее утро девушка с самого раннего утра отправилась в приют, где после завтрака подозвала к себе Али, именно того мальчика, который и залез в карман Селима, после чего направилась с ним в дом Ардавана.
- Куда и зачем мы идем? – спросил Али по дороге у своей благодетельницы. – Что ты задумала, Андромеда? Ты меня накажешь? Я ведь просил прощения уже и обещал не воровать больше, - самым жалобным тоном голоса произнес мальчишка.
- В некотором роде это и будет твоим наказанием, Али, - сдержанно строго ответила девушка, прежде чем они остановились перед дверью в дом адмирала, куда и постучалась девушка осторожно.
- Ой… - только и выдал мальчишка, когда увидел на пороге вчерашнюю свою жертву. Наверняка он уже боялся за свои уши, ведь старый слуга мог хорошенько натереть их ему – быть может именно в этом и заключалось его наказание? Но, вместо этого Андромеда вежливо поприветствовала слугу и вошла в дом, куда следом за ней нерешительно осторожно поплелся и сам Али.
- Смотри мне только, чтоб не воровал! Ты в доме адмирала Тааса! – пригрозил вместо Андромеды Селим, на что она лишь мило улыбнулась ему, попросив проводить ее к хозяину дома. И когда Ардаван пригласил ее к себе, девушка попросила своего подопечного обождать под дверью, ни к чему не прикасаясь. Где-то неподалеку наверняка остался и Селим, опасаясь за ценные вещи дома.
- Здравствуйте, Ардаван, - скромно поприветствовала девушка адмирала, войдя в его покои. – Как вы себя чувствуете? – задала она последующий вопрос, подойдя ближе к нему. – Простите, мне не получалось зайти к вам раньше. Ну, а сегодня я пришла к вам без лекарств, но с просьбой, если позволите… хотя прежде мне хотелось бы узнать, как вы и ваша нога?

Можно ли сомневаться в том, что адмирал Таас поприветствовал бы свою гостью иначе, кроме как радушной улыбки и теплых слов, из-за которых мягкий румянец снова окрасил щеки юной девушки. В прочем, Андромеде следовало наконец-то признаться хотя бы самой себе, что она уже соскучиться по этой улыбке темноглазого мужчины и приятному тембру его голоса, воссоздать который дома в своей памяти ей было невозможно. Однако дочь лекаря, имевшая опыт общаться со многими больными своего отца, не упустила из своего внимания того момента, когда Ардаван скривился от боли, когда зашевелил нечаянно ногой. Она, конечно, с трудом могла предположить сама, насколько больно должно было быть мужчине, но также скривилась на лице, из-за опасения даже представить, какое испытание ниспослал Создатель господину Таасу.
- Вы лежите, может? Не шевелитесь? – советы, которые тихонько было выдала девушка, наверняка были глупыми и не разумными, но вместе с тем еще и сложными к исполнению. Все-таки не так уж легко и просто было замереть и лежать, не шевелясь! К тому же, вряд ли мужчина поторопится воплотить их в жизнь. Особенно, после того, как он кратко рассказал о своей деятельной натуре, что требовала движения и смены декораций вокруг. И это, наверное, как минимум. Однако Андромеда волновалась за здоровье молодого человека, что еще совершенно недавно был для нее самым обычным незнакомцем, при этом влиятельным и далеко не бедным знакомым, которого она сочла еще этаким надменным снобом, но не человеком широкой и доброй души.
На этот раз в комнате уже находилось кресло. Его девушка заметила практически сразу, когда взор ее карих глаз обошел комнату, которую она пыталась припомнить в деталях не один вечер. Видимо, слуга похлопотал о том, чтобы эта часть интерьера украсила покои адмирала, к которому наверняка потянулась целая череда посетителей, поэтому Андромеда подошла именно к этому креслу, на краешек которого и уселась, прежде чем Селим оставил их наконец-то наедине. И, сказав уже однажды о существовании просьбы, девушка впредь не торопилась заводить о ней речь, ровно до тех пор, пока этого не сделал хозяин того дома, в который она решительно пришла сегодня. Но, ей и не пришлось, поскольку Ардаван достаточно быстро попросил ее озвучить оную, что девушка, собственно, и сделала.
- Понимаете ли, Ардаван, - начала было Андромеда, обратившись к адмиралу. – Я уже около трех или даже четырех лет занимаюсь приютом детей Анда, в котором обычно находятся дети, лишенные родительской опеки. Среди них очень часто можно встретить тех, кто промышлял воровством на нашем базаре, и один из моих подопечных, можно так сказать, - сказав эти слова, Ани тихо вздохнула, - обворовал вашего слугу. Этот инцидент произошел практически на моих глазах. Мальчишка, могу уверить Вас, получил свое, вот только я не могу сказать, что спокойна за него. Увы, но воровство для него уже стало чем-то вроде развлечения или … я попросту не понимаю, зачем он это делает, ведь у него есть и кров над головой, и свежая еда. Но, я все никак не приступлю к просьбе, с которой я к вам пришла, - по-доброму усмехнулась девушка мужчине, что, не перебивая, внимательно слушал ее сейчас. – Собственно, я пришла в ваш дом, чтобы просить о помощи перевоспитать этого по-настоящему доброго ребенка, которого я бы просила вас взять к себе в услужение на время, пока вы не сможете ходить. Вашему слуге наверняка и без того не просто в жаркие дни… да и забот у него должно хватать, тогда как Али по большей мере мается без дела, - определенно девушка увлеклась разговором и была готова говорить и говорить дальше. – Я бы приводила его к вам утром после завтрака, а после забирала бы, скажем, после обеда, если вам было бы угодно, помочь спасти заблудшую овечку… - нерешительно добавила Андромеда, внимательно присмотревшись к молодому человека, от которого сейчас зависело не только будущее Али, но и самой Андромеды, которой удалось придумать нечто такое, что пойдет определенно всем на пользу.

Ардаван оказался весьма информированным, что, в прочем, лишь упростило задачу и помогло девушке рассказать ему о своей затее. Правда, она надеялась на то, что мужчина действительно позаботиться о том, чтобы нагрузить работой маленького воришку – жалеть сейчас его было, наверное, ошибкой. Все-таки Али нужно было понять, что для достойной жизни необходимо стараться и тяжело работать. Именно так, как работал каждый торговец на базаре, продававший свой товар, или тот самый пекарь, что единожды ловил за уши менее удачливых воришек, приводя их к Андромеде. И именно так, по мнению юной госпожи, должны были трудиться дети – у всех у них должен был шанс начать жизнь достойно и вести ее честно, не нарушая законов Отца-Создателя. Вот только услышат ли ее когда-нибудь Али и его друзья, что продолжали грешить и воровали порой что-нибудь, что криво лежало, и далеко не всегда было так необходимо им??
Эх, как бы хотела на это надеяться Андромеда! Все-таки ей хотелось видеть прогресс в том деле, которым занималась и ей, как весьма целеустремленному человеку хотелось видеть больше успехов, нежели было заметно в данный момент времени. В прочем, время всегда дает ответы на вопросы и показывает, скольких усилий стоит какой труд, и Ани могла быть практически на все сто быть уверена в том, что она выбрала для себя одну из самых сложных нош, нести которую было не каждому по душе. Ведь скольких помощниц она потеряла, хотя бы за последний год?! Конечно, чтобы увидеть труды своих стараний девушке, как и всем следовало вновь-таки запастись терпением, поскольку она не только хотела дать кров и хлеб беспризорникам, но и дать надежду на лучшее будущее, которое могли бы постараться дать родители, которых каждый лишился по самым разным причинам.
Андромеда улыбнулась адмиралу, как только он согласился принять Али в свои помощники, как на это и рассчитывала девушка. Однако уже совсем скоро ей снова пришлось ощутить, как к ее щекам прилил румянец, из-за последовавших слов. Она ведь даже отвела взгляд в сторону, чтобы не видеть сейчас лица мужчины, что пристально смотрел на нее своими карими глазами, в которых она, наверное, утонула уже, если бы только не была осторожной.
Ее тянуло к этому мужчине так, как сирены из старинных сказок заманивали моряков на острые скалы в страшную непогоду, и Андромеда прекрасно знала, что пойдя на поводу у своего томного желания, наверняка напорется на собственные скалы и пойдет ко дну, погибнет. Но, пока она держала себя в руках, ходя по тонкому краю позволенного и запретного. Она рисковала и играла собственной репутацией, которую адмирал мог отнять у нее при одном только желании, и ее собственной слабости, которую девушка ощущала в коленках, даже сейчас, сидя в кресле. И ведь, как хорошо, то она не стоит на своих двух, словно бы ватных ногах!
Тем временем в комнату вошел Селим вместе с Али, которому Андромеда дорогой немного рассказала о том, с какими намерениями она ведет его в дом адмирала – он должен был трудиться на славу и не опозорить ее доброе имя, нельзя ведь подвести ее надежды, ведь она желала лучшего для своего подопечного и адмирала, что требовался в помощи. Увы, но она не успела рассказать о приюте Ардавану больше, как и ответить на его предложение больше. Однако успела заметить, как загорелся огонь интереса в глазах Али, и тихо помолилась Создателю о том, чтобы мальчишка при помощи Ардавана хотя бы исправился немного.
- Идея заниматься детьми, что лишены отцовской и материнской любви и заботы пришла мне в голову после того, как мы только оправились от потери матери, господин Ардаван, - мягко поведала Андромеда о своей самой горькой потере в жизни, прежде чем решилась подняться из своего кресла. После она намерилась подойти к приоткрытому окну, из которого открывался вид на оживленную улицу, чтобы слегка прикрыть его – на улице было уже довольно-таки жарко, так что не стоило жаркий воздух пускать в прохладную комнату адмирала. – Моя мама умерла, родив моего брата, Тана – он никогда не узнает, какой она была, к моему самому горькому сожалению, как и не сможет никого назвать матерью. Именно потому, что я узнала о том, как тяжело одиноким детям в Анде. Я решила заняться ими и дать хотя бы самую малость того, чего у них не было, - добавила девушка, после чего подошла ближе к постели адмирала, на которой она уже как-то сидела, а не больше пяти минут тому назад на этом же месте сидел и маленький Али. Она присела на краешек кровати, доверчиво заглянув в глаза Тааса, не боясь утонуть в омуте его темно-карих глаз, в который раньше она боялась смотреть, видя в них опасность еще каких-то несколько минут назад.
- Мне кажется, что ваша идея относительно учителей для детей – очень хороша, но … - охотно продолжила Андромеда, сделав небольшую паузу лишь затем, чтобы обдумать свои последующие слова, которые могли пойти не в том направлении, в котором их стоило бы направить. – Это слишком щедро с вашей стороны… - добавила она, решив остановиться именно на этом, когда ее ладонь мягко накрыла руку адмирала, которому она мягко улыбнулась. – Вы очень добры и мне не хотелось бы злоупотреблять вашей добротой, Ардаван.