Это было странно. Она правда была удивлена. Удивлена и обескуражена подобным поведением Людовико.
Даже в мыслях перестала клеймить его всякими ругательствами и называть папским племянником.
В ответ на ее слова не последовало ни жарких и страстных уверений в том, что он обязательно этого всего добьется, но она должна поверить ему на слово и оставить хоть какой нибудь залог надежды, скажем всего одну ночь на протяжении которой он ей докажет, что она зря столько времени чуралась мужчин и не все они ублюдки и засранцы.  Ни тем более никаких обвинений в ее корыстности и о том, что любовь это светлое чувство лишенное каких либо преград, а все что материально, то не относится к тонкой духовной субстанции. Да, ее чувства и здравый смысл лежали сейчас на весах и ни одна чаша не перевешивала. Она была в гармонии сама с собой и знала чего она хочет. Людовико графа, Людовико с землями, но не папского племянника - любовника.
Он стал тих, задумчив и погружен в свои мысли. Что там творилось сейчас? Она бы многое отдала за то, что бы это узнать.
- Я буду хранить его до конца своих дней.
- Я надеюсь они будут долгими.
Она хотела добавить, такими долгими, что бы ты смог исполнить то, что сейчас произнес в слух. И сейчас Кристиану не беспокоило то, как он собирался это сделать. Идти по головам, врать или убивать. Она, как любая женщина расценила бы это как его желание добиться и приблизится к ней. И даже если бы он пролил много, очень много крови. В ней ничего бы не колыхнулось, кроме восхищения его упорством и любви к ней.
Чтож..платок, как залог. Кристиана улыбнулась. Во взгляде словно заиграла хитрая искорка.
- Я тоже хочу, что то, что могла бы хранить.
И она кивнула в сторону свадебного столба, с которого только что съехал неудачник, пытающийся снять золотистую вуаль.
- Ведь рука почти не болит?
В его голове не рождалось, почему суставы перестало саднить, а кровь так быстро свернулась, словно и не текла? Навряд ли мужчины обращали на это хоть какое то внимание.  Чаще всего, они относили это к своей физической стойкости и силе. Но, никак не к потусторонним, силам, исходящим от ее рук.
- Идите, а то не успеете, осчастливить меня подарком. Ведь мантии на вас сейчас нет.
Кристиана улыбнулась еще шире, поддразнивая Бойла и отвлекая от его мыслей. С другой стороны, представляя, как это выглядело бы забавно, если  бы он проделал это в красной мантии и кардинальской шапочке. Как, его ноги бы путались в подолах, соскальзывали, а шапочка красным листиком плавно спланировала бы вниз и с ней весело бы стали бегать дети.
Она точно знала, что он не откажется. Не такой это был человек.

- Не болит..
Конечно не болит. Кристиана ухмыльнулась. Откуда ему знать и почувствовать такую малость, если он находился в плену своих желаний. А люди ослепленные желанием становятся не зрячими на один глаз.
Не натворил бы он чего в таком настроении. Мелькнула в голове мысль Кристианы и была заглушена ее собственным возмущением. Еще чего?! Она ему нянька что ли или мать? В конечном счете удел женщин и так слишком мал. Сидеть дома, рожать и вышивать. И из этого списка она хотела еще вычеркнуть возможность толкать мужчин на подвиги. Пусть и на необдуманные. Не важно. Он ей нравился именно таким. Улыбающимся, самоуверенным, дерзким, готовым на все.
Азарт моментально возникший в глазах Бойла передался ей необъяснимым желанием чего нибудь сладкого. Сладко стало от его порыва. От незамедлительной решимости выполнить ее прихоть. Не строя из себя великосветскую особу, боящуюся запятнать себя низко родным, простолюдинским развлечением.
Кристиана за озиралась по сторонам вспоминая, где находилась палатка со сладостями и одновременно стараясь не упустить все, что сейчас делал Людовико.
Так! Прекратить называть его по имени! Оно ей никогда не нравилось. Слишком мммм Орллевинское. Оставляющее за собой след сладкой золотистой патоки. Карамели! Точно! Густой, липнущей к пальцам, губам, языку и зубам. Он же совсем не такой! Или такой? Подходя к латку она обернулась на Бойла.
По свойски он скинул нарядный дублет. Закатал рукава и так залихватски начал забираться наверх, словно он делал это каждый день.
- Засахаренные фрукты.
Кристиана кинула монетку в протянутую руку совсем молоденькой девушки. та протянула ей два маленьких сморщенных Яблочка покрытых карамелью на оструганной палочке.
Когда Бойл спустился вниз с трофеем она ждала его неподалеку, счастливо улыбаясь и протягивая ему угощение.
- Не так много, как ты заслуживаешь.
Опять на ты... Она то приближала его к себе. Манила сладким ароматом, который исходил сейчас из самого простого лакомства. Совсем не королевского, не изысканного и потому, казалось, что такого доступного. То, отступала всего на один шаг, но он создавал между ними огромную пропасть. Не перепрыгнуть, не перелететь.
- Никогда не думала, что это может быть так сладко.
Кристиана довольно приняла подарок. Что он еще готов бросить к ее ногам?
- На память обо мне.
- Словно ты уже прощаешься со мной?
она недоверчиво подняла бровь, а потом, как бы вспомнив продолжила.
- Да, действительно, мне пора идти. Барон просил меня забрать у него несколько писем и отвезти в столицу. Придется быть посыльным, иначе, так скоро он меня не отпустит, а дела не ждут. Надо известить обо всем канцлера.
И коль скоро, Бойл был уже в курсе ее некоторых дел, как акт доверия она добавила.
- В следующий раз ты можешь спасти меня ровно через две недели. На этом же самом месте.
Она улыбнулась, не протягивая ему руки, прижала к груди золотистую ткань и зашагала к замку.