Кристиана Ларно. Графиня Дарингшира. Вдова... Прошел месяц с тех пор, как судьба столкнула художника с белокурой леди. С тех пор, как она выкрала его дневник, а вместе с ним записи о тайне данактийского ордена. Придворная дама Хайбрея. Обер-гофмейстрина. Ведьма... Мысли вращались по кругу, словно змея, жалящая хвост. Николло повторял всё, что ему удалось узнать о женщине, предавшей его… Нарочно или случайно? Мужчина не стал выдумывать оправдания. Он был зол, хмур, взвинчен. А кровь, текшая по жилам, казалась ядом, отравляющим не столько тело, сколько разум. Кто и как успел использовать те знания, что увели из-под носа растяпы де Ланца? И какова цена этих сведений? Быть может, изобретатель уже обменял её бартером на свою голову?

Теперь Николло понимал: чем сильнее ты сближаешься с большими и серьезными людьми, тем больше и серьезнее становятся твои проблемы. Сначала его поставили перед фактом: найти треклятые печати, либо попасть в немилость самого Папы. Затем приставили двух соглядатаев. Нет, не то, чтобы шпионы были так глупы, что быстро раскрыли себя… Но когда ты видишь одни и те же лица на рынке. В церкви. Подле мастерской. За работой. Едой. После сна. Перед сном. Во сне… Это не может не навести на мысль. И вот теперь ещё эта роковая кража!

Конечно, изобретателю удалось восстановить большинство записей. Пожалованное звание легата открыло двери в монастырские библиотеки Авелли и Арвьеры, кое-что у него получилось почерпнуть и в рейнских хранилищах. Простолюдин, в жизни не видевший, столько сокровищ, часами просиживал в холодных читальных залах. Сначала он пролистывал каталоги, которые составляли хранители. Напротив некоторых книг, например, о еретических учениях или той же магии, стояли черные метки – их ни за что не получить в руки, имей ты хоть десять разрешительных грамот. Зато жития святых, щедрые описания истории края, фолианты о навигации, свойствах камней и жидкостей… Всё это было в достатке. Новый блокнот ширился заметками. И его – пухлую книжицу, будто распираемую осознанием собственной значимости, художник не выпускал из рук. Он умел учиться на своих ошибках. Но, к сожалению, поздно.

К Киллиану Хорнли инженер шел не без опасений. Вызов тайного канцлера мог означать, что угодно. За закрытыми дверями крошили и не такие сошки, как безродный де Ланца. И хоть изобретатель верил, что шпионы инквизиции не сумели разнюхать чего-то стоящего, его просчет мог аукнуться каким-нибудь... неожиданным образом. Николло поклонился - как всегда собрано, без расшаркиваний. И остановил внимательный взгляд на собеседнике.

Человек дела - прямая речь, стремление сэкономить время, располагал к себе. Художник не услышал в словах ни намёка на угрозу, а потому позволил себе расслабиться. Но лишь самую малость. Он ещё не знал – возможно, расскажет обо всём сам. Всё-таки Орллея и Хайбрей только-только приходили в себя от необъявленной войны, а тут какие-то утечки секретов, тайные поиски несусветных реликвий… Стоит разделаться с этим, как можно раньше.

- Эти катакомбы изначально были предназначены для хранения печатей или это усыпальницы? И есть ли хотя бы самые примерные чертежи? – от рассказов канцлера волосы вставали дыбом. И хотя мужчина успел начитаться про секретные секции библиотек, которые охраняют комнаты с дурманящими травами, тайные переходы старых замков, что распахиваются только после махинаций с узорами кладки… но нажимные плиты? Острые орудия? Чей мозг мог изобрести и воплотить такое?

Протянутые свитки Николло пробежал несколько раз. Сначала полностью, залпом, стараясь уловить суть. Затем ещё раз, медленно и серьезно вгрызаясь в строчки. Четыре секции могли символизировать, что угодно. Четыре части света, четыре стихии и четыре периода человеческой жизни… Детство, молодость, зрелость, старость. В свете озвученного, мужчина бы добавил ещё одно: смерть. «Тетрактис» - четверка была сакральным числом у многих народов. В петерианстве она образовывала крест, в панагизме - олицетворяла круговорот времен года и фазы луны. Признаться бы сейчас, что ему это всё не по силам. Загадки ордена могли оказаться совершенно не разрешимыми для ума, далёкого от религиозных заветов. Разве так важно, что его сочтут трусом? Когда де Ланца волновали пересуды окружающих… Но теперь у изобретателя был другой мотив. Записи украдены. Причем той, кому он решил довериться… Время бежит, затягивать поиски больше нельзя. А потому он не откажется, найдет, а, быть может, просто не вернется. Впрочем, у четырехлистника тоже четыре листа, а он считается, символом удачи.

- Кто будет проводником? – де Ланца снова поднял изучающие карие на канцлера. Очевидно, что одному человеку такое путешествие не под силу. И потом, Николло было интересно, чью ещё жизнь церковники готовы возложить на алтарь своей цели.

Отредактировано Nicollo de Lanza (2017-07-08 22:00:10)

У оруженосцев редко выдаётся свободное время, которое можно посвятить самому благородному на свете занятию – спать. Именно этим занимался Лоренцо, когда в его конуру постучались, а не получив ответа – буквально вломились с письмом от тайного канцлера, велящее явиться в кратчайшие сроки. Герцог отправился на переговоры без оруженосца, тем самым дав ему возможность передохнуть от выполнения далеко не самых приятных занятий, однако же Его Светлость не запрещал своим советникам гонять бедного мальчика туда-сюда, как будто во всём Авелли нет больше желающих исполнять поручения. Натянув одежды и нацепив пояс с мечом, Пацци направился в другое крыло палаццо и таки дошёл до кабинета тайного канцлера. Несколько стуков и вон он уже за дверьми, где сразу же отметил знакомое лицо Николло де Ланца, которого оруженосец знает ещё с прошлой осени, когда проходила демонстрация причудливого оружия, ныне стоявшего на вооружении у западной армии. Впечатление, однозначно, позитивное, но окромя этого случая больше они не виделись и не мудрено – всё же крутились они в совершенно разных обществах и каждый служил собственным сеньорам – де Ланца то графу Лореншира, то Папе, если верить слухам. Назначение папского легата – такое редко остаётся внутри стен собора. Вначале Лоренцо предполагал, что таким назначением Барончелли хотел снискать больше популярности у простого люда, ведь сделать папским легатом человека не самого высокого происхождения – вполне себе рекламный ход, однако, судя по тому, что изобретателя пригласили в кабинет тайного канцлера, ему уготовили и нечто существеннее, чем своим лицом рекламировать нового понтифика.
- Ваше Сиятельство, легат, - отвесив поклон графу и учтивый кивок знакомому мужчине, Лоренцо принялся рассматривать помещение, пока канцлер заканчивал свой монолог. С уходом де Ланца Лоренцо повернулся лицом к Киллиану, но не успел и слова выронить, как тут же впал в ступор. Арестован? За измену?! Граф не слишком вдавался в подробности, так что оруженосец особо и не понял, по какой измене собираются арестовывать с виду приличного человека, сделавшего хорошее дело с оружием, пусть и не за бесплатно.
«Применять силу? В смысле убить?» - хотел бы спросить Пацци, но не стал и, поклонившись, покинул кабинет. За какое такое преступление можно арестовать, а в случае чего даже убить полезного человека, работающего не только на благо герцогства, но и на новую Церковь? Едва-ли цепь умозаключений и предположений дадут ответ, его можно будет заполучить разве что от самого изобретателя, либо же уже после ареста. Нагнав поспешными шагами Николло, Лоренцо поравнялся с ним.
- Как вам должность легата, маэстро? – спросил оруженосец, но не было в его голосе ни типичного, свойственного ему азарта, ни насмешливости, даже наоборот – тон отдавался серьёзными нотками, - До чего же изменчива судьба – вчера вы конструировали орудия, сегодня ищите чудо-печати для Папы, - скромная улыбка, которую скорее можно было бы принять за тоскливую ухмылку, вот и всё, что Лоренцо смог выдать. На выходе из палаццо их уже ждал вооруженный отряд папских гвардейцев и два коня – катакомбы находятся на приличном расстоянии от города, идти туда пешком было бы излишним. Указав жестом мужчине на его коня, Пацци взобрался на своего и, убедившись, что изобретатель влез на своего, жестом приказал солдатам следовать за ними. Интересно, цели этих гвардейцев остались прежними или теперь они их сторожи?

- Быть легатом Пап – большая честь, - с ухмылкой ответил Лоренцо, - и появляются новые возможности, - оруженосец посмотрел на маэстро, - Если знать, как воспользоваться этой честью, - а что? Вот сделали бы Лоренцо папским легатом, он зажил бы на широкую ногу, оформил бы себе роскошную виллу в Авелли и всеми силами показывал бы свою набожность, чтобы его и дальше держали в легатах. Впрочем, изобретатель едва-ли преследует какие-либо корыстные цели, иначе давно заимел бы мастерскую в столице и после окончания свои полномочий купался бы в заказах и клиентах, как рыба в море. Пацци подумал, что таких честных людей Орллеи очень не хватает и очень жаль, что он сам нисколько не честный, но мысль эта вовсе не расстраивала его, нечестным тоже не каждый сможет быть.
- Интересная идея, - не без доли скепсиса ответил парень, слушая о крыльях летучей мыши, - Почему летучая мышь? Голубь, ворона, воробей, - вопросительно добавил он. Звучало странно, человек и летать? Не был создан человек для полетов, чего ради надо заставлять его летать? Лошадь ведь никто не заставляет читать, а рыбу – бегать, почему люди такие неуёмные и тянутся на чужое поле? Если уж совсем вдаваться в маразм, то пернатые могут быть не в восторге оттого, большие и неуклюжие тушки людей будут рассекать по воздуху, а что делать с преступностью? Будет летающая охрана, вооруженная арбалетами, гонящаяся за нарушителями? А лорду как поклоняться? Спускаться чуть ниже, как бы совершая поклон? Зато очевидно преимущество всего этого – можно гадить на головы недругов, как гадят голуби. Правда, с большой высоты это будет артиллерийскому огню подобно, как если бы бомбарда жахнула по стене. Но всё это глупости – как налоги собирать? Сейчас платить надо за проход по мосту, а как бы речку прошёл, а точнее пролетел, а деньги не заплатил. Владельцы мостов однозначно начнут сбивать летунов или так же будут рассекать территорию реки и перехватывать нарушителей? Дальше Лоренцо задумался о летающем герцоге и на этом ему уже серьёзно стало плохо, поэтому парень поспешно закончил свои умозаключения и фантазии, возвращаясь… на землю.
- Хорошая вещь, - с любопытством отозвался Лоренцо, ведь эта идея как-раз таки была более приближена к реальности и имела практичное значение, - Предложите этот компас армии. Его Светлость наверняка будет рад снабдить разведчиков такими устройствами, да и в целом при облачной погоде можно будет легко отыскать нужное направление, - армия – лучший поставщик заказов для всех, даже для художников. Каждый военачальник, от великого до малого, с радостью тешит собственное самолюбие, заказывая портреты. Тут же не портрет, а целое устройство, которое можно серийно продавать армии и получать хорошую прибыль. Странно, что маэстро не решился раньше это предложить, сейчас бы уже купался в деньгах. Неужто совсем не интересует денежная сторона этого челоека? Да нет, должна интересовать, ведь за свой пулемёт он попросил неплохую цену,  обиде себя не оставил.
- Его Светлость решил, что я на переговорах буду лишним и оставил меня под руководством тайного канцлера, чтобы я совсем не скис от безделья, - говорил так, как будто это правда. Отчасти это так, но конкретно к этому заданию Киллиан Хорнли привлёк его не в последнюю очередь для того, чтобы арестовать изобретателя. Трудно было себе представить, что через пару часов придётся обнажить меч и приставить его к горлу собеседника, ещё труднее это делать с осознанием того, что де Ланца не шибко походит на злостного предателя. Странноватый малость, даже немного чудак (особенно по их прошлой встрече), но никак не предатель. Не то, чтобы Пацци сильно разбирался в предателях, но не таким он представлял себе пособника Рейниса, ратующего за чужого понтифика.
- Да и вам не помешает помощь. Умом мне до вас далеко, зато смогу пустить в ход оружие, если мы там натолкнёмся на мародёров или какую-то враждебную живность, - улыбчиво ответил Лоренцо. Простолюдины любят придумывать всякие сказки о том, что старые катакомбы населяют всякие духи, а некоторые и до драконов додумались – мол, там видели яйца дракона. Интересно, яйца спящего дракона или кладку яиц?
Пусть длился не шибко долго, а по прибытию виновников торжества встретили охранники. Дабы зеваки не мешали работе профессионалов, стражники из авелльского гарнизона оцепили местность. Спешившись, оруженосец отдал поводья подбежавшему мальчику и встретился взглядом с лейтенантом стражи. Тот, очевидно, был в курсе приказа, но провоцировать подозрения у незадачливого изобретателя не стал, лишь кивнув обоим в качестве приветствия.
- Пройдёмте, маэстро, - обратился Лоренцо к художнику, направившись в проход. Раньше тут была каменная дверь, её разбили и растащили камни по сторонам, впуская в первое помещение дневной свет.
- Здесь были ловушки, - оруженосец указал жестом на небольшие отверстия в стенах, откуда сыпался град стрел. Многого им стоило обезоружить эти приманки, а точнее спровоцировать все стрелы, дабы заряда больше не осталось. Впрочем, одна стрела таки осталась и один из стражников, наступив на не активированную платформу на полу чуть не словил подарок в висок, еле увернувшись. Естественно, это вызвало небольшой переполох, но как только все убедились, что никто не пострадал, они продолжили путь. Добравшись до небольшой двери, Лоренцо остановился и указал изобретателю на надписи над ней.
- Собственно, первая загадка. Написано на вульгарной латыни, полагаю, не самыми образованными данактийцами. Надпись гласит – «берег без песка, город без людей, море без воды, гора без камней». Вместо замочной скважины есть небольшой квадрат, на котором, судя по всему, нужно нарисовать ответ. Прежний изыскатель уверяет, что смысл не в рисунке, а в каком-то веществе, которое должно стечь с этого камня и запустит какой-то механизм. Мы пробовали воду, - святую воду, - поправил его стражник, - да-да, святую воду, вино, - Лоренцо пожал плечами. Чем ещё можно оросить этот камень то? Не помочиться же на него, ей богу.

Жить надо без башни - радостно и страшно, все равно второй жизни не будет, а первую рискуешь прожить слишком скучно. Если не сейчас жить, то когда? Только вот погребенным под землей ставится не по себе от таких рассуждений всем двенадцати гвардейцам... но не Лоренцо! Пацци тихо насвистывал какую-то мелодию, пока остальные боялись дыхнуть, вздохнуть или двинуться лишний раз, пока великий маэстро думал над загадкой, которую пытались решить до него. И, кстати говоря, не преуспели, судя по тому, что дверь еще никому не удавалось до сих пор вскрыть и на данный момент это то, до чего они продвинулись максимально далеко. А по какой, интересно, причине, больше никто не пожелал повторить такого? Это была еще одна неразрешимая загадка подземелий, над которой оруженосцу не хотелось думать. Ему больше хотелось действовать.
- Чернила, значит? И почему именно они? - поинтересовался оруженосец, не находя сразу причинно-следственную связь между картой, картиной и этой жидкостью. Хотя он и между святой водой и этой загадкой связи тоже не понял. Великие умы застревали на этом послании, а своим умом Лоренцо пользовался для всяческих хитростей, а не для того, чтобы лить жидкость в дырку.
- И что случится в случае ошибки? - неплохо было бы поинтересоваться рассказами очевидцев, которых они с собой не просто так взяли. Только вот ничего внятного их провожатые сказать не могли.
- Никто не знает. Все, кто доходил до этой двери и пытался что-то вылить просто исчезали, - произнес один из мужчин и лицо Лоренцо еле заметно скривилось. Никакой пользы, одни только сплошные загадки!
- Ну, чернила так чернила, давайте рискнем. - в самом деле, не провалятся же сквозь землю разом дюжина с лишним человек. Чернила нашлись довольно скоро и оруженосец подхватил склянку, держа ее над камнем, только вот что-то все равно заставило его помедлить и сунуть склянку в руки одному из гвардейцев с просьбой.
- Лучше вы, сеньор - крайне любезно произнес юноша и отошел подальше на всякий случай, кто его знает, как именно рванет эта конструкция в случае ошибки.
- Вы сказали, что "возможно", нужны чернила. Значит, были еще варианты? - спросил Лоренцо, наблюдая за тем, как по указанию художника-изобретателя гвардеец готовится перевернуть склянку и налить жидкость в нужное отверстие. Одно слово - и они либо получат удачу, либо создадут себе грандиозный провал уже на первом уровне.

[NIC]Lorenzo Pazzi[/NIC][STA]Оруженосец герцога Орллеи[/STA]

- Книги тоже написаны чернилами, но ведь ответ не книга, - фыркнул Лоренцо, все еще находясь поодаль от того мечта, где гвардеец держал в руках склянку. Стыдно признаться, но беззаботному оруженосцу было весьма неуютно чувствовать себя в этом месте, напоминающем склеп. Как бы ни велика была жажда приключений и поручение, переданное тайным канцдером, ощущение близости собственной возможной гибели не радовало. Но все же пока оруженосец сохранял весьма бодрый настрой и небрежно подпирал плечом стену катакомбы, попутно обшаривая взглядом возможные нехарактерные элементы окружения, которые могли оказаться очередной неактивированной ловушкой. Благородный поступок маэстро заставил его закатить глаза. Да, самое время геройствовать и жертвовать собой и своими гениальными мозгами ради того, чтобы гвардеец жил. Недоуменно взглянув на изобретателя, мужчина все же передал ему склянку и отступил назад, еле сдерживая вздох облегчения.
- Исчезали - это, наверное, какая-нибудь метафора или что-то подобное. Возможно их разрывало, убивало или еще что-нибудь, но я не вижу трупов. - пожал плечами оруженосец. Даже костей не наблюдалось, так что было странно слышать об исчезновениях. Изобретатель между етм снова продолжил собственные рассуждения и Лоренцо, поигрывая найденной монеткой в пальцах, старался уловить нить его повествования и действий, но пока не совсем понимал, к чему именно это приведет.
- И каким образом связаны уксус и карта? ВЫ хотите подождать, пока замок растворится? Этак мы будем ждать до следующего пришествия каких-нибудь святых, - Лоренцо снова не сдержался и фыркнул, но действия Николло заставили его и прочих действительно отойти от дверей на несколько шагов. монетка выскользнула из пальцев и полетела вниз, глухо звякнув обо что-то. Лоренцо досадливо поморщился и нагнулся, чтобы поднять ее, но монетки не оказалось. Нахмурившись, оруженосец провел рукой по полу, но медный кругляш куда-то запропастился. Пальцы неожиданно почувствовали новую прохладу и Лоренцо с расширившимися зрачками увидел тонкую щель, сквозь которую проходил воздух и в которую попала монета.
- Стой! - заорал оруженосец, но жидкость уже пролилась в отверстие и химическая реакция начала свое движение. Сначала послышалось легкое шипение, которое начало усиливаться и Лоренцо рванулся вперед, быстро добегая до Николло, хватая за рукав художника и оттягивая его назад. Раздался щелчок - и перед дверью скрестились острые тонкие лезвия, которые пронеслись буквально в сантиметрах от лица маэстро. Тем же временем раздался вскрик - обнаруженная щель оказалась подвижной платформой, которая начала быстро отъезжать назад, отрезая четверых гвардейцев, Николло и Лоренцо. Один из них попытался перепрыгнуть на другую сторону, но с криком свалился вниз. Платформа неумолимо ехала и оставляла все меньше пространства для людей, которые оказались по ту сторону пропасти рядом с дверью.
- Надо что-то сделать! - заорал оруженосец, пытаясь схватиться за что-нибудь, чтобы удержаться и не упасть, когда платформа полностью войдет в стену. Времени на раздумья оставалось не так и много.

[NIC]Lorenzo Pazzi[/NIC][STA]Оруженосец герцога Орллеи[/STA]

Крик гвардейца оборвался где-то внизу, как оборвалось и быстро бьющееся сердце оруженосца. Лоренцо понимал, что все закончено, но не желал так просто бесславно сгинуть в какой-то там усыпальнице! пространства оставалось все меньше и меньше, один из гвардейцев смог схватиться за стенку, порезав ладони лезвиями, но тем не менее чудом удерживаясь, двое топтались на самом краю, но пока еще не падали, когда изобретатель дернул оруженосца на себя. Лоренцо хоть и не был образцом послушания и дисциплины, но все же послушался изобретателя и сложил ладони в чашу. В горсть ему были налиты вода и уголь, он не соображал что к чему, но платформа двигалась так быстро, что шансов не оставалось. Жить или умереть? Правда или ложь?...
Жидкость пролилась на замок и тот громко щелкнул. Платформа остановилась, заставляя людей балансировать почти на краю, а затем поехала обратно. Лезвия так быстро втянулись в стены, что вспороли ладони гвардейца, что держался за них, и швырнули того о стенку. Мужчина потерял сознание и обмяк, а в это время небольшая дверца перед ними распахнулась, словно приглашая войти внутрь. В ноздри ударил запах гнили, затхлости и еще чего-то непонятного. Лоренцо, хватающий ртом воздух, замахал руками и немедленно зажал нос, стараясь не вдыхать непонятный сладковатый запах. Гвардейцы пробежали вперед, хватая раненого и оттаскивая его в сторону. Оруженосец вытащил меч и ткнул им наугад в темноту. Ничего не произошло и он осторожно двинулся вперед. За дверью обнаружилась каменная лестница, что вела вниз на следующий уровень. Лоренцо, слегка оправившись, чуть более бодрым голосом произнес.
- Ну, кажется эту дверь мы преодолели... Кто пойдет первым дальше?
Желающие не нашлись сразу, но слабый крик откуда-то снизу заставил людей напрячься.
- Помогите! - Лоренцо насторожился.
- Кажется это тот гвардеец, который упал... - в темноте следующего уровня и среди воцарившейся тишины это звучало довольно жутко. Сразу нашлись несколько добровольцев, которые решили пройтись первыми. Пятеро гвардейцев опасливо спустились по каменной лестнице и двинулись в сторону стены, за которой слышались слабые крики. Ступали осторожно, след в след, но ничего не происходило, и Лоренцо бодро зашагал следом вместе с изобретателем. Замыкал их строй гвардеец, который с чистой совестью захлопнул дверь.
Раздался жуткий скрежет и перед дверью упала решетка, отрезая людей от первого уровня.
- Чтоб тебя мать твоя обратно родила, осел! - заорал оруженосец в сердцах, понимая, что пути назад не остается, теперь следовало идти только вперед. Они шли по ответвлению коридора и все было спокойно, пока не послышалось какое-то шипение. Лоренцо беспокойно оглянулся и почувствовал, что какой-то новый запах усиливается. Одновременно с этим он ощутил странную слабость и небольшое головокружение. Держась за стены, исследователи шли вперед и внезапно вышли в зал, в котором находился прямоугольный каменный монолит. На нем находилось несколько чаш, в каждой из которых находилось какое-то вещество. С трудом подойдя к монолиту, Лоренцо увидел, что на каждой чаше написано число от 1 до 7, а на самом камне что-то высечено, скрытое под пылью. Поднеся факел и протерев надпись, слабеющий Лоренцо смог различить надпись.
- Здесь что-то есть!
Причудливо написанные латинские слова переплетались в строчки стиха.
Путь длинный дальше тот пройдет,
От яда кто себя спасет.
Непара к жизни приведет
А пара смерть лишь принесет
- Твою... мать... - прохрипел оруженосец. - И что делать? Пробовать каждое содержимое?

[NIC]Lorenzo Pazzi[/NIC][STA]Оруженосец герцога Орллеи[/STA]

Рассказы изобретателя о ядах в воздухе бодрости никому не прибавили. Все заметно нервничали не только из-за страха, но и из-за того, что было неожиданно трудно дышать и не только от спертого воздуха. А что, если Николло сейчас снова ошибется? Это вряд ли поможет делу. Среди гвардейцев разрасталась паника, каждое мгновение было на счету и Лоренцо, не колеблясь, посветил на жидкости, хотя удерживаться на ногах по-прежнему было все сложнее и сложнее.
- Тут... Эти на воду больше похожи... - он указал на емкости с нечетными номерами., хотя за столько лет вода должна была давно испариться... Что-то здесь было не так.
- А это... Масла какие-то... - четные поблескивали жирными пятнами и хоть обоняние оруженосца заметно ослабилось, запах оттуда шел отвратительный, когда как из нечетных - вполне нейтральный.
- Может быть... Необязательно пить полную чашу... Может быть можно и половину... - прохрипел оруженосец и надсадно закашлялся, стуча себя по груди. Брызги попали в "масляную" чашу и немедленно начали шипеть и пенится, а через несколько мгновений их будто бы и не бывало. Молодой человек отшатнулся назад и с изумлением воззрился на это зрелище.
- Что за?... - по крайней мере точно было понятно, из какой чаши не стоило бы пить.
- Надо пробовать! И быстрее! - один из гвардейцев свалился навзничь и никак не мог встать. Лоренцо не стал медлить и схватив чашу с номером три одним махом выпил половину ее содержимого. Сначала ничего не произошло, но затем Лоренцо понял, что перед глазами перестали мелькать тени, а дыхание хоть и осталось хрипловатым, но все-таки больше не заставляло выкашливать кровь.
- Это исцеление! Хватит и половины! - завопил оруженосец и быстро стал подсовывать чашу Николло, практически насильно заставляя его пить. Гвардейцам тоже были всучены чаши и они жадно приникли к ним как к живительным источникам. Пока они разбирались между собой, Лоренцо решил пройти немного вперед и разведать обстановку. Впереди было удивительно тихо, настолько тихо, что даже была в этом некая зловещность. Лоренцо продвигался вперед, пока коридор не начал расширяться и не привел его в очередной зал, где было...
- Все сюда! - громко закричал Лоренцо, освещая фкелом пространство. Внутри импровизированного каменного зала стояла... клетка!
громадная, высотой в два человеческих роста клетка занимала большую часть пространства. Прутья ее были из прочного металла и даже тряхнув его руками, Лоренцо понял, что он не поддастся. Внутри клетки стоял каменный помост, на котором лежало чье-то давно истлевшее тело в полуистлевших одеждах. На груди покойного лежал меч, а сам помост был вновь изощрен какими-то письменами, которые издалека нельзя было разобрать. Оруженосец попробовал поискать дверцу или отверстие для ключа, но ничего не нашел.
- Ну и как это открывается? - они были в одном шаге от финальной точки! Но как добраться до нее, если на дверях даже не было даж замка?!