Андрес вернулся с успешных переговоров в столицу лишь затем, чтобы узнать результат хайбрэевского совета и в очередной раз убедиться, что «единый Хельм» требует шибко много жертв, притом односторонних. Письмо от лорда-регента призывало герцога в столицу для завершения переговоров, письмо же Адриано было переполнено подробностями прошедшего совета во всех деталях. Канцлер никогда не был скупым на слова и посчитал за свой долг без льстивых слов и утаиваний выдать всё, что там обсуждалось, за что герцог поблагодарил его в ответном письме и велел возвращаться в Орллею. Письмо Генриху было сдержанным и без конкретики – поблагодарив корону за «щедрое предложение», Найтон просил дать канцлеру вернуться на родину, дабы он смог принять участие в обсуждении тезисов «мира». Впрочем, обсуждать Его Светлость действительно хотел, но вовсе не мир с Хельмом, а союз с Моргардом – с этой целью он, в сопровождении нескольких графов и своей жены, отбыл тут же в Моргард, дабы принять участие в предстоящем совете по вопросам создания нового квази-государства. Что нужно Орллеи? Автономность, притом полная – Андрес уже говорил лорду-регенту, что вмешиваться во внутренние дела запада неприемлемо. Что же в ответ? В ответ герцог Гасконии на совете объявил, что Элшир достанется бастарду его вассала, а Беатриче Вентури должна отбыть ко двору короля. Мало того, что старшую дочь вдовствующей графини выдали замуж за бастарда гасконского графа, так ещё и сделано это было без ведома её сюзерена. Кто сделал? Очевидно, Генрих, считая себя вправе распоряжаться Елизаветой, ведь Беатриче целый месяц была его вассалом и сама попросила о подобной услуге. Услужливый регент, всегда рад постараться пристроить чужого бастарда удобно и сыто, а как удобно он устроил Баратэона – это можно и без долгих изысканий вывести. Пост лорда-коннетабля, да ещё и Элшир в подарок, который чудесным образом лет через пять попросится к Гасконии, благо, есть сухопутная граница и идти не так далеко. Неужто Хельму так нужно было это графство, чтобы они ради него ставили на алтарь мир с западом? К слову, вспоминается и слова регента о том, что виновных нет, предателей нет, все в равной степени оступились. Тогда почему платит только Орллея? И почему западу дают королевское прощение? Пусть корона торгует прощением, когда сталью и кровью поставит на колени западных лордов, в противном случае всё это – капитуляция без войны на милость всепрощающего короля, который, впрочем, за милость требует деньги. «Продажа королевских индульгенций» - так назвал это предложение граф Пацци, когда Андрес обнародовал письма регента и канцлера, дабы представить их суду своих вассалов.
Пусть король в своём праве, но более всего возмутили требования Гасконии. Возвращения кораблей, которые были куплены, отремонтированы и поддерживаемые в сносном состоянии, востоку было недостаточно, они захотели выставить герцога предателем уже в своих рядах и выдать моряков для показательной казни, дабы никто и никогда более не поверил слову Андреса Найтона, а собственный флот счел его слабым и безвольным. И этого было мало – набить трюмы этих десяти кораблей провиантом, медикаментами и «золотом для родственников», или же альтернатива – дать ещё десять кораблей сверху уже из флота Орллеи. Справедливо? Может для Гасконии и Хайбрэя – да, однако же герцог не считал себя обязанным идти на такие «дары», покуда не был инициатором этого бунта в атлантийском флоте и покупал эти корабли у Ады, а вовсе не перегнал к себе на правах вора.
Ардор. Столица Моргарда, которую Андрес ещё ни разу не посещал. Встреча герцога и герцогини западного герцогства была достойной – на церемонию не поскупились и оно понятно – теперь две земли, тесно связанные как культурой, так и экономикой, стали союзниками, а могут стать и нечто большим. Пусть абсолютной независимости тернист и сложен, добиться признания и вовсе невозможно, однако же можно пожертвовать чем-то во благо своей вотчины. Разве Андрес хотел выбирать внешнюю политику? Нет, его всегда волновали лишь отношения с лесным королевством, на котором завязаны так много торговцев из Орллеи. Достаточно автономии и обоюдовыгодной поддержки, дабы запад смог жить спокойно и не зависеть от решений малого королевского совета в Хайбрэе – пока Эдуард не подрастет, за него будут решать целая свора людей со своими амбициями и стремлениями.
- Милорды, Ваше Величество, - Андрес вошёл в просторное помещение, где начиналось заседание малого королевского совета западного королевства. Поклон в сторону лже-Дариона и всем прочим присутствующим «политическим сливкам», после чего герцог подошёл ко столу, но садиться не спешил.
- Отрадно видеть, что совместными усилиями нам удалось избежать гражданской войны в вашем королевстве и тем печальнее, что с Хельмом подобное, кажется, не произойдёт. Большой королевский совет в Хайбрэе, на который все возлагали большие надежды, показал свою неспособность пойти на приемлемый компромисс во имя единства королевства и выдвинул абсолютно неприемлемые условия, попутно обсуждая такие вопросы, как внутренняя политика западного герцогства и моё смещение с поста герцога, а то и казнь, почём знать. В мае лорд-регент Хельма обещал мне и моим вассалам определенные условия, которые не были учтены на этом большом совете, что говорит о разобщенности блюстителей трона моего племянника. Говоря о том, что обе стороны совершили ошибки и вина обоюдна, Хельм одновременно считает, что Орллея более виновна и должна платить за этот мир, словно выкупая помилование. Плата велика и простора для переговоров я не вижу – слишком много требований и все они, на наш взгляд, несправедливы. Поэтому я прибыл сюда, к вам, с предложением, - Андрес оглянулся на своих графов, прибывших вместе с сюзереном дабы представлять знать западного герцогства, после чего вновь перевёл взгляд на присутствующих членов малого совета:
- Как веками ранее Моргард, так и Орллея сейчас хочет выйти из состава Хельма. Мы понимаем, что в силу долгой подневольной жизни нам не хватит ни опыта, ни умений, ни мудрости дабы вести рассудительную и здравую политику на международной арене, да и сил у нас не хватит, чтобы защититься от короны Хельма. Моргардцы и орллевинцы имеют общего больше, чем любые другие народности на материке и за его пределами – у нас общие истоки, общий язык и общие интересы. От границ между нами страдаем мы все, поэтому, на мой взгляд, лучшим решением для Орллеи будет преклонить колено перед той короной, которая сможет принять интересы запада за свои, защищать общий интересы что в мире, что в войне, а в обмен мы сможем предложить свою верность, армию, деньги и флот. Во-первых, речь идёт об автономии и полной – Орллея самостоятельно разбирается в своих внутренних делах, решает вопросы любого толка на своей территории сообразно своим традициям, законам и порядкам. Во-вторых, Орллее нужна административная реформа – я бы хотел создать три герцогства на моей земли, а сам же, с дозволения Его Величества короля Дариона, его малого совета, совета моих вассалов и Арвьерширского Папы, взял бы на себя честь носить королевскую мантию, как до меня веками её носили правители Орллеи, пока запад не стал житницей Хельма. Я буду представлять интересы своих вассалов и жителей Орллеи, говорить от их имени с королём Моргарда и служить мостом между орллевинцами и Моргардом. В-третьих, учитывая разницу в количестве знати и населения, мне бы хотелось избежать излишнего смешения наших двух земель. И Моргард, и Орллея должны сохранить свои уклады, сохранить за собой влияние в своих землях и не подвергаться ассимилированною, однако дела общего характера, как то война или мир, должны будут решаться обоюдно. Большой королевский совет с совещательным голосом, созываемым в экстренных случаях для того, чтобы правители двух стран имели возможность услышать мнения всех своих вассалов и вассалов своего союзника. После же этого, оба короля будут принимать решения, которые устроят всех или большинство, но право последнего слова остаётся за короной Моргарда, как более древней и уважаемой, - пожалуй, все три условия были всем, чего хотела Орллея и Андрес Найтон в частности, теперь же, после «хочу» должно последовать «предлагаю». С чего Моргард должен взять на себя такие обязательства, если не получит существенного блага:
- В обмен на всё ранее сказанное, Орллея предлагает свободный и беспошлинный выход к морю через любой порт запада. Ваши торговцы могут без платы пересекать границы, вы можете за свои деньги строить торговые флота и вести торговую деятельность так, словно Моргард обзавёлся берегом. Налоги, которые мы ранее выплачивали в казну короля Хельма, мы готовы платить Моргарду, однако прошу обсудить их уменьшение до разумных сумм, дабы плата устраивала и вас, и для наших людей не была обременительной. Думаю, мы можем сойтись на десятине, которую я, от лица всей Орллеи, буду выплачивать в течение года короне Моргарда за протекцию и защиту наших общих границ, за соблюдение нашей автономии и право выбора. Но не может идти и речи о подобном союзе, если он не обязует и защищать друг друга – армия Орллеи будет защищать интересы Моргарда, как и армия Моргарда – интересы Орллеи. Помимо прочего, наш флот будет к вашему распоряжению и будет воевать во имя обоих королевств, защищать наши общие торговые корабли и пути торговли, - на скромный взгляд герцога озвученное было более чем достаточно, чтобы убедить моргардскую знать в целесообразности подобного союза. Преимущества очевидны для обеих сторон и должны удовлетворять всех, ну или хотя бы большинство собравшихся. Впрочем, вместе с тем надо отметить и ещё один вопрос:
- Немаловажен и церковный вопрос. Два королевства лучше будут понимать друг друга, если будут находится в одной Церкви. Именно на западе, - Найтон специально не стал уточнять, в каком западе, дабы не выглядеть тщеславным и не выпячивать ролью Орллеи в становлении Церкви, - зародилось петерианство, именно мы все боремся более всех с ересью и ведьмами, неся слово божье в массы, однако же долгими веками Рейнис оставался чуть ли не вассальной территорией короны Хельма, когда Папа смотрел в рот хайбрэевскому королю. Подкупы, интриги, продажи индульгенций – всё это оскверняло Церковь не один век при попустительстве короля. Джованни Барончелли, коронованный как Папа Пий XVII, хочет возродить ту Церковь, какой она задумывалась отцами-основателями. Думаю, его имя многим присутствующим здесь знакомо, ведь долгие годы он возглавляет орден Инквизиции и его стараниями как Орллея, так и Моргард очищаются от скверны теней прошлого. Его Святейшество с радостью примет Моргард в свою паству и предоставит Моргарду равное представительство в церковной иерархии – половину мест в коллегии кардиналов, - что намного больше, нежели нынешнее соотношение моргардцев в коллегии Рейниса. Пожалуй, последнее слово останется за духовенством Моргарда, однако, если знать лесного королевства сочтёт подобное приемлемым, едва-ли церковники посчитают такие условия неприемлемыми. В конце концов, отказавшихся легко можно заменить другими, более сговорчивыми.

Андрес внимательно наблюдал за реакцией моргардских лордов, изредка переводя взгляд на Дариона. Ну, как на Дариона – на Изольду, самому Дариону осталось не так много «царствовать». Перед переговорами его погрузили в повозку и должны были доставить в городок близ Авелли, однако повозки там не дождались – гвардейцы прочесали весь предполагаемый путь и нашли лишь несколько трупов. Кто постарался? Изольда решила добить короля вопреки планам? Нет, она бы не стала, ведь тогда долго ей царствовать в обличии короля не грозит. Ушлые сторонники Мирцелла? В таком случае до Ардора они бы не добрались, а по лесному королевству уже во всю ходили бы слухи о том, что король, дескать, ненастоящий, а самозванец очередной. Впрочем, такие слухи и без того должны ходить, пусть шепотом, пусть в задворках, но должны. Признание Дариона Овейном возымело свой успех, оппозиция если и не исчезла, то перешла от решения вопроса сталью на дипломатический лад, а точнее спряталась в кусты и выжидает. Впрочем, Изольда решила пока отмолчаться, дав возможность своим вассалам высказать свои мнения, задать интересующие их вопросы – они в своём праве и им жить в новом государстве из двух королевств.
- Спустя год наш договор будет возобновлён с учётом тех реалий, которые будут тогда. Я имею ввиду лишь размер налога, Ваше Сиятельство, - о Хоуке успели услышать и за пределами Орллеи, ведь сам граф был родом из Хермшира, - Думаю, от подобной схемы пересмотра налоговой политики выиграют обе страны. В случае неурожая, катаклизмов, войн или иных бедствий, налог может уменьшаться на год, дабы Орллея могла быстрее восстановиться и в следующий год выплатить больший налог. Пример Фйеля показал, что жесткая политика в отношении налогов может разобщить даже те государства, что жили в мире многие века. Мне и Орллеи в целом хотелось бы рассчитывать на плодотворное сотрудничество, с учётом всех мнений, потребностей и обстоятельств, - едва-ли когда-либо на материке применялась подобная система и очень даже зря – постоянный фиксированный налог помогает рассчитывать бюджет, это так, однако содрав последнюю рубашку во время бедствия корона теряет те деньги, которые могла бы получить, откажись от сиюминутной выгоды на время. Едва-ли моргардские лорды этого не понимают и едва-ли будут против, а может будут?
- Мои вассалы и я, в частности, прибыли сюда, дабы отвечать на вопросы и искать пути для взаимовыгодного соглашения, Ваше Сиятельство, - о Хоуле Гвидеоне тоже слышали и в Орллее. Человек, чем-то напоминающий Овейна, пусть хотя бы членством в хвалебном ордене Красного Солнца, а точнее главенство – гроссмейстер, а ровно главнокомандующий войск. Вот, каким должен быть человек ратного дела – перво-наперво о своей стезе, а политика уже после.
- К несчастью, я не искушен в управлении армией и мои знания ограничиваются делами флота. Его Сиятельство граф Ланкаширский, маршал запада, возьмёт главенство над армией Орллеи, однако же вы правы, на поле боя должен быть один человек, за которым будет право последнего слова. Граф может взять командование над объединенными наземными силами, прислушиваясь к мнению и решению командиров Моргарда, либо же, если у Моргарда есть иная кандидатура, мы готовы рассмотреть её и действовать под руководством опытного военачальника, - вопрос достаточно острый – знать любит брать на себя главенство, но был один нюанс, - Если войну не удастся избежать, она будет вестись преимущественно на территории Орллеи. Думаю, будет разумно поручить командование моему маршалу, покуда он лучше знаком с особенностями местности, укреплениями на границе и с сопредельными границам землями. Впрочем, этот вопрос не принципиален для Орллеи и коль Его Величество и его малый совет сочтёт, что командование надо поручить кому-то из Моргарда, мы не станем противиться этому назначению, - в любом случае, ставка командования в любом случае будет и кого бы Дарион или его совет не счёл достойным, этому человеку придётся прислушиваться к мнению орллевинцев, коль уж война будет на их территории. Будет настоящим преступлением не воспользоваться знаниями и опытом тех, кто вдоль и поперек знает каждый холм и возвышенность на театре боевых действий.
- Что же относительно патентов, предлагаю делить доход поровну в случае, если офицер из Моргарда, - отказываться от хорошего источника дохода никто не хочет, так что единственный приемлемый вариант, на взгляд герцога – делить поровну. Аттракцион щедрости лишь на словах звучит красиво, но Орллея не долга сможет обосновывать свою автономность, если утратит доходы и станет сильно слабее Моргарда. Баланс должен быть во всём, тогда никто никому навязывать свою волю не станет, придётся волей-неволей договариваться.
- Независимо от подданства, преступник будет нести наказание сообразно законам той страны, где он это преступление совершил. Законы обоих королевств должны неукоснительно соблюдаться, однако же во всём должна мера – со своей стороны могу гарантировать, что суды Орллееи будут брать в расчёт мнение их моргардских партнёров, дабы не вбивать клин в отношения двух стран, - весьма разумный вопрос задал граф Гвидеон. Если дать протекцию подданным одной стороны на земле другой, обязательно найдутся те, кто будут этим пользоваться, совершая на территории Орллеи те действия, которые не будут запрещены в Моргарде и наоборот, подобное сведёт на нет эффективность правосудия.
- Думаю, Его Святейшество отнесётся с пониманием к вашей просьбе, Ваше Сиятельство, особенно если Моргард решит стать частью Новой Церкви. Понтифик позволит светским правителям судить священнослужителей за особо тяжкие преступления, однако наверняка попросит учитывать не в последнюю очередь мнение духовенства – достаточно будет консультироваться с епископом или архиепископом, дабы иметь возможность принять взвешенное решение, - совсем отдать власть в руки светским наместникам Джованни едва-ли согласиться, но если рядом с судьей будет церковник – почему нет? К тому же, это лишь одно графство в Моргарде – не такая уж и великая цена за многомиллионную паству и признание со стороны лесного королевства, а консерватизм в Орллее сделает репутационный удар чуть менее болезненным.
- Естественно, за свои деньги, как и Орллея – жителей Моргарда. Думаю, это пойдёт во благо и позволит преодолеть вековой барьер между нашими странами, дабы на ратном поле мы действовали слаженнее, - желание графа отчасти настораживало, ведь против кого Моргард может рекрутировать жителей Орллеи, когда граница с одной лишь Орллеей? В любом случае, едва-ли кто-то всерьёз будет рассматривать возможность войны между двумя странами, заключившими взаимовыгодный союз, особенно если эту войну будут вести против запада жителями этого же запада. Может речь шла о наёмниках и возможность Моргарда из своего кармана заплатить за большее количество новобранцев, способных держать оружие в руках?

Андрес внимательно слушал речь собеседника, не забывая и о реакции всех остальных. Та часть его вассалов, которая прибыла вместе с ним, поглядывали то друг на друга, то на «короля Моргарда», то на его вассалов. Кажется, графов Орллеи не меньше графа Медоу интересовал вопрос того, с чего такой аттракцион щедрости буквально на пустом месте, когда лишь неделями ранее Андрес решительно высказался против соглашения с Хельмом из-за большого количества уступок. Уступки бывают разные и то, что даётся по своей воле не может идти ни в какое сравнение с тем, что требуют и навязывают. Некоторые моменты для герцога и его вассалов были некритичные, иные же, даже с виду незначительные, резали словно нож и на многие из таких напоролись в хайбрэевском совете – внутренняя политика и попытка заставить Орллею платить за то, чего она не совершала. Разве на Хельме уже приняты предлагаемые реформы и герцог несёт ответственность за действия своих вассалов? Бринмор Дальмонт должен был самостоятельно отвечать за содеянное и он ответил, заплатил наибольшую цену – собственной жизнью, почему же плата должна взыскиваться ещё и с его сюзерена, а через него – со всей Орллеи? Бринмор был всего лишь наместником Андервудшира и реквизировать казну графства Андрес не мог, разве что Чёрного Холма – но тамошними пожитками Хельму не расплатились бы. Вопрос одного-единственного графства стоял ещё острее и ни при каких обстоятельствах ни Найтон, ни кто-либо из его вассалов не приемлет назначение гасконского выродка на должность графа, ровно как и его сына, рожденного в кулуарном браке, состряпанном наспех.
- Прошлой осенью мы с Его Величеством обсуждали проект постройки города для верфи Моргарда, он всё ещё в силе, - казалось, постройка целого города – задача трудоёмкая, но с ресурсами лесного королевства его можно возвести достаточно быстро, а без налогов Орллеи он сможет довольно-таки быстро окупиться и служить гаванью для моргардского торгового флота, находясь под защитой орллевинского флота.
- Анна Мирцелл, верно, - Андрес опустил голову, будто бы обдумывая свой ответ. Надеяться на Изольду сейчас было бы странно, ей эта девушка более безразлична, нежели герцогу Орллеи, - Судьба принцессы, безусловно, волнует всех нас, особенно с учётом того, что, насколько мне известно, на Её Высочество было совершенно покушение в конце мая. Думаю, Его Величеству следует воспользоваться этим предлогом и потребовать возвращение своей дочери на родину, - Найтон поднял взгляд на лже-Дариона, тот же, оставаясь бездвижным, словно статуя, не выразил никакой эмоции и одно время сохранял молчание.
- Естественно. Я сегодня же напишу письмо с соответствующим требованием. Анна не была коронована и всё это время оставалась там на правах гостьи, она не подданная Хельма и по закону должна вернуться в Моргард, пусть и без дочери, - тон был уверенным и отдающим сталью. Отказ вернуть принцессу наверняка станет причиной для дипломатического скандала, а Хельм покажет себя в наихудшем свете, ведь манипуляция через Анну станет совершенно очевидной. Генрих едва-ли станет прибегать к подобному приёму, но, судя по всему, регент в королевстве больше не обладает той властью, коей должен быть наделен по закону, раз не смог воплотить предлагаемое им же на авелльском совете в Хайбрэе. Ни Андрес, ни Изольда не будут против пожертвовать принцессой ради общих целей, но едва-ли Моргард будет готов закрыть на это глаза, поэтому обязательно надо будет делать вид, что её судьба интересует в равной степени лже-короля и герцога, ну а если с ней что-то случиться – что ж, так тому и быть. После этого совета, если предложение будет принято или хотя бы рассмотрено, нужно будет обговорить с Изольдой положение Анны и, может быть, обратиться за помощью к союзникам ведьмы в Хайбрэе? Какая-нибудь община или члены ковена смогут решить вопрос с девушкой-заложницей при дворе, разве нет?
- Что же до подвоха – его нет, Ваше Сиятельство. Я отдаю себе отчёт в том, что прошу у вас и надеюсь, что вы понимаете все вытекающие из подобного договора. Война с Хельмом мне видится неизбежной, хотя я искренне надеюсь, что мои опасения напрасны. Обычный военный союз не даст моей вотчине необходимую поддержку, поэтому я и предлагаю связать нерушимыми узами наши две страны. В конце концов, Моргард некогда был частью Хельма и едва-ли Хельм забыл это. Что заставляет вас думать, что победив одних бунтовщиков, они не обратят свой взор на более старых бунтовщиков? Даже если моё сегодняшнее предложение не будет принято, между нашими странами заключено другое, по которому Моргард обязуется оказать военную помощь в случае войны с Хельмом и признаёт Орллею независимым государством. Именно этим соглашением я руководствовался, когда вмешался в противостояние короля и лорда-регента, выполняя свою часть обязательств и невзирая на решение по нынешнему вопросу, я и вся Орллея рассчитывает, что Моргард выполнит и свою. Не могу судить за весь Хельм, но едва-ли корона закроет глаза на вашу поддержку бунтовщиков, она может воспользоваться своими притязаниями и начать войну уже с вами, и кто тогда поможет? Мы в одной лодке, Ваше Сиятельство, и либо эта лодка будет идти дальше по руслу, либо же потонет. Стараниями моих вассалов Орллея уже заключила взаимовыгодное соглашение с Тилем и закрыла многовековую войну с разбойниками – мы уже обладаем превосходством на море и можем дать существенны отпор Хельму, но без наземных войск это будет лишь возмездием за неминуемый проигрыш. С вашими войсками и деньгами у всех нас есть шанс отстоять общие границы и навсегда закрыть вопрос с притязаниями Хельма на запад – на весь запад целиком. За право решать собственную судьбу самостоятельно, жить по собственным законам, в лоне собственной Церкви мы готовы платить и щедро. К тому же, возможности Орллеи не уступают Моргарду и наш союз будет союзом равных – подобно неосуществимо в Хельме. С того момента, как мой отец упокоился и я занял его место, ни один орллевинец не состоял в малом королевском совете Хельма, в то же время там всегда были и есть хайбрэйцы и гасконцы. Вопросы налогов решал лорд-казначей Хельма, вопросы войны – лорд-коннетабль Хельма, вопросы законов – хранитель малой печати Хельма и все их решения мы были вынуждены принимать, не обладая правом голоса. Наши интересы редко совпадали с интересами Хайбрэя и Гасконии, зато они часто совпадают с интересами Моргарда – это, вкупе с автономией и статусом, дадут нам всё, чего мы хотим, - Андрес однозначно делал успехи в искусстве болтологии, наверняка сказывается влияние Адриано. Впрочем, как жарко и чувственно он толкал эту речь, так тихо и отчасти в смятении встретил последний пассаж графа о Изольде. Как же удивился бы Гвидеон, узнав, что буквально в двух шагах от него сидит та самая Изольда, чью голову он требует выдать. Естественно, никто из присутствующих не знал, что ведьма уже немало времени находилась при дворе Андреса и ещё больше времени была с ним в связи, не говоря уже о совместных планах ещё при жизни Олуэнна.
- Уверяю вас, Ваше Сиятельство, если Изольда Ардерн появится на территории Орллеи и нам станет об том известно, мы незамедлительно арестуем её и выдадим Моргарду, - улыбчиво ответил Андрес. Врать он уже давно научился и оттого не дал даже намёка на то, что говорил лживые слова. Формально то он абсолютно искренен – нынче её никто в Орллее не укрывает, да она даже не в Орллее – сидит тут, с ними рядом, и строит из себя короля, постепенно копая под себя, а точнее, под Дариона.
- Но, позвольте сказать. Как многим здесь известно, моей мачехой была кузина Изольды - Олуэна Ардерн, через неё я был знаком с самой Изольдой и её мятежным братом Олуэном. Преступления и вина последнего доказаны, а кара - справедливая, но что о самой Изольде - я знал её до восстания и всегда считал её благочестивой, доброй и порядочной женщиной. Она не разделяла любовь к правящему дому, по понятным причинам, однако едва-ли замышляла свержение короля. Возможно, женщина стала жертвой амбиций своего брата, а после подверглась гонениям из-за этого? Насколько мне известно, на правах вдовствующей баронессы она должна находиться в Хайбрэе и в честь моей мачехи я бы хотел примирить её кузину с Моргардом. Как вы смотрите на то, чтобы она по моему приглашению и гарантий безопасности прибыла в Ардор для справедливого королевского суда? Пусть ответит на все обвинения, накопившиеся за это время? - пожалуй, Андрес сейчас сильно рисковал, но какой был выбор? У Изольды скоро закончатся "запасы" волос Дариона и ей нужно будет уступить корону его сыну, а сама женщина вернётся к тому, с чего всё начиналось. Обеление репутации ведьмы может быть первым шагом к её воцарению, если моргардская знать получит ответы на свои вопросы, а Ардерн перестанет быть нежелательной персоной в лесном королевстве.
- Позвольте и мне уточнить один вопрос. Если предложение будет принято, мой долг, как будущего короля, позаботиться о том, чтобы в случае моей скоропостижной смерти не настала междоусобная война. Боюсь, до рождения законного ребёнка вопрос о наследнике остаётся открытым – помимо моего двоюродного брата, Августа, на моё место может претендовать и король Хельма. Отца моего брата сейчас судят по  серьёзному обвинению и если его вина будет доказана, было бы преступлением называть его отпрыска наследником, поэтому я хотел бы предложить связать наши правящие дома брачными узами. Моя жена, как вам должно быть известно, является сестрой вашей королевы и наши дети будут состоять в близком родстве с детьми Его Величества. Месяцем ранее я узаконил и признал свою сестру, Селин. Как и я, она – незаконнорожденная дочь Ансельма, герцога Орллеи и едва-ли может составить партию наследному принцу Моргарда, но может стать женой, скажем… Адриа Мирцелла, кузена Его Величества. Недостаток происхождения моей сестры я щедро компенсирую золотом, а до рождения моих законных детей Адриа будет объявлен моим наследником по праву брака, - естественно, кандидатуру Киана Андрес не рассматривал вовсе не из боязни задеть чувства достоинства моргардских лордов, а по вполне однозначной причине – если таки герцог не дотянет до рождения сына от Марии, Киан сможет получить и будущую корону Орллеи, тем самым объединив два королевства в одно. Адриа был выбран совместно с Марией, которая лучше знакома с хитросплетениями королевской семьи Моргарда. Наследник он или нет, а все присутствующие должны понимать, что настоящим королём станет разве что их совместный с женой сын, Адриа же будет скорее уж блюстителем трона под чутким надзором орллевинской знати, немногим уступая в статусе лорду-регенту.

Религиозная составляющая, по понятным причинам, остро волновала как минимум духовенство Моргарда. Казалось бы, поменять одного Папу на другого – что может быть проще? Для некоторых будет просто, для иных – труднее, и этих надо будет умаслить золотом, а третьи, оголтелые фанатики, едва-ли захотят ни за какое золото. Впрочем, фанатизм граничит с Инквизицией, а Джованни был и есть Великим Инквизитором, разве авторитет «начальника» не перешивает авторитет малознакомого Папы, правящего не так долго?
- Его Святейшество никогда не поощрял роскошь и излишества и за всё время своего главенства в данактийском ордене старался избавить своих собратьев от этой проказы, - так это или нет – Андрес не знал, однако в речах Барончелли часто проскакивала эта нотка, с упором на аскетичность. Едва-ли он, обвиняя Рейнис в непомерных тратах Церкви на свои нужды, стал бы продолжать подобную политику и обесценивать собственные обвинения, поэтому герцог и предполагал, что худо-бедно, а сам Пий заставил своих церковников затянуть пояса, да и сам едва-ли транжирил деньги на безделушки. Поддержания авторитета и позиций «самозванца» требует много денежных вливаний, не до расточительности сейчас.
- Различие в том, Ваше Преосвященство, что новый Папа хочет вернуть Церковь к её изначальному виду, когда духовенство служило в миру и не придавалось тем грехам, от которых должно отвадить мирян. Нам всем хорошо известны многочисленные случаи прелюбодеяния, ереси, когда подчас у епископа казна наполнена ворованными деньгами. Джованни Барончелли долгое время был кардиналом и смог познакомиться со всеми особенностями работы кардинальской курии в Рейнисе – деньги для бедняков используют для постройки загородных вилл, подношения на постройки храмов уходят в карманы священников, везде продают фальшивые артефакты и, что важнее, под руководством Рейниса Хайбрэй и Гаскония фактически перестали бороться с ересью, Инквизиция там если и есть, то только номинально. Разве такой должна быть Церковь? Пий XVII приложит все усилия для того, чтобы избавить Новую Церковь от пороков и уже начал это делать – все известные взяточники и прелюбодеи потеряли свои должности в Орллее, все благочестивые – возвысились. К тому же, близость к Папскому трону даёт возможность более успешно защищать интересы Моргарда – как думаете, кто охотнее вас выслушает – Арвьера или Рейнис? С первой вы повязаны делами Инквизиции, делите границы диоцензов и вместе боретесь с ересью, второй лишь наживается на ваших успехах, дабы ваши же деньги пускать на расходы в Гасконии или Хайбрэе, где инакомыслие уже в порядке вещей, - естественно, всё сказанное было лишь пропагандой и епископ, если не фанатик, понял правильно подтекст. Раздел власти – когда церквей две, они говорят на равных, когда церквей пять, одна из них представляет куда меньшую силу. Моргард может получить больше власти в своих землях и меньше зависеть от центра за своими границами, а тэллерийцы впервые в истории смогут серьёзно и основательно влиять на политику Церкви.
- Те, кто не захотят принять власть нового Папы, могут покинуть свои места и отправиться в тот же Рейнис, либо остаться и служить в том же монашеском ордене. Папа не намерен преследовать своих оппонентов, но и оставлять гниющий фундамент не может – камень-за-камнем подобные элементы могут свести на нет попытки построить Новую Церковь. Может со временем они осознают свою ошибку и примут нового понтифика, тогда им будут возвращены все прежние места, - естественно, оставлять «клетистов» во власти было бы идиотизмом, они бы занимались саботажем и дискредитацией власти Арвьерширского Папы, но и резать их в подворотнях было бы опрометчиво.
- Ни Его Святейшество, ни я не ищем вражды с Рейнисом. Орллея и впредь продолжит исполнять свою историческую роль и защищать берег Рейниса посягательств, будет продолжена торговля и другие связи, однако Папа Рейниса не будет более обладать властью в наших землях, как и его ставленники. Покуда Рейнис не назовёт вас своими врагами, мы не будем призывать вас таковыми назвать их, - полюбовное расхождение, которое должно было случиться с Хельмом у Орллеи, едва-ли случится здесь, но важно не быть инициаторами. Пусть Рейнис сам совершит первый ход и после получит все лавры агрессора, а там и до захвата земли недалеко, коль войне быть.
- Измена короне есть измена богам, ведь Его Величество – помазанный правитель. Если Моргард изъявить желание войти в состав Новой Церкви, а его епископы принесут присягу понтифику, судьба Его Высокопреосвященства будет в руках Моргарда. Папа может лишить архиепископа сана, дабы он смог ответить по букве закона за содеянное, либо же принять его раскаянья и наложить обычную епитимию. Решать моргардскому духовенству в согласии с Его Величеством, - иными словами, судьба архиепископа не волнует ни Андреса, ни Барончелли. Можно назначить нового, безусловно лояльного архиепископа, который будет рукоположен лично Пием, а этого хоть убить, хоть утопить – наплевать.
- И всё же, Ваше Сиятельство, насколько я знаю, участие леди Изольды не доказано. Это лишь слухи, требующие подтверждения, ведь иначе будет неприглядный инцидент, когда человека заочно приговаривают за недоказанные преступления. Если послушать пропаганду в Хельме, я тот ещё монстр, жрущий младенцев и поправший все устоит государства, хотя действительность немного иная, - с улыбкой в довершение сказал Андрес. Естественно, ему хотелось бы помочь Ардерн восстановить свою репутацию, но заострять внимание на этом вопросе на таких переговорах будет настоящим идиотизмом, посему Найтон согласно кивнул на последний пассаж графа о правосудии, как бы говоря – ваша воля. Не будет герцог сейчас спорить с человеком, от которого отчасти зависит будущее Орллеи, как и не станет выступать адвокатом для ведьмы.
Реакция моргардского барона, безусловно, вызывала ажиотаж. Кто-то согласно кивал в такт возмущенным речам, кто-то из орллевинцев ухмыльнулся, кто-то удивился, а кто-то даже поддержал. Естественно, по большей части знать Орллеи не разделяла взгляды моргардского барона, ведь речь шла о сестре их сюзерена, но сам Андрес встретил все возмущения с абсолютным хладнокровием. За свою жизнь он уже наслушался возмущенных криков о грязнокровках, хотя таким же тоном раньше о нём самом отзывались. Впрочем, отвечать что-либо было бы опрометчиво, поэтому Найтон промолчал, пока Гвидеон не взял слово и не оставил решение этого вопроса на совести старшего брата предполагаемого жениха.