Постепенно дела налаживались. Разумеется, говорить о том, что Орллея вернулась в «русло реки» и плывет по течению, было невозможно, да и вряд ли будет в ближайшее время: все же высший свет ожидала встряска в виде суда над Беатриче Вентури, а самого лорда-протектора – безусловно, долгие переговоры с лордом-регентом Хельма. Но жизнь никогда не стоит на месте. Несмотря на смерть Андреса Найтона крестьяне продолжали работать в полях, корабли – бороздить моря, ремесленники – создавать и продавать товары – время текло, оно безжалостно к тем, кто отказывается принять его ход.
Когда случается что-то страшное, когда ты оказываешься не готов встретиться лицом к лицу с изменившимися обстоятельствами, ты растерян, смущен, испуган и одинок как никогда. Стоит помнить, что все это – лишь временные сложности, которые возможно преодолеть, если не дать им поглотить себя. Нельзя позволять себе утонуть в проблемах, нельзя погрязнуть в сожалениях и размышлениях о том, что все могло бы быть иначе. Ситуации меняются ежесекундно, а значит, надо быть готовым ко всему.
Артур Уорчестер больше не чувствовал себя одиноким, ярость и раздражение улеглись где-то внутри, не тревожа и мирно дремля в ожидании своего часа. Разумеется, желание разобраться со всем раз и навсегда никуда не ушло, но сейчас лорд-протектор был готов ждать. Артур никогда не был человеком, рубящим с плеча, напротив, он всегда предпочитал несколько раз все обдумать прежде, чем ввязываться во что-то. Месть надо подавать холодной, интриги должны быть продуманы и логичны, оборона должна быть выстроена. Адриано Грациани поддержал племянника, наведя некоторые справки, граф Хермшира узнал, что не один только канцлер поддерживает идею о восстановлении добрых отношений с Хайбрэем. Более того, Адриано был практически уверен, что ему удастся уладить вопрос с судом. Вещи уже не казались настолько мрачными, картинка будущего постепенно вырисовывалась.
Несомненным плюсом, радующим графа последние несколько дней, был приезд Джорджа в Авелли. Мужчина написал домой практически сразу, как только понял, что сам едва ли появится в Уотерфолле в ближайшие полгода, а то и год. Сейчас четырехлетний сын графа только осваивался в новом для себя месте, и Артур надеялся, что мальчик сможет привыкнуть и прижиться. Джордж рос достаточно любознательным мальчиком, и отец никогда не запрещал ему проявлять эмоции, не желая отбирать у сына детство. Впрочем, один разговор им еще предстоял. До сих пор Джордж не спрашивал ничего о Дейне, но разговор нависал над лордом-протектором тяжелой гирей, пожалуй, даже тяжелее предстоящего суда и собрания лордов. Что сказать маленькому мальчику, чье детство ты хочешь сделать настолько счастливым, насколько это возможно? Почему умерла его мама? Зачем она сделала это с собой? Артур не знал, что сказали Джорджу слуги в Уотерфолле, и поэтому объяснение обещало быть еще тяжелее. Трусость ли? Но Уорчестер не хотел начинать этот диалог первым.
Вечер уже давно вошел в свои права, в скором времени намереваясь уступить их ночи. В последние дни Артур полюбил ночные прогулки по палаццо и близлежащим садам: он находил спокойствие в тишине и лишь легком стрекоте ночных насекомых. Дни были суетливыми, требовательными и изматывающими. Как бы ни хотелось говорить о том, что становилось легче, нет, не становилось. Вопросы только решались и, к сожалению, далеко не так быстро, как бы того хотелось.
Свернув в коридоры палаццо из сада, Артур и сам не знал, что заставило его следом отворить дверь в библиотеку. Желание продлить эти моменты тишины? Палаццо могло похвастаться достаточно большим собранием сочинений. Многие книги были рукописными и хранились лишь в одном экземпляре именно в этой не очень светлой и оформленной комнате (впрочем, не этим она была ценна). Уорчестер любил читать с детства и находил какое-то отдельное удовольствие, сидя в уединении с книгой в руках. Как давно он не брал ничего в руки? Только постоянные письма, официальные бумаги и документы. Возможно, остаток сна стоит того, чтобы провести его за книгой?
В библиотеке горел свет. Разумеется, он шел лишь от нескольких маленьких свечей в дальнем конце комнаты, но сам факт нахождения кого-то здесь в это время неприятно поразил графа. Видимо, стоило оставаться в садах, несмотря на риски наткнуться на гвардейцев или влюбленную парочку. Сначала граф хотел немедленно выйти, не желая своим присутствием портить настроение кому-то, кто, судя по всему, тоже хотел побыть один, но едва слышный возглас про ящерицу заставил Артура передумать. Голос девушки, теперь это было понятно, был знаком, и мужчине понадобилось ровно несколько мгновений, чтобы определить его обладательницу. София Кастеллани. Та самая девушка, которая «спасла» его на набережной. «Покой в обмен на покой». Насмешливая мысль скользнула в голове и не успела еще оформиться полноценным планом, когда лорд-протектор, неслышно возникнув у леди за спиной, со смешком произнес:
- И это сейчас читают воспитанные леди? Не говоря уже о том, что воспитанные леди в это время обычно уже готовятся ко сну в своих покоях, - Уорчестер даже не пытался убрать беззлобную насмешку из голоса. Почему-то ситуация позабавила графа, добавляя ему хорошего, можно сказать, веселого настроения, которым нужно было с кем-то поделиться. Скользнув взглядом по строчкам книги, Артур фыркнул еще раз: - Ваш рыцарь какой-то и не рыцарь вовсе. Кто же так держит меч? Не то что дракона, так он и цветок не заденет. Миледи, Вы выбрали не самый лучший образец для восхищения.
Вспомнив все же о каких-никаких приличиях, Артур отошел на почтительное расстояние, не переставая улыбаться.