Он сидел  в кресле в библиотеке. Большой черный волк лежал у его ног, впитывая тело, исходившее от огня в камине. Эта комната давно перестала использоваться графом по назначению, однако она все оставалась нужной и очень полезной. Пусть читать Виктор уже и не мог, но никто не мешал ему слушать. На обитом бархатом диване чуть поодаль от камина сидела юная дочь Блэкхарда и вслух читала какую-то историческую книгу, которую находила интересной. Отец слушал дочь лишь в половину. Его мысли редко сосредотачивались на чем-то одном. Разум постоянно работал, решая сложные задачи, приносимые временем и судьбой.
Сегодня покой царил лишь в библиотеке и личных покоях графа. Во всех остальных помещениях можно было услышать легкое перешептывание слуг и свиты, которые обсуждали приезд леди Блейфилд. С утра для нее горничные подготовили комнаты, а экономка все тщательно проверила и заставила во второй раз перестилать кровати. Если бы не отец, то и юная леди Блэкхард сейчас находилась бы внизу, рядом со своей кузиной, обсуждая визит, который развеивал девичью скуку, вызванную поздней осенью и отсутствием праздников, что так требовало молодое сердце и душа, готовая вспорхнуть и улететь в небеса.
Граф медленно перебирал пальцами ручку трости, стоявшей сбоку от кресла. Из темного дерева с позолоченной ручкой – ее делали по специальному заказу, когда стало ясно, что без нее мужчина ходить вряд ли сможет. Сейчас же она помогала передвигаться в полной темноте, которая никогда уже не закончится. Сначала это было трудно, но сейчас Виктор уже с трудом вспоминал, как ему жилось, когда зрение все еще оставалось с ним. Как он мог не слышать то, что слышал сейчас?
Легкий шорох переворачиваемых страниц донесся до него, после чего последовал еле уловимый вздох. Девушке уже надоело сидеть в этой темной комнате, читая книгу, о которой еще вчера она с упоением всем рассказывала. Но вчера не прибывала гостья. Вчера приближенные не шептались, а служанки не бегали по коридорам, относя в приготовленные покои вещи первой необходимости. Никто не знал, как долго миледи пробудет в гостях, но все ее очень ждали.
- Можешь идти, - зазвучал низкий голос, отскакивая от стен, заставляя девушку поднять взгляд ясных глаз на отца. Ее не надо просить дважды. Она знала – отец не любит, когда его не слушаются, когда ему начинают перечить, поэтому просто встала и, взяв книгу, вышла из комнаты, почтительно поцеловав отца в щеку. И так каждый раз. От этой обыденности сжималось сердце, но она лучше, чем удары и кровь, которые могло приносить время.
Виктор остался один в полной тишине. Покой нарушал лишь треск дров в камине и мягкое сопение волка. Внезапно, в дверь постучали. И следом за стуком в помещении появилась одна из горничных, сообщающая о том, что карета гостьи въехала в главные ворота. Виктор сразу же поднялся с кресла, опираясь на трость, которая стала привычной не только для него, но и для всего окружения. Волк лениво последовал примеру хозяина и направился вперед, мимо горничной, в коридор. Он знал, чувствовал, куда и когда ему надо пойти и для чего.
Граф молча вышел из библиотеки, направляясь в приемную залу. Именно там появится миледи, когда приедет, а уже после ей покажут жилище Блэкхардов и ее покои. Виктор практически не знал, как выглядит леди Блейфилд. Из смутных воспоминаний он выяснил, что у той светлые, кажется, рыжеватые волосы, что она высокая, с острыми чертами лица и сложным характером. Не зря же взялась за мужское занятие! Скажем так, она могла заинтересовать графа в качестве подопытного кролика, за которым было бы интересно наблюдать. Но в данный момент подобного желания не возникало, поэтому Виктор просто поднялся навстречу женщине, когда та вошла в залу и остановилась перед ним, приветствуя хозяина. Волк лежал у трона, сверкая янтарными глазами, изучающими приехавшего незнакомого человека.
- Я рад, что Вы все-таки приехали, миледи, - проговорил вежливо и одновременно серьезно Блэкхард, подходя к женщине. Пусть у него в руки и была трость, он держался прямо, как подобает мужчине и рыцарю, словно не страдал неизлечимой болезнью, о которой не любил, чтобы ему напоминали. – Ваше присутствие украсит наш скромный дом. Не думаю, что есть смысл в дальнейших беседах на глазах лишних свидетелей, - он указал рукой точно в сторону правого выхода из залы. – Поэтому надеюсь, что Вы не откажитесь пройтись со мной и посмотреть дом, пока Ваши вещи будут относить в приготовленные для Вас покои.