Десятки оценивающих взглядов просто впивались в Эйрен, придирчиво рассматривали изящные туфельки, которые при каждом шаге игриво выглядывали из-под подола длинного платья очень скромного, даже осторожного покроя, и тончайшие кружева, одновременно скрывавшие и подчеркивающие белизну шеи и плеч, и выгодно выделявшие тонкую талию. Вышедшие люди переглядывались, шушукались между собой, активно обсуждая прибывших ко двору девушек. Ну конечно, пожалуй, это было вполне ожидаемо. Теперь они - объекты всеобщего внимания. Маленькие, нежные и невинные девочки из рода Дальмонтов, рода предателей, рода заговорщиков.
-Бедняжки, - слышалось где-то слева.
-Их старшие сестры и брат - предатели, не думаете ли Вы, милорд, что и эти девушки могут пойти по их стопам?- шептался кто-то справа.
Разговоры за спиной, слухи, повышенный интерес к сестрам Дальмонт, - все это утихомирится нескоро, но ко всему этому можно привыкнуть. Смело вскинув подбородок вверх и с достоинством выпрямив осанку, Эйрен проследовала за Арианеллой, заботливо держа за руку свою младшую сестру Рианит. Малышка то и дело оглядывалась, с любопытством разглядывая все вокруг и тихо ахала, пораженная живописностью места, где был выстроен замок. Сестры Дальмонт с достоинством и грацией прошествовали к замку, навстречу ожидающему их королевскому семейству.
Интересно, что будет дальше? Смогут ли они ужиться при фйельском дворе? Смогут ли жить счастливо или хотя бы просто выжить?
***
Она сидела в своих покоях и, напевая под нос какую-то песенку, выученную еще в малые годы, расчесывала гребнем каштан своих длинных волос. Шелковые и послушные, они струились между зубцов гребня, между пальцами, а затем аккуратно ниспадали на плечи. Сейчас все казалось безмятежным. Словно не было никаких несчастий, не было череды смертей, череды потерь, разочарований, страхов, словно ее жизнь началась с чистого листа, обещая впредь окрасить все в теплые цвета счастья и радости. Безмятежность - то, чего она жадно желала в течение уже очень долгого времени, что манило ее и заставляло упорно двигаться вперед. И вот, кажется, юная фрейлина, наконец, достигла его.
Она успела вдоволь наплакаться в пути, теперь же внутри нее осталось какое-то непонятное чувство, что-то вроде пустоты, что-то, что ныло и постоянно напоминало о себе. Так странно. Словно покойная сестрица Эленья стояла у нее за спиной и, улыбаясь своей очаровательной улыбкой, раз за разом пронзала сердце Эйрен тонким, словно иголка, кинжалом. Сердце в свою очередь ныло, тихо, спокойно, а невидимая никому боль стекала по душе, да-да, именно по душе, заставляя ту ежится и дрожать.
Тяжело вздохнув, Эйрен отложила гребень и еще раз оглядела в свои покои. Светлые, просторные, уютные....Они напоминали покои ее матери, скончавшейся от родильной горячки. Тут было что-то уютное, что-то, что заставляло все внутри наполняться доселе неизведанным, но очень приятным теплом.
-Надеюсь, что здесь мои кошмары прекратятся, - прошептала куда-то в пустоту Эйрен. Кошмары снились ей в течение нескольких недель, по большей части это были всевозможные интерпретации казни, той самой казни, на которой Ри не присутствовала. Присутствовать-то она не присутствовала, а вот всевозможные подробности преследовали ее каждую ночь, заставляя просыпаться в холодном поту, а затем жадно пить воду, пытаясь утолить внезапно появляющуюся жажду.
Эйрен было страшно. Страшно, что когда-нибудь она, возможно, будет так же лишаться головы. Она будет плакать, умолять смилостивиться, но грозный палач все равно ее не послушает. Затем свидетели сего зверского деяния будут с упоением смотреть, как голова девушки с копной волос цвета каштана будет катиться по полу. Они будут улыбаться, будут смеяться, а кругом будет слышаться "предательница", "предательница", "предательница"...
Отводя ужасающие мысли прочь, Эйри потрясла головой. Нет. Не для этого ей хотелось начать все с чистого листа, не затем она отводила мысли о измывающейся над ней Элен, чтобы получить порцию новых страхов. С грацией, свойственной представительницам рода Дальмонтов, Эйрен встала со своего насиженного места и направилась к двери. Ей нужно развеяться. В конце концов, от ненужных мыслей ей станет только хуже, зачем же мучить себя?
Юная фрейлина направилась прямиком к реке, которая протекала рядом с величественным фйельским замком. Почему-то именно вода давала ей успокоение, она словно впитывала в себя всю грусть, все горе, всю тоску, давая взамен успокоение. Сейчас же, смотря на реку, Эйрен казалось, что течение уносит с собой все ее печали невзгоды.