- А-а-а, моя дорогая тетушка!
С головой погрузившись в свои мысли, лорд даже не заметил ели слышный шелест подола платья Фебы, и она, как мышка, тихо проскользнула в гостиную . Лишь когда миледи поприветствовала его, Лестер перевез взгляд от огня. Его черные, как уголь, глаза тут же засияли, казалось, в них отражалось пламя камина. Он развел руки, как для объятий и медленно зашагал к девушке.
- Рад видеть вас, моя дорогая! Клянусь Богами, моя дорогая, Вы прекрасней с каждым днем.
Остановившись прямо перед ней, он заботливо положил ей руки на плечи и слегка приобнял. Не смотря на то, что они были практически сверстники, жена дядюшки казалось Лестеру еще совсем ребенком: миниатюрная, хрупкая, с нежной молочной кожей. Казалось, от нее даже пахло, как от младенца – свежим молоком и присыпкой.
- Нам нужно поторопиться, - поравнявшись в ней, Лестер взял девушку под руку и повел к выходу, где их уже поджидал Эгг с манто миледи в руках. – Мы должны успеть до темноты вернуться обратно!
Лакей помог своей госпоже одеться в верхнюю одежду и открыл перед ними двери. Беседу теперь они продолжат только в карете, запряженной двумя лошадями. Если бы Лестер предупредил Фебу о неожиданном путешествии, то это не было бы сюрпризом, поэтому нужно было поторопиться.
- Прошу Вас! – придерживая дверцу кареты, герцог пропустил даму вперед, а затем сел внутри и сам, рядом с Фебой.
Они неслись по горной заснеженной местности, но узкая колея дороги была заблаговременно расчищена. Когда Лестер находился наедине с женой своего дядюшки, его охватывала невероятная тоска, о том, что она могла бы принадлежать только ему, и, чтобы заглушить это чувство, ему приходилось постоянно разговаривать. Это была трудная задача, ведь обычно милорд не сыплет красноречием.
- Когда я умирал, и Боги уже хотели прибрать меня к себе, я увидел свет, душа моя! - перед Фебой ему не надо было скрывать своих чувств, ведь сама девушка располагала к доверительным беседам, казалось, ее голубые глаза не могут лукавить, а пухлые губы – врать. – Он осветит мой путь теперь, я знаю. Я наконец осознал, что смысл жизни это твоя семья и более ничего. С юных ногтей и до самой смерти только они рядом с нами. – мужчина осекся, ведь упомянул смерть в присутствии дамы целых два раза, такие разговоры могли бы испугать девушку. – Надеюсь, мои речи не пугают Вас? – рассеяно добавил Лестер.
В пути они провели две трети часа, а то и больше и Лестер все говорил и говорил, рассказывая Фебе про аббатство Бертана, про то, как со слезами на глазах приходилось копать могилы для солдат прямо в застывшей под снегом земле. Он упомянул даже своего юного виночерпия, что ни на минуту не отходил от покоев своего лорда, и так разволновался, бедняжка, что чуть сам не слег. Сидя рядом с Фебой, в пол оборота, мягко сжимая ее ладони в своих руках, Лестер с нетерпением ждал часа, когда они доберутся до положенного места. Когда миледи увидит его подарок и ее, несомненно, охватит восторг осознания его любви и доброты, и он сожмет ее в объятиях, поглощенный только ею одной и тем, чтоб сделать ее счастливой.
Вскоре они выехали на равнинную местность и впереди виднелась темная крыша какого-то дома, а затем можно было даже услышать, как звонко стучал молотки и перекрикиваются люди. Карета остановилась у самого въезда, и, мгновенно выскочив на улицу, милорд галантно подал руку своей спутнице. Перед ними вырастал из земли двухэтажный дом, под ярким зимним солнцем казавшийся розовым. Видимо, он еще был не достроен, потому что во дворе, еще не выложенном камнем, суетились рабочие, и пыль стояла коромыслом. Сам дом был выполнен в модном горожанском стиле, подобно Палантриским отелям, и среди безмолвной равнины был таким одиноким. Лорда встретил прораб, он снял с головы шапку и поклонился, Лестер кивнул ему в ответ и взяв свою спутницу под руку, следя, чтобы та не угодила в сугроб или пыль, провел ее до самого входа.
- Это, дорогая моя, Заоблачный Отель, как я его назвал. Пройдемте… - он открыл перед ними двери. Внутри дом оказался куда меньше, чем кажется снаружи и по стилю совсем не ровня замку Фосселеров. Он был уютней, в пепельно-фиолетовых тонах, в ткани, коими была драпирована мебель, была расшита причудливыми узорами, со звездами и лунами. – И я надеюсь, эта скромная обитель станет и вашим домом тоже.
Внутри было достаточно жарко и Лестеру пришлось расстегнуть пальто. К ним на встречу, как будто из-за шторы, скрывающей проход в дальнюю комнату, вышел высокий статный мужчина. Кожа его была смуглой, а вместо привычной одежды – длинный, до самых пят балахон.
- А это Абр, друг мой… - мужчина, при виде Лестера, приложил руку в груди и опустил голову в знак приветствия. Можно было заметить, что слева на лбу мужчины нарисован какой-то иероглив, возможно, татуировка. – Я привез его из Балморы, где он смешил народ фокусами, можете себе представить? Такой выдающийся ум в столь неподходящем месте…
Лицо Лестера сияло, когда он говорил про Абра, ведь тот был настоящим алхимиком, не ученым мужем, но все же лучше чем те шарлатаны, что разгуливали по Палантиру и предлагали скучающим вдовам эликсиры молодости. Но, впрочем, Лестер совсем не дает Фебе вставить слово, должно быть у нее полно вопросов.
