Мужчины разительно отличаются от женщин. Лукреции вот просто необходим был тактильный контакт с тем, к кому она тянулась, а вот Дрэго, как типичному мрачному мужчине, проявление ласки было или непривычно или чуждо, потому что он избегал ее. Да уж, судя по его живописной спине, его бюиография больше была богата на страдания, чем на любовь. В неярком свете свечи Лукреция успела заметить белый шрам, пересекающий торс, такой же как...
Она не успела всмотреться, потому что свеча неожиданно погалса и они оказщались почти в темноте. Когда Дрэго вернул свет, он уже оказался одетым, а просить дать посмотреть его обнаженный торс второй раз было бы более чем неприлично.
В ответ на протесты охранника Лукреция лишь наградила его самым красноречивым взглядом и продолжила свое занятие. Поняв, что спорить с госпожой бесполезно, Дрэго недовольно, как ей показалось, вздохнул и протянул ей руки.
- Прекратите, синьор, я в конце-концов не кисейная барышня. - перебила она его хмуро.
- Почему вы, мужчины, отказываетесь принимать то, что вам нужна помощь? Да и справлюсь я явно лучше, чем вы. И быстрее. Вы же хотели куда-то отправиться, верно?
Нельзя сказать, что у нее был богатый опыт в перевязках, но тот день, когда она вперевые неумело перетягивала плечо своему мужу в пещере давно прошел и теперь она умела куда как больше. Ловкими легкими взмахами рук она обматывала кисти охранника, чтобы хоть как-то смягчить его боль.
Наконец, дело было сделано, но герцогиня не спешила уходить.
- Сеньор, - в полумраке не было хорошо видно выражения ее лица, но блеск в глазах было не скрыть ничем.
- Я должна сказать вам, что делаю все это не только из чувства благодарности. Да, за спасение моей жизни вы получите больше денег, да, вы просто делаете свою работу. Но за то время, что вы здесь провели вы не только стали для нашей семьи... и для меня больше, чем просто человеком, отвечающим за нашу безопасность.
Кажется, она находится совсем близко, только протяни руку и коснешься. В неярком свете ее блестящие глаза кажутся огромными.
Как же ты похож на Андреса...

Слова охранника как будто отрезвили ее и герцогиня болезненно вздрогнула, будто бы ей дали пощечину. В самом деле, ей не стоило ничего ему говорить, Дрэго всего лишь наемник и делает свою работу. А то, что она подумала о нем и его близости к сыну - всего лишь ее догадки.
- Да, вы правы, сеньор, - ее голос прозвучал холодно и сухо. Одним ударом он как будто выстроил между ними ледяную стену. Лукреция внутренне ругала себя - в самом деле, зачем наемнику ее глупая женская откровенность?
Нет, все это лишь ее выдумки и догадки, которые следовало бы оставить при себе. Лукреция ничего не ответила мужчине и молча вышла вслед за ним, возвращаясь к детям.
Отчего-то невыносимо тоскливо и гадко было на душе.
***
Лукреция с большим удовлетворением узнала то, что убийцу ее кучера и того, кто пытался плеснуть в нее едким веществом приговорили к смертной казни. Жизнь за жизнь. Герцогиня даже лично присутствовала при том, когда вздергивали ее несостоявшегося мучителя и не отводила взгляда до тех пор, пока он не дернулся последний раз. Женщина не испытывала жалости к тому, кто убил беззащитного. Семье кучера была отправлена денежная компенсация и обеспечение, пока они не смогут сами себя обеспечивать.
Лукреция уже привыкла к тому, что Дрэго куда-то пропадает порой и полагалась на свою новую охрану, но в один из вечером спустя неделю после рокового праздника случилось очередное из ряда вон выходящее событие.
В тот вечер ее главный охранник попросил отлучиться на несколько часов, на что Лукреция без возражений отпустила его. Она никуда не собиралась на ночь глядя и вместе с детьми коротала время за тихим семейным ужином. Все шло как обычно, герцогиня решила выпить немного вина перед сном и уже поднесла кубок к губам, как откуда-то со стороны кухни раздался страшный крик.
- Убили!
Рука дрогнула и вино пролилось ей на платье. Лукреция испуганно вскочила из-за стола и вместе со своей охраной побежала к месту проишествия.
- Пропустите! - толпа взволнованных поваров окружала кого-то, лежащего на полу. Герцогиня подбежала и ей стало дурно - там, скрючившись и с посиневшим лицом, лежал один из поваров. Охранник Марко опустился рядом с ним и констатировал.
- Мертв.
Затем он поднял небольшой кубок, который валялся рядом и, чуть понюхав его содержимое, перевернул его. На пол со стуком упала вязкая красная капля.
- Вино отравлено, миледи. Видимо, бедняга решил попробовать его и умер.
- Из какого бочонка подавали вино мне на стол? - Лукреция была бледной, как смерть.
- Из этого же, - главному повару, казалось, сейчас станет так же дурно. - Но, миледи, мы... Мы не знали... И бедный парень тоже этого не знал...
- Уведите детей в мою комнату, быстро. оставьте с ними мою камеристку Элейн, пока я никому больше не могу верить - обратилась она к охранникам. Двое из них поклонились и отправились исполнять приказ госпожи. Голос герцогини стал резким и безжизненным, а ее глаза, казалось, были пусты. Она вновь оказалась на волоске от смерти, но Создатель, видимо, все еще хранил ее.
- Уберите тело несчастного, - в момент стресса она делала все как в полусне и сейчас действовала четко, как будто знала, что надо делать. Разум прояснился, она как будто знала, что нужно сделать.
- Кто привез этот бочонок? - Лукреция ледяным взглядом пригвоздила главного повара к месту.
- Н-не знаю, миледи, наш управляющий занимался поставками в этот раз, может быть, спросить у него?
- Привести его ко мне. Быстро.
Слуги в спешке бросились выполнять указания Лукреции. Никто ни разу не видел маленькую герцогиню в таком гневе. Она никогда не была специалистом в допросах, да и не приходилось благородной даме допрашивать людей, но по белому лицу и бегающему взгляду мужчины было понятно, что именно он причастен к произошедшему.
- Кто заплатил вам, чтобы вы подбросили отравленное вино? - безжизненным голосом поинтересовалась Лукреция. Управляющий сначала стойко молчал, но несколько точных ударов охранников развязали ему язык.
- Я... Я не знаю его имени, миледи, мне предложили хорошие деньги, гораздо больше, чем вы мне платите... Я
- Ты продал мою семью - резко оборвала его женщина. - А если бы тебе заплатили ты убил бы и моих детей. Уведите его. - Лукреция развернулась, более не желая его видеть.
- Чтоб ты сдохла, чертова шлюха! - злобно выкрикнул в ее сторону почувствоваший близкую смерть бывшый управляющий, но еще два удара лишили его нескольких зубов и заставили замолчать, да и Лукреция его не слышала. Возникшая в ее голове решимость неожиданно оставила герцогиню и теперь ее руки отчаянно тряслись, а колени подгибались. Неожиданно севшим голосом она приказала слугам собрать ее и детей к утреннему отъезду. С собой она брала только пожилую камеристку, чтобы та присмотрела за детьми, охранников Энрико и Дрэго, который все еще не вернулся.
- Завтра утром мы выезжаем из замка. Я не могу доверять никому, кто здесь находится, нужно временно покинуть это место. - сообщила она Марко. - Поставьте в известность Дрэго, когда он вернутся. - начальник охраны поклонился и отправился на сборы.
Лукреция отправилась в свою комнату и какое-то время просто молча стояла около окна, глядя на улицу невидящим взглядом. Затем события прошедшего вечера как будто свалились на нее разом, горло сдавило, колени подкосились и Лукреция рухнула на пол, раздираемая волнами накатившей на нее истерики.

Лукреция не знала, сколько она простояла так на коленях рядом с кроватью не в силах успокоиться и унять собственную истерику, когда неожиданное прикосновение заставило ее вздрогнуть и понять, что она в комнате не одна. Вернувшийся Дрэго пытался сказать ей что-то, но герцогиня вцепилась в руку своего охранника и от облегчения, что он вернулся, бросилась к нему в объятия. Она плакала на его груди, судорожно вцепившись в одежду, как обиженная маленькая девочка, которой нужна защита, а не как суровая герцогиня, которая только что отправила в тюрьму человека.
Тихий шорох - и она оказывается в кольце рук мрачного человека, дрожа от слез. Охранник стоял рядом, как каменный, просто скрывая ее от всего этого жестокого мира. Спустя какое-то время Лукреция затихла, чувствуя, как на нее наваливается ужасная усталость, а веки сами собой наливаются свинцом. Она не заметила, как заснула в крепких и надежных объятиях. Показалось ли ей, но Дрэго никуда не уходил, оставаясь рядом все это время.
Проснулась она в своей постели и только опухшие от слез глаза напоминали о том, что прошлая ночь действительно имела место быть. Но отчего-то Лукреции показалось, что ни ей, ни Дрэго лучше не вспоминать о минуте слабости и откровения между ними. Утром они снова были герцогиней и ее охранником и спокойно и вежливо говорили друг с другом. Лукреция снова была бледна и печальна и лишь зрелище того, как Дрэго играет с ее сыном, заставило женщину ненадолго улыбнуться, но она тут же строго нахмурилась, глядя на них и оба мужчины сделали вид, будто бы они вообще не при делах причем сделали это настолько синхронно, что вызвали улыбки у некоторых сопровождающих.
Путь до дома, который ей когда-то предоставил в личное пользование Андрес был недалеким, но об этом месте знал лишь круг избранных людей, так что в какой-то мере можно было бы почувствовать себя там в безопасности. Лукреция вышла из экипажа вместе с Тедди, как вдруг над их головой раздалось приветственное карканье и Дерек собственной персоной пролетел над ними, неожиданно шлепаясь на плечо одного из охранников, заставляя того чертыхнуться и согнать птицу с плеча. Кто именно это был Лукреция не успела понять, потому что Тедди радостно дернул ее за юбку
- Птичка, птичка! Мама, птичка!
- Да, Тедди, правильно, птичка, - улыбнулась женщина, досадуя про себя, что не успела увидеть, кто именно привлек внимание дерзкого черного демона.
- Та самая! - провозгласил ребенок самым серьезным тоном.
- Какая, малыш? - рассеянно поинтересовалась Лукреция, взяв его за ручку.
- Та самая, - упрямо сказал Тедди, сердясь на мать, что она не понимает.
- Хорошо, Тедди, иди к синьоре Элейн, хорошо?
По личику первого наследника Найтонов было заметно, что он бы лучше пошел со своим новым другом, но, вздохнув как взрослый и уставший от жизни мужчина, он побрел за пожилой камеристкой матери.
***
Дни тянулись бесконечно долго. Лукреция понимала, что прятаться вот так ото всех не выход, да и нужно было бы вернуться к делам герцогства, но ей было просто невыносимо находиться в замке после произошедшего. Ей докладывали, что новый управляющий, назначенный из ее прежних слуг, справляется не так хорошо, как предыдущий, но очень старается и быстро учится. Слуги поддерживают в замке порядок и в любой момент готовы принять свою маленькую герцогиню обратно.
Постепенно очередное неприятное событие уходило из памяти, время залечивало раны и Лукреция уже была готова совсем успокоиться и переехать обратно в замок Авелли. Но в один вечер произошло очередное событие, которое заставило душевное состояние Лукреции вновь пошатнуться.
То, где она скрывается знали всего несколько человек, и когда охрана должила о прибытии гостя, леди Грациани уже могла догадаться, кто пожаловал к ней. Энрико Грациани был смертельно серьезен и толком не отдохнув с дороги, отозвал сестру в дальнюю комнату, чтобы поговорить без свидетелей.
- Лукреция, у тебя большие проблемы.
Герцогиня побледнела, не зная что и думать.
- Тебе что-то стало известно?
- Да, и это касается тебя лично. Я приехал предупредить тебя о том, что слухи о покушениях достигли ушей отца и он не спрашивая никого принялся за решительные действия. Я не виню его, он думал о твоей безопасности. Все, что происходит, подстегнуло его на то, чтобы скорее сочетать тебя браком с кем-либо, к тому же ему подвернулся какой-то хлыщ, который уверил его в том что сможет тебя защитить, да еще так вовремя... Все это неспроста, сестренка.
- Ты думаешь, что покушения были организованы специально для этого? - Лукреция не верила своим ушам.
- Все может быть. Отец не может заставить тебя, потому что является твоим же вассалом, но обратиться с этим вопросом к королю, чтобы он заставил тебя поторопиться с решением....
- Сколько у меня времени? - Лукреция уже поняла суть произошедшего и теперь хотела знать только одно - сколько еще ей терпеть несвободу.
- Я не знаю. Месяц-два, не больше.
- Месяц... - по ее щекам разлилась смертельная бледность. - Рико, а... Кто? Кому понадобилось срочно склонять меня к браку да еще такими окольными путями? - ей показалось, что она уже знает ответ на этот вопрос.
- Граф Николо - женщина болезненно дернулась.
- Сукин сын! - громко выругалась она и схватилась за голову. - И что, совсем ничего нельзя сделать? Рико?! Я не могу!
- ТЫ можешь выйти замуж за кого-то другого, Лу, но отец уже принял решение... И возможно все решено за тебя. Снова. - виконт Лореншира выглядел совсем мрачно. - Прости, что пришлось привезти такие плохие новости.
- Ты правильно поступил. - ее голос дрожал от ярости, - Теперь у меня по крайней мере будет время подготовиться... Я просто так не сдамся!
- Что ты задумала, Лу? - виконт не на шутку встревожился.
- Он получит за все то, что он сделал. - ее глаза полыхали огнем.
***
После визита брата Лукреция отдала поспешный приказ отправляться обратно в замок Авелли. Слова о том, что в скором времени ее заставят выйти замуж побуждали ее все делать быстрее. Она без устали отдавала какие-то бесконечные приказы, стала хмурой и раздражительной, но больше всего ее мучило то, что она не могла ни с кем этим поделиться. Месяц... Жалкий месяц свободной жизни и вновь ее заставят выйти замуж! Но в отличие от первого раза ее выдавали не за доброго друга, который оберегал ее сильнее всего на свете, а за безжалостного тирана. Лукреция была уверена, что стоит ее будущему мужу заполучить власть - и ни она ни дети не проживут долго, поэтому она готовилась уже сейчас.
Никогда еще она не чувствовала себя такой беспомощной и незащищенной. Никогда еще она не чувствовала себя такой сильной. В ее планы был посвящен только Энрико и пожилая камеристка. Лукреция Грациани не сдастся.
Через две недели после визита брата вечером, когда она разбирала документы, ей принесли письмо от короля, который объявлял ее и ненавистного Николо помолвленными и дату свадьбы через месяц. Лукреция прочла его, а затем в ярости швырнула его на стол. Ее судьба вновь была решена без нее.

Лукреция настолько сильно нервничала, что не заметила, что ее покой нарушили. Герцогиня резко развернулась, но это был всего лишь ее охранник. Женщина с облегчением вздохнула, чувствуя себя под защитой, но заявление Дрэго заставило ее яростно чертыхнуться. Почему он оставляет ее одну в тот момент, когда сильнее всего ей нужен!
- Что ж, я не могу вас задерживать, сеньор. Вы славно поработали и я даже не буду спрашивать у милорда Доматти подтверждения, я верю вам. Но у меня будет к вам одна просьба... - Лукреция чуть помедлила, а затем пересеклась взглядом ясных глаз с темными глазами охранника.
- Обязательно возвращайтесь. И вы, и Роберто. - не в силах больше видеть его, Лукреция покинула комнату. Злополучное письмо осталось на виду.
***
Вскоре Дрэго покинул ее, оставляя вместо себя крепких плечистых парней из городкой охраны. Лукреция чувствовала себя беспомощной перед надвигающимся неизбежным событием. Она пару раз видела будущего мужа, который пытался было проваться в замок, но Николо неизменно терпел неудачу в попытке повидать свою будущую жену. Герцогиня неизменно посылала его прочь с фразой "Плохая примета видеть невесту до свадьбы", так что графу пришлось потрудиться, чтобы проникнуть к герцогине на правах жениха и с подписанным королем письмом. К сожалению, приказ короля был выше приказа герцогини и охранникам нанятым Энрико неохотно пришлось подчиниться.
Лукреция не ожидала его появления в своих покоях и не могла даже достойно подготовиться. Герцогиня могла лишь с полыхающим огнем ярости в глазах смотреть на него.
- Как ты посмел сюда войти?
- Немного нелепо не видеться с собственной будущей женой, не находишь? - он резко схватил ее за запястье и притянул к себе.
- Я еще не твоя жена. Отпусти меня! - от ярости в ее голосе казалось, что сейчас что-нибудь загорится в комнате.
- Но скоро будешь. Так что начинай привыкать. - звонкая пощечина обожгла щеку женщины. Лукреция вскрикнула и отпрянула назад, уронив свечу на пол. Красивый Атлантийский ковер немедленно задымился. Будущий муж досадливо чертыхнулся и выпустил ее.
Это была всего лишь одна ночь из тех, что предшествовали неделе до свадьбы. Тогда ей повезло.
***
Улицы портового города Авелли были украшены. Сегодня весь город отмечал свадьбу маленькой герцогини. Весь город стекался к главной церкви чтобы хоть одним глазом посмотреть на невесту и ее нового избранника. В народе графа Николо не очень любили и поговаривали, что герцогиня Лукреция выходит за него только по воле короля, но все это были лишь слухи, которые передавались шепотом.
Невестам не всегда позволено на свадьбах быть счастливыми, но то, что леди Лукреция была несчастна было заметно сразу. Ее лицо было бледнее, чем ее платье, кружевные манжеты не могли скрыть темных пятнышек синяков, да и по всему ее виду было заметно, что женщину пару раз избивали или мучали. Да, Лукреция многое пережила за эту неделю, чтобы Николо не тронул ее детей. Но только он собирался вытребовать у нее супружеский долг - она подняла такой крик, что прибежали охранники и вывели незадачливого жениха под руки.
Белое платье, символ чистоты, белая фата, символ непорочности... Когда выходишь замуж второй раз все это смотрится гораздо комичнее, чем кажется. Герцогиня улыбалась, но ее улыбка была неестественной. В толпе гостей она увидела Энрико и незаметно кивнула ему. Пока будут идти свадебные торжества, камеристка Элейн выведет из замка детей, а Энрико увезет их и спрячет подальше. В складках свадебного платья лежал пузырек с сильным ядом. Она лучше отравит его или умрет сама, чем будет жить в невыносимом навязанном браке.
Герцогиня видит, как меняется лицо Адриано Грациани, который вел ее к алтарю. Она почти ничего не видела и не слышала, и лишь когда рука жениха до боли стиснула ее ладонь очнулась и стала вслушиваться в слова.
Интересно, а если я откажусь, что будет? - в голове мелькнула шальная мысль прежней живой и веселой Лукреции.
- и если кто-то может назвать причину... - двери церкви распахнулись, являя еще двух прихожан. Священник поправляется.
- Если кто-то может назвать причину, по которой эти двое не могут сочетаться браком, то пусть назовет ее сейчас или не назовет никогда!

Лукреция обернулась на звук открывающейся двери, словно надеясь на то, что случится чудо и сейчас кто-нибудь действительно назовет причину, по которой она не выйдет замуж за этого ублюдка. Двое мужчин с надвинутыми капюшонами стали неспешно приближаться к алтарю. Лукреция заметила Роберто и ее сердце радостно стукнуло, а вот второй...
- У меня есть, на основании того что эта женщина является моей женой, а вступать повторно в брак при живом муже, это грех
Герцогиня почувствовала, как земля уходит у нее из под ног. Она узнавала этот голос, ведь на протяжении почти трех месяцев этот человек неизменно был рядом. Она узнавала этот шрам, выглядывающий из густой бороды, узнавала горящие глаза. Глаза, которые были так похожи на глаза Андреса, потому что под видом охранника Дрэго все это время рядом с ней находился ее уже похороненный муж. Он изменился до неузнаваемости и тем не менее это был он.
Разум помутился и Лукреция поняла, что вот-вот лишится чувств, но неожиданно ее сильно дернули за руку.
- Где основания того, что этот проходимец говорит правду? - новоиспеченный жених не торопился отпускать свою добычу.
- У меня есть, - вмешался Роберт. - Перстень с именной печатью, подверждающий подлинность личности. К тому же миледи Лукреция явно знает, как выглядит ее муж.
Гости в церкви наконец отошли от шока и начали переговариваться. Возвращение герцога воспринимали с радостью, никому не хотелось видеть нового владельца земель Орллеи, тем более такого. Лукреция словно очнулась ото сна и с яростью развернулась к Николо.
- Не смей. Меня. Хватать. - легкая ткань платья чуть приподнялась, а герцогиня, согнув изящную ножку в колене, сильно ударила своего мучителя туда, где у мужчин самое больное и незащищенно место. Затем она развернулась в сторону мужа.
Вот он, ее Андрес, живой и здоровый, мужчина, которого она любит больше всего на свете, ее защита, ее опора, ее жизнь. Тот, без кого она не ощущала себя целой в этом мире. Неуверенный шаг в его сторону, еще один и еще... И вот Лукреция уже бежит навстречу тому, кого так долго ждала, в чью смерть не верила до конца. Чтобы бросится в его объятия оставалось совсем немного и...
Хлоп!
вернувшийся герцог Орллеи недоуменно заморгал, когда разозленная жена хлестко ударила его букетом по лицу. В церкви на мгновение повисла тишина.
- Никогда больше не смей оставлять меня, Андрес Найтон, слышишь?! НИКОГДА! - она повисла на его шее, жадно целуя мужа в губы. Злополучный букет и фата невесты валялись где-то на полу, вокруг были люди, но герцогине было все равно.

Лукреция и Андрес покинули церковь через черный ход, скрываемые от вездесущих глаз. Никто не заметил как в торону замка Авелли неторопливо тронулся закрытый экипаж. Кажется, пару мгновений муж и жена просто смотрели друг на друга, а потом Лукреция неожиданно очутилась у мужа на коленях в его тесных надежных объятиях, сливаясь губами в бесконечно долгом поцелуе. Казалось что за год, пока они были не вместе все ее чувства обострились до предела и теперь выплескивались волнами жадной страсти и бесконечной нежности к человеку, которого герцогиня любила больше жизни. Только ненадолго оторваться, чтобы посмотреть ему в глаза и понять, что любовь не умирает, что любовь не уходит и даже не угасает. Для того, чтобы она разгорелась вновь достаточно одной только искры.
- Люблю... - его ладонь зарывается в ее волосы, чтобы снова притянуть к себе. Казалось проходит вечность, прежде чем карета неожиданно останавливается и раздается деликатный стук, заставляя мужа и жену нехотя оторваться друг от друга.
- Идем, - ее ладонь мяко сжимает его кисть и слегка растрепанные, растерянные и счастливые супруги идут домой.
Поскольку отменилась свадьба, то и камеристка никуда не увозит детей и Тедди бежит к матери и вновь обретенному отцу. Кажется, ребенок очень рад тому, что его новый большой друг - это его отец. Затем Лукреции приносят уже подросшую Аврору, которая уже самостоятельно начинает ползать по своей колыбельке и она с улыбкой дает мужу взять на руки и поцеловать дочку, которая с большим интересом смотрит не назнакомого дядю и хватает его за нос.
Слуги рады возвращению хозяина, дети пока еще не осознают как здорово обрести отца, но обязательно поймут это. Совсем скоро им предстоит сложная череда воскрешения Андреса из мертвых герцогов, а пока...
Супруги наконец остались наедине за закрытыми дверями, где никто не сможет потревожить их покой. Лукреция внимательно смотрит на своего мужа, пальчиками тихонько гладит пересекающий лицо шрам и смотрит на то, как он изменился за время их расставания. Шрамы на спине, изувеченная рука, исхудавшее тело,неизвестно что сделали с ним еще. Лукреция обязательно расспросит его о том, что произошло, но это будет позже.
И тем не менее это он. Ее Андрес.
Свадебное платье создано для того, чтобы в первую брачную ночь быстро избавится от него. Лукреция поворачивается спиной к мужу и убирает волосы, чтобы было видно застежку платья.
- Иди ко мне. - тихо зовет она и слышит шаги за своей спиной.

От одного прикосновения ее мужчины у Лукреции по спине бегут мурашки, а колени начинают подгибаться. Несколько резких движений - и вот она уже высвобождена из плена платья, а мужчина, которого она любит больше всего на свете, жарко целует ее в губы, давая волю рукам. Она зарывается пальцами в его волосы и выдыхает в губы его имя.  Откровенные ласки заставляют женщину изгибаться и тихо стонать от нетерпения. Нервы были оголены до предела, каждое прикосновение пульсирующими толчками отзывалось по всему телу, собираясь в одном месте. Момент - и она взлетает над полом, чтобы опуститься в их супружескую постель.
Лукреция замирает и смотрит в темные глаза, которые, кажется, готовы забрать ее сейчас же. Всю, без остатка, и не делить больше ни с кем. чертыхаясь, муж стремится побыстрее избавиться от одежды и вот она уже снова в его ласковых и ненасытных объятиях, он говорит что-то и улыбается ей, но Лукреция нетерпеливо изгибается под его телом.
- Я тоже скучала по тебе... А теперь поцелуй меня, Андрес... - ей не нужно просить второй раз, муж накрывает ее губы своими в жадном поцелуе. Прикосновения его ладоней, его жаркие поцелуи, которыми он осыпал ее тело заставляли громко стонать и сильнее сжимать его плечи, легко проводить ноготками по спине, оставляя краснеющие полосы. Никогда бы она не смогла принадлежать другому мужчине, ни с кем так не будешь близок телом, как с тем, с кем ты близок душой.
Лукреция стремилась завладеть им полностью, прижимаясь теснее и теплее, а в сладкий момент соединения обнимая руками спину и ногами бедра. Она шептала мужу какие-то малозначимые слова о любви, о том, как сильно она желает его сейчас. Переплетались пальцы, переплетались ноги, переплетались судьбы, взмывая ввысь и опускаясь вниз жаром двух разгоряченных тел. В какой-то момент они поменялись местами, но Лукреция, не желая отпускать от себя мужа, нетерпеливо притянула его к себе, скользя влажной от пота грудью по его торсу. Губы в губы, глаза в глаза. Она целовала его шрамы, ладонями скользила по плечам и снова тихо рассыпалась на части под каждым жарким поцелуем.